Сегодня, 30 мая, стало известно, что умерла актриса Анастасия Заворотнюк, которая долгое время боролась с раком головного мозга. Его у Анастасии выявили в 2019 году, спустя год после рождения дочери Мии, которая появилась на свет путем ЭКО. В интервью MIR24.TV онкологи рассказали, что это за заболевание и излечимо ли оно.
«Термин «глиобластома» знаком многим людям, потому что периодически фигурирует в громких новостях, – говорит медицинский директор частной онкологической клиники, член-корреспондент РАЕН Антон Иванов. – В 2015 году эта агрессивная опухоль головного мозга оборвала жизнь певицы Жанны Фриске, а теперь стала причиной гибели актрисы Анастасии Заворотнюк. Из-за таких повторных громких случаев может сложиться впечатление, что глиобластомы встречаются очень часто, но это не так. Опухоли мозга – это 2% от всех опухолей у человека, а глиобластомы составляют от этого количества только 15,6%. Но то, что они очень агрессивны, и с ними сложно бороться – это факт».
По словам главного онколога, руководителя онкологического центра многопрофильного медицинского холдинга, д.м.н., профессора Александра Серякова, выявляется это злокачественное новообразование чаще всего, когда опухоль уже давит на костные структуры и проявляются такие жалобы, как головная боль, головокружение, потеря сознания, нарушение ориентации во времени и пространстве. «Этот симптомокомплекс дает повод врачу для того, чтобы проводить целенаправленные обследования, – говорит онколог. – Такими обследованиями, в первую очередь, являются МРТ и КТ головного мозга. На них видно это образование, и если оно сопровождается отеком, то это говорит о его злокачественности. Дополнительная диагностика – это биопсия материала, который получают хирургическим путем».
На сегодняшний день существует классификация новообразований с учетом степени их злокачественности по категориям от I до IV. Глиобластома является злокачественным образованиям категории IV, то есть самым злокачественным.
«Выживаемость, то есть время, которое проживает примерно 50% больных от момента обнаружения опухоли, составляет 15 месяцев – чуть больше года. Остальные либо уходят из жизни раньше, либо живут чуть дольше. Если пациент с этой болезнью живет 5 лет, как Анастасия Заворотнюк, то это уже супердолгожитель», – говорит специалист.
По словам эксперта, на сегодняшний день золотым стандартом лечения является хирургический метод, то есть максимальное и полное удаление новообразования, с последующей химио- и лучевой терапией, направленной в первую очередь на предотвращение роста новой опухоли. А также назначение препаратов, которые проникают через гематоэнцефалические барьеры.
На сегодняшний день ведутся исследования – разработка новых подходов к лечению глиобластомы. Это таргетные препараты и иммунные препараты, говорит Александр Серяков.
«К сожалению, невозможно сказать, что эта болезнь на сегодняшний день излечима. Да, можно продлить жизнь, да, можно достичь ремиссии. И где-то треть больных по истечении одного года лечения находятся в полной ремиссии. Но, к сожалению, потом происходит рецидив заболевания, потому что при удалении опухоли оперирующий нейрохирург не способен заметить единичные клетки. А если они остаются, то дают рост и развитие новой опухоли. Так что борьба с этой болезнью пока не является разрешимой проблемой в онкологии», – объясняет эксперт.
«Хирургическое лечение глиобластом затруднено, так как они быстро распространяются в окружающую ткань мозга и зачастую не имеют четких границ, – говорит Антон Иванов. – Из-за этого опухоль сложно удалить полностью.
С противоопухолевой терапией тоже есть сложности. Для глиобластом характерна внутриопухолевая гетерогенность. Этот означает, что злокачественные клетки неоднородны, в них присутствуют разные мутации, разные аномальные соединения. Из-за этого тяжело подобрать лекарство, которое будет эффективно действовать сразу на всю опухолевую ткань».
По словам врача, скрининговых исследований для ранней диагностики опухолей мозга не существует. Эти новообразования встречаются редко, и каждому человеку нет смысла, например, каждый год проходить МРТ головы. Обычно диагноз устанавливают, когда пациент уже обращается к врачу с симптомами.
«В отличие от других онкозаболеваний, прогноз зависит не столько от того, насколько рано диагностирована опухоль, сколько от ее типа и агрессивности, – говорит Антон Иванов. – Глиобластомы – самый агрессивный вариант. Конечно, ведутся исследования, ученые пытаются разработать более эффективные методы лечения. Но пока ситуация такая».
Часто можно услышать, что риск опухолей мозга повышается после ЭКО. Но онкологи это отрицают. «ЭКО абсолютно не провоцирует рак, и даже для пациенток онкологического профиля в состоянии полного регресса рассматривают, в том числе, и возможность ЭКО, – говорит Александр Серяков. – Другое дело, если у женщины гормоночувствительная опухоль – это рак молочной железы, рак тела матки и рак яичников – и ей требуется терапия, то, конечно же, нам не нужно стимулировать женские половые гормоны. И мы откладываем этот вопрос. Но в целом то, что ЭКО якобы является провоцирующим фактором риска развития рака, таких доказательств на сегодняшний день нет».
«На самом деле мы знаем не так много о факторах риска глиобластомы. Известно, что вероятность ее возникновения повышается с возрастом и после воздействия ионизирующих излучений. Понятно, что опираясь на такую скудную информацию, невозможно говорить об эффективных мерах профилактики», – подытожил Антон Иванов.