Москва, 5 августа. В воскресенье, 2 августа, стало известно, что у берегов испанского острова Форментера во время очередного погружения пропала без вести абсолютная чемпионка мира по фридайвингу, россиянка Наталья Молчанова. Трехдневные поиски пока не дали результатов, шансы на спасение, по оценкам специалистов, крайне малы.
Так вышло, что ровно за месяц до трагического инцидента в Испании портал «МИР 24» пообщался с 53-летней спортсменкой. Нет смысла искать в этом интервью некие «предзнаменования» – их тут нет, Наталья просто и откровенно рассказала нам о своей жизни. Сегодня мы приводим этот текст полностью:
«Фантастическая женщина» – вот первое, что приходит в голову, когда слышишь историю Натальи Молчановой – спортсменки, завоевавшей 25 золотых медалей чемпионатов мира и установившей более 40 мировых рекордов. К 20 годам Наталья стала мастером спорта по скоростным видам подводного плавания, а затем оставила тренировки – занялась воспитанием детей. Но вода не отпускала, и спустя два десятилетия Молчанова вернулась в спорт, чтобы добиться потрясающих результатов. Заниматься подводным плаванием на задержке дыхания она начала в 40 лет и спустя 13 лет, кажется, находится на пике своей формы, не уступая пьедестал более молодым конкурентам.
И это далеко не все – Наталья имеет степень кандидата педагогических наук и является доцентом кафедры теории и методики прикладных видов спорта и экстремальной деятельности РГУФКСиТ (Российского государственного университета физической культуры, спорта и туризма). Пишет докторскую диссертацию, ведет занятия по фридайвингу в бассейне при университете – просто удивительно, откуда в этом человеке берется столько энергии. «МИР 24» поговорил с уникальной спортсменкой об опасностях фридайвинга, нырянии с акулами и о том, как всегда оставаться в форме.
Кабинет, в котором преподает Наталья Молчанова, представляет собой небольшую комнату без парт, уставленную стульями и стендами с наградами. После интервью начинается занятие, сначала теория, потом практика в бассейне. Тема урока – «Снаряжение. Система партнерства и безопасности при нырянии». Мы беседуем с вечно занятой спортсменкой до занятия.
Как вам удается так хорошо выглядеть? У вас есть секреты сохранения красоты или так благотворно влияет вода?
– Секретов никаких нет. Я придерживаюсь правил здорового питания, которые знают все, мясо ем очень редко. Специально ничего не делаю, потому что сильно занята и соревнованиями, и научной деятельностью. Я пишу докторскую работу и тороплюсь ее закончить, потому что мой научный консультант собирается уходить из университета. Мне абсолютно некогда заниматься собой.
Известно, что фридайвингом вы начали заниматься с 40 лет, а до этого вы увлекались каким-либо видом спорта?
– Конечно, я сначала занималась фигурным катанием, а потом с 3-го класса и до окончания школы – плаванием. В институте занялась скоростным видом подводного плавания, к 20 годам доплавала до мастера спорта. Потом был перерыв в 20 лет, посвященный семье, а потом вернулась. Я помню, что в первый раз нырнула в пять лет. Помню ощущение, когда вода меня накрывает, и появляется такая галактическая спираль, которая преследует меня всю жизнь. Тогда-то я не знала, что строение галактики спиралеобразное, но у меня было ощущение спирали, которая меня всасывает.
В прошлогоднем интервью для RT вы сказали, что не считаете фридайвинг спортом. Правильно ли я понимаю, что для вас это, скорее, психологическая и духовная практика?
– Слов «духовная практика» я бы не стала употреблять, они более свойственны терминологии йогов, а я не причисляю себя к этому лагерю. Я живу обычной жизнью, занимаюсь обычной светской преподавательской деятельностью и ни о какой духовной жизни не задумываюсь. Но из своего опыта знаю, что фридайвинг немножко меняет воззрения на жизнь. О влиянии ныряния на личность говорят и многие мои ученики. Само нахождение на глубине позволяет ощутить некое взаимодействие с миром, пространством, безотносительно конкретных событий и людей... Ощутить что-то общее в этом поле, в котором мы живем.
