Владимир Путин прибыл с официальным визитом в Монголию. О ролях этой страны в мировой экономике, а также о перспективах российско-монгольского сотрудничества телеканалу «МИР 24» рассказал кандидат исторических наук, директор Центра прикладного анализа международных трансформаций РУДН Виталий Данилов.
Давайте объясним, что собой представляет Монголия. Какое место она занимает на современной карте мира?
- Монголия – достаточно большая страна по своей территориальной целостности. Она занимает порядка 1,5 миллиона километров. Но она зажата, конечно, между основными гигантами – Россией и Китаем – и не имеет выхода к морю. Страна действительно большая, хотя плотность населения не очень велика. Получается плотность два человека на один километр. Население примерно составляет порядка 3,5 миллиона жителей. Из них 2,5 миллиона проживают в столице, в городе Улан-Баторе. Хотя есть достаточно большая зарубежная диаспора. Это число достигает порядка девяти миллионов. В основном она живет в Китае. И еще самая большая по численности диаспора в Южной Корее.
Эксперты оценивают Монголию как едва ли не самый перспективный рынок сбыта во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе. А по прогнозам Всемирного банка, в ближайшие 10 лет рост монгольской экономики составит в среднем 15% в год. Что ее делает одной из самой динамично развивающихся стран?
- На самом деле Монголия – это очень бедная страна. Население там проживает до сих пор в то время, когда потребительский бум не очень интересовал народ. Это кочевой народ. В основном он достаточно неприхотлив и не испытывает каких-то претензий к современному миру. Поэтому исходить из того, что Монголия будет развиваться в ближайшее время стремительными темпами, я бы не стал. Да, Монголия развивается, она развивается за счет большого экспорта в Китай. В основном в разряде экспорта находятся минеральные составляющие – это уголь, медь и другие минералы, востребованные на рынке Китая. Потому что в Россию Монголия уже перестала что-либо поставлять. Крупнейшее месторождение угля находится в Таван-Толгой в пустыне Гоби. И китайцы, причем я лично наблюдал, сами вывозят грузовиками уголь на свою территорию и там его складируют. В принципе, Монголия живет именно за счет этого: разработка минеральных ресурсов и продажа их за рубеж. Там действительно очень много золота, редкоземельных элементов. Но Монголия до сих пор не освоена, то есть она по-прежнему остается кладезем мировой минеральной базы, и за этим будущее. Говорят, что в земле закопано три триллиона полезных ископаемых, которые надо только извлечь. Монголия пока не спешит с разрешением на освоение минеральных ресурсов, поэтому посмотрим.
Монголия является официальным стратегическим партнером России. Как вы оцениваете нынешний уровень сотрудничества двух стран?
- В отличие от экономического, геополитическое значение Монголии действительно велико. У нас достаточно протяженная граница. Монголия находится между Китаем и Россией и всегда служила буферным государством. У нас с Китаем сейчас хорошие отношения, но так было не всегда. И Монголия имела политические приоритеты для нас в первую очередь. Мы по-доброму относимся к этой стране. Мы долгое время помогали ей в экономическом и государственном планировании. К становлению ее государством, конечно, были причастны исключительно мы, потому что если бы Советский Союз в свое время не помог Монголии состояться как государство, то она была бы поглощена Китаем. Здесь сомнений никаких нет. Но и Монголия дала нам дань своей дружбой и своими ресурсами. Во Вторую мировую войну именно Монголия очень сильно поддержала нас своей ресурсной базой, в первую очередь мясом и теплыми вещами, поскольку практически все полушубки шились из монгольских шкур монгольских животных. А мяса они нам дали столько, сколько США. То есть США примерно 650 миллионов, а Монголия 500 миллионов. И это единственная страна, которая не требовала компенсации за это. За все остальное по ленд-лизу, как вы знаете, мы платили. Поэтому Монголия очень дружественная по отношению к нам страна.
Как отмечают эксперты, взаимовыгодное сотрудничество России и Монголии имеет серьезный потенциал. А что сегодня мешает его реализации?
