Как советский секс-символ бежал в Голливуд и боролся с неизлечимой болезнью? Интервью американской жены Олега Видова

Судьба известного советского актера, ставшего секс-символом СССР, даже когда секса не было, так похожа и не похожа на все остальные. Белокурый красавец с голубыми глазами и природным обаянием стал героем культовых картин «Джентльмены удачи», «Летучая мышь», «Всадник без головы». Еще в детстве из-за работы матери – она была специалистом в сфере образования за рубежом – Видов успел пожить в разных странах: Румынии, ГДР, Казахстане. Возможно, это обстоятельство в дальнейшем определило его побег из СССР.

Впервые на съемках он оказался по воле случая в 14 лет. Когда мать сильно заболела и получила инвалидность, Олег еще учился в школе рабочей молодежи. На жизнь ему пришлось зарабатывать самостоятельно, поэтому он устроился в больницу санитаром. Там из-за яркой внешности его заметил сотрудник «Мосфильма» и пригласил сниматься в детском фильме. А дальше – головокружительная карьера, многочисленные романы, побег из СССР, любовь длиною в 32 года и тяжелая болезнь, поставившая финальную точку в его судьбе. В отличие от других советских актеров, оказавшихся в Голливуде, Видов не испытывал экзистенционального кризиса. Последние годы он писал книгу о своей жизни, чтобы рассказать о непростой судьбе всему миру. Не все главы были им закончены, но американская жена Видова Джоан Борстен не только дописала его автобиографию, но и сняла фильм «Олег», который показали на 43-м Московском международном кинофестивале в этом году.

В эксклюзивном интервью корреспонденту «МИР 24» американский кинопродюсер, сценарист, бывший журналист и жена Олега Видова Джоан Борстен рассказала о тяжелой болезни, интересной судьбе актера за рубежом, непростых отношениях с советской властью и голливудскими режиссерами.

«Олег писал книгу в течение трех лет, но не успел ее закончить, он умер. Он оставил мне список с именами людей, у которых надо взять интервью, чтобы я смогла закончить оставшиеся главы. К работе приступила не сразу. После смерти Олега мой пасынок Сергей женился в Малибу. Вместе с ним и его женой мы съездили на повторное свадебное торжество в Россию, а когда я вернулась домой, то легла в кровать и пролежала так практически до ноября-декабря. Это ужасно – потерять мужа, которого так сильно любила», – признается Джоан.

Но в декабре Джоан вспомнила, что Олег оставил ей не законченный проект. Во время супружеской жизни совместная работа была для них обычным явлением. И она встала с постели.

«Спустя год после его смерти я села в самолет и улетела на первое интервью в Торонто, после этого – в бывшую Югославию, а потом – в Австрию и Берлин. Я потратила три года на интервью, большинство из них были в Москве. Мой друг из киноиндустрии сказал мне, что друзья Олега не молодеют, поэтому с интервью мне надо поторопиться. Я очень благодарна всем, кто согласился. В Югославии мы записали видео с третьей супругой Олега Верицей незадолго до ее смерти. Она никогда не рассказывала свою историю близким, поэтому муж, сидевший рядом с ней в тот момент, тоже был удивлен. Я также связалась с первой супругой Мариной в Facebook, но она отказалась участвовать в съемках. Более того, сказала, что все совместные фотографии с Олегом выкинула после развода», – комментирует Джоан.

Джоан добавляет, что с некоторыми партнершами Олега по фильмам они встретились вместе, пока муж был жив. «В начале 2000-х мы ездили в Японию, где Олег встретился с актрисой Комик Курихара, они играли вместе в фильме «Москва, любовь моя». Несколько лет назад мы также съездили на Кубу, там встретились с из фильма «Всадник без головы», – вспоминает она.

С самого начала карьеры Видову говорили, что его лицо просто создано для большого экрана. Поэтому он с легкостью получил роли в культовых фильмах «Я шагаю по Москве» и «Метель». А в 1964 году сыграл в фильме «Обыкновенное чудо». Затем были главные роли в «Сказке о царе Салтане» и в датско-шведско-исландском фильме «Красная мантия» о трагической любви. Так Видов обрел славу не только в СССР, но и за рубежом.

