Ровно 80 лет назад, 30 сентября 1941 года, Москва приняла на себя грозный удар фашистского блицкрига. Гитлер рассчитывал одним молниеносным броском решить исход войны – за 10-12 недель захватить советскую столицу и тут же подчинить себе всю страну. Но его дерзким планам не суждено было сбыться. Вместо 10 недель немцы пытались подступиться к Москве семь месяцев, встретив сначала непробиваемую оборону, а затем – мощное контрнаступление. За весь период Московской битвы гитлеровцы потеряли более полумиллиона человек, советская сторона – свыше 1,8 миллиона. Но, несмотря на количественное превосходство фашистской армии, выгодное базирование немецких аэродромов и другие преимущества врага, Москва устояла, и дух советских бойцов не был сломлен.
Битва за Москву стала одним из самых масштабных и кровопролитных сражений Великой Отечественной войны. С обеих сторон в ней участвовало до семи миллионов человек, каждый день десятки тысяч солдат уходили в бой и не возвращались. По мнению многих историков, именно это сражение положило начало коренному перелому во всей Второй мировой войне. О том, как советский народ ценой неимоверных потерь отстоял сердце страны, расскажет «МИР 24».
Несмотря на успехи немцев в первые дни наступления, план блицкрига провалился. Фашисты не ожидали столь ожесточенного сопротивления противника и не смогли предусмотреть всех издержек, связанных со значительным расширением фронта, а также износом материальной части ударных группировок. О том, чтобы захватить Москву одним быстрым ударом, не было и речи: одно только Смоленское сражение в июле – сентября 1941 года задержало продвижение фашистов к столице на два месяца. Но Гитлер не собирался отказываться от захвата Москвы.
В сентябре 1941 года немецкое командование разработало новый план, получивший кодовое название «Тайфун». Он предполагал проведение двух крупных операций: в ходе первой немцы должны были разгромить советские войска на Юго-Западном фронте силами группы армий «Центр» и «Юг», а вторая заключалась в решительном наступлении на Москву. Соответствующая директива была доведена до немецких частей 6 сентября 1941 года. В преамбуле к ней Гитлер так пояснял мотивы своего решения:
«Начальные успехи против сил противника, находящихся между внутренними флангами групп армий «Центр» и «Север», с точки зрения окружения Ленинграда, создают предпосылки для проведения решающих операций против ведущей наступления группы армий Тимошенко. Она должна быть уничтожена еще до наступления зимы. Для этого необходимо подтянуть и сосредоточить все силы авиации и сухопутной армии, без которых можно обойтись на флангах».
Гитлер планировал расчленить оборону советских войск тремя мощными ударами танковых группировок из районов Духовщины, Рославля и Шостки на восточном и северо-восточном направлениях, а затем окружить и уничтожить советские войска в районах западнее Вязьмы и восточнее Брянска. Охват Москвы планировалось произвести силами подвижных групп войск с севера и юга, а затем при поддержке войск, наступавших с фронта, овладеть городом.
«Москву предполагалось окружить, первый план – затопить: взорвать шлюзы на канале Москва, и эта волна должна была смыть городские постройки, а на месте Москвы по планам Гитлера должно было образоваться огромное озеро», – рассказывает историк Михаил Мягков.
Битва за Москву включает в себя боевые действия советских и немецких войск на московском направлении, длившиеся с 30 сентября 1941 года по 20 апреля 1942 года. Сражение принято делить на два периода: оборонительный (30 сентября – 4 декабря 1941 года) и наступательный, который состоит из двух этапов – контрнаступления (5 декабря 1941 года – 7 января 1942 года) и наступления советских войск (7 января – 30 марта 1942 года).
Немецкое наступление началось 30 сентября 1941 года на брянском и 2 октября на вяземском направлениях. Гитлеровское командование поставило четкую задачу: занять Москву за 10-12 недель – пока не началась суровая русская зима (видимо, история Бонапарта чему-то немцев да научила). С населением церемониться не собирались: большинство подлежало ликвидации, самых крепких надлежало угнать на принудительные работы в Германию.
Советские войска отчаянно сопротивлялись, но, несмотря на все усилия, врагу удалось прорвать их оборону. 3 октября части 2-й танковой группы генерала Хайнца Гудериана взяли Орел, 6 октября сдался Брянск, 11 октября – Мценск. 3-я, 13-я и 50-я советские армии Брянского фронта оказались в окружении. В кольце врага оказался и командовавший фронтом генерал Андрей Еременко, обещавший еще в августе 1941 года Иосифу Сталину «разбить подлеца Гудериана». При выходе из окружения он получил серьезное ранение и был эвакуирован в Москву. Сменившему его генералу Михаилу Петрову повезло меньше – в тяжелых оборонительных боях он был убит.
