Современный человек отличается массой страстей и привычек, в которых иногда даже не отдает себе отчет. Причем нельзя сказать, что этими зависимостями он «страдает» - он ими наслаждается. И это не только вполне позитивная зависимость, например, от котиков (близкая половине участников импровизированного опроса), но и «подсадка» на всевозможные гаджеты, устройства, удобства или поведенческие модели.
Наши далекие предки в этом смысле были куда более автономными и независимыми, им и в голову не пришло бы убиваться об стену из-за отсутствия интернета (которого тогда вообще не было) или горячей воды, но нынешний гомо сапиенс – например, в случае какого-нибудь катаклизма планетарного масштаба - без привычных девайсов обречен.
Некоторые радикальные борцы с такого рода уязвимостями (осознающие их наличие и не желающие с ними мириться) предпочитают скрыться от цивилизации в лесной глуши и жить отшельниками, хотя «земная слава» настигает их и там. Но большинство уверено: бороться с тем, что скрашивает наше бытие, бессмысленно – тем паче, что все равно «мы все умрем». Так зачем же отказывать себе в приятных мелочах?
Вся сила этих привязанностей проявляется в периоды внезапных лишений. Например, стоит человеку остаться без компьютера (интернета, света, горячей воды, сигарет и т.п.), как у него начинается если не психоз, то, во всяком случае, серьезнейший дискомфорт. Иначе говоря, ломка. О рисках интернет-зависимости психологи предупреждали еще на заре его появления, в 90-х, и сегодня мы наблюдаем данные проявления во всей красе. В ряде стран с такого рода зависимостями даже научились воевать профессионально, например, вывозя группу подростков безо всех средств коммуникации в лес. Сначала, по замыслу организаторов, их всех там «колбасит, плющит и таращит», но в мир они возвращаются просветленными и исцелившимися. Правда, ненадолго.
Привычка к бытовым удобствам тоже вполне понятна: все-таки современное поколение горожан выросло не в тундре, и внеплановое отключение воды или электричества становится для них настоящей трагедией.
Если спросить жителей мегаполиса от 20 до 45 лет, к чему еще они привязаны, выясняется: список велик. «Если подумать, то кошка, любимая девушка и фильмы с Клинтом Иствудом, музыка, видеоигры и издеваться над людьми в Фейсбуке», - признается один опрошенный. Вообще привязка к соцсетям как разновидность интернет-зависимости знакома многим. «Нестандартная жизнь, впечатления-ощущения. Влюбленность тоже зависимость. Даже когда у меня нет никаких отношений, мне надо чувствовать влюбленность, потому что если я несколько месяцев ни в кого не влюблена - жизнь теряет краски», - говорит другая участница опроса.
«Телефон, а точнее интернет в нем, кофе в офисе, который вчера закончился, путешествия и их организация, сноуборд, раньше были капли в нос, сейчас морская вода - чисто для дыхания. Еще отпуск, деньги, сериалы на ночь или всю ночь, радио бубамара, компьютерные игры», - отмечает третья участница. «Есть зависимость от горячего душа вечером. Прямо ломка без него! В байдарочном походе тихо плачу под кустиком. Еще кормить кого-нибудь, угощать в смысле. И самой лакомиться. Как похудеть в таких условиях - не понятно», - говорит четвертая.
Известный психиатр-криминалист, доктор медицинских наук, профессор Михаил Виноградов, много лет руководивший Центром специальных исследований МВД России, поясняет: горячая вода – это, безусловно, благо (хотя, в основном, для Москвы и крупных городов), а вот мобильник и интернет – зависимость психопатологического характера. «Идет по улице человек, уткнувшись в телефон, ничего вокруг не видит, в ухо вставлен наушник, выходит на красный свет или сталкивается с другими такими же, с телефонами, возникает конфликт. Или – хуже того – едет при этом на велосипеде или авто и сообщения проверяет. Они плохо ориентируются в окружающей обстановке и просто опасны для себя и для окружающих», - отмечает эксперт.
Иногда какая-то конкретная зависимость сменяется ее имитацией. Например, человек, трепетно и страстно привязанный в прошлом к бутылке, может «перекинуться» на сладкие газировки, и никакие силы не заставят его отказаться от этой отравы. Заядлые курильщики переходят на безникотиновые сигареты (оставляя саму привычку), и т.п. О победе над зависимостью в этом случае говорить не приходится, хотя психологически такая уловка трактуется мозгом именно в этом качестве.
