В 200 километрах к северу плещется Карское море, к востоку и к югу – протянулись каменной лентой хребты Урала. Зима здесь длится восемь месяцев в году, а солнечных дней – чуть больше 40. Воркута – суровый и дикий край за полярным кругом, где ночи кажутся бесконечными, а снег ослепляет своей белизной (иногда даже в июле!). Название город получил от одноименной реки, близ устья которой он был построен. В переводе с ненецкого «варкута» означает «изобилующая медведями». В Коми эти хищники действительно не редкость.
В советские годы Воркута по праву считалась угольной столицей страны. «Огненный камень» в этих краях обнаружили еще в XIX веке, но первые шахты появились только в 1937 году. Постепенно на месте маленького шахтерского поселка образовался один из самых богатых и процветающих городов СССР. К концу 1970-х численность населения Воркуты достигла 100 тысяч человек. В город провели железную дорогу, построили школы, университеты, больницы, библиотеки, заводы и фабрики. Все это создавалось руками заключенных Воркутлага – одного из крупнейших «филиалов» ГУЛАГа, где к началу 1950-х содержалось более 70 тысяч узников. Большинство из них были заняты на добыче угля и шахтном строительстве; многие, не выдержав суровых условий, погибли.
Жизнь в Воркуте кипела, а рост населения продолжался вплоть до перестройки. Но после того как Советский Союз рухнул, в жизни города настали темные времена. Шахты стали стремительно закрываться, сегодня из 13 продолжают действовать только четыре. С исчезновением угледобывающих предприятий, как карточный домик, начала рушиться вся инфраструктура, люди стали терять работу. За последние 30 лет Воркута лишилась около 70% жителей. По официальным данным, сейчас здесь проживают порядка 50 тысяч человек, но местные уверяют: цифра сильно завышена.
Сегодня Воркута напоминает ледяной город-призрак: целые кварталы стоят заброшенные, в опустевших домах, где давно отключили воду и отопление, с карнизов угрожающе свисают гигантские сосульки, а голые окна без стекол и рам напоминают пустые глазницы, от которых мороз бежит по коже. Впрочем, это ощущение здесь испытываешь почти перманентно, ведь бóльшую часть года в Воркуте царствует зима.
Но у любой медали две стороны, и эта суровая земля – не исключение. Бесконечные просторы тундры, невероятное разнообразие флоры и фауны, красивейшие водопады, каньоны, северное сияние и неописуемое чувство свободы, от которого перехватывает дыхание – за этим и многим другим в Воркуту съезжаются туристы со всей России. Mir24.tv узнал у коренных воркутинцев, за что они любят свой город, в чем не согласны с московскими блогерами, которые приезжают сюда на съемки, почему в тундру лучше не ходить без гида и как прожить без горячей воды в краю вечной мерзлоты.
Владимир Тищенко приехал в Воркуту в 1978 году из Харьковской области и с тех пор отсюда не уезжал. В городе его многие знают как старожила и бывшего главу общественного совета. О Воркуте Владимир Викторович говорит с большой любовью и даже некоторым трепетом. Но перспектив для развития города он пока не видит.
«Ситуация в Воркуте, к сожалению, не очень хорошая. Шахт все меньше, люди уезжают, потому что нет перспективы», – рассказывает Владимир Тищенко.
Еще одна из ключевых проблем Воркуты, помимо сурового климата и безработицы, – это транспорт. Попасть в город на легковом автомобиле не получится – нет дороги. Точнее, есть зимник, построенный в 2011 году для обслуживания ямальского газопровода, но проехать по нему можно только на внедорожнике. Добраться до Воркуты можно двумя способами – самолетом и поездом. Но и здесь все не так гладко: прямого авиасообщения между Москвой и Воркутой нет, поэтому лететь, скорее всего, придется через Сыктывкар. Расстояние, на первый взгляд, не такое уж большое – две тысячи километров. Но полет встанет в копеечку.
«Билеты на самолет стоят очень дорого, – рассказывает Владимир Викторович. – Допустим, семье из трех-четырех человек полет только в одну сторону до Москвы будет стоить около 100 тысяч [рублей]. А надо ведь еще лететь обратно и где-то отдыхать!»
