Смартфон в презервативе и пролежни от респиратора: как работают врачи в условиях пандемии

Сегодня, 21 июня, в России отмечается День медицинского работника. В этом году праздник стал по-настоящему особенным, ведь именно врачи и медсестры приняли на себя главный удар пандемии коронавируса. Президент РФ Владимир Путин поздравил всех медработников с профессиональным праздником и отметил мужество и героизм врачей, которые вот уже несколько месяцев борются с инфекцией и спасают жизни людей. Глава государства подписал указы о награждении работников российских медицинских и научных учреждений за большой вклад в борьбу с коронавирусной инфекцией, а пять врачей, включая главврача больницы в Коммунарке Дениса Проценко, были удостоены звания Героя Труда. Также большое количество медиков получили почетные грамоты, несколько сот российских врачей награждены орденом Пирогова и медалью Луки Крымского.

Несмотря на то, что пик эпидемии уже пройден, борьба с коронавирусом продолжается. О том, в каких тяжелых условиях приходится работать врачам, борющимся с пандемией, рассказали в интервью «МИР 24» они сами: реаниматолог, участковый доктор и врач скорой помощи.

Олег Корнеев, врач-реаниматолог:

«Скоро всех врачей и медсестер, работающих в коронавирусных больницах, будут узнавать по одинаковой отметине на лице. У каждого из нас есть красный пролежень у основания носа, который уже не удается вылечить. Это то место, куда приходится опора респиратора и защитных очков. Многие пытаются подкладывать туда вату и наклеивать сверху лейкопластырь. Но это все равно не помогает.

Раньше я работал в кардиореанимации, но сейчас вся больница отдана под коронавирус, поэтому все реанимации у нас стали общими. Мы работаем по 12 часов, и опыт показывает, что больше выдержать уже трудно. Потому что это интенсивная и физически тяжелая работа на ногах. К тому же, средства индивидуальной защиты очень сильно затрудняют работу. Мы работаем в одноразовом защитном костюме – почти скафандре, в двух перчатках: одни – под одежду, другие – поверх рукавов. В бахилах, респираторе, очках, шапочке. В защите мы находимся все рабочее время.

Когда занимаешься физической работой – например, реанимацией – то в этом костюме реально очень жарко. Плюс потеют очки, и протереть их нельзя. Поэтому некоторые вещи мне периодически приходится делать почти вслепую.

Хотя в остальном работаем так же, как и всегда. Трудностей прибавилось только в трех вещах: во-первых, работать стало физически тяжелее. Во-вторых, все время потеют очки и болит нос. А в-третьих, ты отдаешь себе отчет в том, что в любой момент можешь оказаться вот тут же, на этой койке. Многие врачи там и оказываются.

За смену у нас есть один перерыв, когда мы можем выйти и снять защиту, чтобы поесть, попить и сходить в туалет. Впрочем, есть и пить на работе мы стараемся поменьше, чтобы не было потребности ходить в туалет. Кому выдержать 6 часов сложно, тот пользуется памперсами для взрослых. Для того, чтобы выйти в «чистую» зону, есть целый длинный протокол раздевания, ведь нужно раздеться так, чтобы не натрясти инфекцию себе в нос и не унести ее на себе в «чистую» зону.

Непросто в наших условиях быть курильщиком. Сперва я пытался работать с никотиновым пластырем. Но теперь мы с заведующим немного хулиганим: у нас в отделении есть тамбурчик с огромным окном. Мы открываем окно на улицу и раз в три-четыре часа выходим туда покурить. Респиратор опускаем вниз, очки поднимаем вверх, и курим, держа сигарету пинцетом или корнцангом.

У нас появились и другие лайфхаки. Например, многие не знали, что делать со смартфонами. Кто-то оставлял их снаружи, в «чистой» зоне. Кто-то обильно обрызгивал антисептиком после смены, но это выдерживают только самые простые и «дубовые» гаджеты. А я, как бывший турист-водник, давно знаю, что телефон отлично работает, если его упаковать в презерватив. Теперь у нас весь медперсонал свои телефоны перед сменой зачехляет в презервативы. Очень удобно!»

Алексей Сидоренко, участковый врач:

«Врачи в поликлинике сейчас работают, как штрафбат, почти без защиты: есть только маски, перчатки и дезраствор. Так мы и ходим по вызовам, домой к больным людям, в том числе к тем, у кого подтвержден коронавирус в легкой и средней форме. Я не рискую, я так работаю! Четыре наших доктора перенесли коронавирус. Один с двусторонней пневмонией в реанимации. Когда прихожу к пациенту, то не знаю, с чем столкнусь. Но лечу, и чаще всего вылечиваю!