Есть зависимые от спорта – бега, велика, парашютов, парапланов, экстремального вождения и т.п. Причем подсадка на экстрим с адреналином – страшная вещь: отказываться от нее тяжелее, чем от курева. Очень способствует излечению пару раз навернуться с парашютом: после этого человек пересаживается, например, на велосипед и начинает терроризировать экстремальным вождением новых несчастных на трассах.
Один опрошенный признается в зависимости к изучению языков, на которое тратит все свободное время. Поясняет: это спасает от депрессии. Причем, говорить на этих языках, включая редкие, ему не с кем, но «настоящей любви» это не помеха.
Есть любители покушать, сексоголики и трудоголики. Трудоголики иногда перегорают, увольняются и потом по два месяца лежат на диване, глядя в потолок. «У меня был период сочетания трудоголизма по 20 часов в стуки и алкоголизма, но потом выборы закончились», - отмечает одна из участниц опроса.
Отдельная беда – азартные игры: от них многих людей излечивает жадность (понимание, что наварится на игре кто угодно, только не ты сам) или крупные проигрыши. Кстати, когда-то давно один заядлый игрок, инвестиционный банкир, делился в частных беседах собственным методом покончить с такой зависимостью: весь выигрыш он раздавал на улице прохожим. Стимул играть у него (к сожалению) скоро иссяк.
Довольно неожиданная форма зависимости – воровство в супермаркетах (как в фильме «Туманные отношения», «A Patch of Fog»). Оказывается, этот тренд весьма популярен, особенно у людей из вполне обеспеченных семей. Впрочем, как отмечают специалисты, шоплифтинг - не зависимость, а часть анархистской идеологии, ставшая мейнстримом, когда высшие слои капиталистического общества реагируют на радикальные проявления бунта, перенимая их и тем самым нивелируя протест против себя.
Воровство в магазинах – тоже очень старый сюжет, отмечает Михаил Виноградов. «Когда-то, в советское время, на Новом Арбате открылся большой продовольственный магазин самообслуживания, очень скоро пришлось ставить там охрану. Люди выносили под пальто и плащами все подряд. Помню, как задержали одну даму в прекрасной норковой шубе, доступной в те годы немногим, из очень состоятельной известной семьи, муж занимал весьма приличное положение. Дама пришила вдоль подола шубы потайной карман, где обнаружилось краденое масло, маргарин, расфасованные сыры, колбасы, такие вещи. Был большой скандал», - вспоминает психиатр.
Подворовывание в таких случаях объясняется тягой вора не столько к колбасе (которую он может себе позволить), сколько к острым ощущениям, объясняет Михаил Виноградов. Иногда приличных людей, утащивших какую-нибудь мелочь, избивают в подсобках – тоже какое-никакое развлечение. При этом стоит отметить, что самые обеспеченные люди по магазинам самостоятельно не ходят, этим занимается прислуга, но кабы ходили, еще неизвестно, чем бы это закончилось. Отдельные случаи воровства продуктов нищими пенсионерами, которые иногда заканчиваются трагически - совсем другая история.
Безобидный шоппинг без воровства и прочего фанатизма - скорее, женская зависимость. «Я буду чувствовать себя неважно, если раз в пару месяцев не куплю ничего нового из вещей, например, платье», - говорит москвичка Екатерина. Впрочем, это нормально, а вот в клинических случаях люди безвольно шатаются по магазинам с полными тележками барахла и скупают с отсутствующим взглядом все подряд.
Еще отмечаются такие зависимости, как коллекционирование. «У каждого есть какой-то бзик, - признается один московский коллекционер. – Я собираю винил и книги, это еще нормально, а вот один мой друг коллекционирует пачки от сигарет определенной марки, у него их дома целый склад». Крайняя форма – «синдром Диогена», когда люди тащат в дом барахло с помоек – по его мнению, все же из другой оперы.
Помимо химической основы зависимостей, есть и психофизическая, и физиологическая. Вообще человек представляет собой сложный механизм, процессами которого управляет гипоталамус, напоминает М.Виноградов. Поэтому сводить все человеческие зависимости к чистой химии – эндорфинам, адреналину, никотину и прочим – было бы упрощением. Ну, а бороться ли с ними или мириться – дело сугубо индивидуальное.
Юлия Кундухова