15 государств Западной Африки выдвинули ультиматум мятежникам, захватившим власть в Нигере. Они готовы применить силу, если конституционный порядок в стране не будет восстановлен. Вмешаться в ситуацию грозит и официальный Париж. В причинах и наиболее вероятных последствиях происходящего телеканал «МИР 24» разбирался с младшим научным сотрудником института международных исследований МГИМО Майей Никольской.
Я слышал варианты названия страны и НИгер, и НигЕр, с разным ударением. С точки зрения специалиста как правильно?
- Я предложила бы все-таки использовать слово НигЕр, потому что это более правильно с лингвистической точки зрения. Сами французы и франкоговорящие жители Нигера называют его так.
Напомню телезрителям, как развивались события. В ночь на 27 июля в эфире национального телевидения военные Нигера объявили об отстранении президента Мохамеда Базума и закрытии границ. Также был объявлен общенациональный комендантский час, приостановлена деятельность всех учреждений республики. На следующий день командующий президентской гвардией Нигера генерал Абдурахман Чиани сообщил, что возглавил Национальный совет по защите родины. На ваш взгляд, что стало причиной государственного переворота?
- Причин несколько. В качестве главного фактора нужно выделить не политические аппетиты тех или иных сил, а все-таки отставку генерала Абдурахмана Чиани, которая ему грозила. Нельзя сказать, что при этом в Нигере ситуация выглядит настолько идиллически, что не было никаких предпосылок к тому, чтобы быть недовольными властью. Но все-таки, как мне кажется, главным импульсом к событиям послужило именно это.
Если взглянуть на новейшую историю африканских стран, то военный переворот не является чем-то необычным для континента. Ситуация в Нигере развивалась по общему шаблону или есть особенности?
- Главная особенность того, что происходит в Нигере, – это геополитический контекст. Дело в том, что Нигер – это крайне важная страна для всего региона Сахель и для всего Африканского континента в целом. Нигер – это крайне важный буфер между государствами Западной Африки и Ливии. Он выполняет очень важную роль с той точки зрения, что всеми силами пытается бороться с джихадистами, и это относительно неплохо получается.
Кроме того, нужно упомянуть, что присутствие западных военных в этой стране сохраняется. В частности, по разным оценкам, там находится от одной до полутора тысяч французских военных, около 1100 американских военных, примерно 300 итальянцев и около сотни военных из Евросоюза, которые участвуют в специальной миссии по подготовке и обучению нигерских вооруженных сил. Поэтому ситуация имеет более широкий геополитический контекст.
При этом 15 государств Западной Африки дали неделю на восстановление конституционного порядка. Насколько велика вероятность военного вторжения в случае, если этого восстановления не произойдет? Армия Нигера готова к этому?
- Армия Нигера насчитывает около пяти тысяч человек и очень маленькое количество боеспособной техники, оно исчисляется в пределах 20 единиц. Еще есть национальная гвардия и жандармерия, но они тоже не отличаются высокой боеспособностью. Кроме того, начальник генерального штаба Нигера на днях заявил, что он готов поддержать восставших. Видимо, он сказал об этом, в первую очередь, для того, чтобы избежать в стране совершенно ненужного кровопролития. Потому что, по оценкам западноафриканских экспертов, если события будут развиваться по силовому сценарию, с иностранным вмешательством, то это грозит, в первую очередь, гибелью самого президента, который в настоящий момент находится под арестом.
ЭКОВАС дал мятежникам семь дней, а Африканский союз все 15 дней на то, чтобы привести ситуацию в более-менее стабильное состояние. Мы сейчас находимся в точке бифуркации, и эти 14 дней решат, по какому сценарию в дальнейшем будут развиваться события. Как мне кажется, ЭКОВАС все-таки постарается свести возможность насилия и кровопролития к минимуму. Вероятно, эта организация попытается задействовать свои вооруженные силы. Но какой будет мандат у этих вооруженных сил, отдельный вопрос. Потому что есть вариант задействовать их для оказания политического давления. Тем более что вкупе с экономическими инструментами есть основания полагать, что они могут сработать неплохо. Возможно привлечение каких-то внешних посредников, таких как государства Персидского залива. На протяжении последнего десятилетия они достаточно активные в этом качестве на Африканском континенте. Я не стала бы прогнозировать мрачный сценарий эскалации на ближайшее время.
Есть еще и экономический момент. Всем понятно, что Нигер – зона интересов Франции. Официальный Париж, с одной стороны, уже отказался от финансовой помощи Нигеру. Мятежники, в свою очередь, сказали, что немедленно прекращают поставки во Францию золота и урана, а треть урана Франция как раз получает оттуда. Это ответ Парижу, шантаж Макрона, что это?
В столице Нигера Ниамей проходят демонстрации, в том числе у посольства Франции, где стучат в двери и выражают свое отношение к французскому присутствию. Есть сообщение Елисейского дворца, что, если что-то случится, то ответ будет немедленным и непреклонным. Что это значит с точки зрения современной международной дипломатии? Смогут ли мятежники опереться на какую-то значимую часть населения страны в случае военного вторжения?
- Это хороший вопрос, но на него достаточно сложно ответить, потому что большая часть населения сосредоточена в двух кластерах, – на севере и на юге страны. Поэтому какое количество людей поддерживает Чиани и его сторонников, в настоящий момент сказать сложно.
Хотя все демонстрации протеста, о которых вы говорите, – это не новое явление. Потому что Нигер какое-то время уже живет в стесненных социально-экономических условиях. С 1974 по 2010 год эта страна пережила четыре военных переворота. За это время средний ВВП на душу населения упал примерно на 30%. Около 43% населения Нигера проживает за чертой бедности, они питаются менее, чем на два доллара в день. Возможно, они и будут поддерживать мятежников. Но я бы не стала торопиться с прогнозами.
Что значит «немедленный и непреклонный ответ» на языке современной дипломатии?
- Это классическая дипломатическая формулировка, достаточно жесткая и при этом обтекаемая, она открывает широкое поле для интерпретаций. Другой вопрос в том, на что Франция действительно готова пойти. Готова ли она пойти на какие-то более радикальные меры? Я бы пока не стала это утверждать наверняка. Если мы посмотрим на практику военных переворотов за последние годы в Мали, в Буркина-Фасо, в Гвинее, то экономическое давление и угрозы экономических и финансовых санкций со стороны западных стран не оказывают желаемого воздействия. Что касается военного вмешательства, то у Франции сейчас нет достаточных сил и ресурсов для того, чтобы его осуществлять.
Читайте также:
Подробнее в сюжете: Гости эфира