Поезд из Воркуты едет в Москву двое суток, на юг – и того дольше. Из-за этого многие воркутинцы много лет не могут позволить себе выехать куда-то в отпуск, особенно с учетом здешних зарплат.
«Раньше было много вспомогательных предприятий, которые обслуживали шахты, и, когда шахты начали закрываться, стали закрываться и эти предприятия. Естественно, начали исчезать рабочие места, резко снизилась зарплата. Сейчас официально средняя зарплата в Воркуте позиционируется в районе 60 тысяч рублей, но на самом деле – где-то 35-37 тысяч», – говорит Владимир Тищенко.
Впрочем, сказать, что российские власти бросили Воркуту на произвол судьбы, тоже нельзя. Так, в феврале этого года началась реализация программы «Арктический гектар». Она подразумевает, что каждый житель России может абсолютно бесплатно получить земельный участок площадью до 1 гектара в Арктике. Бесплатный гектар можно получить в шести арктических регионах России: Архангельской и Мурманской областях, Ненецком автономном округе, Ямало-Ненецком автономном округе, республиках Карелия и Коми.
«Если человек регистрирует в Воркуте свое дело и вкладывает не менее 1 миллиона рублей, то он становится арктическим резидентом (имеется в виду резидент Арктической зоны – прим. ред.) и освобождается на довольно длительный срок от налогов, получает большие льготы и т.д. С одной стороны, это очень привлекательные условия, но, на мой взгляд, здесь не тот климат. К примеру, на днях глава города объявил, что в Воркуте, в поселке Северный, будет строиться тепличный комплекс площадью 11 гектаров. Но, если бы я был предпринимателем, я бы не стал в Воркуте строить тепличное хозяйство. Это проще сделать где-то рядом – в том же Сыктывкаре, в более мягких климатических условиях. В Воркуте огромные затраты на обогрев и освещение, поэтому себестоимость продукта будет очень высокой», – считает Владимир Викторович.
Для жизни Воркута, может, и не самое благополучное место, но для туристов она представляет бесспорный интерес, уверен Тищенко.
«У нас действительно очень красивая природа. Тундра сама по себе необычная: снег настолько чистый, белый и яркий, что здесь без защитных очков невозможно находиться. А вокруг – оглушающая тишина и вообще ничего нет. Стакан молока! Такое необычное чувство... Здесь очень красивые ландшафты: ущелья, геологические разломы, карьеры.
Но, выезжая в тундру (и зимой, и летом), необходимо помнить, что это все-таки Крайний Север. Даже на моей памяти с людьми, которые не подстраховались, легкомысленно отнеслись к путешествию, случались несчастья. И погибали, и пропадали без вести, и возвращались с моральными травмами. Поэтому путешествовать лучше с инструктором. Например, двое моих приятелей приезжали сюда пару лет назад из Нижнего Новгорода. Они поехали в тундру на двух снегоходах; в итоге один снегоход сломался, второй застрял. А до города было далеко. В общем, пришлось их вытаскивать. Все закончилось хорошо, но больше они не приезжали», – вспоминает Владимир Тищенко.
Артем Соломко родился в 1981 году, он – коренной воркутинец и, в отличие от многих друзей, не имеет желания куда-либо уезжать. Он с удовольствием вспоминает детство, проведенное в Воркуте: спортивные секции, клубы, кружки – жизнь была насыщенной и разнообразной.
«В 90-х начался упадок: разбой, бандитизм и прочее. Могли подойти прямо на улице со словами: «Деньги есть?» Несколько раз это задевало и меня, слава богу – пережил, а те времена прошли, – рассказывает Артем. – В 98-м я поступил в вуз и уехал учиться в Питер. Приехал в Воркуту на практику после второго курса в 2000-м, летом: улицы чистые, у магазинов выносные клумбы стоят, посажены деревья. И, кстати, наряды милиции регулярно проезжали, и спокойно, не нервничая, можно было ночью пойти прогуляться».
В 2004 году Артем закончил институт и вернулся в Воркуту. Мужчина признается: и сейчас, когда приезжает в северную столицу, на него иногда накатывает ностальгия по Петербургу, но «стоит вернуться домой – и все проходит». К сожалению, его преданность малой родине разделяют не все.