В поликлинике осталось 5 терапевтов и медсестры. Все остальные сотрудники либо заболели, либо уволились, а медработников старше 65 лет отправили в бессрочный отпуск. Главный врач в нашей поликлинике создал центр по борьбе с коронавирусом, а сам съехал в другое здание и руководит оттуда по WhatsApp. Забаррикадировался в кабинете и биотуалет себе заказал!

Мы работаем не по 8 часов, и даже не по 10, а «ненормированно»: пока не кончатся вызовы. Работы очень много, в день по 16 вызовов и больше! Пешком хожу по всему микрорайону. К тому же, вызовы поступают постепенно, и я не могу заранее распланировать маршрут. Приходится несколько раз возвращаться в один и тот же дом, даже если ушел уже на другой конец микрорайона. Помимо коронавируса и обычного набора болезней, сейчас невероятно много атипичной пневмонии. Никогда столько не было!

Работы много, но я работаю и буду! Мне что, впервой рисковать? Да я, когда в армии служил, был прикомандирован к бригаде ВДВ под Кабулом! Был снайпером, наших пацанов прикрывал, воевал по-настоящему, в госпитале был после контузии. Да чтобы я сейчас струсил – никогда! Мы и тогда своих оберегали от супостатов, и сейчас убережем от коронавируса! Не бойтесь, будем жить! Без отговорок!»

Михаил Коневский, врач скорой помощи:

«У врачей скорой помощи графики работы не менялись. Я как работал сменами по 24 часа, так и работаю. Мы ездим на вызовы в наших обычных медицинских формах, без спецкостюмов. И, конечно, не знаем, с чем столкнемся. Но средства индивидуальной защиты у московской «скорой» все же есть, и если у больного температура, пневмония и есть подозрение, что это коронавирус, то мы надеваем специальные защитные костюмы.

Это не очень просто и быстро, но врачи одеваются перед выездом на подстанции, или, в крайнем случае – непосредственно перед тем, как войти в квартиру. Все как положено, включая перчатки, респиратор, очки. Но все равно есть случаи заражения врачей.

Очень много врачей болеет в Подмосковье. Там специальных средств индивидуальной защиты не хватает. Вместо того, чтобы покупать специализированные костюмы, в Подмосковье покупают защитные костюмы для строительных работ. Внешне они похожи на медицинские, но это защита от пыли, грязи, краски, а никак не от вирусов! Зато такие костюмы стоят дешевле: всего 140 – 150 рублей, тогда как наши медицинские – больше 1000.

И в Москве, и в Подмосковье есть специальные бригады, которые выезжают исключительно на больных с подозрением на коронавирус, и эти бригады с самого начала одеваются в специальные костюмы и всю смену работают в них. Но и обычные бригады тоже попадают на такие вызовы, ведь всего предусмотреть нельзя.

Есть и позитивные изменения в работе. Например, сейчас гораздо меньше пьяных, которых приходится подбирать на улице. Ты приезжаешь, начинаешь его будить, а он тебя материт. Такого сейчас почти нет. Но других вызовов стало больше. Люди прикрываются тем, что они боятся выходить в поликлинику, потому что там они могут заразиться. Зато они почему-то не боятся, что к ним приедет «скорая», врачи которой контактируют с десятком разных больных в день и бывают в приемном отделении больниц.

У людей всегда найдется отмазка, чтобы не обращаться к участковому врачу: то бабушка болеет, то кошка рожает – любую причину придумают. Но нередко бывают и тяжелые коронавирусные больные. В таком случае мы обращаемся напрямую в приемное отделение больницы и предупреждаем, что везем «тяжелого». И в случае дыхательной недостаточности их принимают без очереди. Дело почти никогда не доходит до реанимации в машине. Потому что реанимировать человека в машине, в таких тесных условиях – это полный кошмар! И это, слава Богу, бывает крайне редко.

Конечно, на первых порах перед больницами выстраивались очереди машин скорой помощи, но тогда вся система была еще недостаточно отлажена. Не хватало больниц, принимающих коронавирусных больных. Сейчас же их очень много, под «корону» перепрофилировали целые корпуса большинства больниц. Сейчас под них отдали даже отдельные роддома, например, роддом на Самаркандском бульваре. И начинают перепрофилировать под них некоторые другие клиники, в том числе кожвендиспансеры.

Так что больных, у которых дыхательная недостаточность или пневмония, мы стараемся не оставлять дома. Конечно, мы не имеем права забирать их без их согласия, но тех, кому опасно оставаться дома, мы не оставляем под расписку. У меня такого не было: я людей уговариваю. Все, конечно, зависит от сознательности человека. Я ему объясняю ситуацию, говорю, что в следующий раз «скорая» может не успеть. Подключаются родственники, и больного все же удается госпитализировать. Так что не сомневайтесь, спасаем всех!»