Иммунолог объяснил, куда денется коронавирус после пандемии

20:44 29/03/2021

Директор центра им. Гамалеи Александр Гинцбург предупредил о массовом заражении домашних и сельскохозяйственных животных COVID-19. Как скоро это может произойти и есть ли действенные меры профилактики, телеканалу «МИР 24» рассказал доктор медицинских наук, иммунолог Владислав Жемчугов.

- Сколько времени может для этого понадобиться? Когда это может произойти?

Владислав Жемчугов: Это не разовое событие, это закономерный этап развития и эволюции многих микробов, у меня есть такая статья 2005 года и еще одна публикация от марта прошлого года, где мы предположили, что при накоплении планетарной иммунной прослойки вирусу некуда будет деться, он уйдет в природу, где найдет хозяина, с которым будет достигнут микробный консенсус. Вирус не будет убивать животных, но их иммунитет будет терпеть в себе вирус, и сформируется новая природно-очаговая инфекция, которых в природе достаточное количество. Мы знаем чуму, холеру и многие другие.

- Фактор накопления коллективного иммунитета – единственный, который влияет на переход из пандемического состояния в очаговое и обратно?

Владислав Жемчугов: Здесь может быть два варианта: без серьезных изменений в генотипе вируса, то есть он просто найдет вид животного, иммунная система которого допустит его существование в нем, а вирус не будет губить само животное. В таком виде в очагах существует Эбола – она сидит в летучих мышах и ждет, пока эту мышь съедят местные жители, чтобы их погубить. И второй вариант – если вдруг вирус мутирует таким образом, что получит возможность на каких-то животных паразитировать с высокой вирулентностью, это будет зоонозная инфекция, например, как африканская чума, которая губит свиней стопроцентно. По такому варианту может тоже пойти развитие.

Но все-таки я согласен с академиком Гинцбургом, что будет, скорее всего, вариант мягкого течения, формирования природно-очаговой, сезонной инфекции. Если в природно-очаговой инфекции их активность спадает с изменением времен года, циклами размножения хозяев, то здесь будет природно-очаговость плюс сезонность.

- В России вакцина от коронавируса для животных уже разработана. С ее помощью предотвратить массовую гибель уже можно?

Владислав Жемчугов: Вирусы все разные, перекрестный иммунитет тоже очень разный – необязательно будет иммунитет, создаваемый этой вакциной (она же не ко всем коронавирусам подходит, а только к какой-то части), а чтобы она создавала иммунитет и к новому коронавирусу, надо обязательно посмотреть в клинических исследованиях. Поскольку этих вирусов где-то 40, а мы знаем всего четыре, которые опасны для человека, то 36 – это вирусы животных, при этом действительно тяжелого течения.

- Если вирус вернется обратно от человека к животным, можно это считать доказательством того, что он пришел оттуда?

Владислав Жемчугов: Нет. Мы разобрали механизм, это не постепенный переход, это настолько серьезное изменение генотипа, что получить возможность паразитировать не на каких-то морских обитателях или летучих мышах, а на человеке, – это кардинальные изменения, которые позволяют назвать этот вирус новым. Это новый вид, а не атипичная пневмония и не средневосточный тяжелый респираторный синдром, это другие вирусы, которые получили новые кардинально свойства, отличающие их как вид – возможность передаваться от человека к человеку.

Для примера. В России открыт новый вирус птичьего гриппа, который пока не передается от человека к человеку, но он гораздо более опасный, чем текущий вирус. А вдруг он получит такую возможность в результате мутаций, мало не покажется, это будет другой вид.

Что касается обратного перехода, он может быть не в результате изменений в вирусе, а в результате того, что он найдет вид животного, иммунная система которого будет готова его не погубить, но подавить до такой степени, чтобы он не был опасен для этого вида животных. Как летучие мыши и вирус Эбола – он же их не убивает. Это один вариант. Вирус не будет новым, но не исключается мутация.

- Мутации нового коронавируса уже появились.

Владислав Жемчугов: Эти мутации происходят постоянно, даже выходя из новой клетки, но это не глобальные мутации, которые меняют вид. В вирусах и бактериях есть механизмы мутаций – это не связано ни с какими ядерными осколками, излучениями – у них собственный механизм, подобный калейдоскопу. Он заложен так, чтобы приспосабливаться к изменениям внешней среды. Если картинка придает ему новые свойства, полезные для вида, – способность размножаться на новом виде или распространяться гораздо быстрей, тогда он получает преимущество и начинает завоевывать планету, что блестяще доказано.

- Получится ли когда-нибудь выяснить, откуда он пришел?

Владислав Жемчугов: Есть разные теории. Моя гипотеза опубликованная состоит в том, что, например, эта вспышка происходит, как труд и камень, как искра. В некоем чувствительном животном происходит такая мутация, которая вдруг придает ему новые свойства. Эта мутация может произойти в человеке, поэтому здесь не возникает вопрос – от кого. На рынке человек получил коронавирус, тут совпало с этой мутацией в человеке, которая позволила вирусу начать на нем размножаться и передаваться к другим людям.

Два варианта. Первый – от кого этот человек, в котором произошла вспышка, «пациент номер ноль», получил вирус, и каким образом это совпало с мутациями, которые дали вирусу возможность передаваться другим людям, и процесс запустился, искра.

- Вирус со временем может стать таким же сезонным, как грипп?

Владислав Жемчугов: Да, я считаю, это самый реальный путь развития событий, поэтому не нужны вакцины, которые будут действовать годами. Зачем они годами, если в следующем году будет обновленный вирус, как грипп. Здесь полная аналогия.

- Но накопление планетарной прослойки коллективной необходимо?

Владислав Жемчугов: Оно необходимо, чтобы прекратить пандемию. Заодно с естественным распространением вируса и формированием естественного иммунитета после заболевания в любой форме вакцинация все больше накапливает эту прослойку. Когда все вместе достигнет 60 – 70% в каком-то регионе, там начнется торможение массивное.