8 августа в России и во всем мире отмечается Международный день альпинизма. Этот праздник объединяет всех, кто начинает готовиться в новым восхождениям, едва спустившись со сверкающих горных вершин. Что влечет людей там, на недосягаемой высоте, рассказал вице-президент Федерации альпинизма России, председатель комиссии классического альпинизма Александр Пятницин.
– Александр Алексеевич, в нашей стране альпинизм традиционно очень популярен. В том числе среди непрофессионалов – людей, которые совершают восхождения в свободное от основной работы время. Как вы думаете, чем горы так привлекают людей? Ведь это же и финансовые расходы, и бешеные физические нагрузки. Люди тратят на это все отпуска, отрывают себя от семьи, от комфорта ради очень тяжелого труда в горах.
Александр Пятницин: В первую очередь это самоутверждение. Человеку очень важно почувствовать в себе силы, укрепиться духом. Ведь любая экстремальная деятельность, в том числе альпинизм дает силы и понимание себя самого. Когда человек выходит на вершину, он начинает себя уважать куда больше, чем перед этим. И это дает ему алгоритм выживания в обычной жизни. Когда внизу мне бывает тяжело и сложно, я всегда вспоминаю, как сложно мне было в горах. И это помогает мне решать любые задачи и преодолевать себя.
В нашей жизни внизу все очень размыто. Человеку порой сложно понять, как он должен себя вести в той или иной ситуации. В крупном или мелком бизнесе где люди буквально выживают, им нужна отдушина, в которой они могут почувствовать себя настоящих, окрепнуть душевно. Вот это самое главное.
Сейчас многие руководители очень высокого уровня ходят в горы для того, чтобы ощутить уверенность в себе и собственных силах. Мало того, они ведут в горы людей из своей команды для того, чтобы увидеть, насколько можно на них положиться и в жизни, и в бизнесе.
Многие из них находятся в прекрасной физической форме, хорошо подготовлены, бегают на лыжах, занимаются спортом и требуют этого от своих подчиненных. Я знаю руководителя холдинга, который совершил со всей своей командой несколько серьезных восхождений. Он специально взял в горы всех директоров своих заводов и повел их на восхождение. И, по результатам, даже принял в отношении двоих строгие оргвыводы.
Есть такая песенная строчка: «Наши души в горах раскрываются сами, существует вне нас, у других на виду». И это действительно так: в экстремальной ситуации уже не до масок, ничего не спрячешь. Там характер человека как на ладони. Быт в горах очень простой и нагляден для всех участников. Дойдя до стоянки, людям нужно еще собрать остатки сил и обеспечить ужин и ночлег. Кто-то берет на себя самую черную работу, кто-то идет за водой, кто-то воздвигает стенку из камней или снежных кубиков – от ветра. А кто-то садится и сидит. Кто первый схватил ложку, а кто взял на себя самый тяжелый рюкзак – все это люди видят и потом делают выводы, на кого можно полагаться, а на кого нет.
— Вы видели, как альпинизм развивался в Советское время. Расскажите, пожалуйста, как вы сами пришли в большой спорт?
А.П.: Первой в нашей семье альпинизмом занялась моя старшая сестра. Она приехала из альплагеря с сияющими глазами, вдохновленная и так рассказывала о горах, что я, 16-летний лоботряс, стал умолять ее в следующий раз взять меня с собой. Она поставила условие: с осени и до самого отбора в секцию в феврале следующего года я должен был показать себя. А значит хорошо учиться, делать работу по дому, слушаться и так далее. Я действительно очень хотел в горы, поэтому старался изо всех сил. Но перед самыми отборочными испытаниями сорвался: где-то болтался, пришел домой поздно, поссорился с сестрой. И она меня не разбудила, не взяла с собой на отборочные соревнования. Когда я проснулся в полдень, то помчался к месту, где они проходили. Вижу – стоят судьи каждый у своего снаряда, но испытания уже закончились.Тем не менее, я уговорил их меня допустить и все снаряды прошел без отдыха, один за другим. Так и был принят в секцию и начал тренироваться.