«Немного жаль, что эта точка зрения не очень распространена, – говорит Артем. – Знакомые уезжают, и от этого все же немного грустно. Я сам по поводу переезда практически никогда не думал и, надеюсь, этот вопрос ребром не встанет. У меня мама во Владимире живет. Приезжаю к ней летом и там я – «тюлень»... В смысле там так жарко, что я не в состоянии не то что работать, а вообще что-то делать. Питер, кстати, по климату сложнее, чем Воркута. У нас зимой минус 40-45 – оделся и нормально, в Питере минус 15, и, сколько ни одевайся – все равно промерзнешь. У нас ветер 20-25 метров в секунду с порывами до 30 – да, с ног валит, но жить можно. И да, это особая радость воркутинских школьников благодаря такой вещи, как «актированные дни» (дни, когда учащиеся могут не посещать учебные заведения из-за плохой погоды – прим. ред.)».
Природу и климат в Воркуте он считает своеобразными, но по-своему замечательными. «Змей нет, грибы, что в тундре растут, почти все съедобные, ягоды есть. Зима – понятно, что зима: ходишь по снегу, а не по «чаче». Лето – тут по-разному бывает. Куртку на работе на всякий случай иметь стоит, поскольку, если не ошибаюсь, в 2015 году снег пошел 7 июля. С другой стороны, бывали года, когда вода в реке прогревалась настолько, что подаваемая по централизованной системе как «холодная», позволяла спокойно принимать в ней душ».
Еще одна интересная особенность Воркуты – ежегодное отключение горячей воды. И не на десять дней, как в Москве, а на два месяца.
«Так как живем мы не на экваторе, вопрос подготовки к зиме в том числе систем горячего водоснабжения – по сути, вопрос выживания города. Так что централизованной подачи горячей воды из крана летом у нас нет примерно два месяца – проводится полная ревизия систем. Кто-то ставит водонагреватели, кто-то моржует, кто еще что придумывает, чтобы «пережить» этот период», – рассказывает Артем. Кстати, воду в Воркуте можно пить прямо из-под крана – она кристально чистая.
Как и другие воркутяне, Артем считает одним из самых проблемных мест города недостаток финансирования, отсюда – и плохие дороги, и неотремонтированные дома. Ценовая политика тоже весьма суровая. Дешевые в Воркуте разве что квартиры.
«У нас по умолчанию все дороже, – объясняет Соломко. – Хотя, с другой стороны, и зарплаты теоретически выше: наш коэффициент – 2.4 (имеется в виду районный коэффициент к заработной плате – надбавка, которая увеличивает доходы сотрудников в районах Крайнего Севера – прим. ред.). Правда, теория иногда обидно сочетается с практикой. То есть теоретически (как это планировалось в советские времена) мы за счет того, что живем в более тяжелых условиях, должны получать больше – так сказать, надбавка за вредность.
Когда все были бюджетниками, система работала. Но сейчас те же продукты у нас несколько дороже, чем в средней полосе. Так что «преимущества по зарплате» съедаются ценами (нарезной батон сейчас стоит около 80 рублей). Но есть и плюсы, например, выход на пенсию на пять лет раньше, чем в средней полосе, и увеличенный отпуск».
Ульяна Киршина приехала в Воркуту из Санкт-Петербурга и прожила здесь семь лет. Ее муж попал в Коми по распределению, а когда срок контракта истек, супруги вернулись в город на Неве. Но связь с Воркутой Ульяна не оборвала: она по-прежнему работает в газете «Моя Воркута», правда, теперь – дистанционно.
«Когда мы только приехали сюда, было ощущение, что я попала в Советский Союз: на воркутинских домах часто встречаются надписи-лозунги. Здания-достопримечательности, например, Горный техникум и Дворец культуры шахтеров – это монументальные здания сталинского ампира. Я искренне скучаю по Воркуте, по людям, которые там живут. По компактности и некоторой неспешности, отличающей ее от крупных городов. Больше всех скучает мой шестилетний сын – он родился в Питере, но родной считает именно Воркуту. Плакал, когда уезжали, и даже спустя год спрашивает, вернемся ли мы обратно. А недавно на одном мероприятии при нем Воркуту назвали «потенциально мертвым городом». Он так разозлился!» – рассказывает Ульяна.
