30 лет назад, 24 июля 1990 года, в СССР закончилась антиалкогольная кампания, начатая за пять лет до того и ставшая одной из причин экономического краха страны. Если в США эпоха «сухого закона» стала периодом легендарным, о котором пишут книги и снимают фильмы, то в Советском Союзе борьба за трезвость второй половины 1980-х породила лишь множество анекдотов и едких шуток.
Инициатор кампании, последний генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев получил в народе прозвища «минеральный секретарь», «лимонадный Джо» и даже «сокин сын». И для этого было множество причин.
Инициированная Михаилом Горбачевым антиалкогольная кампания 1985-90 годов стала последней советской попыткой повлиять на рост потребления алкоголя в стране. Подобные шаги предпринимались не раз, но неизменно завершались проигрышем государства. Любопытное совпадение: первая советская антиалкогольная кампания была начата через год после революции и заняла пять лет – а последняя заняла пять лет и завершилась за год до ликвидации Советского Союза.
В промежутках предпринимались и другие попытки, каждая из которых была так или иначе связана с перестройкой экономики страны. Так, принятый 29 января 1929 года антиалкогольный закон дал старт кампании, которая должна была обеспечить рост производительных сил в период первой пятилетки 1928-1932 годов. Тогда под лозунгом укрепления трудовой дисциплины в городах и рабочих поселках запрещалась продажа спиртного в общественных местах, а также в праздничные и предпраздничные дни.
Кампания 1958 года предшествовала первой советской семилетке 1959-65 годов, и во время нее запретили продажу водки во всех предприятиях торговли общественного питания (кроме ресторанов), расположенных на вокзалах, аэропортах, на привокзальных и пристанционных площадях, а также вблизи промышленных предприятий, учебных заведений, детских учреждений, больниц, санаториев, в местах массовых гуляний и отдыха.
Предпоследняя попытка сократить уровень алкоголизации общества в СССР была предпринята в 1972 году. Тогда из производства исключили водку крепостью 50 и 56 градусов, а продажу крепкого (свыше 30 градусов) алкоголя разрешили только с 11 утра до 7 вечера. Но ни эти меры, ни появление и широкое распространение лечебно-трудовых профилакториев, в которые по решению суда отправлялись закоренелые нарушители антиалкогольного законодательства, не привело к улучшению ситуации.
Потребление алкоголя в стране продолжало расти: к 1984 году оно достигло отметки в 10,5 л зарегистрированного алкоголя, а с учетом подпольного самогоноварения могло превышать 14 л на человека в год. И, хотя госмонополия на торговлю спиртным давала бюджету СССР от 15 до 30% доходов, другие экономические и социальные потери, в том числе косвенные, перевешивали эту пользу.
К этому времени, согласно официальной советской статистике, 20% мужчин и 11% женщин употребляли спиртное на работе; неофициальные показатели, видимо, были существенно выше.
Поэтому в рамках объявленного новым советским руководителем курса на перестройку и ускорение началась очередная антиалкогольная кампания. Соответствующее постановление ЦК КПСС вышло 7 мая 1985 года, а 16 мая появился указ президиума Верховного совета СССР «Об усилении борьбы с пьянством и алкоголизмом, искоренении самогоноварения». Этот день и считается датой начала последней советской антиалкогольной кампании.
Это был грозный документ, который устанавливал новые «алкогольные» составы преступления и новые меры наказания за них. Так, за распитие спиртных напитков в общественных местах и появление в общественных местах в пьяном виде в первый раз наказывали штрафом в 20-30 рублей, повторно – до 50 рублей, а в третий раз – до ста рублей или до 15 суток административного ареста. Предусматривалась ответственность за распитие алкоголя на производстве и за вовлечение несовершеннолетних в пьянство: за последнее можно было получить до 5 лет тюрьмы.
Отдельно каралось нарушение правил торговли спиртным, а также самогоноварение и распространение самодельных спиртных напитков. В законе это называлось «изготовление, сбыт, хранение и приобретение крепких спиртных напитков домашней выработки». Возросла и ответственность за пьяную езду.
Кроме того, вводилось принудительное лечение алкоголизма и ограничение дееспособности для самых горячих любителей спиртного. Даже зарплату они могли получать только с разрешения назначенного попечителя.
Административное и уголовное наказание были далеко не единственными мерами воздействия на пьющее население. Доступ к спиртному радикально ограничили. Существенную часть магазинов, продававших его, попросту закрыли, а оставшимся разрешили торговать только с двух до семи часов дня.
Решениями сверху отменили традиционные банкеты «по случаю», которые традиционно проводились во всех советских учреждениях. Правда, запрещать употребление спиртного на свадьбах или похоронах не стали, но зато активно пропагандировали так называемые «комсомольские свадьбы» – полностью безалкогольные.
Усилили давление и по партийной линии. Членам партии, уличенным в нарушении майского указа, грозило исключение из КПСС, что фактически равнялось «волчьему билету» при попытке найти новую квалифицированную работу. Одновременно партийных на «добровольной» основе делали членами Всесоюзного общества трезвости и привлекали к патрулированию на улицах, в парках, скверах и других общественных местах, где они должны были выявлять и при помощи милиции задерживать нетрезвых граждан.
Дошло даже до того, что из фильмов и спектаклей, стихотворений и песен цензоры начали исключать любые упоминания об алкоголе и сцены с застольями, где фигурировало спиртное.
