В современном мире наиболее остро стоят проблемы, связанные с экологией. В частности, серьезно обсуждается вопрос о внедрении в повседневную жизнь возобновляемых источников энергии.
Должное ли внимание уделяется этой проблематике в России и Казахстане? Какие программы «зеленой» энергетики реализует фонд «Сколково»? Что делать странам, у которых нет средств на большие экопроекты?
Об этом и многом другом телеканал «МИР 24» в рамках программы «Евразия. Дословно» спросил председателя фонда «Сколково» Аркадия Дворковича.
Насколько сегодня актуальна тема возобновляемых источников энергии?
Дворкович: Тема возобновляемых источников энергии, безусловно, актуальна и для России, и для всего мира в связи как с экологической повесткой, так и с повесткой, связанной с климатом. Но, конечно, она пока не стала для наших стран – России и Казахстана – определяющей. Для нас намного важнее и более критичным является вопрос рационального использования энергии, «зеленой» экономики в целом. Но тем не менее и Россия, и Казахстан активно занимаются и разработкой технологий, и внедрением возобновляемых источников энергии. В России формально доля этих источников намного больше, поскольку гидроэнергетика занимает порядка 14%. Если же говорить о солнце и ветре, которых, как правило, считают определяющими в этой повестке, – это пока менее 1%. Но технологии развиваются быстро. Мы считаем, что компетенциями следует обладать, нужно иметь возможности в любой момент и установить соответствующие генерирующие мощности, и экспортировать.
А в целом в СНГ уделяется ли им внимание?
Дворкович: Я считаю, что в целом этим источникам уделяется достаточно внимания, поскольку если пытаться действовать быстрее, как, например, в Евросоюзе, это будет очень большим бременем для потребителей или налогоплательщиков, что, по сути, одно и то же. Эти технологии пока дорогие, дороже, чем другие источники энергии, поэтому не нужно этим слишком сильно увлекаться на данном этапе. Но технологии становятся дешевле год за годом. Мы уже близки к такому этапу, когда они будут вполне конкурентоспособны по цене. Если мы сможем разработать вместе эффективные технологии хранения электроэнергии, которые потом можно использовать в течение суток или в периоды высокого потребления, тогда это будет иметь больший смысл, чем сейчас.
Да, действительно, это очень дорого – переход на «зеленые» источники энергии. А что делать странам, которые не могут позволить себе этого? Насколько эффективен этот метод?
Дворкович: Этот метод становится все более эффективным. Мы должны рассматривать тему «зеленой» энергетики как динамический процесс – не просто как фотографию на сегодняшний день. Мы должны смотреть в будущее и, конечно же, разрабатывать технологии, позволяющие перейти на эти источники в обозримой перспективе. Но тем не менее, если говорить про перспективу 20-30 лет, все-таки иные источники будут играть определяющую роль – я имею в виду, прежде всего, газ и ядерную энергетику.
Что делать странам, у которых нет средств на это?
Дворкович: Средства есть у всех, на самом деле. Вопрос только в рациональном использовании энергии и в правильном распределении приоритетов и ресурсов. Нужно начинать использовать те технологии, которые уже стали относительно дешевыми. Например, если раньше солнечные источники энергии стоили в полтора – два раза выше, чем тот же самый уголь, сейчас солнце уже вполне конкурентоспособно. Можно уже ставить солнечные станции там, где, по крайней мере, солнца достаточно много. Если говорить о России и Казахстане, то это большие территории и можно внедрять технологии уже сейчас. Если говорить о более бедных странах, там солнечную энергетику постепенно можно начинать использовать – это уже не настолько дорогие технологии. Не надо кидаться в одну крайность. Нужно действовать рационально, нужно считать, нужно использовать все инструменты, такие как рынок, налоговые стимулы, другие методы стимулирования бизнеса и компаний и шаг за шагом двигаться в этом направлении.
Какие проекты «зеленой» энергетики реализует фонд «Сколково»?
Дворкович: Фонд «Сколково» занимается, прежде всего, разработкой новых технологий производства, передачи и хранения электроэнергии. Речь идет, в частности, о солнечных батареях, об отдельных элементах ветровых станций в партнерстве с теми компаниями, которые работают на российском рынке. Это «Роснано» и «Росатом». Кроме того, приоритет «Сколково» – это цифровые технологии как в производстве, так и в хранении, и использовании энергии. Цифровизация энергетики – это, пожалуй, наш главный приоритет.
Есть ли совместные разработки с СНГ, с Казахстаном?
Дворкович: У нас есть партнерство с несколькими компаниями в Казахстане, с технопарками как в Алматы, так и в Нур-Султане. Некоторые компании, кстати, пришли туда из России, были найдены в РФ и переместились в Казахстан. Мы этому рады. Кроме того, развивается партнерство с Университетом Назарбаева, мы этим тоже довольны.
Насколько оперативно сегодня научные разработки с компьютеров ученых переходят на реальное производство, экономику? Создан ли механизм?
Дворкович: Чудес не бывает. От науки до производства проходит определенный период, но мы видим, что в последнее время мы его проходим быстрее как раз за счет механизмов, внедренных в «Сколково», где ученые находятся рядом с теми, кто занимается доработкой технологий, и с компаниями, которые занимаются их внедрением. Сейчас мы видим, что это период уже не десятилетий – он сокращается до четырех – пяти лет. И это неплохие результаты. По крайней мере, по ключевым направлениям у нас уже есть первые прототипы, первые пилотные проекты. Думаю, после тестирования в компаниях через один, два, три года мы увидим уже более масштабное внедрение.
Россия и Казахстан занимаются модернизацией своих экономик, переводом их на рельсы инноваций, цифровизации. Насколько параллельно ведется эта работа?
Дворкович: Работа ведется достаточно синхронно, поскольку осуществляется постоянный диалог на самом высоком политическом уровне: встречаются президенты и обсуждают эти вопросы, встречаются компании, эксперты на форумах и конференциях, ученые работают вместе. Мне кажется, что мы движемся достаточно синхронно. Есть вопросы по регулятивной базе, но по дорожным картам ЕАЭС эти вопросы должны быть в течение примерно двух лет решены.
Подробнее в сюжете: Большое интервью