Такой взгляд на Воркуту девушка считает однобоким. Выставить в негативном свете можно абсолютно любой город, даже самый красивый и процветающий, убеждена Ульяна.
«Я искренне люблю Воркуту и, честно, меня задевает мнение о ней как о городе-призраке. В какой-то момент Воркута была в фокусе пристального внимания, к нам приезжали блогеры, все знакомые писали: «А правда у вас там все так плохо и квартиры отдают за просто так?» Для меня видео, на которых многие «хайповали» – это очень однобокое суждение. Чтобы действительно понять город, надо в нем пожить, а не приехать на пару дней, снять исключительно заброшки, а потом рассказывать, как все плохо. Смеюсь, что в том же Петербурге возле популярной «Новой Голландии» есть несколько заброшенных домов – можно тоже снять только их, а потом рассказывать, что Петербург – «умирающий призрак». Надо еще понимать, что многие снимки с заброшками – не из самой Воркуты, а из окружающих ее поселков. Их целенаправленно расселяют, людям предлагают квартиры в городе, чтобы не обслуживать поселки, где осталось несколько сотен, а то и десятков жителей. Это называется «управляемое сжатие», – объясняет девушка.
Конечно, в Воркуте не все замечательно, признается Киршина: есть и заброшенные дома в самом центре, и другие проблемы. «Но это вполне функционирующий город, – отмечает девушка. – Не могу сказать, насколько много людей уезжает, среди моих знакомых это очень маленький процент. В основном это связано или с выходом на пенсию, когда людям хочется «к теплу и к огородам», или с карьерным ростом, когда человеку становится «тесно» в городе. При этом многие продолжают работать, живут и не собираются уезжать. Есть мнение, что, если бы у всех людей была возможность купить квартиру за пределами Воркуты, все бы уехали и город опустел. Не думаю, что это так. Многие сознательно выбирают жить и работать именно здесь, хотя у них есть купленная за пределами города квартира, куда они планируют уехать на пенсии».
Главное градообразующее предприятие – это, конечно, «Воркутауголь», поэтому многие воркутинские семьи так или иначе связаны с угольной отраслью, говорит Киршина. Угледобывающему предприятию требуются не только шахтеры, но и водители, юристы, бухгалтеры, диспетчеры и т.д.
Фото из личного архива У. Киршиной
«По работе я общаюсь с очень большим количеством людей самых разных профессий, они очень интересные, образованные, целиком отдающиеся своему делу. Поэтому мне было до боли обидно читать под всеми этими видео, где Воркута позиционируется как город-призрак: «Ужас, в таких условиях может жить только быдло», «Наверно, там только дураки и алкоголики», «Оставаться в Воркуте может только тот, кто ничего больше в жизни не видел». Это не мои придумки, а реальные комментарии», – говорит Киршина.
Вдобавок ко всему Воркуту многие ассоциируют с тюремной жизнью, местом, где преступники отбывают наказание. Учитывая происхождение города, это неудивительно. Но стереотипы советского времени давно изжили себя, уверяет Ульяна: «Моя тетя, когда я уехала в Воркуту, причитала, как я буду там жить, там же «сплошная зона». Но Воркута далеко не тюремный край, все эти восприятия остались еще от Воркутлага, куда отправляли «политически неугодных».
Вопреки расхожему мнению, Воркута – это не город стариков, которые доживают здесь свои дни, потому что уже поздно что-то менять и куда-то переезжать. Здесь много молодежи, причем талантливой и перспективной.
«В Воркуте около 30 школ, в которых можно получить хорошее образование. Например, в том году все узнали, что в Воркуте есть очень образованный Никанор Толстых, который поправил оговорившегося президента России. И таких ребят-звездочек хватает в каждой школе, которые потом поступают в МГУ, СПбГУ, МГЮА и т.д. Жаль, что в Воркуте есть всего один вуз – филиал УГТУ – и несколько колледжей, поэтому очевидно, что большинство выпускников школ уезжает учиться в другие города. Возвращаются далеко не все. Это, конечно, тоже отражается на количестве населения», – признается Ульяна.
