Петропавловск-Камчатский, 14 февраля. Моряки двух шхун – «Адекс» и «Норт» - погнались за длинным рублем. Они вышли в Охотское море на промысел и пропали. Следователи не исключают: это могла быть браконьерская уловка. Где же искать корабли-призраки? Ответ попыталась найти корреспондент «МИР 24» Ирина Кузьминская.
Ищут с воздуха, ищут на море. Поиск расширен до 10 тысяч квадратных километров, но о пропавших «Адексе» и «Норте» ни слуху ни духу.
Сигналы с аварийных буев поступили в спасательный центр Петропавловска-Камчатского утром 7 февраля. Информацию тут же направили в оперативные службы и на суда, которые находились в районе возможного ЧП.
Ближе всего оказался теплоход «Василий Полещук». В 130 милях, это примерно 240 километров, от северного курильского острова Парамушир – им обнаружены два аварийных буя, надувной плот, три спасательных жилета, несколько гидрокостюмов и пробковый круг. Ни людей, ни обломков судов.
По факту кораблекрушения возбуждено уголовное дело, только вот информации у следствия фактически никакой. Судовладельцы о себе знать не дают. Маршрутной документации нет. Маяки, которые в онлайн-режиме посылают сигнал на спутник о своем местонахождении, на обоих судах были почему-то отключены. Смущает и место регистрации шхун.
«Норт» ходил под флагом Сьерра-Леоне. Над «Адексом» развивались цвета республики Того. Флаги этих африканских стран моряки называют «дешевыми».
«Того или Сьерра-Леоне, которым вообще глубоко наплевать, кто там плавает, главное – 3-4 тысячи долларов заплати и работай, пожалуйста», – заявляет председатель Балтийской организации профсоюза моряков России Александр Бодня.
А еще эти флаги считаются самыми «удобными» для браконьерства. Поэтому не исключена и версия незаконного лова. Самый ходовой и дорогой товар Охотского моря – краб. Квота на его промысел в России ограничена, штраф за браконьерство – тысяча рублей за штуку, да еще срок схлопотать можно.
Камчатского краба еще называют королевским. Диаметр панциря достигает полуметра, вес до семи килограммов. Любят этот деликатес не только в России, «на ура» и за хорошие деньги идет в Японии и Корее, только там склады забиты, как правило, «левым» крабом. Ежегодная прибыль браконьеров оценивается в 2,5 млрд долларов. Эксперты даже подсчитали, что в карманы собственно рыбаков идет всего 10% от выручки, остальное – в карманы владельцев судов, ведущих незаконный промысел. Вот такой получается крабовладельческий строй.
В рабство к браконьерам Владимир Николаевич никогда не попадал, хотя по морям и океанам 40 лет ходил. Ему, говорит, просто везло.
«Люди, как правило, не знают до прихода на судно, браконьерское оно или нет. Уже потом все становится на свои места. Но куда деваться, надо зарабатывать деньги, кормить семьи», – говорит моряк Владимир Николаевич.
Историй таких он много знает, не так давно его близкий друг на браконьерское судно попал.
«Иллюминаторы все заварены. У штурманов джойстики для управления. Если вдруг на пограничный катер нарвутся, могут и обстрел начать. Штурман на другом борту, оттуда и управляет. Еле ноги унес», – рассказывает моряк.
Чтобы скрыть контрабанду, браконьеры на любые уловки идут. Даже инсценировать кораблекрушение могут. Вот и в случае с «Адексом» и «Нортом» родственники подозрительно спокойны.
«Да объявятся, объявятся. С этим пароходом не слышала, чтобы такое было. Но может и подстроено», – говорит родственница члена экипажа «Адекса» Ольга Пчелинцева.
У Ольги на шхуне «Адекс» был дядя, говорит, последний раз на связь выходил в середине января. А в доме по соседству семья штурмана Сергея Цибина, его сын уверен, отец вернется.
На Сахалине в городе Невельск живут 11 из 16 членов экипажа пропавшего «Адекса»: четверо – из Приморья, один – из Саранска. А вот кто был на борту «Норта» вообще не понятно: не шхуна, а призрак.
«Судно «Норт», следствие не имеет достоверной информации, подтверждающей выход судна в море», – говорит представитель СУ СКР на транспорте по Дальнему Востоку Оксана Полшакова.
Но если на месте крушения не было «Норта», почему его экипаж не заявит – мы живы, здоровы. Откуда взялся аварийный буй «Норта»? И зачем тогда там оказался «Адекс», ведь подобные суда обычно работают в паре.
«Норт» – судно-добытчик, занимается непосредственно ловом. Рефрижератор «Адекс» – транспортник. По сути, плавучий холодильник. На его борт перегружается улов, если надо, замораживается и доставляется на берег.
Неделя поиска – результата нет. Рыбаки по-прежнему числятся пропавшими без вести.
Подробнее в сюжете: Программа Вместе