- Вы знаете, мы договорились вроде бы проложить газовую ветку в Китай в рамках продолжения «Силы Сибири – 3». Но на самом деле мы не договорились с Китаем. И таким образом этот процесс приостановился. Более того, он даже подвис. А между прочим, этот газ очень нужен монголам, потому что, конечно, столица Монголии – Улан-Батор задыхается, там топят углем. Но поскольку Улан-Батор находится в низине и окружен горами, то вся эта масса, то есть дым с дисперсными частицами, находится как раз внутри котлована, и люди этим дышат. Поэтому онкологические заболевания сейчас самые распространенные в Монголии. Эту проблему надо решать. За счет чего? За счет газовых станций, которые могли бы отапливать город, не нанося какого-либо ущерба стране и столице. Сейчас пока так не делается. У Монголии, конечно, есть свой газ, там порядка 150 миллиардов кубометров собственного газа. И если бы Монголия смогла добывать его, то она бы 1700 лет совершенно спокойно обходилась без газа извне. Но монголы не умеют этого делать, а может быть, и не хотят. Поэтому газ из России им крайне важен. В настоящее время мы уперлись в нерешение этой проблемы из-за китайской позиции. Как только мы с китайцами договоримся, газ в Монголию пойдет.
Какие направления и конкретные проекты наиболее интересны и перспективны для обеих стран, как вы считаете?
- Все то, что сейчас имеет Монголия, нам неинтересно. Минеральная база сейчас у нас достаточно большая. Она направлена несколько в другую плоскость. Но, допустим, как транзитная страна Монголия имеет значение. Посмотрите, что сейчас делает наш президент. Он посещает все страны, которые находятся вблизи Китая. Он посетил Северную Корею, Вьетнам, сейчас Монголию. Для чего это делается? Это делается из-за обострения взаимоотношений с Западом в рамках формирования нового мирового порядка, когда Запад начинает активно давить на Китай по введению вторичных санкций. Это, конечно, очень сильно наносит урон нашей экономике. Китай согласен с нами торговать, но не в ущерб торговле с Западом, потому что на торговлю с Западом у него приходится основная доля прибыли. Соответственно, чтобы торговать с нами, надо иметь посредников. Вот таких посредников сейчас мы и выбираем. Поэтому сейчас визиты главы нашего государства имеют политическое и экономическое значение для нашей страны. Но в первую очередь, геополитическое. Поэтому, если Монголия становится в ряд с нами в рамках нейтрализации негативных последствий от санкций Запада, то для нас это будет выгодно. На данный момент исходим из того, что сейчас решаются стратегические вещи на экономическом и геополитическом треке.
При каких условиях стратегическое партнерство России и Монголии будет развиваться не просто динамично, но и глубоко?
- Условия уже созданы. Они, в принципе, основаны на многолетней дружбе. Потому что Монголия очень ценит то, что сделал для нее Советский Союз. Там до сих пор люди, кому за сорок, говорят на русском языке абсолютно спокойно, так же, как мы с вами. И они готовы к взаимодействию с Россией и в дальнейшем. Самое главное сейчас определить приоритеты, что монголам надо от России в первую очередь. И готовы ли мы им дать то, что они хотят. Как только эти приоритеты определятся, тогда и будем говорить. Сейчас в ходе этого визита в центре внимания приоритетов были вопросы образования. То есть мы сейчас увеличиваем квоту, и, скорее всего, будем брать больше монголов. Потому что в 1990-е там перестали изучать русский язык и в основном начали возвращаться к практике проникновения англосаксонского мира во все страны Азии. Монголия не стала исключением. И монголы начали активно изучать английский язык, с тем чтобы создать западный вектор своего развития. Но это продлилось недолго. В принципе, Запад действует цинично. Он выгребает оттуда богатство, не давая практически ничего взамен. Тут монголы очень активно вспоминали Советский Союз, который делал ровно наоборот. Достаточно много мест и городов, которые были построены, брались под опеку Советским Союзом и очень хорошо развивались. Там была очень мощная социальная база. Поэтому монголы помнят нас и хотят, чтобы мы вернулись. Вот в каком качестве и насколько сильно мы вернемся, это уже будет зависеть от нашего руководства.
Подробнее в сюжете: Визит Путина в Монголию