Такер Карлсон – не первый иностранный журналист, кто приезжал в Кремль за интервью. Советские, а потом и российские руководители довольно часто отвечали на вопросы представителей западной прессы. Как это было, знает специальный корреспондент «МИР 24» Глеб Стерхов.
29 февраля 2000 года. Первое интервью лидера России – иностранному журналисту. Владимир Путин пока еще исполняющий обязанности президента. В Кремле с британским тележурналистом Дэвидом Фростом говорят о новых перспективах отношений с Западом.
«Как вы считаете, НАТО это потенциальный партнер, конкурент или враг?» – спросил журналист, телеведущий BBC Дэвид Фрост.
«Россия – это часть европейской культуры, и я не представляю себе своей собственной страны в отрыве от Европы и от так называемого, как мы часто говорим, цивилизованного мира. Поэтому с трудом представляю себе и НАТО в качестве врага», – ответил Владимир Путин.
«Возможно ли, что когда-нибудь Россия присоединится к НАТО?» – задал вопрос Дэвид Фрост.
«Я не исключаю такой возможности. Повторяю, в том случае, если с интересами России будут считаться, если она будет полноправным партнером», – заявил Владимир Путин.
Это интервью на телеканале BBC увидели в Европе и США, и позже транслировали по российским каналам. Через полгода избранный президент Владимир Путин пришел в студию к Ларри Кингу.
«Я имею честь представить гостя, он прибыл в Нью-Йорк на «Саммит тысячелетия» и проведет с нами целый час! Итак, встречайте: Владимир Путин», – произнес 8 сентября 2000 года журналист, телеведущий CNN Ларри Кинг.
Обсудить успели многое: и выборы в США, и обстановку на Северном Кавказе, и трагедию с подлодкой «Курск». Были и личные вопросы.
«Вам нравилось служить в КГБ?» – спросил Ларри Кинг.
«Знаете, это была интересная работа. Она позволила в значительной степени расширить кругозор, приобрести определенные навыки. Прежде всего навыки работы с людьми», – ответил Владимир Путин.
Интервью как высший пилотаж журналистики. У западных акул пера в последние годы это и правда редкость. Умение слушать собеседника – забытый дар.
«Прямой вопрос задам, откровенный», – сказал 14 июля 2021 года журналист, телеведущий NBC Кир Симмонс.
«Дайте мне ответить, вы же мне задали вопрос, вам не нравится мой ответ, и вы меня сразу прерываете! Это некорректно!» – заметил Владимир Путин. «Если вы наберетесь терпения, дадите мне сказать до конца то, что я хочу сказать, вам все станет ясно. Но вам не нравится мой ответ! Вы не хотите, чтобы мой ответ слышали ваши зрители! Вот, в чем проблема! Вы затыкаете мне рот!» – продолжил он.
Типичное поведение журналиста из недружественной страны. Но почему Путин так терпеливо ждет? Наверное, потому что в Первом Главном управлении КГБ СССР разведчиков специально учили уметь выдерживать любого собеседника, путь даже самого бестактного и неудобного.
«Вы четко сказали, что считаете, что Америка вмешивалась в выборы в России, правильно?», – задала 1 марта 2018 года вопрос журналист, телеведущий NBC Мегин Келли.
Владимир Путин: «Постоянно это делает!»
Мегин Келли: «А Россия не вмешивалась в выборы в Америке?»
Владимир Путин: «Нет. И не собирается этого делать. Это невозможно!»
Мегин Келли: «Почему нет?»
Мегин Келли: «Кибервойна!»
Владимир Путин: «Это абсолютно другая деятельность».
Мегин Келли: «У вас есть свои механизмы в военных действиях в киберпространстве!»
Владимир Путин: «Вы меня все время перебиваете! Это некорректно!»
А ведь первое кремлевское интервью в истории страны, тогда Советской России, совсем по-другому проходило.
4 декабря 1919 года Владимир Ильич Ленин побеседовал с журналистом Уильямом Томасом Гудом. Телекамер тогда не было, зато у газет – миллионные тиражи.