Вы относите себя к какой-либо религии?
– Нет. Это не принципиально, просто я вижу, что все едино. Поэтому разделяться по религиозному признаку смысла не имеет. Я верю в нечто изначальное, что дало толчок к развитию жизни.
Мужчин и женщин в группе примерно поровну. Это люди в среднем около 30 лет, спортивные, подтянутые и, судя по всему, уверенные в себе.
В какую сторону этот опыт меняет человека?
– Он становится терпимее к миру, добрее, менее напряженным. Фридайвинг заставляет людей расслабиться, потому что расслабление необходимо, если хочешь глубоко нырнуть. Через это состояние приходит и спокойный взгляд на жизнь. Человек меньше воспринимает ее как опасность, у него возникают гармоничные отношения с миром.
Стиг Cеверинсон – фридайвер из Дании. Единственный в мире смог задержать дыхание на 22 минуты. Имеет степень доктора наук в области медицины и степень магистра в области биологии. Свой 22-минутный рекорд поставил, плавая в бассейне с акулами.
Есть ли тип людей, которые в силу характера не могут заниматься фридайвингом?
– Я не думаю, что кто-то по своему психологическому складу не может освоить ныряние. Кто-то не хочет, потому что это не его стихия. Например, моя дочка не очень-то любит воду, она любит танец – вот это ее дело. Я наблюдала фридайверов высокого класса, совершенно различных по характеру, в том числе и очень эксцентричных. Стиг Cеверинсон ни минуты не может без общения, ему постоянно надо с кем-то делиться, разговаривать – очень харизматичный человек. На Чемпионатах мира он продолжает разговаривать за две минуты до старта. Я ему говорю – Стиг, у тебя сейчас старт, иди, ради бога, готовься. При этом он чемпион мира. Поэтому я думаю, что любой человек, любящий воду, а это первое условие, может научиться нырять.
Сложно обучать спортсменов высокого класса, они очень часто напряжены. Они привыкли идти к цели, жестко следовать ей, и научить их перестать обращать внимание на метры, секунды и просто двигаться так, как пойдет, непросто. Но потихонечку это приходит. Часто фридайвингом начинают заниматься профессиональные пловцы, но больше почему-то приходит ребят из единоборств. Таких много и среди элитных фридайверов.
А вы сами по складу, скорее, склонны к уединению или тоже нуждаетесь в постоянном общении?
– Мне нравится общение, я же занимаюсь педагогической деятельностью, а педагог должен уметь понимать людей. При этом я самодостаточна, с удовольствием сижу одна и занимаюсь написанием чего-либо. Мне нравится работать со словом, с компьютером. Общение каждый день для меня не обязательно, удовольствие доставляет работа. Причем работа не только научная, например, отчет с последнего Чемпионата мира я опубликовала в стихах. Писать я начала с тех пор, как занялась фридайвингом, появилось желание что-то выразить. Для творчества нужен повод.
Наталья рассказывает об особенностях амуниции фридайвера. Костюм значительно отличается от просто дайверского, он должен настолько плотно прилегать к телу, что натягивать его надо с помощью шампуня или бальзама для волос. Очки обязательно должны иметь регулировку давления.
Вы демонстрируете потрясающие успехи во фридайвинге, причем чем с каждым годом достижения все более серьезные. Вы освоили все дисциплины?
– Рекорды мира у меня есть в семи из восьми дисциплинах. У нас есть три дисциплины в бассейне: ныряние в ластах, без ласт и статическая задержка дыхания. В глубину также три: ныряние в ластах, без ласт и по тросу на руках. И есть еще две дисциплины не соревновательные. Одна – погружение с переменным весом, то есть спуск со следом (специальной тележкой), а всплытие самостоятельное (или в ластах, или по тросу на руках – кто как), вот там у меня есть рекорд. Вторая – так называемая No Limits, когда спортсмен спускается и всплывает со следом, в этом я не участвовала. Максимальная глубина, на которую я опускалась со следом, – 127 метров, это заняло три минуты. А мировой рекорд по статической задержке дыхания у меня составляет девять минут.
Фридайвинг является экстремальным видом спорта, вам лично приходилось сталкиваться с опасностями?
