Школьные юбки… О, эти юбки! Тут же вспоминаются и вызывающие мини времен СССР, и дерзкие анимэшки, и даже то, что «примерная школьница» — это самый востребованный ролевой костюм, пользующийся неослабевающим спросом в секс-шопах всех времен и народов!
Между тем, в школах из года в год пытаются обязать девочек носить именно форменные юбки. Брюки для девочек в школах не приветствуются, где более явно, где менее. А в этом августе, накануне учебного года, даже были попытки ввести прямой запрет на ношение девочками брюк. Например, в самарской школе N 22. История привлекла к себе внимание СМИ, но это далеко не единичный случай. Просто во многих других школах догадываются не фиксировать это требование в документах, чтобы не навлекать на себя критики.
«МИР 24» выяснил у психологов, полезно ли наставать на том, чтобы девочки в школах носили непременно юбки.
Чего пытаются добиться школы, когда настаивают на ношении девочками именно юбок?
— Как правило, администрация пытается добиться выполнения спускаемых свыше требований по внешнему виду учеников. Совсем, увы, не думая о детях, о их здоровье и удобстве, — сказала корреспонденту «МИР 24» психолог из Саратова Татьяна Лявенко.
Как результат — протесты родителей. И не против самой формы, а против навязывания четкого формата одежды той или иной фирмы, с которой администрация или попечительский совет заключают выгодный обоим договор. Форма зачастую шьется очень некачественно: плохой материал, модель непривлекательная или неудобная. А ведь удобство в одежде значимо любому человеку, особенно детям с превалирующим кинестетическим каналом восприятия мира, которые ориентированы на ощущения тела. Девочкам-визуалам к тому же хочется красивой одежды, их самоощущение от этого зависит напрямую. Поэтому некрасивая и неудобная форма скорее способна травмировать, нежели способствовать психологическому комфорту в процессе обучения.
Психолог, супервизор из Краснодара Алексей Афанасьев считает, что все не так однозначно.
— Это вопрос очень интересный и непростой, — говорит он. — Мы не можем с точностью утверждать, что происходит в головах других людей и какими намерениями они руководствуются. Можно предположить, что намерения самые позитивные: формирование определенного образа учебного заведения, подкрепление гендерной определенности среди учеников и т.д. Ведь это действительно важно, чтобы мужчина выглядел и вел себя, как мужчина, а женщина – как женщина, даже если им по 10 лет от роду.
Особенно важно это в современном мире, где действуют законы геополитики. Сейчас из-за рубежа (читай: от геополитически враждебных нам государств) исходят такие веяния, которые на поверхности выглядят как забота о свободах личности и неприкосновенности частной жизни, а по сути, служат для снижения рождаемости на некоторых территориях. Тут вам и одежда-унисекс, и «размытый» гендер, и продвижение ЛГБТ-представителей (LGBT-community — сообщество лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров).
Причин, почему это вызывает протесты школьниц и их родителей, может быть много. Легко понять девочек-подростков, которые в штыки воспринимают любой запрет и навязанное действие. Если бы обязывали ходить только в сером или, наоборот, запрещали фиолетовый цвет в одежде, протестов была бы тоже масса. Что касается родителей, то у них свое видение вопроса: а вдруг дочка будет мерзнуть? А вдруг будет выглядеть чересчур сексуально? А вдруг маньяк? А вдруг еще что-нибудь?
Но ведь образ «школьницы в юбке» действительно часто навевает эротический ассоциативный ряд. Как вы считаете, почему?
— Это результат работы технологии под названием «Окна возможностей Овертона», подменяющие нам понятия, а непосредственно легализующие педофилийные тенденции в СМИ и пропагандирующие раннюю сексуальность, — говорит Татьяна Лявенко.
— Особым эротизмом этот ассоциативный ряд отличается обычно лишь у того, кто ищет эротики в этой теме, — считает Алексей Афанасьев. — Как и всегда: кого-то, например, волнует медсестра в халатике или учительница в юбке-карандаш. Но вовсе не потому, что с этой одеждой что-то не так, а потому, что таковы индивидуальные предпочтения. Можно сказать, вехи на исторической карте чьей-то сексуальности.
Было бы странно в этой связи воспринимать медицинскую униформу или одежду делового стиля как нечто провокационное. Если одежда используется как атрибут ролевой игры, то да. Если выполняет свою прямую функцию, то нет. То же самое – и с юбками на школьницах.
Школьные юбки, конечно, вызывают у человека определенные ассоциации – в зависимости от личного опыта, скажем так. Тот, кто вырос в Советском Союзе, скорее всего, припомнит коричневые платья, фартуки и пару связанных с ними историй.
Представители более молодого поколения могут вспомнить, пожалуй, не столько их, сколько зарисовки из молодежного аниме… или другого кинематографического жанра.
Однако есть такая штука – закон привыкания. Мы довольно быстро перестаем акцентировать внимание на том, что видим постоянно. Поэтому для того, кто каждый день соприкасается со школьной жизнью (и видит школьниц в юбках), они ассоциируются скорее с повседневной рутиной, а не с эротической экзотикой.
Так что же, ношение школьницами юбок, в целом, с психологической точки зрения, полезно?
По мнению Татьяны Лявенко, форма помогает осознать формат своей роли, является ее неизменным атрибутом.
— Роль «ученица», конечно, предполагает использование формы, которая должна помогать девочке осознавать свою ведущую деятельность, учебу, — говорит она.
При этом форма должна гармонировать с содержанием, которое в свою очередь основывается на психологических особенностях возраста. Мы приходим в этом мир цельными. В нас есть и мужское и женское. Рождаясь в женском теле, девочка имеет изначально сильно выраженный мужской аспект. Этот факт помогает ей выжить и стать репродуктивно способной особью.
В период до полового созревания девочка, по сути своей, бесполая: девочки крупнее и сильнее мальчиков, у них много общих интересов и игр, правила которых не учитывают половую принадлежность. Как правило, игры активные, в которых, конечно же, удобнее участвовать в брюках.
С приходом месячных – по сути, это среднее звено школьного обучения — девочек стоит приучать к юбкам. Но к длинным — колени должны быть прикрыты. Ибо короткая юбка мало уместна для сидения за партой: и неудобно, и некрасиво, и холодно зимой.
Переход на юбку в среднем звене будет помогать девочкам переходить в роль «девушка», будет способствовать их осознанию себя в новой возрастной роли. Именно с приходом месячных девушка должна начать включать в себе женскую составляющую, познавать и развивать ее.
Тут, как и во всем, нужна золотая середина, ориентированность на ребенка и его психологические и физиологические потребности, а не формальное выполнение требований «сверху».
Алексей Афанасьев считает, что сложно однозначно определять разумность ограничений, связанных с формой. В социальной психологии есть понятия социальной и личной идентичности. Социальная идентичность – это причисление себя к какой-то группе. Что делает меня похожим на других? В этом плане школьная форма – отличный знак своей социальной идентичности, принадлежности к группе.
А как же быть с личной идентичностью? С тем, что делает тебя непохожим на других, позволяет отличаться? Для этого тоже должно быть пространство. Пожалуй, баланс или дисбаланс этих двух течений и позволяет говорить о разумности (или неразумности) ограничений.
С психологами беседовала Татьяна Рублева