Климат в Воркуте, бесспорно, суровый, но морозы не такие страшные, как кажется на первый взгляд, говорит Ульяна: «А вот пурга – это не самое приятное явление, бывают очень сильные ветра, когда даже сдвинуться с места трудно. Полярная ночь, а потом – полярный день... Зато где еще увидишь северное сияние или перламутровые облака?»
По ее мнению, такой численности населения, какая была в советские годы, Воркута уже не достигнет. Но и в то, что со временем город совсем опустеет, девушка не верит.
«Мне сложно оценить, что будет, когда исчерпаются угольные запасы. Даже если предполагать, что это случится через 15 лет – за эти 15 лет может многое произойти. Давно говорят, что Воркута могла бы стать интересным местом для туристов. Здесь рядом хватает природных красот. Они не самые «заезженные», скажем так, и надо постараться до них добраться», – отмечает Ульяна.
Александр Чанцев прожил в Воркуте всю жизнь. Любить родные места, знать их историю и каждый день открывать для себя новые грани этого морозного края – для него не просто хобби, но и профессия. Александр руководит Центром активного отдыха, который организует физкультурно-оздоровительные мероприятия и туры выходного дня по Воркуте и ее окрестностям для всех желающих. Причем совершенно бесплатно!
«По сути, это тот же туризм, но для неподготовленных граждан, – объясняет Чанцев. – Например, мы устраиваем сплавы по реке Воркута – 18 километров, это все делается одним днем. Туризм в Воркуте всегда был, грубо говоря, диким. Люди едут сюда с определенной целью, они знают, что хотят получить от этого места.
Основной поток туристов – это те, кто занимается профильным туризмом: рыбаки, охотники, сплавники. К нам люди приезжают, чтобы посмотреть на бесконечный ковер тундры, сплавиться по реке, северную рыбу половить. Туризм у нас – больше отдых, нежели спорт. Кроме того, через территорию нашего региона проходит миграция гуся, поэтому эта птица представляет особый интерес для охотников».
Впрочем, сейчас поток туристов, приезжающих полюбоваться на красоты Воркуты и Коми, не сравним с тем, который был четыре-пять лет назад. Еще три года назад Центр активного отдыха занимался экскурсионной деятельностью, организовывал масштабные походы далеко за пределы Воркуты. Но теперь все это в прошлом. По закону туристической деятельностью могут заниматься только города с профицитным бюджетом, то есть такие, в которых доходы бюджета превышают расходы. Воркута же не первый год демонстрирует отрицательную динамику в экономике. Из-за этого местные туристические центры больше не могут в полной мере осуществлять свою деятельность и вынуждены от крупных экскурсий переходить к небольшим турам, рассчитанным на один-два выходных.
Путь до Воркуты потребует немалых затрат и терпения, но при желании – нет ничего невозможного. Как отмечает Александр Чанцев, отправиться сюда на поезде и из окошка состава своими глазами увидеть, как меняются рельеф, флора и фауна – определенно стоит.
А как же отдыхают сами воркутинцы? На самом деле, несмотря на большие расстояния и дороговизну билетов, возможность выехать куда-то в отпуск есть практически у каждой семьи.
«В виду того, что мы находимся в арктической зоне, у нас работодатель обязан раз в два года оплачивать отпуск работнику и несовершеннолетним членам его семьи. Допустим, мы с женой оба работаем, у нас дети. В этом году бесплатную дорогу для себя и детей беру я (мы платим только за супругу), в следующем году бесплатную дорогу берет она. То есть для воркутинцев выехать на отдых достаточно реально. У предприятий есть определенное количество квот в различные санатории, и через профсоюзы горняков их спокойно можно получить. Какую-то часть суммы ты оплачиваешь сам (10-20%), все остальное оплачивает предприятие. Дети у нас тоже бесплатно в лагеря выезжают», – рассказывает Александр.
