Аварийно-спасательные работы на шахте имени Костенко в Карагандинской области Казахстана завершены. По последним данным, погибли 46 горняков. Что могло стать причиной трагедии и как не допустить повторения подобного в будущем, телеканал «МИР 24» спросил председателя отраслевого профсоюза работников угольной промышленности Республики Казахстан Михаила Никифорова.
Авария произошла 28 октября, причины ЧП расследует специально созданная правительственная комиссия. Предварительный вывод, который уже прозвучал, – нарушение техники безопасности. Можете ли вы предположить, в чем заключалось нарушение?
– Это некорректная постановка вопроса. Пока не будет выводов комиссии, ни о чем говорить не надо. Я неоднократно был участником таких расследований в Караганде и в угольном бассейне Казахстана и знаю, что, пока не будет четких выводов комиссии, комментировать их не надо.
Все же в СМИ просачиваются данные о том, что сначала начался пожар, потом произошел взрыв. Это взорвался метан в смеси с угольной пылью?
– Как правило, есть источник воспламенения. Потом угольная и метано-воздушная взвесь взрываются, это теория и практика. Где был источник, покажет только детальное расследование комиссии.
Такой объемный взрыв газовоздушной взвеси, еще и с угольной пылью, под землей – это страшно. На момент ЧП в шахте было 252 человека. К счастью, большинству удалось подняться на поверхность. Был ли вариант спастись у тех, кто оказался ближе к взрыву?
– Об этом очень сложно говорить. После взрыва идет затопление, выйти очень сложно. Даже если спасатели в течение часа найдут шахтеров, очень сложно остаться живым.
От бывших сотрудников компании звучит информация, что на шахтах неоднократно возникали аварийные ситуации, со смертельным исходом в том числе. Уже звучат обвинения в адрес владельца в произошедшем на шахте имени Костнеко. Насколько корректно это будет?
Шахта имени Костенко достаточно давно разрабатывается?
– Да, это поля Стахановской шахты, в основном, там идут работы. Пласты на самой шахте Костенко давно отработаны.
АМТ после ЧП сообщило, что эксплуатация угольных шахт сопряжена с высоким риском безопасности из-за сложной геологии. Что там за геология, почему сложная?
– Геология сложна тогда, когда крутые пласты, с пережимами, нарушениями обводнены или есть риски затопления, загазирования. Карагандинские шахты славятся тем, что они все газовые, опасные по категории. Там выделяется очень много метана на тонну добычи, поэтому риски всегда есть.
Сейчас компания-владелец шахты Костенко остановила работу на всех своих шахтах. Это необходимая мера?
– Это обычная практика, если авария такого серьезнейшего масштаба. Проверка состояния аппаратуры и контроля на всех предприятиях – необходимая мера.
Вы говорите, что владелец должен выделять деньги на оборудование, контроль, состояние газовой атмосферы и т.д. Еще прозвучало, что президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев поручил правительству прекратить инвестиционное сотрудничество с владельцем шахты. Пресс-служба кабинета министров сообщает, что правительство завершает соглашение с компанией о передаче права собственности на предприятие в пользу государства, то есть шахты возвращаются государству. Может ли это кардинально изменить ситуацию с безопасностью?
– Кардинальные изменения должны быть в том, что всем сторонам необходимо смотреть за безопасностью, а не только инвестору, находящемуся на контроле Госгортехнадзора. Это одна из мер, которая даст толчок тому, чтобы повернуться лицом именно к судьбам шахтеров, к их опасному труду в шахте. Я думаю, что президент сделал правильный шаг.
Читайте также:
Подробнее в сюжете: ЧП на шахте «Пионер»