Система отбора в то время была очень жесткой. Сначала кандидатов было человек 400, в секцию отобрали 100. Весной к экзамену допустили только тех, кто посетил все занятия, ни разу не опоздал и не заболел, побывал на всех выездах и нигде не нарушил технику безопасности. Таких к майскому экзамену осталось 54 человека, а из них выбрали лучших, только 24 спортсмена.
После этого я первый раз выехал в настоящие горы, на западный Кавказ. Это были незабываемые, самые сильные впечатления! В походе было прохождение двух перевалов, переправа вброд через горную реку, а это довольно серьезное дело, к тому же май – суровое время, в горах довольно много снега.
В том же году я съездил в альплагерь, потом прошел 4 похода, выступал на соревнованиях по скалолазанию, зимой съездил в горы на соревнования по горнолыжному спорту среди новичков, и даже занял там первое место. Я полюбил горы и в течение последующих десяти лет по 10 месяцев в году находился в горах: занимался и скалолазанием, и альпинизмом, и горным туризмом, и горными лыжами – всем параллельно. Горы были для меня единым целым, а все остальное – только возможностями туда поехать и прикоснуться к этому великолепию.
Я кандидат в мастера спорта по скалолазанию, мастер спорта по горному туризму, мастер спорта по альпинизму. И при этом я как-то умудрялся учиться: окончил Новочеркасский политехнический институт. По окончании института меня распределили в Ростов-на-Дону, на «Ростсельмаш», где оформили в заводской клуб «Планета» в качестве инструктора-методиста по альпинизму. Там в основном была работа с детьми и участие в команде мастеров по альпинизму в чемпионатах СССР и РСФСР, в рамках которых я совершил множество очень интересных и сложных восхождений
— Как вы считаете, сейчас новичкам попасть в большой альпинизм сложнее или легче?
А.П.: Конечно? намного легче! Сейчас альпинизмом может заниматься абсолютно каждый. Никакого отбора, только желание! Причем альпинистская подготовка ведется общественниками бесплатно! Во всяком случае в региональных Федерациях по альпинизму и объединенных ими клубах.
Зато при Советском Союзе была значительная государственная поддержка альпинизма. Ежегодно сотни тысяч альпинистов из студенческой и рабочей молодежи повышали свой спортивный уровень в альпинистских лагерях по льготным профсоюзным путевкам. Серьезный альпинизм хорошо финансировался: и чемпионаты СССР, и экспедиции. Была даже такая поговорка «Что такое коммунизм? Это альпинизм, но без восхождений».
Альпинистские лагеря были обеспечены так хорошо, что в сухом пайке мы получали на маршруты даже черную икру! По нормативу нам давали продовольствие на определенную сумму в сутки. А когда ходили на серьезные восхождения, то нам удавалось помимо всех продуктов взять еще и большую банку черной икры. Но сама икра не была нашей целью, мы не брали ее в горы, а приглашали знакомых и друзей, чтобы они поскорее съели ее. Настоящей ценностью была для нас банка из-под икры. Мы ее даже разыгрывали между собой, поскольку она была очень удобной для того, чтобы в ней разместить техническую аптечку. Многие альпинисты еще с тех времен и до сих пор хранят эти банки, ведь техническая аптечка – это одно из самых основных составляющих, которые необходимы для успешных восхождений.
Конечно, все это не значит, что мы не тратили на альпинизм собственные деньги. На начальной стадии нужно было платить и за дорогу, и за путевку, пусть и льготную, и за снаряжение. Моя мама, которая не хотела, чтобы я занимался альпинизмом, не давала мне на это денег. И поэтому я после учебы по ночам ходил разгружать вагоны – с песком или с цементом – и так зарабатывал на альпинизм. Почти все мои друзья делали то же самое.
Очень многое из экипировки тогда делали своими руками. Мы с сестрой даже потихоньку разобрали родительскую перину и сшили себе «пуховые» куртки и спальники, естественно наполненные не пухом, а пером, и весившие около четырех килограммов. Но мы очень гордились ими.
Сейчас все иначе: рынок очень разнообразен, много фирм, в том числе российских, которые производят отличное альпинистское снаряжение. Естественно, это намного облегчает восхождения.