К концу октября фашистам удалось овладеть городом Калинин (ныне Тверь) и выйти на подступы к Туле. Однако советские воины изо всех сил сдерживали наступление противника и поражали немцев непоколебимой силой духа. Так, войска Калининского фронта во второй половине октября остановили наступление 9-й армии противника и заняли охватывающее положение по отношению к левому крылу группы армий «Центр».
Видя, как отчаянно сражается противник, немцы старались как можно сильнее деморализовать советский народ. Командиры Рейха даже планировали провести собственный военный парад на Красной площади.
Гитлер мечтал, что 7 ноября 1941 года, в день очередной годовщины Октября, солдаты вермахта маршем пройдут по московской брусчатке, и это окончательно сломит дух советского народа. Немцы настолько не сомневались в своей победе, что даже напечатали билеты и приглашения на предстоящий парад, а для солдат сшили специальные парадные мундиры и изготовили медали «Героям взятия Москвы».
Кроме того, уже в конце октября по Москве поползли тревожные слухи: заговорили о том, что правительство во главе со Сталиным уже покинуло город. Панические настроения усугублялись постоянными бомбежками и разваленной инфраструктурой: общественный транспорт не работал, заводы стояли, многие магазины закрылись, в домах отключили отопление. Многие горожане остались без работы. А слухи об отъезде руководства страны едва не оказались правдой. Как рассказывал заместитель заведующего секретариатом Совнаркома СССР Михаил Смиртюков, в какой-то момент Сталин действительно собирался покинуть Москву. Но в последний момент передумал.
«Я помню, как он [Сталин] сумел изменить настроение в партийном и советском аппарате осенью 1941 года. Ведь дела тогда были хуже некуда. Немец под Москвой, город бомбят. В октябре была массовая эвакуация учреждений, больше похожая на паническое бегство. Сам Сталин, как мне говорили, собирался уехать в Куйбышев. Приехал на вокзал, походил вдоль состава, но затем передумал и вернулся в Кремль», – рассказывал Смиртюков.
Сталин понимал, что необходимо воодушевить людей, дать им надежду. И такой надеждой в итоге стал парад на Красной площади – но не немецкий, а наш, советский. Окружение вождя отговаривало его от этой затеи, ведь ситуация была совсем не праздничной: враг подходил все ближе к Москве, мосты через канал Москва – Волга уже начинали минировать, как и многие фабрики и заводы. И все же на совещании с членами Политбюро 28 октября генералиссимус поднял вопрос о подготовке к параду. Для собравшихся это прозвучало настолько неожиданно, что Сталину пришлось повторять трижды. Только тогда его услышали.
Подготовка к параду велась в условиях строжайшей конспирации. Помогла и погода: 7 ноября синоптики прогнозировали низкую облачность и снег, а это значило, что в этот день немцы вряд ли решат бомбить город. Эту догадку подтвердил и командующий армией генерал Георгий Жуков. Накануне парада он доложил Сталину, что враг понес большие потери и сейчас занят перегруппировкой войск, поэтому в ближайшие дни крупных наступлений не планируется. В то же время были усилены ПВО, с соседних фронтов к Москве подтянули истребители – на случай, если враг все-таки атакует с воздуха. Помимо этого, в первых числах ноября советские войска провели серию налетов на захваченные немцами аэродромы.
За день до парада, 6 ноября, на станции метро «Маяковская» состоялось торжественное заседание Моссовета, посвященное годовщине Октябрьской революции, на котором присутствовал и лидер страны. Сталин подвел итоги четырех месяцев войны, обсудил с командованием обстановку на фронтах и закончил свою речь знаменитой фразой: «Наше дело правое – победа будет за нами!» И лишь в 11 часов вечера, когда совещание закончилось, командирам частей сообщили о предстоящем параде. На подготовку у них было всего несколько часов.
«На следующий день ко мне прибежал товарищ и говорит: «Пошли на Красную площадь, там сейчас парад начнется!» Мы ведь, работая в Кремле, не знали, что готовится парад. Снег шел тяжелый, густой, немецкая авиация налететь не могла, и любо-дорого было смотреть, как подтянутые, крепкие бойцы идут прямо на фронт. Он в два дня всей стране изменил настроение», – вспоминал Михаил Смиртюков.
Уже в 5 утра к Кремлю начали стягиваться колонны войск, появились первые гости. Вопреки традиции, начало парада было назначено не на 10, а на 8 часов утра. Как вспоминал гобоист Вячеслав Стейскал, многие музыканты прибыли на репетицию оркестра «с винтовками, противогазами, обвешанные гранатами». Все полагали, что планируются какие-то военные учения – о параде никто и подумать не мог.
