«От Советского информбюро» – эта фраза, произносимая голосом Юрия Левитана, знакома всем как в нашей стране, так и на всем пространстве бывшего СССР. Еще живы те, кто слышал, как это было: каждый день на протяжении всей Великой Отечественной войны десятки миллионов людей замирали у радиоприемников при этих словах. И в памяти следующих поколений они запечатлелись так, словно мы тоже прожили это.
Ровно 80 лет назад, 24 июня 1941 года, на третий день Великой Отечественной войны было создано Советское информационное бюро (Совинформбюро) – уникальный орган информации и пропаганды, ставший, без преувеличения, одним из мощнейших видов оружия в этой войне.
Главное информационное ведомство было создано при Совете народных комиссаров. В течение всей войны оно занималось составлением сводок для радио, газет и журналов о положении на фронтах, о работе тыла и о партизанском движении. Но главная его задача состояла в том, чтобы вселять веру в то, что враг неминуемо будет побежден.
В первые же дни войны власти позаботились о том, чтобы вся информация о ходе войны шла только из единого центра. Первым делом у населения были собраны все радиоприемники и радиопередатчики: их потребовали сдать в пятидневный срок. В постановлении Совнаркома указывалось, что они «могут быть использованы вражескими элементами для причинения вреда Советской власти».
Поэтому центральное проводное радиовещание стало практически безальтернативным источником информации, которое было доступно для гражданского населения даже там, куда не поступала центральная пресса. И эта мера доказала свою эффективность.
Совинформбюро сперва было организацией, которая готовила военные сводки по материалам Генштаба и специальной группы, работавшей в аппарате Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), и занималась сбором дополнительных сведений к основной сводке Генштаба. Потом деятельность агентства значительно расширилась.
О масштабах работы Совинформбюро можно судить по его структуре. Оно включало в себя военный отдел, подразделения переводов, пропаганды и контрпропаганды, отдел международной жизни, литературную секцию и другие отделы. Первоначально численный состав сотрудников был около 80 человек, но позже в штат добавились десятки военных корреспондентов и писателей, которые работали на фронте и в тылу.
Главной задачей было укрепление и поддержание боевого духа советских людей. А потому в сообщениях Совинформбюро появились истории о героях фронта и тыла, об успешных боях, о перевыполнении планов заводами и совхозами. Корреспонденты старались рассказать о них ярко, интересно и разнообразно, чтобы сухие строчки сводок ожили и превратились в истории подвигов реальных людей.
Особенно ответственной считалась работа для зарубежных СМИ. Для этого выбирались самые опытные люди, которые были знакомы с внутренней «кухней» зарубежных изданий и знали их подходы к аудитории, особенности и жанры.
После начала войны большинство зарубежных корреспондентов эвакуировались вместе с диппредставительствами. А те немногие, что остались, находились в Москве и понятия не имели, что делается на фронтах. Зарубежные СМИ не имели права отправлять своих сотрудников на места боевых действий. Поэтому именно Совинформбюро занималось информационным обеспечением иностранных радиовещательных корпораций и радиостанций, телеграфных агентств, обществ друзей СССР, газет и журналов, а также отдельно – посольств и консульств СССР за рубежом.
Агентством руководил секретарь ЦК ВКП(б) и первый секретарь Московского горкома партии Александр Щербаков, всегда ставивший идеологические вопросы на первое место. По некоторым данным, именно ему принадлежала сама идея создания такого органа, который будет вести идеологическую войну. Ее Щербаков считал не менее важным залогом победы, чем боевые действия на фронтах.
Совинформбюро привлекло к своей деятельности тех, кто мог сделать слово настоящим оружием. В агентстве работали выдающиеся писатели, публицисты и журналисты.
Среди них были, например, Валентин Катаев, Сергей Сергеев-Ценский, Александр Фадеев, Константин Симонов, Алексей Толстой, Константин Федин, Корней Чуковский, Мариэтта Шагинян, Михаил Шолохов, Илья Эренбург и многие другие. Большинство писателей не сидели в глубоком тылу, а работали на фронтах Великой Отечественной. Известная песня Константина Симонова про военных корреспондентов, что называется, писана с натуры:
«Там, где мы бывали,
Нам танков не давали:
Журналист погибнет – не беда.