«В 1985 году Олег приехал в Лос-Анджелес, я вернулась спустя месяц. И первое, что я заметила, так это то, как бывшие советские женщины на улицах кричали ему вслед и приглашали в гости. Он даже шутил и спрашивал у меня, не можем ли мы пойти. Но, к счастью, подобные предложения он никогда не принимал. К такому обожанию мужа другими женщинами сложно было привыкнуть, это никогда не заканчивалось. А в России было еще хуже, но я никогда в нем не сомневалась», – объясняет Борстен.

Зарубежные режиссеры предлагали Видову роли, даже когда он еще жил в СССР. В 1969 году в прокат вышла югославская картина «Битва на Неретве». Ее бюджет был колоссальным, рекламный постер нарисовал сам Пабло Пикассо, а музыку написал любимый композитор Хичкока, обладатель «Оскара» Бернард Херрманн. Фильм номинировали на премию Американской академии кинематографических искусств и наук. После этого известный продюсер Дино де Лаурентис предлагал Видову семилетний контракт на съемки в Италии и Голливуде, однако Госкино это не одобрило. Не разрешили Видову встретиться и с британским режиссером Карлом Рейшем, который звал актера на роль Есенина.

Впервые Олег женился в 1966 году на простой девушке Марине. Их отношения развивались стремительно, однако женщина так сильно ревновала мужа, что постоянно устраивала истерики, это стало причиной скорого развода. Второй супругой стала дочь генерала КГБ и подруга Галины Брежневой – Наталья Федотова. Они встретились в гостинице «Националь». И что интересно, именно Брежнева стала связующим звеном в отношениях молодых людей. Видов ухаживал за Федотовой три недели, после чего пара поженилась, и у них родился сын. Однако, как и первая супруга, Наталья ревновала Видова настолько сильно, что запрещала актеру разговаривать с женщинами. Спустя некоторое время супруги развелись, и Видов стал испытывать трудности в карьере.

В 1983 году, чтобы продолжить актерскую карьеру, Видов заключил фиктивный брак с гражданкой Югославии и уехал в Белград. За два года он снялся в четырех фильмах и двух сериалах. После чего его вызвали в полицию и приказали вернуться в СССР в течение 72 часов. Видов не питал иллюзий о дальнейшей судьбе на родине и с помощью друзей уехал в Италию, где и встретил свою будущую супругу Джоан Борстен.

«Мы познакомились в Риме в 1983 году. На тот момент мне сказали, что он советский актер. Посольство США уже выдало ему визу как политическому беженцу. Однажды мы шли по городу и встретили известного профессора из Сан-Франциско, он крикнул: «О, Олег Видов, что ты делаешь в Риме?». Оказалось, что он постоянно ездил на кинофестивали в Москве, а Олег был на каждой афише. Помню, он спросил тогда, знаю ли я, кто такой Олег. Я ответила – актер. А он поправил меня: «Нет, он русский Роберт Редфорд». Про себя я подумала: «О Боже, возможно, это будет сложно», – рассказывает кинопродюсер.

«Через десять минут после общения с Олегом было понятно, что он – хороший человек. Забавно, что тогда я не искала партнера – только что рассталась со своим бойфрендом и много работала. Но он крутился вокруг меня и постоянно разговаривал. Возможно, покажется странным, но не я начала эти отношения. К тому же я выросла в киноиндустрии, в Голливуде, и мой отец всегда был против мужа-актера. Но когда родители с ним познакомились, он им очень понравился. Был у меня дядя Билл, считавший, что в Советском Союзе все идеально. С приездом моего мужа он не стал меньшим коммунистом, но был осторожнее в словах, знал, что у Олега другое мнение», – комментирует супруга Видова.

Когда Видов приехал в США, он не ожидал, что станет актером, он просто хотел свободно жить. При этом сидеть на шее у супруги не собирался.

«Еврейская ассоциация помогала эмигрантам искать работу. Ему позвонил парень родом из Закарпатской области, он строил большие, красивые дома в Лос-Анджелесе. А у Олега как раз был опыт строительства Останкинской башни. Когда он пришел на собеседование, мужчина сразу узнал знаменитого актера и нанял его. Так что он брался за все, чтобы тоже приносить деньги в дом», – добавляет Борстен.

За несколько лет он снялся в десятке американских фильмов, среди них несколько культовых – «Красная жара» с Арнольдом Шварценеггером, «Дикая Орхидея» с Микки Рурком и «Тринадцать дней» с Кевином Фостером.

