Старая желтоватая бумага истончилась и рвется по сгибам. Завитушки заглавных букв еще хорошо видны, а вот мелкую вязь строчек едва можно прочесть. Выцвели чернила, поблекла типографская краска на почтовых открытках.
Письма с фронтов Великой Отечественной войны еще хранят во многих семьях. И пересказывают внукам и правнукам историю жизни тех, кто их писал из окопов. Тех, кто браво и молодо смотрит с поблекших фотографий.
Фронтовые письма – удивительные документы. Они сохранили думы, воспоминания, рассказы о фронтовом быте, решимость сражаться до конца и страстную веру в Победу. В 82-ю годовщину начала Великой Отечественной войны мы публикуем отрывки из фронтовых писем, чтобы через все минувшие годы расслышать голоса тех, кто сражался и победил.
«Так много пережито»
«Да, дорогая! Завтра 25. 06. 1943 – два года, как я расстался с тобой и любимыми детьми, уходил на эту великую справедливую войну, на защиту самого дорогого в моей жизни, на защиту своей любимой Отчизны. Я как сегодня помню этот день отъезда, ты стояла у магазина с Владиком на руках, когда я садился в кабину ведущей машины. Да, Ленуся, много пережито за эти два года, этого не опишешь в письме, об этом напишут целые повести и романы. И в эти дни наступающей второй годовщины у меня одно желание и одно стремление: как можно скорее схватиться с врагом в решающем сражении, и чем скорее это наступит, тем скорее наступит момент нашей победы. Пиши мне как можно чаще». (Филипп Лаврентьевич Гриценко, командир пулеметного расчета).
«Cмерти я не боюсь, но не хочу ее»
«Мама, милая мама, не обижайся на меня за то, что без твоего разрешения я улетаю на фронт. Мой долг и совесть моя обязывают быть там, где решается судьба Родины! Олечка, хочу тебе сказать вот что: cмерти я не боюсь, но не хочу её, а если придётся погибнуть, то просто свою жизнь не отдам. Мой милый, крылатый «Як» – хорошая машинка, а моя жизнь неразрывно связана с ним, и умирать с ним будем только героями. Будь здорова, дорогая, крепче люби Родину и лучше работай для неё, не забывай меня. (Екатерина Васильевна Буданова, гвардии лейтенант, лётчик-истребитель).
«Не волнуйся обо мне»
«Дорогая, читаю твои несколько последних писем и вижу в них, хороших и искренних, большую нервность и также за меня «цеплянье», которого быть не должно. Я не должен быть для тебя той соломинкой, за которую цепляется утопающий. Не относись ко мне, как прежде к Наточке. Милая! Против себя говорю ради правды. Смягчись сердцем, не мятись!». (Иван Алексеевич Смирнов, танкист).
Бакалея в траншее
«Примите привет с фронта. По-прежнему здоров, бодр и полон сил. Получил ваше письмо от 28 мая, из которого хотя бы немножко узнал о вашей жизни. Немножко посмеялся я над советом мамы, «покупай, что тебе хочется, не жалей денег и не посылай нам последние». Да, смешно, что я могу здесь купить? Быть может, вы думаете, что в траншеях есть магазины вроде Мосторга или же бакалея?» (Александр Исаевич Малков, пехотинец)
«Боевую работу начал хорошо»
«Здравствуйте, мои дорогие Наташа и Славик! Сообщаю, что здоров и Север на меня в плохую сторону не действует. Времена суток тут перемешаны, но ко всему можно привыкнуть, особенно старому солдату, и я уже привык. Боевую работу начал хорошо, уже несколько корабликов потопил, так что кое-что сделал для Родины практическое. Ну, а в остальном жизнь не изменилась, каким был, таким и остался». (Командир эскадрильи ВВС Северного флота Леонид Георгиевич Колтунов).
