Буэнос-Айрес мне понравился с первого раза. Полгода назад я прожил тут несколько месяцев и пообещал себе вернуться. Повод нашелся хороший: Юношеские Олимпийские Игры.
За прошедшее время город изменился не сильно: те же бомжи, спящие на лавках, пробки и мусор. Но есть и несомненные плюсы: танго и атмосфера праздника по ночам, некая сонливость по утрам, красивейшие девушки на континенте и неограниченные запасы вина и мяса. Чем не рай? А через бомжей и перешагнуть можно. Ко все прочему, национальная валюта страны – песо – обвалилась вдвое, а цены вырасти еще не успели.
Если в России кризисы случаются обычно после крупных спортивных мероприятий, то аргентинцы ждать не стали: песо рухнул как раз к приезду иностранных гостей. Из-за этого Буэнос-Айрес, казавшийся мне раньше дороже Москвы, стал гораздо приятней в экономическом плане: цены, как в российской провинции. А бутылку вина вообще можно купить за доллар.
К Олимпиаде, в свойственной ему латиноамериканской манере, город готовиться не торопился: это не Сочи.
Разбиты тротуары? И так сойдет! На площади продолжают бастовать за легализацию абортов? Ну ничего, не разгонять же их из-за какой-то Олимпиады.
Подход к организации спортивных событий в России принято ругать. Ругают все, кому не лень: оппозиционные политики, население, интернет-обозреватели и журналисты. Сразу видно, что в Аргентине они не были.
Я гулял по олимпийскому парку, олимпийской деревне и центру столицы и сравнивал Буэнос-Айрес с Сочи образца 2014 года, где мне довелось отработать полтора года в числе организаторов. И очень радовался тому, насколько же у нас все было грамотно продумано по сравнению с Латинской Америкой.
Но в одном мы с аргентинцами похожи: английский язык не знают ни у нас, ни у них.
Стран-участниц в этот раз прибыло очень много, больше двухсот.
Малочисленное островное государство Науру, кажется, собрало всех островитян и привезло в Аргентину. Набралось человек пять. Из республик бывшего СССР приехали все, без исключения. Второй по количеству членов делегации, после России, оказался Казахстан, немного обогнав Украину.
По волонтерским спискам бывших советских республик было целых шестнадцать, больше, чем положено. На организационном собрании, начавшемся, конечно, с задержкой почти на час, распределяли волонтеров, которые должны были сопровождать команды на церемонию открытия. В списках было целых две Латвии. Из-за раздолбайства организаторов она попала туда дважды: на испанском языке и на английском. Получилось аж четыре прибалтийских республики. Руководители волонтеров ломали голову, что за страны такие, с трудом произнося их названия, пока я не пришел на помощь и не помог разобраться.
Приехали даже спортсмены из непризнанного Аргентиной Косова. Атлеты из этой балканской страны выступают на юношеских Играх впервые.
Но спорт должен быть далек от политики, тут рады всем. И это хорошо.
– Разрешите мне сопровождать кого-нибудь из бывших советских республик, – попросил я.
– А ты все языки знаешь?
– Конечно! Все! – наврал я, рассчитывая как-нибудь выкрутиться с помощью русского.
– А аккредитация есть? Там на церемонии открытия без аккредитации никак.
– А где ее получить?
– Сейчас сделаем, подожди. Точно все языки знаешь?
– Ну конечно!
– Казахстан! – выкрикивала со сцены молодая симпатичная аргентинка, пытавшаяся первые несколько предложений переводить на английский, а потом забыв о нем: зачем?
Международные волонтеры были немного в смятении. Впрочем, их было тут не так много: проживание, в отличие от сочинских зимних игр, аргентинцы не предоставляют. Перелет тем более не оплачивают.
– Мне! – сделал шаг вперед я.
– Грузия!
– Я!
Вспоминая «Операцию «Ы»», я старался не пропустить ни одного названия страны, где можно попрактиковать русский и хоть чем-то помочь. Ведь с армянами, грузинами, таджиками и туркменами мне было, о чем поговорить: из всех бывших республик мне не доводилось бывать лишь в Киргизии.
«– Огласите весь список, пожалуйста.
– Значит так – цементный завод...
– Я!
– Погрузка угля...
– Я!
– Уборка конюшен...
– Я!
– Кроме того...
– Я!
