«Этот полет показал всему миру, что если Советский Союз и Америка могут сотрудничать в космосе, то они могут сотрудничать и на Земле», – Томас Стаффорд американский астронавт.
Сегодня, спустя 45 лет после знаменитого «Рукопожатия на орбите» на Международной космической станции работает российско-американский экипаж. Когда сотрудничество в космосе стало нормой, мало кто помнит, как долог был путь к нему.
20 января 1969 года новый президент США Ричард Никсон в своей инаугурационной речи сказал: «Мы оказались богатыми материально, но обеднели духом. С поразительной точностью достигли Луны, но опустились до грубых раздоров на Земле… После периода конфронтации мы вступаем в эпоху переговоров. Исследуя космическое пространство, отправимся вместе к новым мирам – не ради их завоевания, а ради новых волнующих событий, которые будут совместными».
Через несколько месяцев в США состоялся запуск корабля «Аполлон-13», который должен был доставить астронавтов на поверхность Луны. Однако на третьи сутки произошел взрыв кислородного бака. Экипаж удалось спасти. Но эта история заставила американцев всерьез задуматься над вариантами спасения астронавтов. В том числе и с помощью кораблей Советского союза.
«Стало понятно, что нужно двум державам, которые отправляют космонавтов на орбиту, иметь средства, которые позволяют найти друг друга в космосе и произвести стыковку. Для того, чтобы спасти экипаж, который терпит бедствие, скажем, на орбите спутника Земли», – рассказывает историк космонавтики Валерий Куприянов.
Фото: ТАСС
Подготовка к первому совместному полету была долгой. Инженерам предстояло продумать массу технических вопросов. Например – чем космонавты будут дышать? Американцы использовали чистый кислород, а советские космонавты обычный воздух.
«Это было похоже на попытку скрестить «Мерседес» и «Запорожец». Техника самая разная, причем неизвестно, где «Мерседес», а где «Запорожец». Да ладно, техника! Вот, например, система отсчёта времени. Разная везде. Формулы не стыкуются совершенно. Корабли сделаны в совершенно разных системах. Идея – одинаковая, но совместить нельзя! Ну и в конце концов, американцы принципиально не умели учить русский язык, а мы – плохо учили английский», – поясняет ученый секретарь БГТУ «Военмех» им. Д.Ф. Устинова Михаил Охочинский.
Для обучения отечественного экипажа английскому языку была созвана комиссия из преподавателей МГУ. Леонов и Кубасов получили на экзамене по «четвёрке», а после полёта улыбались: «Хорошо, что никто из преподавателей космического лексикона не знал». Стоит отметить, что и американские астронавты, вернувшись на землю, прекрасно ругались по-русски.
«Наши космонавты говорили, что они очень хорошо изучили язык неформальный английский, а американцы – неформальный русский, и очень хорошо друг друга понимали. Почему это важно? В стрессовой ситуации человек автоматически переходит на понятный ему язык, может подавать команды очень коротко, очень властно, используя идеоматические выражения. И необходимо, чтобы человек, с которым он общается, понял его», – рассказывает заслуженный испытатель космической техники Андрей Емельянов.
Самый смешной лингвистический курьёз произошел уже после полёта. На устроенном НАСА банкете Алексей Леонов произнес речь на английском языке, закончив её словами: «Желаю вам успехов!», но ошибся в слове «successful» и пожелал присутствующим бурной половой жизни: «I wish you a sex full life».
Советский корабль с Алексеем Леоновым и Валерием Кубасовым на борту стартовал с Байконура в 15 часов 20 минут 15 июля 1975 года. Ровно через семь с половиной часов с мыса Канаверал был запущен «Аполлон» с астронавтами Томасом Стаффордом, Дональдом Слейтоном и Вэнсом Брандом.
Незадолго до пуска выяснилось, что на «Союзе» не работает телевизионная аппаратура, но было решено полет не откладывать. На земле в срочном порядке изучили причину неполадок и передали ее экипажу, который устранил неисправность.
