Французский багет предложили внести в список культурного наследия ЮНЕСКО. Инициативу парижских булочников поддержал президент Франции Эммануэль Макрон. Он заявил, что багет – такой же символ Франции, как и Эйфелева башня.
Что дает внесение еды в список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО, в студии «МИР 24» рассказал писатель и историк кулинарии Павел Сюткин.
- Совсем недавно международные эксперты признали уникальной технику приготовления неаполитанской пиццы. Так ликовал не только Неаполь, а вся Италия. Так что дает внесение еды в почетный список ЮНЕСКО?
Павел Сюткин: На самом деле, это очень важный вопрос. Сегодня и депутаты, и простые граждане относятся к этому с особым чувством – почему русской кухни нет в списке ЮНЕСКО? Хотя, казалось бы, это огромная часть нашей культуры. Но давайте зададимся вопросом – зачем. Что это дает? Это не просто строчка, которая будет в электронном реестре. Это имеет конкретную практическую задачу – развитие туризма, иностранного туризма в первую очередь. В том числе гастрономического. Многие туристы приезжают в страну, смотрят музеи-театры-все такое прочее, но не каждая страна может предложить свои уникальные блюда, которые турист потом будет вспоминать с гораздо большей теплотой, чем посещение музея. Задача развития туризма для нас достаточно актуальна, потому что в последние годы мы повернулись в сторону своей кухни, своей культуры. И каждая область, каждый регион выискивает у себя какие-то исторические пряники, пироги, пытаясь сделать из этого рекламу.
- Президент Франции Макрон заявил, что багет такой же символ страны, как Эйфелева башня. Я правильно понимаю, что для внесения в список еда должна быть не только вкусной, но и быть, как минимум, символом страны?
Павел Сюткин: Вы отметили очень важную вещь, которой не понимают многие люди, предлагающие включить в список ЮНЕСКО блины, пироги, пельмени… Проблема заключается в том, что это должен быть не рецепт (возьмите килограмм капусты, пошинкуйте, засыпьте солью и отправьте в банку), а культурная традиция. Это действительно может быть блюдо, может быть кулинарный обычай, тот, который оставил огромный след в культуре страны.
- А какова сама процедура? Как еда попадает в список кулинарных шедевров?
Павел Сюткин: Если обращаться к техническим вопросам, то есть соответствующая конвенция ЮНЕСКО о нематериальном культурном наследии, которая подписана нами в 2003 году и до сих пор не ратифицирована. Поэтому, когда депутаты спрашивают, почему пельмени и блины не включены в список, то у меня к ним очень простой совет – заняться делом, свойственным им по должностным обязанностям, а именно рассмотреть эту концепцию и ратифицировать. Чтобы поехать на автобусе, надо купить билет. Я думаю, вопрос о ратификации можно решить достаточно быстро. Что касается конкретных предложений, то тут дело немного сложней. Этот процесс сродни защите кандидатской диссертации. Должны быть эксперты, краеведы, историки, кулинары, плюс надо приглашать зарубежных экспертов. А это силы, это деньги.
- В списке ЮНЕСКО есть целые национальные кухни: японская, французская, мексиканская… Какие же усилия надо было затратить, чтобы внести их в реестр?
Павел Сюткин: Мы знаем, сколько лет продвигались те или иные предметы кухни во Франции, в Италии, та же пицца… Это большая государственная программа. Конечно, можно попытаться собрать деньги среди блогеров, писателей, гражданских активистов, но, в конце концов, все придет к тому, что наши блюда будет финансировать зарубежная компания.
Продолжение смотрите в видеоверсии.
Читайте также:
Подробнее в сюжете: Гости эфира