– Да подождите Вы, гражданин. На Вас персональный наряд на все 15 суток. Возьмите!»
– На вот, держи! – мой координатор протянул мне лист с названием страны.
«Кот-д’Ивуар» – значилось на ней.
«Да, это явно не Белоруссия…» – пытался осознать всю безвыходность своего положения я.
Как распознать кот-д’ивуарца в толпе других африканцев в цветных одеждах, я представлял слабо.
Пытаясь отличить одних негров от других, я слонялся по парку в поисках своих подопечных. Прохладной аргентинской весной неграм было зябко, они ежились и кутались в свои флаги. Вот только флага Берега Слоновой Кости нигде не было видно. А до отправки автобуса оставались считанные минуты.
Другой проблемой была немногочисленность моей делегации: целых три представителя.
Армян, россиян, казахстанцев видно издалека, не спутаешь. А этих – еще и найти надо. В каком секторе олимпийской деревни они живут, никто не знал. Даже их соседи по африканскому континенту.
«Зато не девяносто четыре, как в российской» – подумал я. – «Не растеряются».
Наконец, я нашел своих подопечных: двух молодых легкоатлетов и их улыбчивого шефа.
По-английски они едва говорили, испанского не знали тем более. А на французском я изъясняться не умею.
«Ладно, раз наплел, что грузинский знаю, значит, и с французским как-нибудь выкручусь. Но ведь наверняка сейчас в соседней колонне какой-нибудь француз пытается на пальцах объясняться со своими подопечными таджиками» – смеялся про себя я. – «Отличная организация!»
Через пятнадцать минут после знакомства негры, разумеется, потерялись. По цвету их искать было бесполезно: олимпийская деревня – это какой-то фестиваль красок. Лишь новозеландцы вырядились в скучный черный цвет, как на похороны.
Краше всего, конечно, были русские и украинки, с ними стремились сфотографироваться все, и латиносы, и африканцы. Некоторые наши девушки были на голову выше и тех, и других.
«Никудышный из меня волонтер, чуть не сорвал мероприятие и не оставил парад атлетов без кот-д’ивуарцев» – думал про себя я.
Наконец, негры нашлись, я в последний момент затолкал их в автобус, и мы поехали на церемонию открытия. Вместе с панамцами, китайцами и молдаванами. Последним я нахваливал аргентинское вино, предлагая сравнить его с молдавским.
– Да у нас в деревне сухой закон, не разрешают проносить, – разводили руками те. – А в городе, говорят, опасно.
– Успехов вашей сборной в соревнованиях! – от души пожелал я молдаванам. – А вино все равно попробуйте. Это Аргентина. Да и не опасно тут, самая безопасная столица Латинской Америки.
В параде атлетов участвовали не все делегации целиком, а их представители. Площадь обелиска в центре аргентинской столицы – это не стадион «Фишт», тут весьма тесно для таких сборищ. На сцену выходили по одному представителю страны, держа в руках свои флаги. В противном случае мог бы случиться настоящий Вавилон.
На второй день меня все-таки прикрепили к моей сборной – российской. Но добровольцы, лишь бы не скучать, должны придумывать себе занятия сами. Чтобы разнообразить свои волонтерские будни, я отправился по деревне развешивать объявления, предлагая свою помощь в переводе.
По дороге встретились туркмены.
– Какой английский! Какой испанский! Ничего не знаем! – волонтера у несчастных туркменов не было.
– Вот телефон мой, если что, звоните! – пожал я руку баскетбольному тренеру, пожелав успехов самой немногочисленной сборной среди бывших советских республик, и пошел смотреть соревнования.
В целом, атмосфера между нашими братскими республиками в олимпийской деревне царит дружная. Старшее поколение вспоминает былые времена, когда все выступали под одним флагом (в те годы юношеской Олимпиады не проводилось, но было немало других соревнований, из которых мы часто выходили первыми, все вместе), а молодежь пытается, хоть и не всегда успешно, общаться на русском. Отрадно, что этот язык по-прежнему остается для нас общим.
К концу первого дня соревнований российская сборная уже успела вырваться в лидеры по медалям, завоевав золото в мужской стрельбе и женских велогонках, а заодно обыграв США в баскетбол в первом матче.
Пожелаем успехов всем командам стран СНГ на юношеских играх, на которых разгораются вполне взрослые страсти!
Фото: Роман Устинов