— Альпинизм принято считать очень опасным видом спорта. И действительно, ежегодно альпинисты гибнут в горах. Вы считаете этот риск оправданным?
А.П.: Моя точка зрения следующая: в горах не опаснее, чем в городе. Причем в городе порою опасности не зависит от человека, и он не в силах их предусмотреть. Ты можешь стоять на остановке, в которую влетит какой-нибудь пьяный водитель. Или тебе на голову может прилететь горшок с цветком, брошенный в кого-то совершенно другого, когда ты мирно идешь вдоль дома. Такие случаи были. Очень много людей гибнет и на дорогах, и в бытовых условиях. В процентном соотношении в горах гибнет намного меньше людей, чем в городе.
В моем понимании безопасность при восхождении в горах при кажущейся суперэкстремальности, во многом зависит от поведения человека. Всегда можно заранее предусмотреть многие риски и избежать неприятностей. Особенно на самых сложных восхождениях, потому что там невозможно передвижение без страховки. С первого метра и до самой вершины постоянно страхуешься.
Хотя все-таки люди гибнут – примерно 5-6 несчастных случаев в год. Еще раз повторюсь, в основном это происходит не в результате случайности, а в результате неправильных действий человека в горах.
Чаще всего это происходит потому, что люди отправляются в горы неподготовленными. Дело в том, что высотный опыт достигается только в результате многолетних восхождений, этому нельзя научиться заочно: ни прочитать, ни услышать не получится, нужен только личный опыт восхождений.
На высоте многое зависит от мелочей и от того, насколько вы понимаете свой организм. Мокрые носки могут привести к обморожению. Неправильное дыхание и не бережное отношение к себе может привести к ангине, которая развивается в условиях высокогорья буквально в течение двух часов, перекрывает гортань и человек задыхается.
Очень опасна неправильная оценка своих сил. Некоторые пытаются идти до последнего и не учитывают, что нужно еще оставить силы для спуска. Они идут дальше, доходят до своего предела, но не могут спуститься. Такое бывает, это происходит от переоценки собственных сил.
— Каково ваше отношение к коммерческому альпинизму? Не секрет, что большинство восхождений сейчас можно совершить, опираясь на опыт проводников, которые обеспечивают сопровождение и индивидуально, и в составе небольших групп.
А.П.: Коммерческого альпинизма я не отрицаю, но я им не занимаюсь. В рамках Федерации альпинизма России, которая признана Министерством спорта России, я занимаюсь спортивным альпинизмом. У нас предполагается обязательная подготовка, начиная с самого первого этапа, по специальным программам, где есть отработка всего, с чем человек столкнется в горах. Потом начинаются восхождения: от первой категории трудности и далее. Только на третий спортивный разряд нужно совершить 5 восхождений второй категории сложности. На второй спортивный разряд нужно сделать 7 восхождений третьей категории сложности, и все это под присмотром инструкторов.
И только после получения второго спортивного разряда люди имеют право ходить в горы самостоятельно. Для этого они объединяются в команды людей, с которыми комфортно совершать восхождения.
Альпинизм – это спорт, который я называю интимным. У нас очень важен выбор партнера. Человек должен уметь целиком положиться на напарника. А для этого надо знать его очень хорошо в быту и в жизни. Альпинизм – это когда человек сам себя ставит в экстремальную ситуацию и потом пытается в ней выжить. И морально-психологический аспект здесь очень важен. Слишком многое завязано на межличностных отношениях. Очень важно, чтобы ты чувствовал чуть ли не родственную связь с напарником, которого ты страхуешь. Ты должен спасти его любой ценой. Это примерно как в разведку: с одним пойду, с другими нет.
А коммерческие группы, как правило, собираются из случайных людей, которые друг друга раньше не знали. Они сразу идут на серьезную гору, и там могут возникнуть разные ситуации, которые приводят к несчастным случаям.
Разница между коммерческим и спортивным альпинизма состоит еще и в том, что в коммерческом альпинизме группы в горы водят гиды. Порой я встречаю гидов, которые вообще не имеют никакого спортивного разряда, или имеют, но он очень низкий. К примеру, такой человек один раз в составе коммерческой группы взошел на Эльбрус и потом начал давать рекламу и водить туда других людей. Но он вводит их в заблуждение, когда говорит, что сможет полноценно обеспечить их безопасность.