В 2012 году «самый глубоководный человек на Земле», австрийский пилот Герберт Ницш предпринял попытку погрузиться на 224 метра. Из-за неисправности следа Ницш получил блэкаут, что привело к многочисленным микроинсультам. В последствии фридайвер проходил долгую реабилитацию.
– Фридайвинг связан с определенным риском определенным для здоровья и для жизни, и нештатные ситуации иногда возникают. Самый первый такой случай произошел со мной в 2006 году. Я погрузилась со следом, а вверх должна была подниматься самостоятельно. Глубина 90 метров на тот момент была для меня очень большой. И когда я открыла баллон, чтобы наполнить воздухом воздушный мешок, то шланг, который ведет в этот мешок, выпал. Я была в очках, заполненных водой, и не могла разглядеть, в чем дело. Открывала баллон, закрывала, потом догадалась и на ощупь вставила шланг. Но на глубине я пробыла долго, тогда для меня это было серьезное испытание. Последствия чувствовались на протяжении трех месяцев – было небольшое нарушение работы мозжечка, небольшое нарушение координации движений. Мы пришли в Бурденко, сделали томографию. Они сказали – ой, срочно ложитесь в больницу. Но я поехала отдыхать в Хорватию, не ныряла – просто отдыхала и потихонечку восстановилась. Через три месяца все прошло, и мы выиграли командный Чемпионат мира. Такая серьезная травма у меня была одна.
Основная опасность во фридайвинге – это блэкаут, потеря сознания, связанная с понижением содержания кислорода в головном мозге. Наступает он внезапно при выныривании с глубины. Поэтому страхующий должен быть на последних 20 метрах всплытия, он встречает ныряльщика и сопровождает к поверхности. А в глубине состояние гипоксии не возникает.
Как не впасть в панику, когда чувствуешь, что у тебя серьезная проблема на большой глубине?
– Чтобы не попасть в состояние паники и не выполнять неправильные с точки зрения спасения жизни действия, мы применяем технику деконцентрации внимания, которая позволяет спокойно отнестись к возникшей ситуации и правильно действовать. Кроме того, нырять нужно всегда с компетентным страхующим, человеком, который знает признаки потери сознания и может правильно оценить ситуацию и вовремя поднять на поверхность. Знает, как это делать.
После двухчасовой лекции с шутками и многочисленными вопросами – разминка и занятия в бассейне. Разминку ведет сын Натальи, профессиональный фридайвер Алексей Молчанов, а занятие мать и сын проводят на пару.
Ранее в интервью вы говорили, что акула, да и другие морские обитатели на человека в гидрокостюме не нападут. Почему вы так уверены?
– С акулами мы плавали, двухметровыми серыми и молотоголовыми. К акуле надо относиться индифферентно, от тебя не должно исходить испуга, иначе животное может и среагировать, как в случае с собаками. Есть много видео, как фридайверы ныряют среди акул, и ничего не происходит. Еще важно не иметь при себе блестящих предметов, чтобы не спровоцировать атаку, ведь акула может принять что-то блестящее за рыбью чешую. Надо заранее просчитывать уровень риска.
Что вы думаете по поводу довольно распространенного мнения о вреде фридайвинга?
– Когда говорят про вред, это, скорее всего, некомпетентное мнение, основанное на домыслах, что гипоксическая нагрузка вредна для организма. Мы говорим, что да, несомненно вредно – если это является патологическим процессом. Если организм больной, тогда такая нагрузка может послужить спусковым механизмом для развития многих заболеваний. Но мы говорим о гипоксии во фридайвинге, как гипоксии нагрузки, которая возникает при любой деятельности большой мощности. Если мощность работы высокая, всегда возникает кислородный долг. На финише всегда у людей одышка, то есть уже есть гипоксическое состояние. Во фридайвинге то же самое: кислородный долг также возникает, и когда он ликвидируется, состояние организма нормализуется. А так как организм здоровый, то никаких негативных последствий одноразовая нагрузка не имеет. В долговременной перспективе в организме даже происходит адаптивная реакция, которая позволяет противостоять и другим экстремальным или стрессовым факторам окружающей среды, например, холоду и жаре. Поэтому гипоксическая нагрузка, если она соответствует адекватным возможностям человека, абсолютно безопасна.
