Из-за аномальных холодов в Центральной Азии сразу в нескольких странах обострились проблемы с электроснабжением. С чем это связано? Может ли помочь решению проблем Центральноазиатское энергетическое кольцо и как оно работает? Об этом телеканал «МИР 24» поговорил с ведущим аналитиком Фонда национальной энергетической безопасности, экспертом Финансового университета при правительстве РФ Игорем Юшковым.
Для начала приведу несколько примеров. В столице Узбекистана Ташкенте, казалось бы, в жарком городе, жители греются на улицах, разжигая костры. Тепла и света нет несколько суток. В Казахстанском Темиртау из-за холодных классов вынужденно ушли на удаленку 20 школ. На пределе возможностей работает энергосистема Кыргызстана. На ваш взгляд, причины происходящего во всех этих странах одинаковые или у каждого свои?
– Безусловно, здесь есть индивидуальные особенности. Но в основном, конечно, проблема одинакова. Во-первых, это неразвитость сетевой инфраструктуры и недостаточность генерации, то есть выработки электроэнергии. И в этом плане, опять же, процессы, которые происходили в центральноазиатских странах и привели к нынешнему положению, тоже в основном одинаковые. Это рост населения, рост городов, урбанизация, и увеличение потребления как в сегменте потребления населением, в коммунальном сегменте, так и в промышленности. То есть просто становится недостаточно мощности самих электростанций для того, чтобы удовлетворять постоянно возрастающий спрос.
И мы видим, что год от года в том же самом Узбекистане население растет и потребление растет. Раньше они довольно много экспортировали, но сейчас вообще остановили экспорт газа. Так было год от года, например, поставки в Китай из Узбекистана сокращались. В Казахстане мы тоже видим подобную картину: чем больше происходит газификация страны, чем больше внутреннее потребление, тем больше возникает проблем. То есть не успевают модернизировать сети что в энергетике, что в коммунальном хозяйстве, что в газе. Так как быстро растет потребление. Недостаточное вложение в инфраструктуру приводит к недостаточной пропускной способности. Опять же, в Ташкенте проблема в том, как объясняют коммунальщики, что они не могут дать достаточно горячую воду в систему отопления и в систему горячего водоснабжения. Говорят, просто газа мало приходит. То есть мощности газопроводов недостаточно для покрытия именно таких пиков. Как только установилась аномально низкая температура, возникли проблемы. В среднем по году может быть ничего, но, когда начинаются морозы, сразу возникают сложности.
Системы электроснабжения стран Центральной Азии не автономные, они завязаны в некую единую сеть. Причем эта сеть появилась не вчера, а в середине 60-х годов прошлого века. Но перетока энергии нет? Они друг другу не помогают?
– Тут очень разнонаправленные движения были. Действительно, в советское время было создано Центральноазиатское энергокольцо, которое связывало практически всю Центральную Азию. Потом из него вышли Туркменистан и Таджикистан, потом оно на какой-то период вообще, по сути, распадалось и как таковое не существовало. И только в 2010-х годах было принято решение о восстановлении единого энергокольца как минимум между Кыргызстаном, Казахстаном и Узбекистаном. Потому что это позволяет сделать более эффективную энергосистему. Чтобы не перекачивать электроэнергию, например, с севера на юг страны, а с юга подпитываться от соседа. Потому что, когда вы на дальнее расстояние пытаетесь доставить электроэнергию, у вас начинаются потери в сетях. А когда вы работаете в единой энергосистеме, тогда потерь меньше. Соответственно, все становится более эффективным. И вам, условно говоря, меньше нужно будет сжигать газа или угля для того, чтобы получить одинаковое количество электроэнергии. Просто вы взаимозачетами или куплями-продажами друг с другом потом сочтетесь. И сейчас, с одной стороны, это энергокольцо существует, но с другой стороны, оно неполноценное, не такое, как задумывалось. Потому что внутри государств на национальном уровне осуществляется энергоснабжение.
В этом плане есть возможность еще больше повысить энергоэффективность, интегрировав в большей степени энергосистемы как минимум трех стран. Хотя сейчас речь идет о том, чтобы вернуть в энергокольцо и Туркменистан. И он периодически продает электроэнергию в другие страны Центральной Азии. Возможно, вернуть и Таджикистан. Поэтому сейчас, по сути, идет восстановление этого старого проекта.