Выпуск The Guardian: «Владимир Ленин объясняет британскому корреспонденту, почему Россия – более свободомыслящая страна, чем Англия. В России нет законов, запрещающих пропаганду, и не цензурируется художественная литература. Россия готова признавать независимость малых народов, подчеркивает Ленин».
Год спустя к вождю революции приехал знаменитый английский фантаст Герберт Уэллс. Автор «Машины времени» и «Войны миров» главу советского правительства назвал «кремлевским мечтателем». Ленин с увлечением рассказывал писателю и журналисту про свой план электрификации всей страны. Приезжайте через 10 лет и посмотрите, что за это время сделают в России, предложил Владимир Ильич.
Лампочка Ильича почти в каждом доме, Герберт Уэллс своими глазами увидел, убедился в ленинской правоте. Приехал в 1934-м и опубликовал беседу с тем, кто пришел на смену вождю мирового пролетариата. Сталина за это интервью сами американцы будут пророком называть. Большой кризис предсказал!
Стенограмма беседы: «У США другая цель, чем у нас, в СССР. Американцы хотят разделаться с кризисом на основе частнокапиталистической деятельности, не меняя экономической базы. Поэтому объективно никакой перестройки общества не получится. Никогда вы не заставите капиталиста наносить самому себе ущерб и согласиться на меньшую норму прибыли во имя удовлетворения народных нужд».
Так что разговоры о железном занавесе в плане общения с западной прессой сильно преувеличены. Самой западной прессой.
«Никита Хрущев в программе «Лицом к нации» перед объективами камер CBS, впервые установленными в стенах Кремля на Красной площади в Москве», – говорит репортер.
В 1957-м году, после двух лет переговоров, корреспонденты CBS уговорили на интервью Никиту Сергеевича. Это было первое телеинтервью Хрущева. Западному зрителю запомнились слова про ущербность капитализма и прогноз для США: «Если вы знакомы с историей, то знаете, что старая капиталистическая система в нашей стране сменилась социалистической. И я предсказываю, что ваши внуки в Америке будут жить при социализме!»
Запись интервью Леонида Брежнева японскому телеканалу, 1977 год. Леонид Ильич очень не любил неудобных или заранее несогласованных вопросов. А вот по душам поговорить, повспоминать былое, это всегда пожалуйста.
«Мое первое знакомство с французами состоялось в юные годы. Я имею в виду в те годы, когда я учился в школе средней и изучал французский язык», – рассказывал генеральный секретарь ЦК КПСС. «Я не знаю, откуда вы узнали, что я люблю охоту, но это правда!» – говорил Брежнев.
Свое пристрастие Леонид Ильич применял с пользой для дела. На охоте переговоры проводил. Собеседники, впечатленные его меткостью, были сговорчивее.
«Мне думается, что сейчас выше всего надо поставить то, что страна ждет решительных шагов взаимодействия всех республик для выхода из кризиса», – заявлял Михаил Горбачев. У Горбачева потом много было признаний и раскаяний в многочисленных интервью.
Реформатор Борис Ельцин тоже не сходил с телеэкранов на Западе. «Я хожу в церковь, сейчас 1 мая будет Пасха, я, конечно, пойду на ночное богослужение. Но я, конечно, в рай не попаду», – говорил политик. «Не попадете? Почему?» – спросила журналист. «У меня есть грехи», – ответил Ельцин.
«Основное, что есть в России, это ее народ, с его самосознанием, с его внутренним состоянием, этот народ не может существовать вне суверенитета своей государственности. И вот это понимание, а не угроза ответного ядерного удара должны настроить всех наших партнеров на выстраивание долгосрочных равноправных отношений с Россией», – заявлял Владимир Путин.
Из всех кремлевских бесед в большой истории России самая продолжительная получилась у режиссера Оливера Стоуна с Владимиром Путиным. 30 часов записали. На протяжении двух лет Владимир Путин и режиссер ленты встречались в Кремле, в Сочи, в официальной резиденции президента в Ново-Огарево. На четырехсерийный документальный фильм хватило.
Подробнее в сюжете: История