9 февраля 2023 года в Петербурге раньше срока, всего на 22 неделе беременности, родился мальчик. Он был размером с ладошку и весил чуть больше коробки конфет. Малыш оказался самым маловесным из всех новорожденных в Петербурге, которого врачам удалось спасти.
СПРАВКА: Согласно приказу Минздрава от 27 декабря 2011 года, ребенком в медицинском понимании является новорожденный, который появился на свет на сроке от 22 недель и с весом от 500 граммов (или менее 500 граммов при многоплодных родах). Если вес при рождении неизвестен, то длина тела ребенка должна быть не меньше 25 сантиметров.
Мария и Александр очень ждали малыша. Когда узнали, что будет сын – сразу поняли, как его назовут, вспоминает отец мальчика: «Я выбрал имя Эдгар. Было несколько вариантов, но имя Эдгар заинтересовало меня больше всего. Моя супруга тоже не была против этого выбора. Когда Эдгар появился на свет, мы поняли, что это редкое имя, которое идеально подходит ему, ведь он такой уникальный».
Беременность проходила без осложнений. Но на 22 неделе у Марии внезапно открылось кровотечение. Дальше скорая, роддом, операционная, экстренное кесарево сечение.
«О своих родах мне совсем нечего сказать, так как я их толком не помню. А то, что помню, хочется забыть. Было страшно, было больно и наверное обидно, почему это случилось со мной? – рассказывает мама Эдгара. – У меня была большая, потеря крови... Знаю одно, врач Юлия Юрьевна, та, что проводила операцию, большая молодец и ей огромное спасибо за работу!»
СПРАВКА: На 22 неделе беременности плод внешне уже похож на доношенного ребенка. Он активно двигается, видит сны, открывает глаза, реагирует на звуки вокруг. Но еще не в состоянии самостоятельно дышать, радужная оболочка глаз до конца не сформировалась, питаться материнским молоком или смесью через рожок пока тоже не может.
Торопыга появился на свет весом всего 320 граммов. Вне утробы матери на таком сроке и с таким весом без помощи врачей и специальной аппаратуры выжить невозможно.
«Весь организм в целом у нас готов к рождению к 40 неделе. Малыш родился на 22 неделе, это чуть больше половины срока. Когда ребенок рождается в таком раннем гестационном возрасте и с таким малым весом, органы и ткани у них сформированы, но они функционально не зрелые. Что это значит? Это значит, что легкие не готовы дышать, сердце не готово самостоятельно сокращаться. Желудочно-кишечный тракт не готов еще принимать субстрат для питания», – рассказывает анестезиолог-реаниматолог Мария Старкова.
Эдгару сделали специальный укол, чтобы легкие раскрылись. Связались со специалистами по выхаживанию недоношенных. Через сутки после рождения, как только врачи убедились, что ребенок перенесет дорогу до специализированной больницы, его стали готовить к транспортировке.
«Такие детки не умеют удерживать температуру, и они должны попасть в условия, схожие с условиями внутриутробного нахождения, как у мамы в животике, – объясняет Мария Старкова. – Поэтому еще на этапе родзала ребенок помещается в специальный теплоизоляционный пакетик, который поддерживает определенную температуру и влажность, и затем он помещается в кювез. На голову малышу надевается шапочка, чтобы не было теплопотерь».
Вот так, в экипировке, как космонавт, малыш вместе с врачами реаниматологами и неонатологами начал свою борьбу за жизнь.
10 февраля Эдгара доставили в Детскую городскую больницу № 1. Здесь, в отделении реанимации, с 1978 года выхаживают деток, которые родились слабыми или раньше положенного срока.
«Таких детей в любом регионе, да и во всем мире, пожалуй, рождается в среднем 0,5% от всех рожденных детей на территории, – говорит заместитель главного врача по анестезиологии и реанимации Первой детской больницы Юлия Горелик. – Детей с весом менее килограмма в Санкт-Петербурге рождается около 140 в год».
Выхаживают таких малышей в специальных кювезах. Это «домики», в которых создаются условия, максимально близкие к тем, что в животе у мамы. Темно. Тепло. Комфортно.
Эдгар поселился в таком жилище на долгие четыре месяца. Нужно было дождаться, пока он наберет вес 1200-1300 граммов. Пока ребенок в утробе матери, умная природа сама регулирует все процессы. Мальчика подключили к разным приборам. Одни помогали ему дышать, другие – контролировали работу сердца, третьи – кормили.
