27 августа 1896 года родилась «великая, ужасная и непредсказуемая» Фаина Раневская (Фанни Фельдман). Лауреат трех Сталинских премий, народная артистка СССР, «королева второго плана», одна из величайших актрис своей эпохи, Раневская запомнилась не только своими ролями, но и множеством искрометных цитат и афоризмов, вошедших в историю.
Фанни появилась на свет в состоятельной еврейской семье в Таганроге, росла с многочисленными боннами и гувернантками, училась в Мариинской гимназии. В 14 лет увлеклась театром, а в 19 уехала покорять Москву. Но та встретила будущую звезду неласково. Двери театральных студий открылись для Раневской не сразу, зато она быстро влилась в местную богемную тусовку, сдружившись с Мариной Цветаевой, Осипом Мандельштамом и Владимиром Маяковским, чьими талантами искренне восхищалась.
Что примечательно, несмотря на сложные отношения Фаины Георгиевны с мужчинами, псевдоним актрисе придумал ее ухажер. После посещения постановки «Вишневый сад» Фаина прогуливалась с кавалером и зачем-то открыла сумку. Выпавшие оттуда купюры разлетелись от ветра по всей улице, на что Фаина заметила: мол, деньги жалко, но как красиво они улетают! «Так могла сказать только героиня чеховской пьесы, Раневская», – восхитился ее спутник.
В этот момент Фаина окончательно поняла свое призвание.
Многие гадают: что превратило девочку из богатой и счастливой семьи в довольно тревожного и отчужденного человека, который позже много напишет об одиночестве и так и не встретит своего единственного мужчину? Возможно, причина – в чрезмерном остроумии отца Фанни, который любил повторять: «Фаечка у нас не красавица, да еще и заикается!» Наследственное чувство юмора и способность иронизировать и над собой, и над окружающими, конечно, пригодились Раневской в будущем, но, по мнению некоторых биографов, именно благодаря папенькиным шуткам у нее могли появиться первые комплексы.
А потом «пошутил» и очередной кавалер – да так, что Раневская запомнила на всю жизнь. Это случилось в те годы, когда никому еще не известная актриса скиталась по периферии с передвижным театром. Один коллега произвел на Фаину впечатление, и, заметив это, пообещал вечером заглянуть к ней в гости. Фаина, как положено, принарядилась, накрыла на стол, а тот явился пьяный, с другой женщиной и отправил хозяйку «погулять».
«С тех пор не то, что влюбиться, смотреть на них не могу: гады и мерзавцы!» - говорила позже Раневская.
Конечно, это не мешало ей дружить с самыми талантливыми мужчинами, но особо теплая дружба, как поговаривали, связывала Раневскую не с ними, а с коллегой по цеху и наставницей Павлой Вульф. Сама Фаина Георгиевна эти слухи не комментировала.
Раневская играла во многих театрах, но в Театре имени Моссовета – несмотря на постоянные конфликты с главным режиссером Ю.Завадским – проработала почти четверть века. Там она исполнила свои самые знаменитые роли: миссис Сэвидж («Странная миссис Сэвидж) и Люси Купер («Дальше – тишина»).
А вот сниматься в кино Фаина Георгиевна не любила: говорила, «деньги я проем, а позор останется». По мнению киноведа Майи Туровской, киноактрисой в собственном смысле Раневская так и не стала: кинематография СССР «была попросту недостаточно емка, чтобы освоить актрису такого масштаба и такой нетривиальной индивидуальности».
Однако именно кинематограф принес Фаине Георгиевне успех и известность. Ее дебют в кино состоялся в 1934 году, в фильме М.Ромма «Пышка». В 1939-1941 годах она снималась на киностудии «Мосфильм», следующие два года – на Ташкентской киностудии. Причем блестяще справлялась с самыми разноплановыми ролями – от вспыльчивой Ляли из комедии «Подкидыш» до злой мачехи из «Золушки». Озвучивала мультфильмы: именно ее голосом говорит домоправительница из «Карлсона» Фрекен Бок.
Так или иначе, сама Фаина Георгиевна не признавала слова «играть».
«Играть можно в карты, на скачках, в шашки. На сцене нужно жить», – говорила она.
Как это ни печально, многие старые фильмы со временем все больше стираются из памяти – другие времена диктуют более актуальные сюжеты и повестку. Но афоризмы Фаины Георгиевны – и это общепризнанный факт – не устареют никогда.
Раневская любила и умела материться, искренне полагая, что «лучше быть хорошим человеком, ругающимся матом, чем тихой, воспитанной тварью». И вообще прогибаться было не в ее правилах.
А незадолго до смерти написала: «Когда умру, похороните меня и на памятнике напишите: умерла от отвращения».
И поводов для отвращения и в те времена было достаточно. «Есть такие люди, к которым просто хочется подойти и поинтересоваться, сложно ли жить без мозгов?», «Нас приучили к одноклеточным словам, куцым мыслям, играй после этого Островского!» – переживала Фаина Георгиевна.
Несмотря на довольно пафосное воспитание, сама Раневская не любила напускное величие. «Под самым красивым хвостом павлина скрывается самая обычная куриная жопа. Так что меньше пафоса, господа», – призывала актриса. И неоднократно иллюстрировала этот тезис личным примером. В частности, как-то раз она курила в своей грим-уборной совершенно голая, а к ней без стука вошел директор, распорядитель театра имени Моссовета Валентин Школьников. Фаина Георгиевна спокойно спросила ошарашенного посетителя: «Вас не шокирует, что я курю?»
К своей собственной жизни Раневская относилась примерно в том же духе. «Всю жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй», «как старая пальма на вокзале - никому не нужна, а выбросить жалко», «поклонников миллион, а в аптеку сходить некому», – кокетливо иронизировала актриса. А на вопрос: «Вы заболели, Фаина Георгиевна?» – отвечала: «Нет, я просто так выгляжу».
Про женские хитрости тоже высказывалась с присущей ей прямолинейностью. «Если женщина говорит мужчине, что он самый умный, значит, она понимает, что второго такого дурака она не найдет», – утверждала она. Вообще от женщин, по мнению Раневской, требуется немного: «быть достаточно умной, чтобы нравиться глупым мужчинам, и достаточно глупой, чтобы нравиться мужчинам умным». Еще один бесценный совет «слабому полу»: «Милочка, если хотите похудеть – ешьте голой и перед зеркалом!» Хотя определение «слабый пол» Фаина Георгиевна не признавала, считая, что слабый пол – «это гнилые доски».
Естественно, не обходилось и без вдумчивого анализа семейных ценностей. «Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: все или семья», «Сказка – это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной, а быль – это когда наоборот», «Вот женишься, Алешенька, тогда поймешь, что такое счастье, но поздно будет», – говорила Раневская.
Конечно, Фаину Георгиевну сложно заподозрить в чрезмерном человеколюбии, но это не помешало ей прожить до 87 лет. Причем так, как хотелось – «чтобы тебя запомнили даже сволочи».
К слову, с последними разговор был короткий: «Если человек тебе сделал зло – ты дай ему конфетку, он тебе зло – ты ему конфетку... И так до тех пор, пока у этой твари не разовьётся сахарный диабет», советовала Раневская.
Но главное при этом не забывать: «жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на диеты, жадных мужчин и плохое настроение».