Многие его друзья давно покинули Воркуту: кто-то нашел работу в другом городе, кто-то поехал учиться и решил не возвращаться. Александр тоже получал образование не на родине – он окончил Санкт-Петербургский горный университет. Однако после учебы вернулся в Воркуту и уезжать отсюда не собирается.
«У меня таких мыслей нет. Уезжать – зачем? Суровый климат? Это сложный вопрос. Вы были в Петербурге зимой? Так вот, у нас климат лучше, чем в Питере. Холод сам по себе не страшен, страшна влажность во время холода. Вот в Петербурге очень сильная влажность. Да, у нас зимой температура опускается до 30-35 градусов ниже нуля, но, так как у нас сухо, в мороз у человека возникает только одна проблема: если ты не умеешь одеваться правильно, то ты страдаешь. Если ты одет не по-летнему, не подворачиваешь штаны, то, в принципе, можно жить», – уверяет Чанцев.
Уехать из города – это общее повальное решение воркутинцев, которое мешает им жить в свое удовольствие, сетует Александр. Был период, когда и он сам был одержим этой идеей, но потом передумал и решил строить свое будущее здесь.
«У жителей Воркуты есть одна очень забавная черта: мы все подсознательно сидим на чемоданах. Вся моя семья живет здесь: я – третье поколение воркутинцев, мои дети – четвертое. И мои родители тоже всю жизнь сидели на чемоданах. Кто переболевает этим синдромом, тот начинает смотреть по сторонам и под другим углом.
Эта подсознательная рефлексия – «я в любой момент готов отсюда сорваться» – приводит к тому, что человек не создает вокруг себя ничего. Он не делает ремонт, который ему нравится; какие-то вещи подлатывает в квартире, но с учетом того, что он отсюда вот-вот уедет. И это мешает людям! Я этим тоже в детстве переболел – мои родители очень много рассуждали о том, что надо переезжать.
Но в тот момент, когда я абстрагировался и перестал хотеть отсюда уехать, мне стало так комфортно жить! Я прямо расслабился. Теперь я живу и получаю удовольствие оттого, что нахожусь здесь, в Воркуте», – признается Чанцев.
Он не считает себя оголтелым патриотом Воркуты, но ясное видение проблем края не мешает любить его, уверяет Александр:
«Я люблю Воркуту за природу. Мне нравится зима в Воркуте. Тундра – это же «ковер»: до самого горизонта – ни деревьев, ничего, только вдалеке какие-то холмики видны; зимой это просто белая пустыня, где небо сливается с землей и ты вообще не видишь горизонта. Так как я всю жизнь прожил в бескрайних полях, подсознательно я уже рассматриваю пространство только в макро-виде. Природа в Воркуте вроде как скудная, но только для тех, кто внимательно не смотрит. Когда ты начинаешь погружаться в то, кто здесь обитает из живности, ты понимаешь, что тундра – очень обширная и разнообразная».
Павел Потемкин тоже занимается туризмом: его компания – один из немногих туроператоров, которые еще продолжают свою работу в Воркуте. Фирма организует туры по Полярному Уралу и территории Воркутинского района.
«Мы главным образом работаем летом: именно в это время начинается основной туристический сезон в наших краях. К нам приезжают из разных мест. Основное направление – это сплавы с рыбалкой, еще есть трехдневный тур на Полярный Урал. К нам едут из Кирова, Уфы, Нижнего Новгорода, Москвы. Очень многие фотохудожники организовывают фототуры по нашим краям. Но, конечно, большинству людей интересна именно рыбалка. Многие клиенты приезжают к нам ради нее уже не первый раз», – говорит Павел.
По его оценкам, большинство воркутян смотрят на будущее своего города с изрядной долей пессимизма. «Во многом это связано с проблемами в логистике; продукты у нас дорогие именно из-за того, что нет автомобильной дороги, а железнодорожники закладывают довольно высокие тарифы на транспортировку. Кроме того, у нас достаточно высокий уровень безработицы», – поясняет Потемкин.
С недавнего времени в Воркуту зачастили блогеры – казалось бы, это должно придать городу популярность и привлечь сюда туристов. Но то ли условия слишком суровые, то ли образ Воркуты, который мы видим в интернете, слишком уж непривлекателен. Да и интересуют ребят с камерами в основном заброшки, а не то, что вокруг, сетует Павел.