На фордишке драном
И с одним наганом
Первыми врывались в города».
Многие заплатили за свои репортажи и очерки собственными жизнями. Так, среди погибших на фронте писателей был соавтор «Двенадцати стульев» и «Золотого теленка» Евгений Петров.
Но настоящим «голосом Москвы» был, конечно, диктор Юрий Левитан, зачитывавший сводки с фронтов. Это его голос, звучащий весомо и торжественно, стал настоящим олицетворением силы страны и уверенности людей в победе. И это его враги прозвали «секретным оружием Сталина».
За четыре года Великой Отечественной войны легендарный диктор прочитал более 2 000 фронтовых сводок, сотни экстренных сообщений, приказов Верховного Главнокомандующего и заявлений правительства. Менее известна вторая диктор Совинформбюро – Ольга Высоцкая, зачитывавшая сводки наравне с Левитаном.
Каждый раз перед началом сообщения звучало торжественное «говорит Москва», тем не менее, сообщения зачитывались совсем не из столицы СССР.
Для вещания из Москвы не было технической возможности: подмосковные радиовышки были демонтированы, так как являлись хорошими ориентирами для немецких бомбардировщиков.
Кроме того, на Левитана в конце лета 1941 года началась настоящая охота: гитлеровцам очень хотелось избавиться от легендарного «голоса Москвы». На этот счет имелся личный приказ Геббельса – уничтожить! Поэтому, когда сотрудниками НКВД был обнаружен радиомаяк на крыше Дома радио, Левитана взяли под строжайшую охрану, перевели в резервную студию, оборудованную в здании Центрального телеграфа, а осенью 1941 года тайно эвакуировали в Свердловск (сейчас Екатеринбург).
Свердловская студия размещалась в подвальном помещении, а все сотрудники жили в бараках поблизости. Дикторы Юрий Левитан и Ольга Высоцкая с осени 1941 года вели из Свердловска ежедневное вещание. Сигнал распространялся через целую сеть ретрансляторов по всей стране, чтобы враги не запеленговали точное место, откуда велись передачи. Весной 1943 года студия была переведена в город Куйбышев (сейчас Самара). Все происходило в условиях строжайшей секретности. Информация о перемещениях Юрия Левитана и всей студии была полностью рассекречена лишь через 25 лет после окончания войны, к концу 60-х годов XX века.
Сводки с фронтов транслировались ежедневно в промежутке с 5 до 6 часов утра. Юрий Левитан или Ольга Высоцкая читали их очень медленно и торжественно. А названия населенных пунктов дикторы специально выговаривали очень четко, практически по буквам, делая длинные паузы. Это делалось для того, чтобы все, кто на местах вручную записывал сводку, успели это сделать и не допустили ошибок.
Сводки, прочитанные дикторами, записывали и множили в десятках и сотнях городов и сел по обе стороны фронта, а также на самом фронте. Сообщения информбюро зачитывали в рабочих коллективах, их печатали на первых полосах газет, их переписывали вручную для самодельных листовок, чтобы донести слово Москвы до людей на оккупированных территориях. И это – несмотря на то, что гонца с такой листовкой нацисты могли расстрелять.
Надо сказать, что во время войны прессе как агитационному органу отводилась очень большая роль: в каждой дивизии была своя маленькая газета, которую делали от силы 3-5 человек, были армейские, фронтовые газеты, не говоря уж о центральных СМИ. И все они печатали сводку Совинформбюро на самом почетном месте, слово в слово, не сокращая и не меняя формулировок.
Это позволяло властной верхушке, ответственной за идеологию, строго определять информационно-пропагандистские доминанты и обеспечивать единообразность подачи информации в рамках всей страны в течение всех пяти лет Великой Отечественной войны.
Отдельный вопрос, который до сих пор вызывает массу споров – это достоверность информации, которая сообщалась в сводках. Точнее то, что до определенного момента эти сведения совсем не отражали истинное положение дел на фронтах. Они были скорее симулякром, информационной копией реальности, которая искажала ее до неузнаваемости.
