Пожар в Нотр-Дам-де-Пари, случившийся 15 апреля, всколыхнул российские соцсети. Пользователи удивлялись и сочувствовали Франции, некоторые вспомнили о том, что и в России большие проблемы с сохранностью памятников архитектуры. Специально для «МИР 24» краевед и один из инициаторов движения «Архнадзор» Константин Михайлов составил свой список шедевров, судьба которых вызывает тревогу.
«Первым, конечно, вспоминается дворец Завадовского в Ляличах, в Брянской области – один из шедевров русской классической архитектуры работы Кваренги, который за годы советской власти и постсоветские годы превратился в руину. К нему, видимо, никто не может подступиться, или боятся подступаться. А это один из великолепных памятников классицизма, такого нео-классического стиля, я бы сказал, даже в европейском масштабе», – говорит Михайлов.
Граф Петр Васильевич Завадовский был первым министром народного просвещения Российской империи. Имение Ляличи он получил в бытность фаворитом Екатерины Великой, в 1776 году. Село это при жизни Завадовского носило название Екатеринодар. Уже во время правления Павла I граф построил там роскошный дворец с 250 комнатами, который спроектировал выдающийся архитектор Джакомо Кварнеги. Со смерти Завадовского в 1812 году усадьба начала постепенно разрушаться, до наших дней дошли руины дома-дворца, один из корпусов оранжерей, переделанный в конюшню, и усадебная церковь святой Екатерины, которую после 2011 года начали реставрировать, но работы свернули, не доведя и до середины.
«Вторым номером в этом списке будет, наверное, не менее важный комплекс классической усадебной архитектуры – это целое созвездие усадеб в Тверской области, связанных с именем Николая Александровича Львова, замечательного русского архитектора последней трети XVIII – начала XIX века. Это огромный роскошный дворец Раек в усадьбе Знаменское, который, к счастью, не разваливается, но при этом не реставрируется и не используется. Это остатки превращающегося в руину подлинного дома самого Львова в соседней усадьбе Никольское-Черенчицы. По этим и ряду других построек этой округи при грамотном подходе к делу можно было бы выстроить очень интересный туристический маршрут, показывающий великолепную архитектуру этого нашего национального гения XVIII столетия, проявившего себя столь разнообразно в самых разных отраслях науки и культуры. Многие ведь даже имени такого, к сожалению, не знают», – рассказывает эксперт.
Николай Александрович Львов действительно был человеком разносторонне одаренным, его называют русским Леонардо да Винчи. Он увлекался историей, нашел и опубликовал две летописи Древней Руси; исследовал фольклор, напечатал «Собрание русских народных песен с их голосами»; перевел сонеты Петрарки, был хорошим графиком, например, создал дизайн ряда орденов; занимался усовершенствованием технологий строительства и проектирования зданий. Он остался в истории как создатель Невских ворот Петропавловской крепости, усадьбы Гавриила Державина и церкви Святого Ильи Пророка в Санкт-Петербурге, Свято-Троицкой церкви в селе Александровском, возведенного по землебитной технологии Приоратского дворца и других прекрасных зданий, многие из которых были перестроены или разрушены потомками.
«Вызывает опасения судьба огромного количества памятников деревянного зодчества в основном на Севере нашей страны, в Архангельской, Вологодской областях. Только в некоторые из этих деревянных церквей точечно вкладываются деньги, но десятки этих деревянных построек XVII по XIX век просто ждут, когда они обрушатся», – отмечает краевед.
Яркая иллюстрация беззащитности деревянной исторической архитектуры в России – сгоревшая шатровая церковь Успения Пресвятой Богородицы в карельском городе Кондопога. Даже при большевиках, уничтоживших огромное количество древних церквей, этот храм XVIII века дважды реставрировался. В 1960 году был поставлен на государственную охрану, в церкви сохранилась уникальная роспись. Однако 10 августа 2018 года здание сгорело дотла вместе с редкими иконами, поджег его 15-летний подросток, увлекающийся сатанизмом, который смог пронести мимо охраны пятилитровую канистру с бензином. Если такое возможно в отношении охраняемого памятника, что происходит с неохраняемыми?
Еще один пример сложной судьбы деревянного зодчества в России – церковь Николая Чудотворца в селе Волосово Архангельской области, объект культурного наследия федерального значения. Храм относится к XVII веку, в 30-х годах ХХ века его закрыли, и вскоре он начал разрушаться. Фонд «Вереница», занимающийся спасением деревянных памятников русского Севера, совместно с артелью «Архангело», неравнодушными местными жителями и московскими православными несколько лет собирали средства и восстанавливали церковь, чем продолжают заниматься и ныне без поддержки государства. В декабре 2018 года в стенах церкви Николая Чудотворца впервые за 80 лет отслужили молебен.
«Можно и в более благополучных городах, Москве и Петербурге, назвать подобные руинированные памятники. Что говорить, если в таких ансамблях, как Петергоф или Павловск, встречаются памятники, которые со времен Великой Отечественной войны еще даже не восстановлены. Да и в Москве, когда ты читаешь о том, что в музейных усадьбах проваливаются перекрытия и потолки, как это недавно случилось в манеже усадьбы Кузьминки, или на ладан дышит Египетский павильон и Померанцевая оранжерея, то тоже удивляешься. С одной стороны, ты слышишь из каждого репродуктора, что у нас Москва – это лидер мирового масштаба по количеству отреставрированных памятников, по инвестициям, и в то же время такие вот странные факты», – говорит Константин Михайлов.
Мода на египетские мотивы в архитектуре пришла во Европу после Египетского похода Наполеона, когда французская армия вывезла огромное количество ценностей. Это поветрие затронуло и Москву: в 1813-1815 годах швейцарские архитекторы, отец и сын Жиральди, построили в усадьбе Влахернское-Кузьминки, которая когда-то принадлежала Голицыным, Померанцевую оранжерею. В ней выращивали арбузы, гранаты и апельсины, а внутри Жиральди создали подобие египетского храма с колоннами, барельефами, изображающими божеств, и 12-рожковой люстрой, украшенной изображениями цветов водяных лилий. В 1836 году появился обеденный Египетский павильон. В советское время в уникальном для Москвы историческом объекте умудрились разместить Институт экспериментальной ветеринарии, который оставил после себя скотомогильник. Сегодня павильон, который в Москве является единственным в своем роде, заброшен и почти разрушен.
«Положение дома архитектора Матвея Федоровича Казакова – тоже удивительная история. Дом, в котором была Казаковым заложена основа для развития столичной архитектуры на полтора столетия вперед, где воспитывались замечательные зодчие XIX века, после пожаров и обрушений еще начала 2000-х годов так и пребывает в этом состоянии. Несмотря на то что он был передан в ведение Управления делами президента, что разрабатывались многочисленные проекты его реставрации, он продолжает медленно разваливаться», – добавляет эксперт.
Усадьба Матвея Казакова, построенная в 80-х годах XVII столетия, расположена на углу Малого и Большого Златоустинских переулков. До нашего времени сохранились главный дом с хозяйственным флигелем и угловой жилой корпус.