«Богачи приходят и уходят, а банки остаются». Уэнделл Филлипе
История российских банков началась с большой любви к моде. «Веселая царица была Елизавета. Поет и веселится, порядка только нет!» – писал о царствовании императрицы Елизаветы Петровны Алексей Толстой. Хотя точнее было бы сказать – а денег нет как нет. Порядок во время правления Елизаветы как раз был, а вот денег не было. Елизавета была хороша собой и очень следила за модой. В ее гардеробе насчитывалось несколько десятков тысяч платьев, она никогда не надевала платье дважды. Того же она требовала и от вельмож. Понятно, что денег на подобную роскошь катастрофически не хватало — как у самой Елизаветы, так и у дворян. Поэтому она своим Указом от 13 мая 1754 года повелела учредить Дворянский заемный банк в Петербурге с отделением в Москве, чтобы выдавать ссуды под залог земли. Это был первый в России государственный банк.
«Все мы знаем, что Елизавета Петровна оставила после себя коллекцию: около 15 тысяч платьев, десятки тысяч чулок и так далее, – говорит доктор исторических наук Владимир Фортунатов. — Но посмотреть на это можно двояко. Можно – как на расточительность. Например, когда знатные дамы и кавалеры покидали императорский бал, то специально присланные лакеи ставили на их платьях пятна дегтем, заставляя в следующий раз являться в новых облачениях. Это кажется идиотизмом и безумной роскошью. Но, можно посмотреть на это, как на стимулирование повышенного спроса. Я напомню, что Елизавета Петровна жила в XVIII веке. А до активного стимулирования потребительского спроса после нее додумались только в середине XX века».
Кроме Дворянского банка указом Елизаветы был образован и купеческий банк, который кредитовал купцов по достаточно низкой ставке 6%. Надо отметить, что всей внешней торговлей в то время заправляли иноземные купцы, поэтому банк оказался весьма кстати для отечественных торговцев. На новый уровень банковское дело в России вышло при Екатерине Великой, когда ровно 250 лет назад в 1769 году в денежное обращение были выпущены бумажные деньги – ассигнации, для их обращения было учреждено два депозитных банка. До этого в России рассчитывались центнерами медяков.
«фактически ассигнации в то время обеспечивались именно медной монетой, – говорит руководитель сектора выставочной экскурсионной деятельности Андрей Богданов. – Пять копеек весили 50 граммов. Если сделать несложные арифметические подсчеты, то можно вычислить, что один рубль таких пятаках весит 1 кг, 25 рублей – 25 кг, и так далее. То есть желающему обменять эти ассигнации на монеты банки выдавали горы медных пятаков».
Первые бумажные ассигнации стали хорошим подспорьем для казны. Денег в казне, как всегда, не хватало. Екатерина Великая славилась своей любовью к бриллиантам и многочисленным фаворитам. Можно сказать, что знаменитая фраза Мэрлин Монро о том, что бриллианты лучшие друзья девушек, родилась еще в то время. Екатерина щедро одаривала своих любимцев: специалисты подсчитали, что на фаворитов она истратила свыше 50 миллионов рублей. Это больше, чем годовой бюджет страны. Но при всей показной роскоши Екатерина была типичной немкой, скупой и очень хозяйственной в мелочах. Поэтому первые ассигнации были изготовлены из старых скатертей и салфеток царского двора, но по слухам Екатерина пожертвовала и свое нижнее белье.
«Делать деньги можно из чего угодно, – говорит Владимир Фортунатов. – Потому что, если государство скажет что эти купюры будут стоить столько-то, то бумажка обретает неимоверную стоимость. Насколько я знаю, если сравнивать себестоимость изготовления доллара с его последующей стоимостью на рынке, то можно сказать, что выпуск долларов в Соединенных Штатах Америки является одним из самых прибыльных занятий: чуть ли не 250.000 процентов прибыли!»
В 1786 был учрежден Заемный банк, этот банк получил право принимать вклады населения. Привлеченные средства шли в основном на подкрепление государственной казны, но он также кредитовал землевладельцев и промышленников. Большая часть расходов, как всегда, шла на войну и на освоение новых территорий Новороссии и Крыма. Поэтому ассигнации постепенно обесценивались. «Екатерина залезла в долги, – говорит писатель Александр Мясников.— И поэтому бумажные деньги постепенно начали обесцениваться. Когда в Петербурге был построен монетный двор, он до середины 19 века выпускал фальшивые голландские дукаты. Потому что с Европой надо было расплачиваться реальными золотыми деньгами. И хитрость заключалась в том, что российские фальшивые голландские дукаты ценились больше, чем настоящее, потому что здесь их делали из хорошего золота. Конечно, с точки зрения мирового законодательства, это было неправильно, но бумаги на Западе никто не хотел принимать, поэтому стали делать то, чем можно было расплатиться – их деньги».
