В четверг, 29 июня, в Самарской области на Мастрюковских озерах открылся 44-й Всероссийский фестиваль авторской песни имени Валерия Грушина — главный праздник для любителей этого жанра, живущих в нашей стране и за ее пределами. Нынешний фестиваль — особый: ровно 50 лет тому назад, в 1967 году, совершил свой подвиг студент Куйбышевского авиационного института Валерий Грушин, который погиб, спасая тонущих детей на сибирской реке Уде.
Как всегда, центральным событием Грушинского фестиваля — Грушинки, как называют ее завсегдатаи, — станет конкурс, который пройдет с 29 июня по 1 июля. А вечером первого июльского дня на главной сцене фестиваля имени Валерия Грушина — «Гитаре», которая представляет собой огромный плот в виде гитары, лежащий на воде одной из волжских проток, пройдет финальный концерт конкурса, на котором выступят самые достойные из претендентов: лауреаты и дипломанты 44-го Грушинского фестиваля. Их выберет жюри, состоящее из самых знаменитых и опытных представителей цеха авторской песни, имена которых станут известны ближе к субботе. Что же представляет собой нынче Грушинский фестиваль и жанр авторской песни в целом? На эту тему не устают спорить все, кто так или иначе находится внутри или около этого движения. Вот только некоторые.
Николай Сбытов, член жюри фестивалей авторской песни:
— Авторская песня в ее классическом понимании — это достояние тех, кто хорошо помнит 80-е. Все те, кто пришел в жанр позже, гораздо менее погружены в классику, но они бывают на слетах и фестивалях авторской песни и поют много и с удовольствием. Поют все что угодно: рок, фолк, панк-рок, какие-то промежуточные варианты того, другого и третьего. Что только не сходит сейчас за авторскую песню. При этом все это они используют точно так же, как некогда использовалась авторская песня. То есть, поют то, что кто-то написал, с намерением выразить что-то совершенно свое, сокровенное. Возникает ощущение передачи, взаимодействия, что и есть суть классической авторской песни, то, ради чего она жила. Нынешние студенты вузов несут в свой круг, в гитарные школы и в клубы авторской песни самые неожиданные песенные жанры, но они собираются использовать эти песни точно так же, как мы использовали Городницкого или Визбора: для выражения себя и для говорения о потаенном, о чем своими словами не всегда скажешь. То есть, все неплохо, люди поют и сами пишут, причем очень разное. Привязано ли это к лесу, костру и атмосфере слета – не важно и является делом привычки. Но то, что жанр авторской песни, как способ песенного выражения себя самого, жив, на мой взгляд, не вызывает никаких сомнений. Причем, теперь в него вовлечены люди, не принадлежащие к туристическим клубам или другим традиционным нишам. Все это варится в разных компаниях и разных локациях, в каждой происходит много всего интересного, и нет никакой возможности вместить всех интересных авторов в свой мир, поскольку их просто очень много. Что касается новых авторов, которые пришли на смену классикам, то они есть, но они не получают той паблисити, которую получал некогда почти любой автор, работавший в русле авторской песни. Если раньше творчество любого автора имело эффект взрывного проникновения в массы, то сейчас такого не происходит. Они пишут хорошие песни, используя хороший поэтический материал, но на региональных слетах авторской песни люди в массе своей поют самое разное.
Антон Трофимов, автор и исполнитель, член жюри фестивалей авторской песни:
— Авторская песня сейчас потеряла вертикальные связи. Система советского КСП гарантировала, что появившийся в среде новый автор довольно быстро получит всесоюзную известность. Сейчас же все совсем иначе. Я могу назвать несколько имен тех авторов, чье творчество популярно внутри жанра, кого с удовольствием поют: Ольга Чикина, Григорий Данской, Михаил Капустин, Алексей Бардин, Роман Филиппов, Николая Якимов, Александр Деревягин, Елена Фролова и многие другие. Но вне жанра их почти никто не знает. Поскольку сейчас известен не тот автор, которого много поют на слетах авторской песни и на своих кухнях. Сейчас известны те, кто сделал песню своей профессией, имеет продюсеров и устраивает себе гастрольные туры.