«В 1985 году еще была Холодная война, даже несмотря на приход Горбачева к власти. И Олег не выглядел как «русский», который может играть стереотипных героев. Русский в американском кино был либо мафиози, либо террористом или алкоголиком. Ему говорили, что он похож на скандинава или немца. Конечно, он пытался убедить, что работает по Станиславскому и может сыграть любого героя. Но ему ответили, что камера замечает несоответствия в образе. Это было отличие советского и американского кино. Кстати, еще одно заключалось в том, что в голливудских сценариях прописывали все диалоги, а советские были похожи на книгу. Кроме того, отказывался Олег и от ролей, где нужно было говорить уничижительные ремарки в адрес русских, потому что любил своих поклонников», – делится Борстен.

Но сказать, что в эмиграции Видов не состоялся, нельзя. Вместе с супругой они построили успешный бизнес, который приносил хорошие деньги.

«Мы занимались организацией гуманитарных полетов в разные страны для грузовых авиалиний, находившихся в Симферополе, и заработали на этом стартовый капитал. Потом Олегу пришла в голову идея – открыть клинику для наркозависимых в Малибу. И она стала очень популярна, несмотря на то, что никто из нас никогда не употреблял наркотики и не злоупотреблял алкоголем. В 90-х он часто помогал русским актерам, режиссерам и продюсерам, которые не понимали, как устроен американский кинематограф. Были и смешные ситуации, его знакомые присылали нам факсы :«Я прилетаю в Лос-Анджелес на следующей неделе, пожалуйста, организуй нам встречу со Стивеном Спилбергом». Конечно, это было невозможно. В 1991 году он приехал все еще в Советский Союз и отправился в Союзмультфильм, где предложил адаптировать советские мультфильмы, чтобы их смогли увидеть люди со всего мира и изменить свое представление о русских. Так что в этом он тоже состоялся», – замечает Джоан.

За все время американская жена актера посетила Россию 12 раз – это была инициатива Видова. Несмотря на эмиграцию, он чувствовал себя русским, и русская культура много для него значила.

«Мне тоже пришлось привыкать к некоторым русским привычкам, например, к еде. К счастью для него, в Лос-Анджелесе были русские рестораны с доставкой, поэтому он покупал борщ, голубцы, пельмени, и все это мне надо было пробовать. Сам он тоже любил готовить, и вообще был очень хорошим мужем. Делал все, что нужно по дому, ухаживал за садом, выращивал фрукты, а потом делал из них джем», – вспоминает супруга актера.

По словам Джоан, Видов отличался от американских мужчин. Например, американцы никогда не будут писать стихи ради самих стихов или каждый день просто так играть на пианино.

«Он любил импровизировать, а не играть всем известную музыку. Первое пианино стоило 300 долларов, и мы купили его на распродаже. А еще он очень любил кошек. В 1992 году мы вместе ездили в Россию и встретились с его мачехой. У нее тогда было много котят, и он захотел взять одного. Я тогда отказалась: зачем вести даже не породистых котят из России в Штаты, если их можно купить в Америке? В результате через две недели Олег вернулся с котенком по имени Марко Поло», – смеется Джоан.

Когда Видов узнал, что у него онкология, то принял решение никому не рассказывать, кроме своей семьи. Актер не хотел, чтобы его жалели или относились к нему иначе.

«Он ездил в Россию к старшему сыну. И там в медицинском центре ему поставили диагноз – онкология. Это как тлеющий огонь. Никто не знал, как долго это будет длиться, его рак не болел, а просто был. Но его предупредили, что в запасе не много лет. Тогда я стала искать американского врача, который смог быть продлить его жизнь. Олег ходил в врачу, все было нормально до тех пор, пока однажды он не смог встать с кровати. Тогда я кое-как отвела его в машину и мы поехали в госпиталь, где настояли на срочной госпитализации», – с горечью вспоминает Джоан.

После этого Видов еще стабильно прожил некоторое время, но трагический конец приближался.

«У него еще было несколько госпитализаций. Во время последней доктора сказали, что больше ничего сделать нельзя, и отправили его домой. Для меня это был шок, я думала, он снова вернется из больницы и все будет нормально. За неделю до этого он плавал, водил машину, выглядел здоровым человеком», – рассказывает вдова.

Джоан гордится, что поклонники актера, как из России, так и из США, приняли участие в создании фильма о Видове, они отправляли пожертвования, а взамен получали открытки, книги или фотографии кумира. Вдова советского секс-символа признается, что сейчас доделывает последний проект – книгу Видова и надеется на ее публикацию. А что будет дальше – время покажет.