«Сердечко также функционально не зрелое. Оно сформировалось, оно бьется, мы это слышим на УЗИ. Но без помощи мамы, без соединения с маминой плацентой, ребенок не справляется. Сердечко будет слабым и ему необходимы препараты, которые помогают осуществлять каждый удар», – добавляет анестезиолог-реаниматолог Мария Старкова.
«Дозревание» Эдгара шло тяжело. Один кризис сменял другой. На второй неделе жизни он перенес операцию на сердце, которое было размером с пуговицу. Позже – еще одну, уже на глазах. Круглосуточная помощь врачей и желание жить каждый раз оказывались сильнее возникающих проблем.
«Мы их называем хрустальными вазами, потому что какие-то резкие неверные движения по уходу, какие-то нарушения эпидемического режима с нашей стороны, с сестринской, с врачебной, они могут нанести неповторимый вред такому ребенку, – делится заместитель главного врача по анестезиологии и реанимации Первой детской больницы Юлия Горелик. – И когда сестра подходит к кювезу для того, чтобы просто хотя бы поменять памперс, она надевает на себя специальные стерильные передники, перчатки, обрабатывает руки. То есть это целый такой процесс, чтобы, не дай бог, ничего такому ребенку не принести из внешней среды».
Чтобы реже тревожить ребенка, все осмотры и манипуляции – в четыре руки. Так врач и медсестра успевают за один заход сделать как можно больше.
Все это время на другом конце Петербурга, дома, родители Эдгара ждали хороших новостей из больницы. Из-за карантина по гриппу и Covid-19 в реанимационную палату маму и папу не пускали. Малыша берегли от любых инфекций, потому что собственная иммунная система еще не заработала. Редкие свидания случались только онлайн.
«Мария Юрьевна каждый день мне рассказывала, что делали, что будут делать, как самочувствие его. Возможность увидеться появилась спустя 3 месяца. Меня пустили в реанимацию», – вспоминает мама Эдгара.
Исследования показали – недоношенные дети быстрее идут на поправку, когда мама рядом. Но как быть, если нельзя? Врачи сумели «обойти» особый эпидемический режим реанимации, когда родителям вход запрещен. Разрешили приносить детские вещи – пеленки, распашонки, шапочки, носочки.
«Мы просим родителей привозить свое, потому что всегда приятно, когда ребенок лежит в собственных вещах, которые мама с любовью постирала, прогладила и провезла. Так они могут дать чуточку своего тепла через эти вещи», – поясняет анестезиолог-реаниматолог Мария Старкова.
Тем временем Эдгар сдал свой первый «экзамен». Набрал вес и перебрался из кювеза в открытый бокс. Это была все еще реанимация, но ребенка больше не прятали под попоной от света, он дышал сам, слушал звуки вокруг. Врачи разрешили родителям принести в больницу миниатюрный музыкальный бокс со звуками моря и колыбельными, чтобы малышу было не так одиноко вдали от мамы и папы. В мае Марии и Александру сообщили по-настоящему счастливую новость – их сын переезжает в другое отделение. Закончилась работа реаниматологов и начался труд неонатологов.
СПРАВКА: Неонатолог – детский врач, занимается лечением и профилактикой патологий у новорожденных. Это реабилитация, выхаживание, адаптация малышей.
Подготовка к самостоятельной жизни без аппаратов, препаратов и катетеров в общей сложности заняла почти 7 месяцев. К выписке Эдгар уже умел держать головку, переворачиваться и есть из бутылочки.
«Мы друг друга с мужем поддерживали, это, наверное, самое главное. Не было самого сложного времени, было постоянно очень тяжело. Пугала неизвестность, – вспоминает мама Эдгара. – Морально, да и физически эта история очень тяжелая и без поддержки друг друга это точно не выдержать. Это сложная проверка для семьи».
В августе Эдгар сдал свой последний «экзамен на крепкое здоровье». Его отпустили домой. Выписка была скромной, без гостей, только мама и папа – он впервые увидел сына и смог взять его на руки.
Сейчас торопыга почти не отличается от своих сверстников. Набирает вес и готовится совсем скоро сделать свои первые шаги.
«Эдгар уверенно переворачивается в обе стороны, может сесть, если найдет, за что схватиться. Хватает игрушки и пытается вставать на четвереньки. У нас выросло 2 нижних зуба, мы кушаем с ложки и много лепечим на своем языке, – делятся родители. – Он нас радует своими успехами. Он очень сильный и упорный малыш. Мы его называем суперменом».
Эдгар – не первый пациент в истории Детской больницы № 1 с таким экстремально низким весом. Но он первый, кто выжил.