«Дьявольская немецкая аккуратность»
С интересом наблюдаем обычаи поляков, беседуем с ними. Они очень приветливо встречают нас. Недалеко от места, где мы сейчас стоим, расположен лагерь. Лагерь уничтожения. Ты, наверное, читала в газетах о лагере на Майданске. Так этот лагерь в несколько раз превосходит майданский. Шесть миллионов человек было уничтожено там. Камеры, в которых людей душили газом; печи для сожжения трупов; рвы, в которые сбрасывались трупы, вернее, укладывались с немецкой аккуратностью – один ряд головами в одну сторону, другой – в другую. Рвы, доверху наполненные кровью. И во всем и везде эта дьявольская немецкая аккуратность. Может быть, в тылу не все верят описаниям этих бесчисленных ужасов. Да и в самом деле, трудно поверить, что люди, похожие внешне на нас, могли дойти до такой нечеловеческой жестокости. Но когда видишь все это, задаешь себе вопрос: кто они, эти существа, захотевшие истребить человечество? Люди ли это? Конечно, это не люди! Скоро настанет конец этим ужасам, будет расплата». (Борис Ручьев 7 марта 1945 года)
Радость жить
Пережив фронт, дожди, снег, грязь, смерть, начинаешь радоваться самым прозаическим удобствам обстановки в госпитале. Вам, может быть, смешно, что я так восторженно восхваляю все эти мелочи. А я – так прямо купаюсь в блаженстве. Ведь я с января спал, не раздеваясь, а последние два с половиной месяца даже не разувался. Так приятно сейчас мыться раз 10 в день, читать сразу по 2-3 книги, вовремя есть, ни о чем не думать, ни за что не отвечать. Те, кто помоложе – тем беспокойно: масса сестер, студенток, практиканток. А я никак не обращаю внимания на них. Стыдно сказать – я даже не так остро чувствую разлуку со своими. Вернее – я отгоняю мысли и воспоминания. Беда только в том, что во сне собой не распоряжаешься. И тогда видишь то Бориску, то квартиру в Сокольниках, то фабрику. И жаль расставаться с этими снами, а когда проснешься – так станет вдруг тоскливо и не понимаешь – для чего ты лежишь в этой маленькой чистой комнате. И еще я не могу подавить в себе эгоистической радости от того, что я живу. Не знаю, поймете ли вы меня. А это так просто: ложась спать, я уверен в том, что и завтра вечером я точно также свернусь калачиком и закрою глаза. На фронте в бою вдруг подумаешь: «а может быть вот этот твой шаг – последний в твоей жизни?» Вот этих-то мыслей и нет сейчас. Очень, очень хорошо.(Владимир Родионов).
«Поеду с Борькой на лыжах»
Все это было какой-то неотъемлемой частью нашей довоенной жизни. Я хорошо знал, что в выходной зимний день поеду с Борькой на лыжах, что по вечерам в воскресенье я найду маму за чайным столом с бабушкой. Я знал, что приехав к Вере, я часто застану Таню с папиросой, стоящую где-нибудь в кухне. Мне очень грустно от мысли, что я больше не увижу эту очень простую женщину. Сегодня я видел во сне Борика, Клаву и мать. Во сне очень хотелось прослезиться, но еще больше было стыдно, и внезапно я проснулся. От огорчения вышел из землянки. От мха шел острый холодок, было сыро и впервые за лето я увидел бледные звезды. Я понял, что не за горами осень, а Борька и Москва – это только короткие сны: и лучше, если их не видишь. Письмо вышло ужас, каким сентиментальным. А год тому назад я провел свой последний вольный день. (Владимир Александрович Максимов).
«Я за него всю жизнь отдам»
Я ждал письма от тебя особенно настороженно, так как снился сон эту ночь. Что жду тебя на перроне. Пришел поезд. Стал, смотрю – ты идешь, несешь на руках сына, он руками машет, языком лепечет. Я не вытерпел, кричу: «Валя!» Ты услышала, подбегаешь. Тогда я тебя взял на руки, крепко целую сына, тебя, и так поехали домой. Там разговоры… ночь… и я проснулся. Интересно с Костиком. На что он переслал мое письмо тебе? Я действительно уверял его, что у меня будет сын. Ну, это, милок, не говорит за то, что я не рад буду дочери. Я буду рад своему ребенку, я за него всю жизнь отдам. Буду ждать и жду с большим нетерпением. (Николай Семененко жене Вале)
«Конечно, жаль умереть»
После такого письма еще становишься злей, еще больше желания бить сильней эту гадину. Спасибо, милые, за такие письма. Я очень доволен, даже не знаю, как передать мою радость, что хоть через письма, но вы вместе со мной.
Как хорошо, что вы все матери, сестры, братья, родные и близкие вместе с нами куете победу. Конечно, жаль умереть, но и в тоже время хочется умереть, если твоя смерть приблизит час победы, вы, мои родные, будете жить, замечательно, будете о нас петь замечательные песни и будете с гордо поднятой головой говорить, что ваш родной сын, брат, дядя погиб честно в борьбе за родину, за освобождение. (Стрелок-радист Георгий Горелов).
По материалам http://www.pomnivoinu.ru, http://www.world-war.ru, http://gosarhro.ru.
Читайте также:
Подробнее в сюжете: Страницы великой Победы