«В основном они, конечно, лезут снимать заброшенные поселки, выдавая их за районы Воркуты, хотя это не так. Наш город, к сожалению, страдает из-за плохого финансирования и непонятной ситуации с угледобычей, но при этом у нас очень красивая природа. У нас есть великолепные памятники природы: водопад Хальмер-ю, Пембойские скалы, каньон Ния-Ю, Беломраморный каньон на реке Каре. Есть очень много интересных мест, но почему-то блогеры любят снимать именно заброшки...» – говорит Павел Потемкин.
Но Воркута – это не только красоты дикой тундры и северное сияние. Искателям культурного досуга стоит непременно посетить Воркутинский драматический театр. За 80 лет существования в его стенах были сыграны сотни спектаклей. Террор, застой, перестройка – все важнейшие вехи нашей истории нашли отражение в здешнем репертуаре.
«Воркутинский театр – это то место, где мне никогда не приходило в голову засомневаться в правильности выбора своего пути, – рассказывает актриса Оксана Ковалева. – Здесь столько отеческого тепла, столько добра, столько единодушия... Наверное, это наши корни, которые были пущены в 1943 году создателями театра и его уникальной труппой – теми великими режиссерами, актерами, танцорами, музыкантами, художниками, драматургами, которые в непростое время, будучи политзаключенными (в основном оклеветанными, а потому несправедливо отбывающими срок), бесконечно любили свое дело; которые как никто другой понимали животворящую силу театра и передали нам этот ценный дар».
Оксана родилась в поселке Воргашор, в 40 минутах езды от Воркуты. Этот поселок, как и многие другие, был построен для семей шахтеров, которые работали на самой крупной в европейской части России шахте – Воргашорская.
«В поселке жили необыкновенно дружные, доброжелательные люди, все помогали друг другу морально и материально. Мы с семьей жили в деревянном домике на восемь квартир. И все восемь семей были как одна, все счастливые и трагичные моменты переживали вместе. А летом накрывали большой стол, ставили самовар и устраивали чаепития. По выходным мы выбирались в город или на детские праздники и спектакли в театр или во Дворец пионеров. В самом поселке было все для счастливого детства: прекрасные детские сады, школы с очень сильным преподавательским составом, разнообразные кружки и секции.
Каждый день мы катались на коньках – вот так просто по тротуарам, во дворах (позже построили крытый каток), на лыжах (пустырей было много, и на каждом из них была лыжня); был даже свой «горнолыжный трамплин» – террикон, который в зимнее время был покрыт снегом и на нем установили подъемник; горки были в каждом дворе. Я вспоминаю именно зимние развлечения, потому что восемь месяцев мы жили «в зиме», – рассказывает Оксана.
Стать актрисой она мечтала с детства: посещала киноклуб в местном Доме культуры, затем стала участницей театра-студии «Монолог». Руководитель коллектива часто вывозил своих подопечных на различные конкурсы и фестивали. На одном из них проректор Щукинского училища заметил Оксану и посоветовал ей поступать в театральное. Еще больше девушку вдохновили поездки в Ленинград вместе со школьной экскурсией: Оксане удалось побывать в лучших советских театрах – Мариинке, БДТ, театре им. Ленсоветва, Пушкинском театре. «Помню, как меня шокировал балет «Жизель»: сутки не могла говорить – так впечатлена была сказочностью декораций и сюжета, красотой и изяществом балерин, живым оркестром... Еще больше захотелось на сцену. Мир расширился. Конечно, захотелось вырваться за пределы нашего северного городка», – признается актриса.
Оксана мечтала учиться и играть в Москве, но поступить с первого раза не удалось. Вернувшись домой, девушка устроилась в Воркутинский драматический театр костюмером.
