23 декабря 1953 года по приказу Верховного суда СССР был расстрелян Лаврентий Берия – один из самых выдающихся и спорных госдеятелей сталинской эпохи. Однозначно оценивать Берию не берутся ни историки, ни литераторы, ни даже его биографы. Да и возможно ли под одним углом рассматривать человека, который, с одной стороны, был правой рукой Сталина, прослыл хладнокровным палачом, которого боялись даже собственные соратники, а, с другой (и это трудно отрицать) – провел масштабные реформы в НКВД, став символом «оттепели» и окончания «большого террора», и руководил первым в Советском Союзе атомным проектом?
Сегодня, в годовщину смерти этого громкого и неоднозначного политдеятеля, мы попытались разобраться в том, каким человеком он был, что им двигало и почему при всей его, казалось бы, безграничной власти, его конец оказался столь печален. Выяснить это нам помог кандидат исторических наук, преподаватель истории Денис Кобба.
– Денис Валерьевич, так сложилось, что личность Лаврентия Берии до сих пор окутана неким ореолом таинственности, и какой-то однозначной оценки этому человеку историки не дают. Одни называют его «любимым палачом Сталина», другие – «эффективным менеджером репрессий, который покончил с «ежовщиной». Как бы вы охарактеризовали Берию как политика и человека?
– Это очень пространный вопрос. С одной стороны, что можно сказать о человеке, который выносил приговоры людям или просто отправлял их в ГУЛАГ? Откровенно говоря, и без каких-либо санкционирований просто людей ликвидировали. Какие тут могут быть еще сомнения по поводу того, морально это или нет? Но, с другой стороны, как вы правильно отметили, есть историки, которые, называют его «эффективным менеджером», потому что то, что удалось организовать Берии, вряд ли кто-либо из «амебных» представителей сталинского Политбюро смог бы сделать. Допустим, то же самое создание ядерного оружия – ведь его вначале Молотов возглавлял. Но в итоге все это топталось на месте до тех пор, пока проект не взял под свой контроль Берия (опять-таки, конечно, с назначения Сталина). Поэтому, если подходить с таких полярных точек зрения, вы истины не найдете – она, как всегда, где-то посередине.
– Он был хорошим управленцем?
– Он был очень явным карьеристом, и, соответственно, те дела, которые ему поручали партия и правительство, он выполнял эффективно, но в рамках той системы, которая тогда существовала. А эта система была не моральна по своей сути! У нее была своя логика, своя законность, свои принципы, и оценивать их с нашей точки зрения – бессмысленно. Это все равно, что сейчас взять и осуждать римлян за то, что они распяли Христа таким зверским способом.
– Насколько Берия был самостоятельным в своих действиях? Ведь за ним, как и за Ежовым, стоял Сталин. Получается, когда вождь был заинтересован в жесткой репрессивной политике, Ежов выполнял эту функцию, а Берия стал символом оттепели?
– Там была очень сложная ситуация. Ежов до того, как стать наркомом внутренних дел, был председателем Комиссии партийного контроля. Сталин направил его в НКВД для партийного контроля по расследованию особо важных дел, потому что в 1935 году расследовалось очень большое «Кремлевское дело», которое также называлось «Клубок». Его фигурантами стали люди, связанные с Зиновьевым, Бухариным, Каменевым и т.д. Они в то время уже были в отставке, но в НКВД стала поступать информация о том, что связанные с ними лица затевают какой-то заговор. В конечном итоге «Клубок» вывел на очень ответственных сотрудников кремлевского аппарата, включая офицеров кремлевской комендатуры и т.д. На самом деле Ежова Сталин поставил для того, чтобы посмотреть, чем занимается Ягода (тогдашний нарком внутренних дел СССР – прим. ред.). Ежов очень быстро «состряпал» историю о том, что Ягода прикрывает участников заговора, потому что он, видимо, хотел занять его место. Откровенно говоря, Ягода, разумеется, не был ни предателем, ни бандитом: это просто был человек, который активно пользовался своим положением. Потом, когда Ягоду сменил Ежов, он точно так же надоел Сталину. Когда маховик репрессий в 1938 году дошел до абсурда, и начали перемалывать уже людей во втором и третьем поколении, Сталин пригласил к себе Берию – человека из «провинции», чтобы посмотреть, чем занимается Ежов.
– Можно ли говорить об особом расположении Сталина к Берии?
– Нет, точно нет. Особого расположения у Сталина не было ни к кому, в этом смысле он был аскетом. Он оценивал людей исходя из того, как они действуют в данный момент времени. Просто Берия был очень успешным: ему поручали – он делал.
– Вы лично верите в то, что Берия мог замышлять заговор против Сталина? И что он каким-то образом причастен к его смерти?
