Римское метро – транспорт для бедных. Московское метро – объект стратегического назначения с кардинально иным подходом к безопасности. И действительно, сколько бы ни танцевали горячие болельщики из Латинской Америки на эскалаторах московской подземки, за все время чемпионата мира не было ни одного инцидента.
Хотя у московского метро была своя черная страница в 1982 году. О чем не сообщали советские газеты – корреспондент телеканала «МИР 24» Максим Красоткин.
У станции «Авиамоторная» и сейчас, как и тридцать с лишним лет назад, кого-то ждут, кто-то опаздывает, и все спешат. Сергей Ордеев в феврале 82-го также торопился домой – до сдачи диплома у студента знаменитого МЭИ оставалось пять дней.
«Я пешком дошел от кафедры – была последняя консультация перед дипломом. Посмотрел на часы, почему-то очень точно запомнилось все, 16:50 было. Я решил на метро в этот день поехать. Как раз в пять часов все и случилось», – поделился Сергей.
Обычно Сергей ездил на учебу на трамвае или на электричке. Но именно тогда почему-то выбрал метро. И как после этого не поверить в судьбу? Где-то в середине пути эскалатор под ним вдруг начал резкое движение вниз, все кто на нем стоял, потеряли равновесие. Но никто и подумать не мог, что это первые секунды трагедии.
«Я вижу, что внизу стала образовываться куча-мала, то есть люди стали падать друг на друга. И я чувствую, что меня несет в эту кучу. И в этот момент инстинкт сработал, какая-то сила меня выбросила на балюстраду», – рассказал Сергей.
Эскалаторы на «Авиамоторной» – одни из самых протяженных в Московском метро. Их длина составляет 49 метров. А это тот самый, крайний слева, как и зимой 82-го работает на спуск. Тогда трагедия длилась всего минуту пятьдесят секунд. Когда на платформе лежали пострадавшие, сверху продолжали идти. Оттуда-то не видно, что происходит внизу.
Здесь никто не кричал. Все были в состоянии шока. Поначалу очевидцы подумали, что произошло недоразумение, и сейчас помогут людям встать. Сергей Ордеев это и стал делать. Но реальность оказалась другой.
«Вытащили женщину, потом был военный, был молодой человек. Боковые стенки балюстрады были пробиты, и мы достали молодого человека, бережно его несли, и я заметил, и я вижу, у него ноги болтаются сами по себе, явно это был перелом», – вспомнил Сергей.
Станция была закрыта, сотни людей пытались узнать, что случилось. Но от очевидцев слышали только эмоции. По радио и телевидению рассказывали о свершениях к 65-й годовщине Октября. О событии напечатала единственная газета – «Вечерняя Москва», да и то, как можно было в 82-м.
Информации о трагедии нашлось место только на предпоследней полосе и то на следующий день. Три коротких предложения, между новостью о ремонте старинных часов на соборе в ГДР и заметкой о заводской спартакиаде. Да, по всем стандартам журналистики с этого надо было начинать выпуск, но на заре эпохи застоя даже такое считалось неслыханной дерзостью.
Зато маленькая заметка обросла слухами и домыслами: якобы людей перемалывало механизмами эскалатора. Кто тогда знал, что такого не может быть – под пассажирами только пустоты.
«Я вышел на улицу, я заметил, что ботинки были в крови, все красные такие. Я оттер снегом, как мог. Поехал домой. У меня две бабушки были, я, конечно, ничего не рассказывал. Отмыл ботинки и я помню, вечером состояние. Меня трясло в лихорадке, я не мог успокоиться», – рассказал Сергей.
В давке тогда погибли восемь человек. Как позже выяснит следствие, это было сродни авиакатастрофе, когда незначительные факторы, собираясь воедино, становятся трагедией. Час-пик, человеческая халатность и новая техника. Эскалаторы на «Авиамоторной» установили за два месяца до трагедии.
«Это был человеческий фактор. Механик, который обслуживал эскалаторы, он исходил из технической документации на предыдущие эскалаторы, а не на те, что были установлены два месяца назад. И фактически эти два месяца, об этом никто не знал, они эксплуатировались в аварийном режиме», – рассказал историк Московского метро Максим Шуйский.
Когда на ленту эскалатора стали заходить люди, одна из ступеней выпала из направляющих. В таком случае автоматика должна была остановить движение, но техника не сработала. Это сейчас даже попавший в полотно шнурок может дать команду тормозу, а тогда такие технологии только появлялись и сильно зависели от людей.
«Учли возможные неправильные действия персонала, когда пытались остановить машину, просто отрубив рубильник. Но отрубив рубильник, они отрубили всю следящую систему, которая выдавала сигнал на остановку аварийным тормозом», – поделился главный конструктор завода по производству эскалаторов Игорь Семеников.
Здесь в Петербурге, на заводе, где производят эскалаторы, февраль 82-го – переломная точка. После этого все подъемники советского метро прошли модернизацию. Кроме автоматики усилили балюстрады – то, откуда растут светильники и куда в надежде на спасение прыгали люди.
«Были увеличены в толщине эти листы ограждения. С трех миллиметров до десяти, то есть почти в три раза», – рассказал Максим Шуйский.
Это был единственный сбой эскалатора в московском метро. Трагедия, унесшая восемь жизней, послужила уроком всем, и возможно стала точкой отсчета при создании современных систем, которые отвечают за безопасность пассажиров.
Подробнее в сюжете: Программа Вместе