И вот, ровно в 8 утра по московскому времени, на Красной площади стройными прямоугольниками выстроились роты и батальоны. Принимал парад маршал Семен Буденный. Сталин поздравил присутствующих с 24-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции и произнес короткую воодушевляющую речь.
«Товарищи! В тяжелых условиях приходится праздновать сегодня 24-ю годовщину Октябрьской революции. Вероломное нападение немецких разбойников и навязанная нам война создали угрозу для нашей страны. Мы потеряли временно ряд областей, враг очутился у ворот Ленинграда и Москвы. Враг рассчитывал на то, что после первого же удара наша армия будет рассеяна, наша страна будет поставлена на колени. Но враг жестоко просчитался. Несмотря на временные неуспехи, наша армия и наш флот геройски отбивают атаки врага на протяжении всего фронта, нанося ему тяжелый урон, а наша страна – вся наша страна – организовалась в единый боевой лагерь, чтобы вместе с нашей армией и нашим флотом осуществить разгром немецких захватчиков», – сказал Верховный Главнокомандующий.
После выступления Сталина сводный оркестр исполнил мелодию «Интернационала», а с Софийской набережной грянул орудийный салют. Под звуки марша войска начали свое торжественное шествие. Парад, как и всегда, длился один час, но, вероятно, именно этот час определил исход битвы за Москву. Узнав о том, что в столице состоялся торжественный парад, фронтовики и труженики тыла поняли, что у Москвы еще достаточно сил и запала, чтобы сражаться, а значит – враг не пройдет. На немцев же, наоборот, случившееся произвело крайне угнетающее впечатление. Впервые с начала Второй мировой войны в дневниках и донесениях немецких солдат и офицеров засквозили пораженческие настроения.
Весть о московском параде облетела весь мир. Это был колоссальный удар по репутации Третьего рейха, который всюду кричал о непобедимости своей армии и скорой победе в войне. Так, британская газета News Chronicle писала: «Организация в Москве обычного традиционного парада в момент, когда на подступах к городу идут жаркие бои, представляет собой великолепный пример мужества и отваги». Ей вторила Daily Mail: «Сталин организовал на знаменитой Красной площади одну из самых блестящих демонстраций мужества и уверенности, какая только имела место во время войны».
Таким образом, военный парад 7 ноября 1941 года имел огромное внутриполитическое и международное значение. С одной стороны, он поднял дух советского народа в борьбе с захватчиком, с другой – сплотил антигитлеровскую коалицию и подорвал боевой дух оккупантов. Но праздновать было рано: самые трудные и кровопролитные сражения ждали впереди.
Бои на ближних подступах к Москве начались в середине ноября. Самые ожесточенные сражения происходили на волоколамско-истринском направлении. После тяжелых боев 23 ноября была захвачен Клин, 24 ноября – Солнечногорск. Затем немцы взяли Яхрому и Красную поляну. В своих мемуарах Георгий Жуков вспоминал, что Сталин в те дни задал ему вопрос о возможности удержать Москву и потребовал «отвечать честно, как коммунист». Жуков ответил, что удержать город возможно, но для этого требуются резервы.
К 27 ноября немцам удалось форсировать канал Москва-Волга. Это было последнее крупное препятствие на пути врага к Москве. Нацисты сумели закрепиться на другом берегу, расстояние от их позиций до Кремля составляло всего 35 километров. Но дальше враг так и не прошел.
Мощная контратака 1-й ударной армии РККА буквально смела немцев с занятых ими позиций. Кроме того, дальнейшему продвижению врага на север помешал сброс вод из Истринского, Иваньковского и других водохранилищ канала имени Москвы, которые были взорваны 24 ноября.
Маршал Борис Шапошников так вспоминал об этом: «С приближением немцев к этому рубежу водоспуски водохранилища были взорваны (по окончании переправы наших войск), в результате чего образовался водяной поток высотой до 2,5 м на протяжении до 50 км к югу от водохранилища. Попытки немцев закрыть водоспуски успехом не увенчались».
27 ноября в районе Каширы и 29 ноября севернее столицы части РККА нанесли контрудары по южной и северной группировкам противника, 3-5 декабря – контрудары в районах Яхромы, Красной Поляны и Крюкова.
Стойкая оборона советских войск привела к тому, что нацистские группировки вынуждены были рассредоточиться на огромном фронте, из-за чего сильно пострадали их наступательная мощь и маневренность. Это создало условия для контрнаступления Красной армии. В полосы предстоящих действий советских войск были направлены резервные армии. План контрнаступления предусматривал одновременный разгром наиболее опасных ударных группировок врага, угрожавших Москве с севера и юга.
5 декабря 1941 года советские войска перешли в контрнаступление по всему фронту под Москвой. Оно началось с атаки левого крыла Калининского фронта. После напряженных боев к 7 января красноармейцам удалось выйти на рубеж Волги северо-западнее и восточнее Ржева.