Михаил Гантман, автор и исполнитель, многолетний аккомпаниатор Александра Городницкого:
— Мне видится главной проблемой Грушинского фестиваля (хотя отнюдь не его одного!) то, что всех людей, которые туда приезжают, объединяет очень мало что. Точнее так - их объединяет разное: кого-то дружба, кого-то желание петь, кого-то желание выпить на природе. Штука в том, что во всех этих случаях непонятно, зачем строить десяток сцен, делать конкурс и все такое. Не знаю, как там было раньше, я этого не застал. Вполне верю, что когда Фестиваль только возник, песня была целью, средством, способом коммуникации - всем. И друзьям было важно увидеться, показать друг другу то, что написано за год. А еще раньше люди просто вспоминали погибшего товарища, с которым их объединяли именно песни. Но сейчас-то жизнь стала другой. По крайней мере, несколько лет подряд я наблюдал одно и то же. Все участники - от почетных гостей до зрителей - едут на фестиваль каждый за своим. В этом нет ничего дурного, если бы не одно но. Мне кажется, что у каждого большого дела должна быть некоторая высокая цель, путеводная звезда, которая светила бы всем и каждому. Причем, она должна быть очень конкретной, осязаемой. Она может быть вечной, а может меняться, но этот ориентир должен быть дорог и значим для всех. По моим ощущениям именно этого не хватает и в первую очередь - организаторам и почетным гостям, членам худсовета фестиваля. При этом вроде как «всем все и так понятно», зачем мы туда едем, но на самом деле это не так. Я могу привести несколько историй о том, насколько по-разному проходит судейство, в зависимости от мастера площадки, при этом участник не всегда выбирает, на какую площадку он попадет. Речь о том, что на фестивале левая рука даже не догадывается, что есть правая - не то что не знает, что она делает. В этом смысле говорить о том, что сейчас представляет собой фестиваль, каковы его лауреаты и т.п. невозможно. Сейчас Фестиваль мне видится, как нагромождение хороших и не очень хороших идей и людей, так или иначе пытающихся достичь своих целей, что само по себе не плохо и не хорошо. Просто не хватает «путеводной звезды».
История Грушинского фестиваля так же причудлива и извилиста, как и судьба жанра авторской песни. Конечно, песенный праздник на Мастрюковских озерах существенно моложе, чем самодеятельная, она же авторская, бардовская и прочая, песня. Первые творческие опыты отцов-основателей — Михаила Анчарова, Юрия Визбора, Александра Городницкого, Юрия Кукина — относятся к концу 1940-началу 1950-х годов. А первый фестиваль туристской песни памяти Валерия Грушина состоялся под Куйбышевым только 29 сентября 1968 года. Тогда на нем не было ни тысяч участников, ни именитого жюри: на слет памяти друга собрались около 600 куйбышевских туристов и любителей авторской песни, которые сами и выбрали тех, кто лучше всего сочинял и пел.
Не было в то время и знаменитой сцены-«гитары» — она появилась лишь год спустя, на II фестивале, и именно на ней впервые во всеуслышание прозвучала песня «Маленькая баллада о большом человеке» одного из самых известных сегодня авторов-исполнителей Бориса Есипова, который в 1969 году стал лауреатом.
С тех пор Грушинский фестиваль начал приобретать все большую известность, понемногу превращаясь из слета друзей Валерия Грушина во всесоюзное событие — главный праздник для всех любителей авторской песни. И хотя те, кого сегодня принято считать основателями жанра, не участвовали в грушинском конкурсе и не получали званий лауреатов, многих знаменитых авторов и исполнителей следующих поколений открыл или сделал по-настоящему известными именно Грушинский.
Достаточно назвать такие имена, как Олег Митяев (лауреат 1986 года), Владимир Ланцберг (лауреат 1971, 1972 и 1974 годов), Александр Дольский (1971 год), Александр Мирзаян (1977 год), Вероника Долина (1978 год), ансамбль «Белая гвардия» Зои Ященко (1993 год), Тимур Шаов (1995 год) и множество других.
Долгие годы бессменным руководителем жюри Грушинского конкурса был академик Александр Городницкий, которого лишь на два года — 1978 и 1979-й — сменил легендарный актер, путешественник и автор песен Юрий Визбор. Возможно, он же был бы председателем жюри и в олимпийском 1980-м году, но фестиваль тогда просто не состоялся: на волне идеологического прессинга его попросту отменили. Только в 1986 году, уже на волне перестройки Всесоюзный фестиваль туристической песни имени Валерия Грушина провели вновь — и с тех пор он проходит ежегодно.
Даже после того, как развалился Советский Союз, «грушинское братство», как любят называть себя завсегдатаи и ветераны фестиваля, продолжало свое существование как единый организм. Даже те, кто решился покинуть страну, делали все, чтобы хотя бы раз в год вернуться в Россию, приехать на давно знакомую поляну под Самарой и встретиться с друзьями, которых раскидало по всему миру. Фактически с начала 1990-х Грушинка стала международным событием, на которое со временем стали приезжать не только выходцы из бывшего СССР (большинство которых осели в Израиле, США и Германии), а и иностранцы-любители русской авторской песни. Со временем появились даже лауреаты-иностранцы — такие, как автор-исполнитель из Америки Джошуа Ланца (2013 год), а постепенно в число лауреатов стали попадать и дети тех, кто когда-то был отмечен грушинскими дипломами — как, например, Евгения Ланцберг (2008 год).
Увы, необыкновенная популярность и известность фестиваля, которые приносили существенные заработки коммерсантам, которые после 1991 года стали получать право официальной торговли и размещения рекламы на поляне Грушинки, привели к одному из самых грандиозных расколов и скандалов в «грушинском братстве». Итогом стало разделение фестиваля и проведение двух мероприятий, каждое из которых претендовало на название «Грушинского фестиваля», в двух разных местах в Самарской области — на Мастрюковских озерах (основная площадка фестиваля до середины 1970-х и с середины 1980-х) и на Федоровских лугах (здесь фестиваль проходил в конце 1970-х).