Но если вспомнить, что было год назад, в конце января прошлого года, то там чуть-чуть мы тоже не дотянули. Было 25 января 2022 года, когда произошел настоящий блэкаут, и центральноазиатская электрическая система просто посыпалась. Та же самая причина? Мы сейчас проходим повторение прошлогоднего?
– С одной стороны, да. Как раз-таки из-за недостаточного финансирования создания сетей, мощности просто не хватает, все работают, по сути, на пределе. Особенно когда возрастает нагрузка на сети, а это происходит, когда понижается температура. Потому что часть населения отапливается электроприборами, и потребление существенно возрастает в значимые минусовые температуры. И это тоже показывает, что, когда у тебя все нормально, есть запас мощности в энергосистемах всех стран. Тогда энергокольцо является благом, потому что повышает эффективность работы.
А когда у тебя есть сложности с электростанциями, с сетями, оно оборачивается другой стороной медали. И если начинается блэкаут в одной стране, то, что называется, на ноль «садятся» все. Потому что вы взаимосвязаны между собой. Помимо того, что вы создаете единое энергокольцо, возрождаете его, вам важно вкладывать достаточно денег и в создание новых электростанций и в модернизацию сетевого хозяйства. Тогда это все будет работать и надежно, и эффективно.
Это же все завязано. Если вы говорите на примере того же Ташкента, где не хватает газа для того, чтобы подать в теплосеть воду нужной температуры, чтобы работало отопление, то что делает человек? Правильно, достает электрообогреватель или тепловентилятор. И разом идет нагрузка на электросети, а если они к этому не готовы, идет обрушение и отключение. Получается так?
– Да, потому что все-таки основой баланса трех среднеазиатских стран, по крайней мере, и Казахстана, и Узбекистана, является газовая и угольная генерация. И ископаемые источники позволяют вырабатывать достаточное количество электроэнергии, чтобы запитывать внутренние рынки.
И в этом плане, кстати, может быть мы увидим некое расширение энергокольца или, по крайней мере, включение в большую интеграцию России. Потому что РФ тоже предлагает развивать. И, возможно, если у Казахстана и Узбекистана не будет хватать собственного газа для выработки достаточного количества электроэнергии, то Россия может обеспечить эти поставки. Плюсом здесь является то, что газопроводная система тоже существует с советских времен. И останется только построить достаточное количество электростанций в этих государствах, а газом их обеспечить может Россия. У нас как раз-таки образуются сейчас излишки сырья, которые мы хотели бы куда-то продавать. Поэтому вполне возможно, что мы увидим и большую интеграцию, и где-то возрождение старых, советских интеграционных цепочек, что позволит повысить надежность энергосистемы и предотвратить подобные блэкауты. Которые, к сожалению, становятся традиционными в Средней Азии в январе.
Я вернусь чуть назад. Вы уже упомянули, что ведутся переговоры о том, чтобы восстановить всю систему и вернуть в энергокольцо и Туркменистан, и Таджикистан. А как вы оцениваете перспективы, насколько это возможно на сегодняшний момент?
– Вполне возможно, что Туркменистан станет более крупным поставщиком электроэнергии в соседние страны. Говорить о том, что он будет полностью синхронизировать работу своей энергосистемы с соседними странами, наверное, пока преждевременно. То же самое и с Таджикистаном. К полной интеграции, как прежде, они еще не готовы. Но если они увидят, что этих минусов нет, что у соседей не возникает блэкаута, который способен негативно повлиять на их энергосистему, тогда они будут более позитивно смотреть на возрождение этого проекта. Пока они боятся, что эти блэкауты будут затрагивать и их тоже.
Когда блэкаут происходит в одном месте, в другом месте срабатывает защитная система и отключается все. Чтобы резюмировать наш разговор, в чем, на ваш взгляд, главные преимущества Центральноазиатского энергетического кольца для его участников?
– Преимущества именно в повышении надежности энергосистемы. Потому что часть нагрузок может взять на себя партнер. Плюс тебе не нужно самому, например, поставлять электроэнергию из одного конца страны в другой, когда происходят потери в сетях. То есть единая энергосистема – это про надежность и эффективность работы электроэнергетических генераторов и, соответственно, сетей. Поэтому здесь, действительно, скорее экономическая история, которая позволяет всем экономить ресурсы и деньги.
Читайте также:
Подробнее в сюжете: Гости эфира