Историки до сих пор обсуждают, до какой степени это было допустимо. Однако то, что информация была значительно поправлена в сторону оптимизма и уверенности в неминуемой победе, позволило миллионам людей выстоять в первый, самый страшный год войны, когда враг стремительно брал город за городом, а наши войска отступали, теряя на полях сражений десятки и сотни тысяч убитых.
Да и потом, опираясь на жизнеутверждающий оптимизм сводок, можно было как-то выжить и не впасть в панику, даже если слухи и приносили прямо противоположную сводкам информацию. Справедливости ради, следует сказать, что и немецкая пропаганда не стеснялась в своих листовках рассказывать на оккупированных территориях о том, что вся территория СССР давно «освобождена» немецкими войсками.
Это кажется удивительным, но многие сводки Совинформбюро правил лично Иосиф Сталин. Он придавал очень большое значение идеологической пропаганде и следил за тем, чтобы его канонические формулировки дошли в неизмененном виде до каждого человека в СССР, поэтому он не жалел времени, просматривая и поправляя сводки. В воспоминаниях многих приближенных вождя описывается, как маршалы Жуков и Василевский подолгу ожидали в приемной, пока Верховный главнокомандующий закончит редактирование. Рассказывал об этом и ответственный секретарь Совинформбюро Владимир Кружков, который частенько сидел в той же приемной, ожидая поправленных текстов.
В фонде Сталина сохранились напечатанные на машинке сводки, исписанные поверх строчек и на полях рукой Сталина. Данные о немецких потерях вождь чаще всего завышал, а о наших – многократно занижал. Владимир Кружков писал в своих воспоминаниях, что Сталин не щадил немцев. «Если по сводкам посчитать все потерянные противником самолеты, танки, корабли, оружие и людские силы, то ни в Германии, ни в захваченной ею Европе не осталось бы ни людей, ни техники уже к середине войны».
Подобная информационно-пропагандистская политика может показаться дикой и неоправданной, но сопоставлять сводки и подсчитывать цифры было некогда и некому. Они отправлялись в архив и были засекречены на долгие годы. А эпическое, широкими и щедрыми мазками нарисованное изображение войны продолжалось и приносило свои плоды, поддерживая в гражданах огромной страны веру в победу. Сталин любил также усиливать эмоциональную сторону сообщений Совинформбюро, добавляя в них такие штампы, как «кровь за кровь, смерть за смерть» и «враг будет разбит, победа будет за нами».
Иногда Верховный главнокомандующий вдруг брался сокращать тексты. Так, авторы научного исследования о деятельности Совинформбюро Олеся Баландина и Александр Давыдов отмечают, что Сталин не любил длинного перечисления трофеев, взятых в боях. А иногда он вдруг преуменьшал достижения советских войск! Это случалось, если какой-то из наших военачальников попадал в опалу. В таком случае данные сводок выступали средством его порицания: Сталин лишал его на бумаге части боевых заслуг.
Однако начиная с 1943 года противоречие между реальностью и сообщениями Совинформбюро практически сошло на нет. Советские войска успешно наступали, и сводки отражали вполне реальную картину победоносного движения нашей армии.
Совинформбюро во многом было обязано своим громадным влиянием возглавлявшему агентство Александру Щербакову. Тот был любимцем Сталина, и авторитет его был очень высок. Маршал Василевский писал, в частности: «Материалы, согласованные с Александром Сергеевичем или завизированные им, Сталин подписывал без задержки». В начале 1945 года заместитель Щербакова Соломон Лозовский, понимая, что после войны агентство надо преобразовать в новый орган с новыми функциями, пытался даже превратить Совинформбюро в Министерство информации. Однако этому проекту не суждено было осуществиться: в ночь с 9 на 10 мая 1945 года Щербаков внезапно скончался от обширного инфаркта. Долгожданная весть о победе настолько потрясла его, что он не пережил всей бури эмоций.
После этого небывалое влияние Совинформбюро пошло на спад. Соломона Лозовского скоро сняли с должности, а в 1952 году расстреляли по сфабрикованному делу Еврейского антифашистского комитета. Центр информационно-пропагандистской деятельности постепенно переместился в Телеграфное агентство Советского Союза (ТАСС). А на базе Совинформбюро со временем было образовано Агентство печати «Новости» (АПН).