6 июня – Международный день русского языка и день рождения великого поэта Александра Сергеевича Пушкина, в творчестве которого и сложились русские языковые нормы. Как с тех пор изменился великий и могучий, телеканалу «МИР 24» рассказала доцент кафедры стилистики русского языка факультета журналистики Московского государственного университета им. Ломоносова, кандидат филологических наук, член Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам Елена Кара-Мурза.
В этом году отмечается 225 лет со дня рождения «солнца русской поэзии», как Александра Сергеевича назвал великий Белинский. Выражение прижилось, ушло в народ. А вот за эти годы насколько сильно изменился русский язык?
Изменился он сильно, но не настолько, чтобы не понимать всю глубину и прелесть пушкинских произведений.
Какие изменения в нашем языке, с точки зрения Александра Сергеевича, ему бы сейчас понравились, а какие не очень?
Я думаю, что определенная интенсивность творческой жизни в русском языке ему была бы очень по сердцу. Потому что современные условия общения, которые добавил интенсивности интернет, позволили людям, которые раньше были ограничены каким-то узким кругом общения, вынести свое творчество на массовые обсуждения.
Иногда в этом творчестве есть что-то хорошее, иногда в нем есть что-то плохое, агрессивное, злое. Мы знаем, что интернет спровоцировал неблагоприятные манеры общения, как троллинг, кибербуллинг. Но это крайние случаи. И все-таки это массовое словесное творчество, которому способствовал именно интернет и его технологии. Я думаю, что это как раз одна из ста возможностей, которые Пушкин и его друзья по поэтическому творчеству приветствовали бы.
Тут вы уже в речи упоминаете совсем современные термины, заимствованный русский язык из английского. Насколько я помню еще со студенческих пор, Александр Сергеевич не очень приветствовал перенос в русский язык иноязычных терминов, за исключением тех случаев, когда нет такого семантического аналога. Хотя в сегодняшней молодежной речи такие есть слова, которые мне уже бывает понять местами не очень легко. Слово «кринж», да? Для тех, кто не понял, это нечто вызывающее отвращение или стыд. «Краш» – в противоположность кринжу объект для обожания. Еще один сленговый глагол – «ливнуть», понятно, от английского to leave, уйти. Это порча языка или его естественное развитие, эволюция?
Это такое развитие языка. Раз мы говорим о развитии, об изменении, о появлении новых тенденций, слова меняют смысл, да? В современном русском языке есть слово «тарелочница». Производное от нашего знакомого слова «тарелка». А оказывается, жаргонное значение – девушки, которые ходят на свидание только за тем, чтобы поужинать за чужой счет. В наши времена их называли несколько другим словом, это называлось «крутить динамо».
Тут разные значения, потому что «крутить динамо» – это про личные отношения, а «тарелочница» – про стадию ухаживания. Есть разные аспекты поведения, которые носитель русского языка негативно оценивает. Мы видим, что возникают или заимствуются новые слова, которые обозначают важные с этической и моральной точки зрения понятия. Тарелочница – это плохая девушка.
Я бы сказал, что динамщица тоже не относилась к разряду хороших.
Безусловно. Я к тому, что возникают слова, которые уточняют в том числе поведенческие особенности, связанные с личными, любовными отношениями. Это тоже очень важно. Я думаю, что в пушкинские времена что-то в этом роде тоже было.
Обратите внимание, об этом говорится в рамках молодежных компаний. Это не выходит за узкий круг, а в этом кругу происходит очень частое обновление. Было давно замечено, что жаргонная лексика меняется.
Языковые вставки, заимствования из молодежного и неформального сленга, все равно остаются в языке, они входят в постоянный оборот. А по каким законам это происходит? Почему одни жаргонные выражения через какое-то время уходят в небытие, забываются, а другие остаются в обороте?
Речь идет о том, что какие-то важные смыслы получают словесное оформление, и оно остается. А то, что менее важно и связано с субкультурой или с молодым возрастом – уходит. То есть это не выходит на уровень общего употребления. Просто дублируется или активизируется за счет того, что общение идет через эту информационную сеть, которая достигает буквально любого.
Получается, что был сленг тех же хиппи-субкультур, сленг рокеров, панков, рэперов. То есть каждое новое поколение выдумывает себе новый сленг, который со временем уходит в прошлое.
Как правило.
Но есть еще и изменение норм языка. Если кому-то из современных читателей предложить книгу, изданную до 1952 года, для него было бы достаточно большое количество сюрпризов по правописанию. Изменяется произношение. Когда-то говорилось твердо «пионЭры», а сейчас «пионеры», «проЭкт», «проект» и так далее. А каким образом «дожЩь», как говорили раньше, превратился в «дождь», в жесткое произношение?
Давайте разберемся по отдельности с этими ситуациями, потому что вопрос норм – это вопрос, который до сих пор очень важен. Языковые нормы делятся на нормы стилистические, то есть те, которые возникают в определенных узких сферах коммуникации, включая индивидуальные стилистические нормы, и литературные, которые универсальны, годны для каждой ситуации. Они показывают человека в лучшем виде, потому что это человек интеллигентный и культурный. А Пушкин в свое время говорил о том, что писателей или поэтов надо судить по законам, им самим для себя установленным. Это формулировка индивидуальной стилистической нормы. А если мы говорим о преобразовании норм, то это значит определенная динамика, это изменение, которое Пушкин осуществил. И с его легкой руки эта творческая свобода стала характерной для системы русского языка, в частности, литературного языка. Для филологов и журналистов литературный язык – это одна из разновидностей великого национального русского языка. И самое важное, что литературный язык теперь признан государственным языком Российской Федерации.
Подробнее в сюжете: 225-летие Александра Пушкина