Отечественная война 1812 года с Наполеоном Бонапартом потребовала от государственных банков страны не только массу денег, которая шла на войну. Но появилась новая напасть. Дело в том, что Наполеон повелел изготовить массу фальшивых денег, чтобы подорвать финансовое могущество страны, и сделаны они были очень качественно. Простому человеку отличить поддельную купюру от настоящей было невозможно. Поэтому банкиры пошли на беспрецедентный шаг, они обменивали фальшивки на настоящие деньги. Так что затея наполеона провалилась.
«Наполеон ошибся в другом, – говорит Андрей Богданов. – Дело в том, что на реальных ассигнациях были от руки сделанные подписи. Они были проставлены орешковыми чернилами, которые немножко расплывались. Если вы знаете, как выглядит любой документ того времени, то вам это знакомо. А на наполеоновских ассигнациях подписи были награвированными и печатались одновременно со всем остальным текстом. Поэтому отличить их было несложно».
Государь Николай I безусловно был рыцарем. Посмотрите на его статую в Петербурге: статный красавец-мужчина! За страсть к порядку его нередко называли жандармом Европы. Николай Павлович, и его министр финансов граф Канкрин, решили навести порядок в банковской сфере. Это была первая серьезная попытка создать сильную, обеспеченную серебром валюту, которая высоко котировалась бы на международном рынке. Главным делом было вернуть доверие к бумажным деньгам у населения, как это было во времена тамплиеров, которым люди охотно отдавали свои сбережения. «Самое ценное для человека заключалось в том, что тебя никто не может ограбить, прямо как во времена тамплиеров, – говорит Александр Мясников. – Это было очень важно. Со времен Николая I началось движение по созданию сберегательных касс».
Вместо обесценивающихся ассигнаций были выпущены кредитные билеты, обеспеченные серебром. Отсюда, кстати, и пошли цветные названия денег: «синенькая» или «синица» – 5 рублей, «красненькая» – десять и так далее. Тем самым Николай I пытался отучить народ от пьянства и приучал его к бережливости. «До этого российские банки существуют для дворянского сословия, во вторую очередь – для людей в высшей степени богатых и состоятельных, и значит основная часть российского населения от возможности совершения банковских операций была полностью отсоединена, – говорит хранитель Музея сберегательного дела Алена Петрова. – Не случайно первое статья устава сберегательных касс гласит, что это учреждение «для людей всякого рода и звания». Это общероссийское, общедоступное учреждение. Так как подобного не было, население России должно было к такому привыкнуть, осознать, что возможность сберечь каждую трудовую копейку – это хорошо. И отсюда – самый высокий процент, который только возможен: 4% годовой прибыли, под которые работают первые сберегательные кассы».
Сберегательные кассы получили широкое развитие: если первые кассы работали лишь по выходным дням и принимали вклады у населения не больше чем на 300 рублей, то к началу Первой мировой войны отделения сберегательных касс были открыты даже при церковных приходах. «В условиях Первой мировой войны в 1916 году было открыто 900 касс при православных приходах, – говорит Владимир Фортунатов. – Были открыты полевые кассы, которые выдавали средства со счетов, находящихся в тылу, без принято ранее лимита. И принимали взносы по тыловым сберкнижкам. Русским военнопленным разрешалось переводить деньги без предоставления сберегательной книжки, по письменному требованию».
Многие, наверное, слышали известную одесскую песню «Лимончики». Дело в том, что лимонами в послереволюционной России, называли миллионы обесценивающихся каждый день рублей. Период революции и гражданской войны привел к хаосу в банковской системе. Инфляция достигла немыслимых размеров.
«Курс рублях стремительно снижался, – говорит Андрей Богданов. – Пять миллионов можно было пообещать в награду за найденного кота (было такое газетное объявление). Сапоги могли стоить миллиард, проезд транспорте – несколько тысяч рублей».
Наряду с царскими деньгами в ходу были и керенки, и масса других денежных знаков. Деньги не печатал разве что ленивый. Так, например, белый генерал Юденич, наступая на Петроград, обращался к госбанку с требованием принимать его деньги. «Это были так называемые «юденьги» за факсимильной подписью Юденича, – рассказывает Андрей Богданов, – Он заказал печать этих денег Швеции, и на обороте каждой купюры было написано, что Сберегательный банк будет разменивать эти банкноты, причем заниматься этим будет петроградская контора Сбербанка. Он предполагал, что возьмёт Петроград, и в Петрограде начнут разменивать эти деньги на полноценные общероссийские кредитные билеты. Чем ближе войска Юденича подходили к Петрограду, тем выше был курс этих юденег. Чем дальше они откатывались от Петрограда, тем курс этих денег становился ниже. В итоге остатки запасов этих денег сожгли в Рижской электростанции в 1921 году».