Бассейн для занятия дайвингом в глубину составляет шесть метров.
Данные о том, что отметка в четыре минуты критична для мозга, верны только если прервано его кровоснабжение. А в случае задержки дыхания кровоснабжение не прерывается, просто кровь обеднена кислородом – это разные вещи. Люди, которые переживали блэкаут, если, конечно, страховщик был рядом, ничего не теряют в интеллектуальном плане. При нырянии тренируются и сердечная мышца, и сосуды. Во время задержки дыхания происходит сужение сосудов на периферии и перераспределение кровотока с периферии к центру. Во время окончания задержки дыхания идет расслабление периферических сосудов – и вот в этом заключается гимнастика, то есть профилактика сердечно-сосудистых заболеваний. Но если заболевания уже есть, то это ограничение для занятия фридайвингом.
Blue Hole, или Голубая дыра, находится в Красном море на территории Египта, недалеко от Дахаба. Это вертикальная подводная пещера глубиной в 130 метров, в районе 50 метров соединяется с морем, а кораллы образовывают своеобразную арку. Считается одним из самых опасных на Земле мест.
Как вы сейчас оцениваете развитие фридайвинга в мире?
– Фридайвинг активно развивается с начала проведения Чемпионатов мира, то есть с 1996 года. Сейчас каждый год чемпионат собирает уже более 100 человек, проводится много исследований. Фридайвинг очень популярен, это видно даже на примере дайвинга и фридвайвинга в Голубой дыре – на сегодняшний день там больше фридайверов, чем дайверов. Я очень люблю там тренироваться, потому что большая глубина начинается уже в 20 метрах от берега. Это удобно – не надо лодку нанимать, поэтому не тратишь лишних денег.
Маленьких детей обучают фридайвингу?
– В РГУФКе есть детский фридайвинг, детей принимают с 5-6-летнего возраста. Иногда даже берут тех, кто не умеет плавать, и сначала учат их этому. Занятия проходят в игровой форме, и, как мы замечали, многие дети с большим удовольствием ныряют, чем плавают. Когда детям дают задание плавать, они скучнеют, начинают бурчать, мордочки становятся недовольные. Как только переходят к нырянию – радость и совершенно другое эмоциональное состояние. О глубине, конечно, речь не идет. Им надо нырнуть на дно «лягушатника» за игрушками, пронырнуть через обруч, через два метра – еще через один обруч, и так далее. Я лично своих детей плавать учила с года, тогда это было не так распространено, как сейчас. В два года они поплыли у меня уже по собачьи без нарукавничков.
Сын Натальи Молчановой Алексей – также выдающийся фридайвер, многократный чемпион мира и России. Впервые среди российских спортсменов он опустился на глубину более 100 метров на задержке дыхания.
Какие спортивные задачи ставите себе сейчас?
– В этом году я на день рождения нырнула в Голубую дыру с переменным весом: вниз с дополнительным весом, потом оставила груз, проплыла 25 метров через арку в глубине 60 метров, потом поднялась вверх брасом без ласт. Не знаю, насколько позволит здоровье, но, может быть, когда-нибудь я нырну вниз чисто брасом, без груза, и вверх поднимусь брасом. Еще хочу съездить в Мексику и нырнуть в сенотах.
Ныряние на задержке дыхания знакомо человечеству уже несколько тысяч лет, когда-то таким способом добывались жемчуг и морские губки. Этим искусством владели в Древней Греции и в Древнем Риме, а также жители некоторых тропических островов. Эту тему затрагивает, например, Иван Ефремов в романе «Таис Афинская» – греческая гетера в совершенстве ныряла в морские глубины. В качестве спорта дайвинг и фридайвинг начал оформляться в середине XX века, популяризации подводного плавания послужило в том числе изобретение Жак-Ивом Кусто акваланга. С тех пор о пользе и вреде фридайвинга ведется много разговоров, но исследований изменений, которые происходят в организме ныряльщика на глубине, до сих пор крайне мало.
Беседовала Мария Аль-Сальхани