Тем временем армии Западного фронта, перешедшие в контрнаступление 6 декабря, освободили Истру, Клин, Волоколамск и отбросили врага на запад на 90-110 километров. Таким образом угроза обхода Москвы с севера была ликвидирована.
Армии Западного фронта на нескольких направлениях нанесли мощные удары по 2-й танковой армии, которой к тому моменту удалось вклиниться в советскую оборону. Немцы, опасаясь окружения своих войск восточнее Тулы, начали отступать на запад. В итоге к исходу 16 декабря непосредственная угроза Москве была устранена и с юга.
Армии правого фланга Юго-Западного фронта в ходе наступления освободили порядка 400 населенных пунктов и 17 декабря ликвидировали елецкий выступ. Наступление продолжало набирать обороты. К началу января 1942 года советским войска удалось отбросить фашистов на 100-250 километров, освободить более 11 тысяч населенных пунктов и нанести тяжелейший урон 38 немецким дивизиям.
В начале января 1942 года в Кремле было принято решение о переходе советских войск в общее наступление под Ленинградом, а также на западном и юго-западном направлениях. Перед войсками западного направления стояла важная и трудная задача: окружить и разгромить главные силы группы армий «Центр».
Это было одно из самых масштабных наступлений Красной армии в ходе войны, оно развернулось на огромном пространстве и велось по нескольким направлениям, причем фронты приступили к операциям в различное время и в разных условиях. Одной из самых крупных и кровопролитных операций Калининского и Западного фронтов стала Ржевско-Вяземская операция, которая продолжалась с 8 января по 20 апреля. Тогда всего за четыре месяца боев потери Красной армии составили около 770 тысяч человек.
Несмотря на то, что в ходе данного контрнаступления полностью разгромить основные силы группы армий «Центр» не удалось, советским войскам удалось достичь значительных успехов. Враг был отброшен на запад на 150-400 километров, были полностью освобождены Московская и Тульская области, а также многие районы Калининской и Смоленской областей.
Битва за Москву стала первым крупным поражением немцев во Второй мировой войне. Ущерб, причиненный вермахту, был сокрушительными: враг потерял убитыми, ранеными и пропавшими без вести более 500 тысяч человек, 1,3 тысячи танков, 2,5 тысячи орудий и прочей техники. Значительные потери понесла и наша сторона: 936 644 человека погибли, 898 689 получили ранения.
Исход этого сражения имел для нашей страны огромное политическое и стратегическое значение. Прежде всего, в сознании солдат и гражданского населения произошел важный психологический перелом. Укрепилась сила духа советских людей – они еще сильнее поверили в победу. Войско Гитлера перестало казаться таким грозным и непобедимым, каким виделось в начале войны.
В немцах же, напротив, крах плана «Барбаросса» породил сомнения в успешном исходе войны и неуверенность в своем руководстве. Кроме того, Московская битва имела большое международное значение: она способствовала укреплению антигитлеровской коалиции и заставила правительства Японии и Турции отказаться от вступления в войну на стороне Третьего рейха.
Немецкий генерал пехоты Гюнтер Блюментрит так писал о последствиях битвы под Москвой: «Теперь политическим руководителям Германии важно было понять, что дни блицкрига канули в прошлое. Нам противостояла армия, по своим боевым качествам намного превосходившая все другие армии, с которыми нам когда-либо приходилось встречаться на поле боя».
К такому же мнению пришли и командиры группы немецких армий «Юг»:
«Силы, которые нам противостоят, являются по большей части решительной массой, которая в упорстве ведения войны представляет собой нечто совершенно новое по сравнению с нашими бывшими противниками. Мы вынуждены признать, что Красная Армия является очень серьезным противником… Русская пехота проявила неслыханное упорство прежде всего в обороне стационарных укрепленных сооружений. Даже в случае падения всех соседних сооружений некоторые ДОТы, призываемые сдаться, держались до последнего человека».
А вот отрывок из книги Георгия Жукова «Воспоминания и размышления»:
«Красная армия в битве под Москвой впервые за шесть месяцев войны нанесла крупнейшее поражение главной группировке гитлеровских войск. Это была наша первая стратегическая победа над вермахтом. До этого Советские Вооруженные Силы уже осуществили ряд серьезных операций, замедливших продвижение вермахта на всех трех главных направлениях его ударов. Тем не менее они по своим масштабам и результатам уступают великой битве у стен советской столицы».
За упорство и мужество, проявленное в ходе Московской битвы, около 40 частей и соединений получили звание гвардейских, 36 тысяч советских воинов были награждены орденами и медалями, из них 110 человек – удостоены звания Героя Советского Союза. Президиумом Верховного Совета СССР в 1944 году была учреждена медаль «За оборону Москвы», которой награждено более одного миллиона защитников города.