Денежный хаос быстро надоел Ленину и большевистскому правительству. С началом НЭПа – новой экономической политики – жизнь стала быстро налаживаться. Появились первые коммерческие магазины и рестораны, где гуляли новые хозяева жизни. Поэтому было принято решение навести порядок в банковской и денежной системах. «Было выпущено распоряжение Совнаркома об учреждении государственных Сберегательных касс, которые стали именоваться «Трудовыми», – говорит Владимир Фортунатов. – Известен даже первый вкладчик, который принёс деньги в Петрограде в первую советскую Сберегательную кассу. Это было 1 февраля 1923 года: первым вкладчиком был Александр Осипович Жилонс, это рабочий завода «Электросила», он принес и положил в кассу часть полученной им премии за быстрое и качественное выполнение производственного задания».
Феномен сталинской индустриализации до сих пор до конца не осмыслен. Откуда вдруг у страны появились деньги на закупку оборудования для Днепрогэса, строительства Магнитки, и других огромных проектов? Оказывается, деньги Сталин взял у населения. Еще в 1927 году трудовые Сберегательные кассы начали компанию по привлечению населения путем создания выигрышных вкладов. Трудовые Сберегательные кассы превратились в филиалы музеев. Все было завалено старинной мебелью, вазами и другими атрибутами красивой жизни. Накопившие средства за время НЭПА люди охотно вкладывались в строительство нового мира, но при этом хотели получить и все прелести старого мира.
Принято распоряжение совнаркома о о об учреждении государственных сберегательных касс которые стали именоваться трудовыми говорит Владимир фортунатов. Также как известен первый вкладчик с 1841 году также известен первый вкладчик который принёс деньги в Петрограде в первую советскую сберегательную кассу здание бывшего управления государственных 1 февраля 1923 года часть полученной им премии за быстрое и качественное выполнение производственного задания..
«Вы себе только представьте: вам говорят, что вы выиграли приз – комодик розового дерева! – рассказывает Алена Петрова. — При том, что в сберкассах еще работает тот самый персонал, который работал там до революции. Я думаю, что от этой барахолки в подсобных помещениях банков они буквально умирали. И очень старались раздать эти зеркала эпохи рококо и дворцовые канделябры поскорее. Клиент уходит довольный, увозя свой комодик. И всем об этом рассказывал, и вольно или невольно становился рекламным агентом сберегательного дела. Это была одна из очень интересных кампаний, которая превратила всю страну в тех, кто приносит деньги, и одновременно – в тех, кто рекламировал работу сберегательных касс».
Ровно 70 лет назад в 1949 году Советский союз провел испытания первой атомной бомбы. Эхо от первого советского атомного взрыва прокатилось по всему миру и вызвало настоящий шок у американцев. По их расчетам это должно было произойти только через 10-15 лет. Налогоплательщики США знают, что создание ядерного оружия в рамках «Манхэттенского проекта» обошлось им в 2 млрд. долларов. Граждане СССР, которые не только платили налоги, но и «добровольно» подписывались на займы, о расходах на аналогичные цели никогда в известность не ставились. Мало кто знает, что атомный проект был во многом детищем незаметных банковских служащих.
«Атомный проект был оплачен за счет сбережений и в большой степени – за счет денежной конфискационной реформы которая была проведена в 1948 году, – говорит экономист Дмитрий Прокофьев. – Например до войны финансирование многих проектов проводилось за счет знаменитой организации «Торгсин» (расшифровывается как торговля с иностранцами). Это когда за золото и за иностранную валюту человек мог купить без карточек масло и другие продукты питания. Весь Днепрогэс был построен на доходы от Торгсин, все это оплатили наши граждане!»
Дело все в том, что для создания атомного оружия в СССР была создана с нуля целая отрасль народного хозяйства. Построены десятки заводов, научных институтов, а для всего этого нужны были деньги. Причем никто из ученых, работавших над проектом, не знал, сколько и чего им понадобится. По личному указанию Сталина, секретным постановлением государственного комитета обороны еще в 1945 году в банке начал действовать открытый счет. Все расходы, связанные с работами над ядерным оружием, осуществлялись в порядке чрезвычайного финансирования, без предварительного рассмотрения и утверждения смет. Оплата шла по фактическому результату. Все работники после удачного испытания получили премии в сотни раз превышающие зарплату рабочего или врача.
Смотрите программу «Секретны материалы» на телеканале «МИР» по субботам в 7:35.
Подробнее в сюжете: История