На новогодних каникулах в Приэльбрусье погиб 37-летний турист из Москвы. Вместе с приятелем он спускался по необорудованному склону. В какой-то момент мужчина вырвался вперед и подрезал лавину, которая утащила его на дно своей ужасающей пасти. Напарник повел себя необычно: просто проехал мимо и даже не остановился. Хотя мог попытаться помочь другу выбраться из снежного плена. Скорее всего, у него случился шок от испуга, говорят спасатели. Ушло драгоценное время, когда лыжника еще возможно было спасти. Попавший под лавину человек может продержаться еще некоторое время. Это уже как повезет: от нескольких минут до нескольких часов.
«Лавина не сразу набирает скорость. Сначала идет характерный хруст, а потом начинает потихоньку двигаться. В этот момент надо успеть убежать за границы лавины. Если успеешь – успел. Если уже попал, то тут уже, к сожалению, надо стараться, чтобы перед лицом было какое-то пространство, чтобы дышать как-то», – рассказал замначальника Северокавказской военизированной службы Эльбрусского военизированного противолавинного отряда Махмуд Буддаев.
Когда рядом настоящий друг и напарник
Михаил Бобров, к сожалению, ушел из жизни. Эту историю ветеран ВОВ рассказал нам три года назад. А знал он о лавинах не понаслышке. Сам побывал в плену снежной стихии вместе с напарником. И спасся. Произошло это на склонах Эльбруса во время войны. Рассказ Михаила Михайловича будет интересен современным экстремалам, которые вопреки здравому смыслу все равно идут кататься на лавиноопасный склон.
«Есть разные лавины. Есть сырые лавины. Сырая лавина это очень плотный снег, вот как погода наша. Вот как лепить снежки. Снег сырой и он подтаивает. А под снегом идет все время то ли травянистый слой – ручейки текут, то ли скалистый. И все это сползает. Если вы в эту массу попали, уйти от этой массы легко. Но если вы в нее попали, и вас присыпало, надо создавать себе обитаемость. Надо сделать себе какую-то камеру для того, чтобы трамбовать снег и создавать запас кислорода. Чтоб не давил снег на грудь, чтобы вы не задохнулись. Вообще, попадая в лавину, первое правило – закрыть дыхательные пути, нос. И толкать снег тазом, кулаками, ногами, головой, спиной, чем можно, чтоб создать себе вот такую обитаемость. Вас найдут. Как искать, бойцы знали. Искали зондами. А сейчас ищут очень просто. На вас надевают специальный датчик, и он начинает пищать в случае ЧП. У нас собаки были еще свои. Большие, громадные, сванские. Мировые кавказские овчарки. Иногда идешь, перевал, переспать надо. На снег ложишься, они к тебе привалятся и шерстью своей согревают. И мы дружили со многими собаками, это были великие наши друзья. Они таскали наверх на перевалы медикаменты, боеприпасы, еду.
В сухой же лавине – это страшное дело. Когда выпадает свежий снег, и снежинка к снежинке сцепления не имеет. И вот, сорвалась эта лавина. А лавина – это как хороший взрыв. Идет взрывная волна. Она уничтожает все. Она делает громадную просеку в вековом лесу. Она сносит мосты, сносит дома, колоссальные деревья. Поэтому если ты попал в эту лавину и уже летишь вместе с ней, надо стараться делать плавательные движения, чтобы не уйти глубоко под снег. Остался жив и находишься под лавиной – надо продержаться. И самое главное – не паниковать. Вот как мы попали под лавину на одном перевале.
Прошли самый страшный участок. У нас были противолавинные лопаты, лавинные шнуры. Что такое лавинные шнуры? Метр красный, метр желтый, метр красный, метр желтый. И так метров 30, и распушенный в конце хвост. Когда вы попадете под лавину, этот хвост все равно будет выбиваться, и вас найдут быстро. Поэтому мы шли на расстоянии друг от друга метров 50, и вот так мы поднимались. Кричать нельзя, только гранату бросить. Бросили. Образовался серпантин, та самая тропа, по которой мы должны подниматься. А наверху такой громадный снежный слой. Подошли ближе, еще раз бросили гранату, сбили снег. Так прошли, кажется, самый страшный участок. И выходим на такие пологие склоны, где всего-то 17-18 градусов склон. Пошли со всей командой, целая рота. Когда я шел впереди, раздался такой хруст, снег сошел. Пошел смотреть.
