С начала спецоперации на Украине наиболее популярные иностранные бренды в рамках санкций один за другим начали заявлять о приостановке своей деятельности на территории России. Свои магазины закрыли любимые россиянами сети H&M, Pull & Bear, Nike, Adidas, Puma и другие. Mir24.tv поговорил с президентом Российского союза предпринимателей текстильной и легкой промышленности (Союзлегпром) Андреем Разбродиным о том, сможет ли Россия заполнить пустоты и даст ли это шанс отечественным производителям.
Если говорить о санкциях, какая отрасль легкой промышленности пострадает сильнее всего?
– На своем собственном рынке продукция российских производителей занимает максимум 17%. Поэтому сегодня для россиян и для российской промышленности открывается окно существенных возможностей. Все зависит от возможностей логистики. Если нам удастся быстро перестроить логистические цепи, то проблемы для российского производителя можно свести к минимуму и очень быстро начать наращивать производство. Я вам приведу простой пример: наши швейные мощности до пандемии в конце 2019 года были загружены на порядка 50% от общего объема швейных мощностей. На конец 2021 года свободных мощностей не было. Из-за изменения логистики заказы стали размещаться на территории России, стало меньше некоторых товаров, российские производители, дизайнеры и т.д. стали активнее работать. Сейчас свободные мощности найти практически невозможно, они есть только на очень крупных предприятиях, которые имеют собственную политику и не всегда все свои мощности предоставляют.
С точки зрения отраслей, есть масса своих сложностей, мы их сейчас обсуждаем с правительством и разговариваем о некоторых мерах временной поддержки для того, чтобы использовать это окно открывающихся возможностей. Суть происходящей ситуации такова: сегодня общемировой уровень спроса почти в два раза ниже, чем уровень производственных возможностей. Высочайшая конкуренция. То, что делают по политическим мотивам некоторые сети, бренды, – это даже не выстрел себе в ногу, это выстрел в голову. Если вопрос логистики будет решен достаточно быстро, то в большинстве своем мы это почти не заметим. Вопрос логистики очень зависит от того, какой будет бренд, откуда пойдет точка приложения, как поедет. Если это более дорогая продукция, можно по воздуху, это не так сильно будет влиять на цену. Если массовая, то желателен морской путь, если мы говорим о Китае, Индии, Пакистане. В последнее время наращивались мощности БАМа плюс казахстанский железнодорожный хаб и так далее – это все сейчас должно заработать. Понятно, что это море не заменит, но существенно изменит расклад сил. На это нужно некоторое время.
Мы пандемию прошли – есть уже опыт, умения. Отрасль очень жестко настроена работать – никто не дергается, растерянности нет, все понимают, что нужно делать, сложности и опасности. Не все можно решить сразу, но со временем все проблемы будут решаться.
Если брать масс-маркет, то в основном в ТЦ мы видим западные сети, а не российские. Почему так выходит, ведь в России немало своих дизайнеров.
– Этот вопрос надо задавать тому правительству, которое этим занималось в 1990-е годы. Сети, которые в те времена к нам приходили, придумывали здесь такие правила игры, которых не существует нигде на Западе. Я много работал как руководитель фирмы со всеми ведущими сетями на то время, начиная от первой сети IKEA. Все было заложено в 90-е. Тогда не было денег, эти сети пришли, вложили деньги, сделали определенную работу, но вне определенных правил, из-за чего нашим сетям очень сложно было здесь развиваться. Ситуация в любом случае теперь будет меняться, мы как производители и наши коллеги – российские сети будем активно ратовать именно за это. У нас есть опыт, у наших коллег из ритейла тоже уже есть существенный опыт, мы можем здесь то же самое делать без всяких H&M, Zara и Mango.
Недавно «обнулили» две достаточно серьезные немецкие выставочные компании, это «Мессе Дюссельдорф» и «Мессе Франкфурт», они уходят из России. Можно только перекреститься, мы без них сегодня сделаем любую качественную выставку. Я не вижу причин для уныния. Да, то, что сегодня происходит, это кризис, но он обусловлен общемировым кризисом, который наши западные партнеры, как всегда, пытаются решать за чужой счет.
Кто из стран, которые не вводили санкции против России, заменит ЕС и США?
– Я не хотел бы выглядеть оракулом. То, что сегодня мы в определенной системе, четко развернутой от Запада, от долларовой системы, Бреттон-Вудской системы и т.д., – это, на мой взгляд, очевидно. Соглашения в данной ситуации пускаются в унитаз, а делается то, что хочется, – то, что выгодно в текущий момент. Как минимум эта ситуация требует очень серьезного сдвига, баланса, а как максимум – демонтажа. Этот процесс с западными коллегами невозможен, а возможен с нашими коллегами из Китая, Индии, Бразилии, Пакистана, Турции.
Не получится ли так, что в итоге они займут освободившееся место, а у российских производителей так и останется 17%?
– Если производство локализуется на территории России, то это, можно считать, практически российское производство. Это делается в России, здесь делаются все запчасти. По этой причине это нормальный операционный процесс, если он идет в нормальном договорном русле, как это происходит с турками, в некоторых вопросах с китайцами. При определенных условиях никто не начинает выкручивать друг другу руки, а договариваются и решают свои вопросы, это нормальный кооперационный процесс. Точно так же строили нашу пищевую промышленность и сельское хозяйство в последнее время, вот вам результат. Вспомните, что было в сельском хозяйстве в начале 2000-х: в производстве Россия по объемам занимала такие же позиции, если не меньше, как сегодня по текстильной легкой промышленности. Сегодня мы экспортируем много видов, у нас полная обеспеченность по ряду видов мяса и т.д. Такие объемные инвестиции в сельское хозяйство уже не требуются, потому что в развитии этого дела, технологичности мы сегодня во многом не уступаем Западу. Есть свои нюансы – это тоже вопрос времени.
Всегда есть два способа развития отрасли: интенсивный и экстенсивный. Пока что были более важные задачи, государство вкладывало в те отрасли, которые сегодня играют основную роль в этой стычке с Западом. Большая часть текстильной легкой промышленности все равно не делается в Европе – она маркируется, завозится, но производится мы все знаем где. Если государство к нам повернется в третью часть того, как оно повернулось к сельскому хозяйству, мы очень быстро нарастим объемы.