В преддверии Дня Победы журналисты и волонтеры МТРК «МИР» встречаются с ветеранами Великой Отечественной войны и детьми, пережившими блокаду Ленинграда. Одним из героев Волховского фронта был уфимец Махмут Булатов.
«Из одиннадцати призывников-односельчан одного меня признали непригодным к военной службе. Это было возмутительно и очень обидно, ведь в наше время считалось, что тот, кто не служил в армии, тот не мужчина, а тут вообще шла речь о призыве на войну», – вспоминает ветеран Волховского фронта, уфимец Махмут Мухаммадиевич.
Он окончил седьмой класс средней школы в деревне Карталы Благоварского района, когда началась Великая Отечественная война. Его два старших брата наряду с остальными взрослыми ушли на фронт, и колхозные работы легли на плечи ребят допризывного возраста, которым было уже не до учебы.
Через год, в ноябре 1942 года, все, кому исполнилось 17 лет, явились в военкомат. Тогда-то и «забраковали» новобранца Булатова.
Сантиметр до линии фронта
- Я обратился в военную комиссию, чтобы выяснить причину моей непригодности. Оказалось, что из-за физических параметров: в армию брали призывников ростом не менее 150 сантиметров, а я был только 149, – продолжил рассказ Махмут Мухаммадиевич.
«Но мне же только 17 лет исполнилось, я вырасту еще, подумаешь, один сантиметр!» – не было предела моему возмущению. Члены военной комиссии переглянулись и сказали: «Ладно». Через неделю Булатов получил повестку на фронт.
В числе прочих призывников вначале он прошел курс молодого бойца, а затем школу младших командиров в городе Кувандык Оренбургской области.
«Небольшой рост определил мою судьбу», – считает Булатов. Впоследствии он изо всех сил старался делать все безукоризненно, боялся оказаться хуже других: что в Тоцких военных лагерях, что в школе младших командиров. В итоге и там, и там Булатов оказался в числе отличников боевой и политической подготовки.
По окончании школы командиров выпускникам-красноармейцам сказали: «Все, ребятки, курс окончен, вы готовы к боям, поедете на фронт. А Булатов, как отличник, останется, будет готовить к фронту следующих призывников».
- Это же надо: снова всех на фронт, а меня в тыл! – до сих пор с волнением вспоминает былое ветеран.
Я опять сильно обиделся и говорю: «Конечно, в армии приказы не обсуждаются. Но как я буду выглядеть перед своими сверстниками? Ведь последние два месяца я был комсоргом роты, всех призывал хорошо учиться, осваивать боевую технику, чтобы на фронте показать, что мы сильные. А вы мне предлагаете в тылу отсиживаться. Я хочу воевать!»
Майор выслушал мою пламенную речь, удивился, мол: многие наоборот просят оставить их в тылу, а этот парень сам просится под пули. Так 17-летний сержант пехоты Булатов в июне 1943 года окзался в самом пекле военных действий – на Волховском фронте.
К тому времени блокада Ленинграда была прорвана, образовался коридор, соединяющий город с большой землей. Этот коридор длиной около 10 километров просматривался, простреливался и бомбился немцами.
- В таких условиях наши бойцы за одиннадцать дней по коридору проложили железнодорожную колею – настоящий всенародный подвиг, – отметил Махмут Булатов. Наконец, пришел поезд с большой земли на Финляндский вокзал с продуктами и боеприпасами.
- Конечно, немцы не могли смириться с этим обстоятельством и вели ожесточенные бои за коридор. В самом его начале со стороны Волховского фронта стола 311-я стрелковая дивизия, куда я и попал в качестве пополнения. Меня и еще нескольких сержантов направили в 201-ю отдельную роту разведки при той самой дивизии.
Ползучая разведка
По словам Махмута Мухаммадиевича, им объяснили, что разведрота – особое подразделение, которое требует специальной подготовки. Его бойцы должны владеть приемами рукопашного боя, самбо, уметь распознать и обезвредить любые взрывные устройства, разбираться в оружии не только отечественного, но и немецкого производства.
На плечи вчерашних школьников возлагалась огромная ответственность. «Если в линейных войсках боец отвечает за себя и за товарища, то вы отвечаете за всю дивизию», – внушали им наставники. – Кроме того, у нас нет ни отдельного мееста, ни отдельного времени для вашего обучения, так что специальную подготовку будете проходить в боевых условиях».