У нас в системе спортивного альпинизма работают инструкторы, которые прошли подготовку в Центральной школе инструкторов Федерации Альпинизма России. Это очень серьезная школа, там прекрасные преподаватели и очень сложные экзамены. Многие не проходят аттестацию, но если уж человек получает звание инструктора, то мы знаем, что он действительно научит человека ходить в горы.
Цель инструктора альпинизма – научить будущего альпиниста совершать восхождения самостоятельно. Цель гида – заработать деньги и дать при этом минимум навыков, чтобы в дальнейшем человек не смог без него обходиться. А лучше – чтобы человек привязался к своему гиду, и все время ходил только с ним и платил ему деньги.
— Где можно начать заниматься альпинизмом с нуля? И могут ли начинающими быть взрослые люди?
А.П.: Альпинизм – это такой удивительный вид спорта, что им можно начинать заниматься не только в юности, но и в 30, и в 40, и в 50 лет. Возможно, человек, начавший заниматься в 50 лет, и не сможет достичь уровня мастера спорта. Но если он здоров, то в высотном альпинизме он вполне может достичь многого. Даже дойти своими ногами до вершины Эвереста. С грамотным подходом всего можно достичь.
Федерация Альпинизма России объединяет около 60 региональных федераций на местах. Практически в каждом крупном городе есть отделение, внутри которого есть клубы. Может быть, о них и не всем известно, поскольку они и не дают свою рекламу, но если человек хочет заниматься альпинизмом, живя в Воронеже, в Волгограде, в Новосибирске, во Владивостоке, в Красноярске – да где угодно, то он всегда может в интернете найти секцию и начать тренироваться. Например, вечером, после работы или учебы. Это клубная система, и, как правило, эти секции бесплатные. Все тренеры, которые тренируют ребят – это общественники, которые занимаются подготовкой будущих альпинистов в свободное от основной работы время.
— Расскажите, пожалуйста, про новые дисциплины, которые в последнее время выделились из альпинизма: скалолазание, ледолазание, скайраннинг и другие.
А.П.: Скалолазание выделилось сейчас в отдельный вид спорта со своей отдельной Федерацией. При этом скалолазы в большинстве своем ушли в залы. В классическом альпинизме того, что делают скалолазы, практически нет. Ведь в скалолазании почти все трассы под отрицательным углом. А если такое и встречается в горах, то эти места во время восхождений преодолеваются специальными техническими методами. Тем не менее скалолазание – это увлекательный современный вид спорта, в больших городах есть секции скалолазания, их очень много. Есть и детско-юношеские школы, которые финансируются региональными министерствами спорта: на проведение соревнований, на аренду скалодромов, на экипировку, и там также можно заниматься спортом бесплатно или почти бесплатно.
Федерация Альпинизма России культивирует четыре направления: классический альпинизм, о котором мы говорили, ледолазание, скайраннинг и ски-альпинизм.
Ледолазание – современная дисциплина, и олимпийские перспективы у нее огромные. Если альпинизм никогда не станет олимпийским видом спорта, то ледолазание им вот-вот станет. Дело в том, что Олимпийская хартия требует для участников единых условий. Но в альпинизме добиться этого невозможно. А вот в ледолазании это возможно, и сейчас уже проходят чемпионаты Европы и мира, в которых участвует очень много стран. Возможно, что ледолазание будет включено в программу уже следующей Зимней Олимпиады.
Скайраннинг – это не что иное, как бег в гору. Он тоже вышел из альпинизма. В свое время для подготовки альпинистов и отбора в команды на серьезные соревнования мы тоже бегали на очень высокие горы. Теперь это вылилось в отдельный вид спорта, который успешно развивается по всему миру. Те, кто занимается классическим альпинизмом, конечно, не бегают так, как скайраннеры. Это что-то потрясающее: сумасшедшая выносливость и удивительные физиологические особенности у людей! Я ими всегда восхищаюсь и с удовольствием сужу соревнования по скайраннингу на любых уровнях.