– Это тоже очень сложная история. Раньше я склонялся к версии о том, что Берия действительно принимал участие в покушении на Сталина. Многие факты об этом говорят. Откровенно говоря, я и сам изучал документы из токсикологической лаборатории НКВД, где говорится о том, что ее сотрудники под руководством Григория Майрановского исследовали органические яды, которые не оставляют следов в организме, и обнаружить их, если не искать специально, невозможно. Многое действительно говорит о том, что Сталин был устранен, включая тот факт, что начальника его охраны Николая Власика сняли с должности незадолго до смерти вождя. В итоге почти никого из тех, кто знал распорядок дня и привычки Сталина, в марте 1953 года рядом с ним не осталось. Конечно, это было подозрительно. С другой стороны, никаких документов, которые бы прямо об этом свидетельствовали, я не видел, и никто их не видел. А домыслы, конечно, могут быть какие угодно. Я этот вопрос для себя оставляю открытым.
– А Берии в принципе была выгодна смерть Сталина? Некоторые историки, к примеру, утверждают, что для Лаврентия Павловича смерть Сталина заведомо означала закат его карьеры.
– Нет, его карьера, напротив, пережила бы очень сильный взлет, если бы не Георгий Максимилианович Маленков. Изначально они были очень хорошими друзьями. Берия фактически вытащил Маленкова из «Авиационного дела»: Маленков отвечал за советскую авиацию в течение всей Великой Отечественной войны (в 1946 его и других руководителей авиационной промышленности обвинили в поставках бракованных самолетов на фронт – прим. ред.). Таким образом, Маленков был обязан Берии. После смерти Сталина Маленков стал первым лицом в государстве, Берия – вторым. Но, по сути, Берия был на первых ролях: он стал заместителем Председателя Совета Министров СССР, но одновременно занял пост главы объединенного МВД , носил звание сначала генерального комиссара государственной безопасности, а с 1945 года, когда это звание было упразднено, Берия стал Маршалом СССР. Возглавив Главное управление государственной безопасности, Берия получил в свои руки просто колоссальный ресурс. Плюс ко всему, Берия оставался главой проекта создания ядерного оружия. То есть этот человек обладал таким феноменальным потенциалом, что не было никаких сомнений: либо он Маленкова как-то аккуратно «подвинет», либо будет им руководить. Видимо, Хрущев, Булганин и другие члены ЦК нашептали Маленкову, что от Лаврентия надо избавляться, поскольку он слишком опасен. Они все его боялись!
– На допросе Берию обвинили в шпионаже в пользу Британии и припомнили его работу в азербайджанской контрразведке. Он действительно сотрудничал с буржуазным правительством Азербайджана? Сам Берия, конечно, утверждал, что делал это по заданию большевиков, но где правда?
– Вы представляете себе, что такое разведка? Это не когда люди поднимают ворот и тайно проникают в какую-то комнату, чтобы сфотографировать секретные документы. Разведка – это общение. Разведчик встречается с людьми и общается с ними, и те люди, для которых он комплементарен, оказываются (явно или неявно) завербованными. Соответственно, это либо агенты влияния, либо идейные агенты, либо агенты, работающие за деньги. Если ты профессиональный разведчик, ты общаешься со всеми, у тебя гигантские связи. Берия в разведке был много лет. В одной только Москве есть несколько конспиративных квартир, где он проводил встречи с агентами. А сколько у него таких квартир было по всей стране? Где он встречался, когда, с кем? Это абсолютно наивно – считать, что человек, работавший в разведке, не был связан с разведкой мусаватистов (члены контрреволюционной буржуазно-националистической партии «Мусават» («Равенство») в Азербайджане – прим. ред.), с британской, японской и какой угодно разведкой.
– Как вы считаете, в чем главная заслуга Берии перед Советским Союзом? Какие из его дел нам стоит ценить?
– Создание «атомной бомбы». Это проект был настолько феноменальным! И его значимость очень трудно объяснить людям. Обычному человеку сложно понять, что для того, чтобы получить металлизированный уран, нужно было практически построить город Электросталь; чтобы просчитать алгоритм термоядерной реакции, нужно было построить Зеленоград и провезти двух американцев, Джоэла Барра и Альфреда Саранта, через чешскую границу в Советский Союз, чтобы они там работали. Там были задействованы глобальные процессы: допустим, полстраны отключали от электрической энергиии и перекидывали ее всю на одно-единственное предприятие, чтобы его энергомощности хватило для производства тяжелой воды. Люди просто не понимают всей глубины и масштабов этих событий и уж тем более не понимают глубины и масштабов создания водородной бомбы. И все это было сделано во многом благодаря Берии. Мне кажется, все остальные его заслуги меркнут в сравнении с этим. Ну а то, за что его следует осудить, – это тема отдельного разговора.