С 2007 по 2009 годы и там, и там фестивали носили имя «Грушинский», хотя организаторы обоих мероприятий оспаривали друг у друга это право в судах всех уровней. В итоге право называться Грушинским фестивалем отспорил себе Самарский областной клуб авторской песни имени Валерия Грушина — но ему пришлось остаться на Федоровских лугах, а поляну на Мастрюковских озерах занимал фестиваль, получивший со временем название «Платформа». И только в 2014 году под прямым нажимом из Москвы удалось примирить (или отстранить от организации) лидеров двух площадок, и впервые после раскола прошел объединенный фестиваль. В итоге с 2015 года «Платформа» переехала в окрестности подмосковного Ногинска, а на Мастрюковских озерах проходит единственный и единый Грушинский фестиваль.
Нынешние Грушинские фестивали давно уже вышли за довольно строгие рамки того, что в Советском Союзе определялось понятием «самодеятельная песня» и перестали быть бенефисом «одиночек с гитарой», как назвал традиционных авторов-исполнителей один из корифеев жанра Александр Городницкий. Кто-то из поклонников авторской песни принял эту трансформацию и по-прежнему приезжает на Грушинку, понимая, что она, как и любой другой живой организм, растет и развивается — пусть такое развитие нравится не всем. Кто-то — и таковых большинство среди простых любителей авторской песни старше 30-ти — перестал приезжать на Мастрюковские озера, как только закончил институт и обзавелся семьей, а многих увели в сторону волны стихийного бизнеса начала 1990-х. И сегодня тон на поляне Грушинки задают нынешние молодые — а они гораздо более толерантны к пограничным и «заграничным» музыкальным жанрам, начиная от русского акустического рока и заканчивая музыкальными перформансами и чистым театром.
Именно поэтому на Грушинском фестивале не первый год уютно чувствуют себя актеры «Театра на Таганке» во главе с давним другом многих знаменитых бардов Вениамином Смеховым. Именно поэтому на Грушинке не первый год с искренней радостью приветствуют на сцене Юрия Шевчука — в далеком прошлом участника уфимских фестивалей авторской песни.
О широте взглядов нынешних аборигенов Грушинского фестиваля говорит и число площадок, официально действующих на фестивальной поляне — 15 штук! Среди них совершенно традиционные «Пилигримы» и юмористическая «Чайхана», а неподалеку от них будут работать сцены «Время колокольчиков», названная по одной из самых знаменитых песен легенды русского рока Александра Башлачева, и «Квартира», на которой привечают авторов и группы, творящие на стыке нескольких жанров.
Есть сцена «Победа», которая притягивает к себе авторов и слушателей — поклонников патриотической темы, и сцена «Зазеркалье», где запланированы выступления авторов, отличающихся не громким голосом, а точным словом. А есть еще спортивные площадки, традиционный грушинский футбольный чемпионат, скалолазные стенки и множество других развлечений, которым могут посвятить себя те, кто устанет от музыки и песен.
Собственно говоря, мультиформатность современного Грушинского фестиваля в полной мере отражает современное состояние жанра авторской песни вообще. Наверное, тем из авторов первой волны, кому не выпало дожить до нынешних дней и воочию увидеть, как трансформируется созданный ими жанр, было бы странно видеть и слышать на сцене многих участников нынешней Грушинки. Электрические инструменты, музыкальные проигрыши на пять-шесть минут, явно заимствованные у других жанров текстовые и музыкальные приемы, смена доверительной интонации на вызывающую — все это результат того, что под определением «авторская песня» сегодня понимается далеко не то же самое, что тридцать лет назад.
Впрочем, и сам этот термин заменил собой более употребительное до начала 1990-х определение «самодеятельная песня» и «клуб самодеятельной песни», КСП, именно потому, что многие авторы и исполнители, творившие на стыке этого жанра с другими текстуально ориентированными жанрами русской музыки, оценили, какие широкие возможности им дарит неискушенная в музыкальном плане бардовская аудитория. «Авторская песня — это любая песня, которую поет тот, кто ее сочинил» — такое определение позволило свободно появляться на бардовских концертах и фестивалях авторам и музыкальным группам, которые еще не так давно категорически протестовали против причисления к КСП.
В результате, сегодня традиционная авторская, она же бардовская или самодеятельная песня порой оказывается в своего рода заповедниках на фестивалях, которые некогда принадлежали ей безраздельно. Но зато мультиформатность того же Грушинского фестиваля и ему подобных — залог того, что к нему проявит интерес гораздо большее число людей, и прежде всего молодежи. А возможность привлечь молодых к музыкальному жанру, основанному на слове, отдающего дань не слишком модной сегодня романтике и транслирующему традиционные этические ценности, наверное, стоит того, чтобы расширить жанровые границы того же Грушинского фестиваля. Хотя он давным-давно перестал быть той «Грушинкой», которой грезили молодые авторы и исполнители конца 1980-х и на которую съезжались члены клубов самодеятельной песни со всего Советского Союза.
