У большинства россиян 4 ноября – выходной день. Страна отметит День народного единства. 400 с лишним лет назад второе народное ополчение выбило интервентов и освободило Москву. Как известно, то ополчение собрали князь Дмитрий Пожарский и посадский человек Кузьма Минин. В Нижнем Новгороде он занимался мясной торговлей и за пару лет превратился из купца средней руки в одного из освободителей земли русской. Как сказали бы сегодня, Минин отличался менеджерским талантом. Так ли это и чьим потомком был князь Пожарский, попытался понять корреспондент «МИР 24» Владимир Сероухов.
В начале XVII века Нижний Новгород – свободолюбивый купеческий и ремесленный город, но торговля идет не очень. В Русском царстве – Смута. Пала династия Рюриковичей. В стране междоусобная война. А в столице засели польско-литовские оккупанты. В начале 1611 года нижегородцы посылали ратников в ополчение, чтобы «встать за веру и за Московское государство», но поход оказался неудачным.
В конце сентября - начале октября 1611 года, точной даты никто не знает, на Торговой площади рядом с Кремлем толпится народ. Перед людьми выступает земский староста Кузьма Минин - этакий сити-менеджер XVII века. Он говорит, что нужно собирать новое войско и спасать государство, но денег на снаряжение нет. Тогда оратор предлагает: «продавайте свои дома, закладывайте жен и детей». Говорит так убедительно и красноречиво, что люди слушаются и несут в казну самое последнее.
Два века спустя художник Константин Маковский изобразит этот сход на картине «Воззвание Минина к нижегородцам». Высота полотна составляет семь метров.
«Здесь мы можем с вами видеть разных героев. Не только зажиточного купца, который принес на носилках все, что у него было: дорогие ткани, кубки. Мы видим здесь даже домовые иконы, которые принесли», – рассказала младший научный сотрудник Нижегородского государственного художественного музея Евгения Чистякова.
Земский староста Минин тогда превысил полномочия. Право собирать ополчение было только у местных воевод, но те не решались выступить против интервентов.
«Единственная сила, которая о себе заявляла, – это церковь. Но глава церкви – патриарх Гермоген – в монастыре пребывал в заключении, его морили голодом. Тем не менее он ухитрялся посылать грамоты и сюда, в Нижний Новгород. Они в том числе доходили до Минина», – сказала экскурсовод Татьяна Савиных.
На том сходе Кузьма Минин выступил как бы от имени патриарха, но ополчение так и не возглавил. Безродному торговцу мясом нужен был человек с богатой родословной, к тому же опытный в военном деле.
«Нужен был человек, который не был запятнан отношениями с поляками. Таких людей на тот момент уже не было, такого уровня. Князь Пожарский был именно из князей», – отметила директор Балахнинского музейного историко-художественного комплекса, кандидат исторических наук Мария Карташова.
Не просто князей – потомков основателей Москвы Юрия Долгорукого. Правда, до Смуты про Пожарских толком и не слышали. В «Бархатной книге» в списке знатных фамилий они появились позднее. Дмитрий Пожарский был участником первого ополчения и согласился возглавить второе. Минин определил себе место казначея. Ополчению нужны были деньги.
«В советские времена принято было думать, что ополченцы – это крестьяне, в лаптях с какими-то там палками шли воевать. Ничего подобного. Нижегородское ополчение изначально собиралось как профессиональная армия», – добавила Мария Карташова.
У воинов был гарантированный оклад: конному ратнику с прислугой платили 50 рублей в год, простому всаднику – 45, пехотинцу – 40. Деньги по тем временам солидные, только на одну копейку можно было купить целый воз огурцов. Минин как потомственный торговец знал, как вести переговоры. Убедил купцов Строгановых дать четыре тысячи рублей – чуть меньше годового бюджета всего Нижнего Новгорода.
«Это был как бы кредит. Они говорили: давайте нам средства, а потом, когда восстановим государство, получите их обратно», – сказала Мария Карташова.
В феврале 1612 года из Нижнего Новгорода на Москву двинулись три тысячи ратников. Это был хорошо вооруженный и очень дорогостоящий отряд.
На следующий день ополчение уже в Балахне, на предполагаемой родине Кузьмы Минина. Часть войска идет по льду замерзшей Волги, часть – по берегу мимо Покровского монастыря. Он сохранился до наших дней. Войско отчаянно нуждается не только в провизии, но и в жаловании. И здесь Кузьма Минин уже не просит приносить пожертвования, а приказывает собирать налоги. «Руки поотрубаю тем, кто утаит имущество для ополчения», – говорил тогда Минин.
В каждом городе к войску примыкали новые отряды. Минин оказался еще и превосходным агитатором. «Все воззвания ополчения написаны очень грамотно. «Мы, Московского государства люди разных чинов». В переводе на современный язык, «мы, граждане Российской Федерации». Они никогда не выпячивали ни национальный, ни религиозный состав. Они обеспечили возможность консолидации разных сил», – отметил руководитель комитета по делам архивов Нижегородской области Борис Пудалов.
К Москве подошло уже 12-тысячное войско. После кровопролитных битв интервентов изгнали из столицы. Новый царь Федор Михайлович Романов сделал Кузьму своим помощником и думским дворянином, но через четыре года Минин умер. Сперва его похоронили на погосте Похвалинской церкви, через полвека при царе Алексее Михайловиче останки перенесли в кафедральный Свято-Преображенский собор. При Николае I строят новое здание собора, куда переносят прах Минина. В XX веке большевики взрывают храм и мощи Минина отправляют в местный краеведческий музей. Мытарства закончились только в 60-х, когда «спасителя Отечества» перезахоронили в Нижегородском кремле.
Подробнее в сюжете: Программа Вместе
