Модные тенденции сильно зависят от политической и социальной ситуации. Взять, например, Октябрьское восстание. Сто лет назад большевики совершили настоящий переворот в мировой моде, напоминает телеканал «МИР 24».
Говорим Ленин, подразумеваем кепка. Можно сказать, революционная гармония. После Владимира Ильича этот головной убор полюбила вся новоявленная советская элита. Началось все на Финляндском вокзале в Петрограде, куда вождь пролетариата прибыл в апреле 1917-го. Именно в кепи Ленин произносил свои знаменитые апрельские тезисы и в костюме-тройке. По одной из версий, сначала из «пломбированного вагона» он вышел в более уместной с пиджаком и галстуком шляпе. Правда, кто-то ее с головы революционера снял. Мол, слишком буржуазно, народ не признает своим. Так что Ленин оказался в кепке.
С тех пор это канонический образ. Во всех фильмах и практически на всех картинах вождя изображали в «пролетарском» головном уборе. На субботнике в Кремле, в Разливе, на трибуне. Кепка если не на голове, то в руках.
Был и зимний вариант шапка-ушанка. Правда, все-таки щегольская каракулевая. И пальто, которое Ленин, похоже, привез из эмиграции. Но такая роскошь, скорее, исключение из правил.
Одежда из кожи – вот, что тогда носил каждый второй. Тогда это было дешево и сердито.
«Послереволюционное, послевоенное время было очень бедное. Люди донашивали то, что осталось с дореволюционных времен или использовали то, что служит очень долго», – поясняет директор Московского музея дизайна Александра Санькова.
Так же обстояли дела с военной формой. Шить новую нет ни времени, ни денег. Так что красный ты или белый – обмундирование универсальное. Перейти из одного лагеря в другой проще простого.
«Чтобы «перейти» в Красную армию, было достаточно отстегнуть погоны, снять фуражку и надеть на голову папаху с красной лентой. Вот я уже и красноармеец», – демонстрирует наряд реконструктор объединения военно-исторических реконструкторов «Тыловик» Михаил Курганов.
Оружие – дело будничное. Все с императорских складов. Доставалось оно и белогвардейцам, и большевикам. Наган, пулемет Максим, Льюис, трехлинейка, она же винтовка Мосина.
«Люди, которые пришли из деревни, крестьяне, могли быстро освоить винтовку Мосина. Затвор вынимается легко, разборка затвора происходит в три движения», – показывает Михаил Курганов.
Militarily stile 100 лет назад был в безусловном тренде. Моду задавал Иосиф Сталин, он носил френч. Нарком военных дел Лев Троцкий, как известно, любил «power dressing», то есть силовую одежду – непромокаемое пальто с высоким воротником, кожаные перчатки, как у шофера, фуражку с автомобильными очками. Была, конечно, и знаменитая кожанка. Но куртки из красной кожи цвета революции, которые Троцкий якобы заказал для себя и своего окружения, – это, скорее всего, миф.
При формировании Красной гвардии, а потом армии о знаках различия думать не приходилось – некогда было. Брали то, что сохранилось еще на царских складах. Матрос – в тельняшке и бескозырке, на кавалеристах – галифе и сапоги. Пожалуй, все от рядового бойца до командира носили шинели, папахи и буденовки. Буденовка – она же богатырка, этакий суконный шлем. Второе называние отсылает к известной картине «Богатыри» живописца Виктора Васнецова.
«В 1918 году был проведен конкурс, у котором приняли участие многие художники, в том числе и Васнецов. Такого рода шлем был у былинных богатырей 11-15 веков. Отворот на шапке создан по типу кольчужной бармицы, то есть атрибута военной амуниции, который защищал шею», – рассказывает доктор исторических наук, профессор Московского педагогического государственного университета Дмитрий Чураков.
Художники в послереволюционное время – передовой агитационный отряд. Во главе Александр Родченко. Именно его ученики распространяют новые идеи по всей стране. Главное слово – «авангард».
«Тогда было выпущено достаточно много агитационного текстиля, на котором было изображено, например, как женщина пашет на тракторе, электростанции, вместо цветов на ткани изображали лампочки и вышки электропередач. Это был совершенно новый мир», – поясняет директор Московского музея дизайна Александра Санькова.
Но этот «совершенно новый мир» не все принимали и понимали. Большевистские вожди порой сомневались, что такая пропаганда сработает.
«В критических статьях тогда писали: представьте, каково будет, если толстая женщина не коммунистка наденет платье из такой ткани и на ее пышных бедрах окажутся красные звезды», – рассказывает директор музея дизайна.
Появилось тогда и революционное декоративно-прикладное искусство. Если шахматы, то «красное и белое». Если пить чай из фарфора, то с пролетарским названием «Бабы». Так быт пытались поставить на революционные рельсы. Для этого в 1918 году Императорский фарфоровый завод переименовали в Государственный. Строить новую жизнь помогали художники-супрематисты. Каземир Малевич и его ученики Николай Суетин и Илья Чашник работали на знаменитом фарфоровом заводе, выполняли план идеологической пропаганды.
После революции все равны, да не совсем. Большевистские вожди тоже умели жить красиво. Ведь Ленин так и не отказался от костюма-тройки. Плюс к этому любил передвигаться комфортно и с ветерком. Несмотря на то, что автопромышленность после революции практически встала.
«Экспроприация шла полным ходом. Вожди революции и просто революционеры, пользуясь моментом, просто отбирали автомобили – приходили с постановлением от ВЧК или какой-нибудь другой организации и говорили, что им нужен автомобиль «для революции», – отмечает автоэксперт Вячеслав Субботин.
Ленин, когда работал в Петрограде, ездил на французском автомобиле Delaunay-Belleville. Такие автомобили достались большевикам вместе с царским гаражом. Стоили эти машины в те времена очень дорого. Мощность двигателя была 70 лошадиных сил, скорость – до 100 километров в час. Кожаный салон уже тогда был в особом почете.
Так Октябрьская революция и Гражданская война «перекроили» все в стране. Изменилась не просто мода, а вкусы и представление о красоте. Так начал формироваться советский человек – человек нового типа.
Читайте нас в Telegram.
Подробнее в сюжете: Программа Вместе