Я с рюкзаком. Невероятная вещь. Вот эта, значит, нижняя часть склона катится вниз. Он как перрон, а я словно в поезде, лечу от этого перрона все дальше и дальше. Рюкзак тяжелый, килограммов 40: боеприпасы, продукты. Ну, я падаю на спину, снег меня тащит, и чувствую, что меня начинает засыпать снегом. Первое, что сделал, – повернулся, начал закрывать подшлемник. Первое, что я увидел, когда закрывал подшлемник, это как Годжи Зарубиани, шедший сзади, бросился за мной, схватил за ногу! И вот на нас уже лавина поперла, потащила. Тряслись мы долго. Местами такие удары получал в спину и по ягодицам, как будто лошади били, целый табун. Мы попали словно на стиральную доску. В какой-то момент лавина остановилась. Годжи держал меня все время за ногу. Я спросил, что случилось? Как только лавина остановилась, мы сразу начали трамбовать снег. Я уже чувствую, что руки Годжи и ноги проходят ко мне. Мы создали довольно хорошую обитаемость. В этой обитаемости у Годжи открылось сильное кровотечение из носа. Мы остановили кровь. Я почувствовал, что у меня на правой ноге нет ботинка, сорвало. Первый вопрос: переломов нет? Нет. Все, и начинаем ориентироваться. По времени мы просидели 3-3,5 часа. Из лавины никакие звуки не доходят. А внешние звуки слышны. Я спросил, почему ты бросился за мной, зачем ты меня схватил за ногу? Годжи ответил: «Чтобы удержать тебя на поверхности». Он был как стабилизатор. Не давал мне уйти глубоко под снег. Рюкзак я потерял. Это было уже второстепенно. По сути, напарник меня спас. Красноармейцы, видевшие, что мы попали под лавину, откопали нас с помощью лопат и зондов», – поделился историей ветеран ВОВ, профессор, советский и российский военный альпинист Михаил Бобров.
Опасный сезон на пике
Торопиться выходить за пределы трасс на Эльбрусе или Чегете новичкам лучше не стоит, советуют эксперты. Особенно в непогоду, когда райдер даже не видит лавину, которая идет на него. Есть очень опасные склоны. Только за сезон лавины там сходят десятки раз. Но, увы, в самые опасные зоны, где катание запрещено, и отправляются отчаянные райдеры.
«Мне нравится ездить по целине, по пухляку. Я как раз за этим приезжаю. Именно, чтобы по тому месту, где никто не ездил. Я сюда еду за интересными ощущениями, меня манят горы», – поделился Константин Забегалов из Санкт-Петербурга.
Кататься на запрещенных склонах Чегета – настоящее самоубийство. Они настолько крутые, что от лавины убежать невозможно. Снежная масса разгоняется до 200 километров в час. Сноубордист летит в два раза медленнее. При таком раскладе под снегом можно продержаться максимум 15 – 20 минут. В прошлом сезоне, всего за считанные секунды лавина на склоне Чегета погребла сразу семерых. Никто не выжил.
«Я думаю, у них все было переломано. Тем более пыль лавинная, она самая опасная. Сразу забивает дыхательные пути, и человек уже ничего не может делать», – рассказал начальник Эльбрусского высокогорного поисково-спасательного Абдуллах Гулиев.
Опасность схода лавин, предупреждают в МЧС, сохранится в горах Кабардино-Балкарии до конца весны. Но все же, если выходите в лавиноопасную зону, не забудьте надеть лавинный датчик. А еще лучше иметь за спиной волшебный рюкзачок со всем необходимым: лопатой, щупом, аптечкой. Это чтобы быстро откопать попавшего под лавину товарища. Среди райдеров есть поверье: «Если ты катаешься без рюкзака, значит, у тебя нет друзей».
Подробнее в сюжете: Мировой сюжет