«Натаскивали» новичков опытные разведчики. Первое боевое задание Булатова и его товарищей – наблюдать в течение дня за обороной противников, следить, какие там происходят изменения.
Ночами новоявленная разведка ползала по нейтральной полосе, стараясь держаться ближе к переднему краю противника, определяя, где и какое вооружение стоит, сколько у врага техники и живой силы. Когда ребята приобрели необходимую сноровку, перед ними уже ставили задачи посложнее: например, проникнуть в тыл противника и изучить там все, вплоть до распорядка дня.
- Так я в составе разведроты за полгода проползал сотни килиметров волховских болот, ведь разведка больше ползала, чем ходила. Были успехи и неудачи, потому что как ни планируй, а во время военных действий случаются непредвиденные обстоятельства.
- Потерял много боевых товарищей, сам чуть не погиб. Во время очередного задания на стороне противника меня ранило осколками гранаты, но ребята не бросили, вытащили оттуда, – рассказал Махмут Мухаммадиевич.
Уже в госпитале Булатову исполнилось восемнадцать лет. В таком возрасте все быстро заживает, и после выздоровления он вернулся в разведроту. В декабре 1943 года шла подгогтовка к наступлению войск по освобождению Ленинграда от блокады. Дивизую, в которой служил Булатов, перебросили на левый фланг под Новгород и пошли по направлению Луги. Через неделю нам объявили, что освобождена значительная часть территории Ленинградской области и была полностью сняла блокада Ленинграда.
Разрешенная самоволка
- Я еще не совсем выздоровел, когда пришел приказ: срочно подготовить группу радиоспециалистов, чтобы изучить новые виды радиосвязи для танков и самоходных орудий. Меня зачислили в Ленинградское военное училище связи, и, буквально через месяц, 27 апреля 1945 года несколько человек-отличников послали в Пушкино, где формировалась воинская часть из опытных фронтовиков, - продолжил свое повествование Махмут Булатов.
Пока новоиспеченные связисты ехали в поезде «Ленинград-Москва», пал Берлин. Шестого мая их зачислили в самоходный артиллерийский дивизион в качестве радиоспециалистов, а тут долгожданная победа!
Что творилось девятого мая, не описать словами. Но военное положение никто не отменял – два часа отсутствия в части приравнивались к дезертирству, а это – военный трибунал со всеми вытекающими последствиями. Командир дивизиона нас выстроил на плацу и сказал: «Дорогие мои! Поздравляю вас с Победой, но поймите меня правильно – я командир и выполняю приказ, вы должны находиться в казарме, несмотря на большой праздник. Но в полдень чтобы все как один были на плацу на линейке!».
Он это повторил несколько раз, потом спрашивает: мол, дошло? Мы хором: «Дошло!» И последовала команда: «Тогда – ррразойдись!» После чего командир тихонько добавил: «Вы пережили такую войну, поэтому поберегите себя и меня...»
Так мне посчастливилось отпраздновать Победу в Москве – целых два дня. Даже не знаю, что рассказать – все было, как во сне. И гражданские, и военные нас качали, обнимали, кормили, поили, все вместе мы танцевали, пели, плакали... – вспоминает ветеран. – Конечно, все прибыли вовремя, не подвели командира.
- Затем нас погрузили в воинский эшелон со всей техникой и отправили на Дальний Восток: якобы для передислокации войск. Только потом мы поняли, что это специальные формирования, которые должны были воевать с Японией. 3 сентября, когда наша часть находилась в Чаньчуне, на тот момент столице Маньчжурии, была объявлена победа над Японией. Тогда для нас закончилась Вторая мировая война и мой боевой путь.
Редакция благодарит за помощь в подготовке материала зампредседателя Башкирской региональной общественной организации памяти жителей блокадного Ленинграда Лилию Мифтахову и корреспондента газеты «Единая Россия Башкортостан» Нэдду Пухареву. Другие воспоминания ветеранов, документальные хроники и исторические фотоснимки можно найти на сайте проекта «Помни блокаду».
Читайте также:
Подробнее в сюжете: День Победы