И еще у нас есть ски-альпинизм. Это прохождение подготовленных трасс в горах на лыжах. Для ски-альпинизма есть очень серьезные трассы, в том числе для международных соревнований прокладывали трассу вокруг Эльбруса, по эльбрусскому кольцу. Сейчас это направление активно развивается, в том числе как прикладное, в вооруженных силах многих стран мира.
— Верно ли, что в мире лишь несколько команд, которым по силам быть в альпинизме первопроходцами, и большинство из них – российские? И если да, то почему?
А.П.: В мире существует множество первоклассных альпинистов, но это, как правило, одиночки или очень малые группы. Точнее, выдающиеся личности, под которых работает спонсорская поддержка. Во всем мире альпинизм – это не спорт, а увлечение, и в рамках этого увлечения люди добиваются больших успехов.
В нашей традиции и на всем постсоветском пространстве альпинизм – это коллективный вид спорта. Люди тренируются, обучаются и развиваются в нем, опираясь на мощную программу, разработанную еще при СССР. В советские времена у нас было огромное количество команд, которые ходили в горы на очень высоком уровне.
Когда первая советская экспедиция отправилась в 82 году на Эверест, туда был отбор из 500 спортсменов. И как минимум 300 из них – это те люди, которые точно взошли бы Эверест. По силе и подготовке они отвечали всем требованиям. Но всех отправить было невозможно, поэтому отобрали только самых лучших.
Сейчас количество альпинистов высокого уровня, конечно, снизилось. Потому что подготовка в советское время велась целенаправленно: было около сорока лагерей по всей территории Советского Союза, в них проходили горную подготовку десятки и сотни тысяч молодых людей. Сейчас альплагерей почти не стало. В 90-е годы был страшный упадок, все выживали, молодежь вообще перестала интересоваться горами, и даже 10 лет назад секции еще были полупустыми. Но сейчас наблюдается подъем интереса молодежи. Бум начался примерно 5 лет назад, но на этой волне развивается пока в основном коммерческий альпинизм.
Буквально в позапрошлом году начали восстанавливаться отдельные альплагеря. И хотя системы альпинистских лагерей сейчас не существует, но уже есть энтузиасты, которые хотят возродить эту систему в нашей стране.
Мы надеемся, что когда новое поколение альпинистов немножко разберется и поймет, что гиды привязывают их к себе и выкачивают деньги, то у них возникнет желание самим научиться ходить в горы. И тогда они, возможно, начнут проходить серьезную подготовку и учиться совершать восхождения самостоятельно.
— Рекомендуете ли вы родителям выбирать для детей этот непростой спорт?
А.П.: Я горячий сторонник этого. Многое негативное, что сейчас происходит с подростками и молодежью – это их способы понять, кто они. Особенно среди мальчишек, ведь мальчишки по природе своей – воины, и им нужно где-то себя проявить. По недоразумению, по недомыслию многие из них попадают в сомнительные компании, ими движет стадное чувство, ложные приоритеты. Там тоже есть свои вожаки которые хотят подчинить пацанов, и все это довольно опасно.
Но если они попадают в любую спортивную среду, это здорово. А альпинизм – это к тому же коллективный вид спорта, в нем воспитывается очень много человеческих качеств, которые не всегда возможно воспитать дома, в школе или во дворе. Это взаимовыручка, коммуникабельность, самоотверженность, доброта, честность, умение принимать волевые решения. Мы готовим ребят, ставим их в экстремальную ситуацию, и они начинают в ней жить. Это их воспитывает, помогает им становится лучше.
Когда я начал заниматься тренерской деятельностью, то я пошел в милицию и взял адреса всех трудных подростков, которые числились на учете. Я прошел по их домам, поговорил с их родителями, и многих привлек в скалолазание и альпинизм. Некоторые из них стали даже мастерами спорта.
Работа с детьми – это самое благодатное дело! Когда на твоих глазах из неуклюжих мальчиков или девочек они становятся спортивными, ловкими, успешными, то это очень здорово. Это большой стимул и большая мотивация.
Фото: из архива Александра Пятницина