«Это был год, полный восторгов и открытий, познания и необыкновенного опыта, – говорит Оксана Ковалева. – В Воркутинском театре мне нравилось все: атмосфера, интеллигентность, профессионализм, талант, величина и глубина актеров, я смотрела на них, как на небожителей. Это был совершенно другой мир, все окружающее оказалось намного больше и краше моей мечты. Заведующая костюмерным цехом Валентина Васильевна Спиркова-Демина, в прошлом актриса Воркутинского музыкально-драматического театра (бывшая «ГУЛАГовка» – срок получила по 58-й статье за то, что работала в концертных бригадах на оккупированных территориях во время войны, с 18 лет в лагерях), относилась ко мне по-матерински внимательно и начинала рабочее утро с чаепития и рассказов о своем удивительном прошлом, о театре и об актерах времен Мордвинова и Токарской. О тех людях, которые стояли у истоков театра, их искусство и служение стали его фундаментом. Истории были настолько захватывающие, что хотелось слушать бесконечно».
В первый же год работы в театре по счастливой случайности Оксана попала на сцену в качестве актрисы. Приезжий режиссер решил попробовать ее в своей постановке «Палата мальчиков», роль была довольно заметной.
«Актрисы, работающие в этом спектакле, были очень доброжелательны, отзывчивы, помогали мне, поддерживали. Я поняла, что такое театральная семья, команда. Затем мне дали роль Снегурочки в новогодней сказке, потом была роль Джекки в спектакле белорусского режиссера «Училка ХХI века», – рассказывает Оксана.
Получив опыт работы на сцене, девушка вновь отправилась покорять Москву. Вторая попытка поступления оказалась успешной – Оксану приняли в ГИТИС. С теплотой и благодарностью вспоминая годы учебы, сокурсников и педагогов, она все же признается: ни один театр не стал ей настолько родным, как Воркутинский.
«Я нигде не могла почувствовать атмосферу, хоть сколько-нибудь напоминающую атмосферу родного театра, – говорит Оксана. – Кроме того (а возможно, это и было ведущее обстоятельство моей преданности театру), я влюбилась в яркого актера и удивительного человека – Игоря Алексеевича Ковалева. Я вышла замуж и стала вдвойне счастлива. Вскоре у нас появилось двое сыновей. Когда мы с Игорем были плотно заняты в театре, с детьми помогали родители, которые жили и работали в Воркуте. Поэтому выбор города и театра был очевиден. И ни разу мне не пришлось пожалеть о своем решении».
Оксану, как и других воркутинцев, тревожит массовый отток населения и запустение города. Но несмотря на это, культурная жизнь не останавливается, и люди стремятся в театр, чтобы получить свою толику духовной пищи, уверяет Ковалева.
«Публика в театре самая разная. Есть постоянные театралы – это интеллигенция города, сейчас с появлением Пушкинской карты вижу все больше молодежи; есть и шахтеры, работники газовой промышленности, военные.
Люди дорожат театром. Господи, если бы не этот островок культуры, чем бы здесь заполнялись души и головы людей? Есть молодежные мероприятия, самодеятельные постановки, концерты, но театральное искусство профессионального театра – это же совершенно другой уровень. Здесь ставятся жизненно важные вопросы, здесь работает душа, включается мозг, здесь чаще бьется сердце, потому что происходящее на сцене волнует.
Театр старается разработать репертуар, который особенно востребован: на нашей сцене сегодня идет «Касатка» (А. Толстой), «Пес, бегущий краем моря» (Ч. Айтматов), «Прощание с Матерой» (В. Распутин), А.П. Чехов (рассказы), «Королева красоты» (М.Макдонах ) и др. Согласитесь, репертуар не для провинциального театра. Но люди тянутся и к этим постановкам, ощущая в них живой, настоящий, искренний импульс. Кроме того, в театре сегодня работает молодежная студия «Театр-Дом», где преподают сами актеры, воспитывая поколение новых театралов», – говорит Оксана Ковалева.
Один из сыновей актрисы, Евсей Ковалев, известен многим как ведущий трэвел-шоу. Молодой человек провел детство в Воркуте и стал популярным блогером. Его мечта – совершить кругосветное путешествие, и он продолжает неукоснительно ей следовать, оставляя все больше отметок на карте мира. Но, всякий раз возвращаясь в Воркуту, Евсей заново признается в любви Крайнему Северу и мечтает, чтобы в Воркутинском крае был развитый туризм, а также появились музеи, посвященные ГУЛАГу и освоению Арктики.
Читайте также: