В фильмографии Василия Мищенко более 100 ролей в фильмах и сериалах. Первую популярность ему принес фильм «Спасатель», получивший награду на Венецианском фестивале в 80-м году. Одной из самых ярких работ последних лет стала роль следователя прокуратуры Прохорова в нашумевшем сериале «Оттепель». Актерскому мастерству Мищенко учился у Олега Табакова. По окончании института Василий был принят в труппу «Современника», этому театру актер верен всю жизнь. С конца 90-х Мищенко параллельно занялся кинорежиссурой. Уже 40-лет он женат на Ольге Вихорковой, тоже актрисе, которая предпочла работу на телевидении. Именно благодаря Ольге Гоша Куценко, Елена Яковлева и многие другие известные актеры впервые появились на телеэкранах. У Василия и Ольги есть дочь Дарья, она тоже актриса и режиссер. А еще Мищенко – крестный отец четырех актеров.
За что на Василия Мищенко обиделся Никита Михалков? Почему знаменитому актеру приходилось подрабатывать таксистом, и как Василий Константинович ответит на неудобный вопрос из конверта: кто довел его до инфаркта? Обо всем узнаете из первых уст.
Сериал «Оттепель» получил прекрасные отзывы, его даже называли реабилитацией отечественного кинематографа, вы тоже так считаете?
– Я считаю, что сериал достоин внимания. Это моя первая и последняя работа с Тодоровским, сериал действительно хороший, и я рад, что поучаствовал в нем. Дело в том, что Валера – такой режиссер, кроме нескольких актеров, с которыми есть договора и которые снимаются только у него, в основном у него актеры один раз снимутся, и на этом все.
И критики, и телезрители, и журналисты пытались проанализировать успех «Оттепели». На ваш взгляд, что в этом сериале есть такое, чего нет в других?
– Мне кажется, что Валера соединил в визуальном ряде то время, о котором он снимал, и сегодняшний день. Получился симбиоз, нечто новое в телевизионном формате. Хотя он очень нервничал, я был свидетелем, как он, сидя у монитора, говорил: «Я больше никогда не буду снимать сериалы, только полный метр». Бегать на такую большую дистанцию – это, конечно, не царское дело.
Поговорим теперь о вас. Некоторые факты из вашей биографии очень интригуют, например, почти 40 лет назад Никита Михалков обиделся на вас и пообещал, что никогда не будет снимать вас в кино. За что он обиделся?
– Как мне сказал Павел Тимофеевич Лепешев, его оператор, которого уже, к сожалению, нет на этом свете, Никита любит открывать имена, открывать актеров. Так как меня открыл Сережа Соловьев в фильме «Спасатель», он сказал – все тогда, я его снимать не буду. И сдержал свое слово, хотя мы общаемся, дружим, переписываемся, перезваниваемся, когда надо. Я к нему с большим уважением отношусь. Когда я уже сам начал снимать кино, за советом обращался к нему, его мнение для меня очень важно.
Вы начали курить во втором классе, а портвейн впервые попробовали в пятом. Это правда?
– Время такое было, мы росли на улице. Это считалось нормой. Где-то с седьмого-восьмого класса уже на девчонок заглядывались, такие мужички были. Классе в 10-м мне папа сказал: «Кури уже открыто, а то еще сарай или дом спалишь – испугаешься, кинешь окурок, когда застукают». Так что на переменках я выходил курить на крыльцо школы.
Олег Павлович Табаков, ваш учитель, мастер курса, приезжал в студенческое общежитие покушать рыбку, лососевые брюшки, которые присылали Лене Майоровой из Южно-Сахалинска. Он был таким до конца дней?
– Он всегда любил хорошо покушать, как он говорил – голодное детство. Поэтому он всю жизнь очень уважительно относился к этому процессу. Кроме того, он всегда за нами следил, контролировал, мог приехать вечером, ночью, узнать, как у нас дела. Он был неравнодушен к нам, ведь он набрал нас, чтобы потом сделать театр. К сожалению, театр тогда нам не разрешили.
Со своей женой Ольгой вы венчались в советские годы. Как вы к этому пришли в атеистическом обществе?
– Это было в 1978 году. У меня мама была верующей, меня крестили в год или два года. Папа Оли был реставратором, реставрировал церкви, соборы, был воцерковлен. Все были за венчание. Венчались в поселке Северный, там есть маленькая церквушка, совсем крохотная. Мы расписались, и на следующий день поехали туда венчаться. Я считаю, все правильно, поэтому с 1978 года мы вместе, уже 41-й год.
Будучи уже актером, в 90-е годы вы таксовали. Почему?
– Это было время, когда умер кинематограф, был полудохлый театр, когда выживали, особенно по нашей профессии, актерской. Когда меня взяли в сериал «Клубничка», актеры в театре мне завидовали! У меня была зарплата, по-моему, 200 долларов, и это считалось так круто. Было время, когда отчаяние накрывало, а что оставалось делать? Не грабить же ларьки и выдергивать сережки ночью в парке. Мне не стыдно об этом говорить, я зарабатывал, потому что нес ответственность перед семьей, перед дочкой. Когда меня узнавали актеры, я чувствовал неловкость, стыд. Денег тогда не брал, говорил: «Мне просто по дороге». Если не узнавали, потому что кепка была надвинута на глаза, брал.
Вы пережили инфаркт и две операции на сердце. Что стало причиной инфаркта?
– Когда я снял сериал «Атаман» из 16 серий, продюсер предложил мне следующий проект, и я стал им заниматься. Ушел в подготовительный период, и когда я уже сделал режиссерский сценарий для четырех серий из восьми, когда уже шел кастинг, вдруг продюсер решил забрать у меня этот проект и отдать другим. Для меня это был удар. Не за себя было обидно, а за тех людей, которых я повел за собой, сорвал с работы, на которой они могли заработать деньги. Я перенес инфаркт на ногах, потом мне становилось все хуже и хуже. Потом я стал снимать сериал «Батюшка» и в это время решил проверить, что происходит. После обследования мне сказали: «Тебе нужно срочно делать шунтирование». Я говорю: «Я не могу, мне надо ехать, потому что группа уже на месте, меня ждут». Они говорят: «Да ты сдохнешь ведь. Ну, пиши расписку, что мы за тебя не отвечаем». Я написал, уехал снимать, во время съемок у меня умер папа, я срочно вылетел на похороны. Все это наложилось одно на другое, и когда я отснял картину, меня положили в больницу, срочно сделали одну операцию и через месяц – другую.
Почему вы не сыграли ни в одном спектакле, который поставила Галина Волчек?
– Да, это правда, у нас любовь не состоялась. Наверное, это я виноват, потому что задавал лишние вопросы: а почему так, а почему этак. Короче говоря, я неудобный. Ведь у нас театр-то женский, поэтому вся режиссура больше заточена на женскую психологию. А мужское начало всегда в противоречии. Почему и задавались вопросы. Кто поумнее шли за ее словами, так становились популярными, известными, получали звания и становились любимцами. А я не был ее любимцем.
О чем вы жалеете?
– Что не учил иностранные языки. Я Голливуд порвал бы!
