Владимир Путин на этой неделе занимался вопросами языкознания. Совет по русскому языку при президенте появился относительно недавно, хотя проблемы копились десятилетиями. Что решили в Кремле на этот раз, узнал корреспондент телеканала «МИР 24» Максим Красоткин.
Сентябрь 1999-го. Владимир Путин уже месяц как председатель правительства. Идет война на Кавказе. В телевизионный эфир врывается язык ленинградской улицы.
«Мы будем преследовать террористов везде. В аэропорту— в аэропорту. Значит, вы уж меня извините, в туалете поймаем, мы и в сортире их замочим, в конце концов. Все, вопрос закрыт окончательно», – заявил тогда Путин.
Президент не раз признавался, что жалел о сказанном. Вот и в этот раз даже прервал доклад директора Института русского языка.
«Я уже исправился, прошло много времени, я исправился», – сказал российский лидер.
Лихие девяностые привели уголовный жаргон в сферу публичного оборота. Удивительно, что эти слова считают нормой даже сотрудники компетентных органов. Вот, например, цитата из сообщения Следственного комитета:
«Следственными органами Следственного комитета Российской Федерации по Новосибирской области продолжается расследование уголовного дела по факту очередного беспредела коллекторов в городе Искитиме».
А у многих слов, ставших привычными, нет перевода на другие языки, что вызывает диссонанс у тех, кто приехал в Россию учить русский литературный.
Эва и Роберта – студентки из Италии. Даже они замечают изменения в речи россиян.
«Я слышала, в Питере молодые люди все говорят «рил», это было как «серьезно»? Язык меняется», – поделилась девушка.
Сейчас времена другие, а нормы старые. Потому в Кремле предложили создать единый корпус справочников, где были бы закреплены современные нормы великого и могучего, чтобы одно правило не противоречило другому. Ведь последний двухтомник грамматики выпускался почти сорок лет назад. Это часть языковой политики, которая бывает и внешней.
«Интерес в целом к языку, особенно в мире, к русскому языку, он будет возрастать по мере роста нашего благосостояния в самом широком смысле этого слова: и народного благосостояния, и страны в целом, роста влияния. Тогда и интерес к языку будет. Не будет этого – не будет интереса. Хоть тресни! Хоть у нас еще два-три Толстых появятся и четыре Пушкиных, будут переводить просто и все. А если страна будет мощной, сильной, привлекательной, притягательной, будут учить русский язык», – сказал Путин.
Русский язык как живой организм меняется все время, что существует. С появлением интернета этот процесс занимает не десятилетия, а считанные недели. Ведь не было раньше лайков, репостов, и никто не слал письма на «мыло». Впрочем, лингвисты уверены: многое из того, что пришло из интернета, там и останется.
«В словаре языка интернета собраны все мемы, которые нам встречались в интернете, термины. И если его почитать, то можно увидеть, что за 10-15 лет очень много устарело и не употребляется. Я хорошо помню, что лет 15 назад спорили, не навредит ли язык падонкафф литературному языку. Он ушел, не оставив вообще никакого следа», – рассказал научный сотрудник Института русского языка им.В.В.Виноградова, главный редактор портала «Грамота.ру» Владимир Пахомов.
Язык падонкафф – филологи называют это эрратив, то есть умышленное искажение слов. А началось все с одной картинки, на которой было написано: «Превед медвед».
Тема сложности и многогранности русского языка нашла отражение и в культуре – от анекдотов про путающихся в значениях слов иностранцев до фильмов про самих себя.
«У нас великий русский язык. Если в нем переставить местоимения, сказуемое и подлежащее, то появится интонация. «Наша Маша горько плачет» или «Плачет наша Маша горько». Ты понимаешь? Это же поэзия, это былины, мамкина норка!» – говорил герой фильма «72 метра».
Этот эпизод сценарист Александр Покровский перенес из жизни. Подобное он наблюдал, когда сам служил на флоте. Хотя тогда командир использовал куда более емкие слова.
«Речь морских офицеров не всегда литературная, но, когда меня спрашивают, а правда ли Военно-Морской Флот говорит таким языком, я говорю, что теперь да. Немного я этот язык изменил», – рассказал писатель-маринист Александр Покровский.
В те же девяностые в публичном поле во весь рост стала обсценная лексика. Русский мат проскакивал в эфире и даже звучал со сцены.
«Ненормативная лексика, она откуда-то взялась и продолжает существовать. Она выражает некое узнавание определенного слоя, определенной темы, персонажа. Она есть, и делать вид, что ее нет, глупо», – отметил художественный руководитель театра «Школа современной пьесы» Иосиф Райхельгауз.
Совсем другое – детские произведения. Автору знаменитого «Ералаша» Борису Грачевскому приходится вырезать часто употребляемые слова в подростковой среде.
«Я стараюсь в своем «Ералаше» следить за языком и с гордостью могу сказать, что слово «блин» никогда не прозвучало в нашем «Ералаше» 45 лет. Иногда девушкам говорю: «Вы не понимаете, что вы говорите». Я, блин, пришла, его, блин, не было. И когда я сказал, откуда взялось слово, на моих глазах эта девушка начала краснеть», – рассказал Борис Грачевский.
Очень часто проводниками новых слов являются и политики. Ведь не было раньше термина «перестройка», а теперь он звучит далеко не в контексте ремонта. И сейчас президенты подкидывают в нашу речь что-то новое.
«Слово «фейк», часто в сочетании «фэйк-ньюс». С легкой руки Дональда Трампа это слово стало таким популярным, модным даже. Но мы, как лингвисты, отмечаем, что такое слово существовало и раньше в русском языке, но имело очень ограниченную сферу употребления. Фейком называли подделки под известные бренды», – рассказал декан филологического факультета Государственного института русского языка им. А.С.Пушкина Андрей Щербаков.
Даже лингвисты спорят, как правильно говорить, когда речь заходит об ударениях. Знакомая всем фольгА еще вчера в словарях была фОльгой, а грЕнки – гренкАми.
«Есть случаи, когда варианты в языке конкурируют столетиями. Вот, например, усугУбить и усугубИть. Это колебание в словарях отмечалось еще в XVIII веке», – поделился научный сотрудник Института русского языка им.В.В.Виноградова, главный редактор портала «Грамота.ру» Владимир Пахомов.
Русский язык меняется сам, меняет и остальные. Как раз то, о чем говорил президент, связывая экономику и лингвистику. Несколько лет назад во французских словарях закрепилось слово «малосоль», правда, в отличие от оригинала, означает оно «маринованные огурцы». Россия во Францию их не поставляет, но ведь на язык санкции не наложишь.
Проверить, насколько вы хорошо знаете язык, можно на телеканале «МИР». Каждое воскресенье смотрите программу «Знаем русский».
Подробнее в сюжете: Программа Вместе