«Пришлось разрабатывать полный цикл ремонтных операций. Один из космонавтов-дублёров провел этот цикл. И после этого нужно было повторить его на орбите», – рассказывает ученый секретарь БГТУ «Военмех» им. Д.Ф. Устинова Михаил Охочинский.
Работы отняли много времени – ночь перед стыковкой экипаж провел без сна, поэтому позже американцы спрашивали: «Что это вы такие вялые?»
Чтобы стыковка стала возможной, советские и американские инженеры придумали андрогинную систему космических аппаратов, прообраз современного стыковочного модуля. Раньше при соединении один борт был пассивным, а другой – активным. Здесь же, в целях равноправия, и «Союз», и «Аполлон» могли выполнять обе роли.
«То есть, независимо от того, какой корабль стыкуется, они все равно смогут состыковаться. Это очень важно для последующих полетов. Тогда уже люди смотрели вперед, в будущее, чтобы можно было организовывать стыковку любых объектов», – отметил заслуженный испытатель космической техники Андрей Емельянов.
Фото: ТАСС
Когда открылся люк, первым что услышал советский экипаж, был голос Томаса Стаффорда, докладывавшего в свой центр управления полётами, и добавившего по-русски: «Мякки стикоффка».
По плану, космонавты должны были пожать друг другу руки над Москвой, но расчеты оказались неточными. Рукопожатие произошло над рекой Эльбой, где за 30 лет до этого состоялась встреча американских войск с частями Красной армии. Космическая «встреча над Эльбой» стала историческим событием, о котором помнят и сегодня.
«Это была символика своеобразная. В те времена особенно. 1975 год, сами понимаете, это круглая дата окончания войны, нашей Победы. Поэтому в этом усматривался особый смысл. Получилось нечаянно, конечно, но так оно и оказалось», – делится историк космонавтики Валерий Куприянов.
На борту обменялись сувенирами и флагами. После на орбите был дан праздничный обед, во время которого астронавты NASA познакомились с русскими традициями. Алексей Леонов, известный своим чувством юмора, предложил американскому коллеге Томасу Стаффорду выпить.
Это была шутка Леонова. Он взял на тубы с борщом, приклеил этикетки с нашей водки, и когда Стаффорд оказался у нас, он сказал: у нас так принято, за встречу, отметить это дело, Стаффорд, конечно, так, поежился, но он человек военный, говорит: раз надо, так надо. И выпил. А там борщ. Был гомерический хохот, конечно», – рассказывает Валерий Куприянов.
На следующий день прошла вторая стыковка. На этот раз корабли поменялись ролями. Во время сближения «американца» слегка повело в
сторону. По воспоминаниям присутствовавших в центре управления полётом, отвечавший за разработку стыковочного шлюза инженер Владимир Сыромятников в этот момент схватился за голову и зажмурился. Но все обошлось: агрегат выдержал нагрузку сверх нормы. Полет «Союза» и «Аполлона» доказал надежность выбранных технических решений.
Успех проекта вызвал огромный международный резонанс. Московская фабрика «Ява» начала производство сигарет «Союз-Аполлон» по технологии американской компании «Philip Morris» из вирджинского табака. Они были дефицитными и дорогими – полтора рубля за пачку! Их курил сам Леонид Брежнев.
Не забыли и про женщин. Нью-йоркская и московская парфюмерные фирмы выпустили ограниченной серией духи «ЭПАС» («Экспериментальный полет «Аполлон» – «Союз»). Флаконы были американскими, а содержимое – советским. Двести тысяч бутылочек разошлись в обеих странах моментально. А еще было продано бесчисленное количество памятных значков и эмблем.
Исторический опыт показал, что, несмотря на политическое похолодание между США и Россией, осваивать межпланетное пространство, возможно только сообща. Первый международный полет послужил основой для новых совместных проектов и создания Международной космической станции, где представители разных стран работают вместе и сегодня.