Советские граждане отреагировали на новую антиалкогольную кампанию двояко. С одной стороны, немалая часть населения поддержала спущенные сверху указания, поскольку ясно видела угрозу массового пьянства. Но так как многие шаги казались, а зачастую и были чрезмерными, тут же появились и широко разошлись анекдоты, присказки и частушки на «антиалкогольную» тему. Изощренных прозвищ удостоился инициатор кампании Михаил Горбачев, а про одного из самых активных сторонников «сухого закона», члена Политбюро ЦК КПСС Егора Лигачева сложили такую частушку: «На недельку, до второго закопаем Лигачева, откопаем Брежнева – будем пить по-прежнему!».
С другой стороны, алкоголики, потерявшие возможность достигать измененного сознания привычным путем, начали пополнять ряды наркоманов и токсикоманов: за первые два года борьбы с пьянством их число выросло вдвое!
Из продажи начали исчезать лосьоны, одеколоны и другие спиртосодержащие жидкости: население тут же научилось употреблять их внутрь. В 1987 году министр торговли СССР Кондрат Терех отмечал, что годом ранее только в Москве продажа одеколона выросла в 1,5 раза, а во всех областях РСФСР реализация клея выросла более чем на треть, а жидкости для очистки стекол – на 15%.
Лишившись доступа к легально произведенному спиртному, немалая часть населения СССР, прежде всего на селе, тут же перешла на самогон и домашние вина. Если судить по официальной статистике «самогонных» преступлений, то всего за два года, с 1984-го по 1986-й их число выросло в шесть раз. Исследователи же полагают, что в реальности объем самогоноварения в стране в этот период вырос как минимум на порядок. Подтверждает это и резкое увеличение спроса на сахар и другие продукты, которые могли служить сырьем для самогона. Тот же Кондрат Терех писал: «резкое повышение спроса на сахар проявилось, начиная со второй половины 1986 года. В июле-декабре 1986 года продажа сахара возросла на 22% и в первом полугодии 1987 года по сравнению с этим же периодом прошлого года – на 16%. Запасы сахара в розничной торговле сократились в 1986 году на 625 тыс. тонн, и в 1987 году ожидается сокращение еще на 700 тыс. тонн».
Председатель Совета министров СССР Николай Рыжков в сентябре 1988 года в своей официальной записке отмечал, что «со второй половины 1986 года повсеместно резко возросла реализация сахара, кондитерских изделий (карамель, пряники), фруктовых соков, томатной пасты и некоторых других продовольственных товаров, используемых для самогоноварения.
Продажа сахара, например, в 1987 по сравнению с 1985 годом увеличилась на 1 430 тыс. тонн, или на 18%, и в настоящее время почти повсеместно осуществляется по талонам. По данным Госкомстата СССР, в 1987 году на самогоноварение израсходовано 1,4 млн тонн сахара, что примерно равно 140-150 млн декалитров самогона и практически компенсировало сокращение продажи водки и ликеро-водочных изделий». Для бюджета это стало серьезным ударом: каждый год он недополучал, по разным оценкам, от 20 до 25 млрд рублей!
Эти деньги не ушли в никуда: финансовые потоки просто оказались перенаправлены. Именно антиалкогольная кампания, по мнению многих исследователей, стала одним из факторов становления позднесоветской организованной преступности – точно так же, как полувеком раньше в США.
Например, проводники поездов дальнего следования, таксисты в крупных городах и просто предприимчивые граждане научились закупать алкоголь в оптовых количествах и продавать его страждущим в любое время. Естественно, по ценам гораздо выше официальных. Конечно, им приходилось делиться доходами со своим руководством и сотрудниками правоохранительных органов, закладывая основы той системы оргпреступности, которая расцвела десятилетием позже.
Под «крышей» работали крупные самогонщики и производители домашнего вина; делились доходами от продажи спиртного вне установленного времени и через заднюю дверь директора винных магазинов. В конечном итоге оргпреступность фактически ликвидировала государственную торговлю спиртным и изъяла из госбюджета в свою пользу, по экспертным оценкам, 23 млрд руб. в 1989 году и 35 млрд руб. – в 1990 году.
Считать антиалкогольную кампанию абсолютно бессмысленной и бесполезной не стоит. Как справедливо заметил в одном из своих интервью ее инициатор Михаил Горбачев, «из-за допущенных ошибок хорошее большое дело закончилось бесславно».
Как свидетельствовала госстатистика, в стране заметно выросла рождаемость – на 500 тысяч младенцев каждый год, на 2,6 года подросла продолжительность жизни мужчин, достигнув максимального показателя за всю историю России, одновременно снизилась смертность – в общей сложности на 1 млн человек. Поползла вниз кривая преступности, поскольку в то время существенная часть уголовных преступлений – 64%, почти две трети – совершалась в состоянии алкогольного опьянения.
Снизилось также число «пьяных» ДТП, за счет чего уже к концу 1986 года число погибших на дороге людей стало меньше на 17 тысяч человек. Но экономические потери, увы, превышали все эти достижения, и потому антиалкогольная кампания была фактически свернута к концу 1987 года. А 24 июля 1990 года был отменен и «алкогольный час»: спиртное стало продаваться в течение всего рабочего дня, по графику работы магазинов.