«У ребенка так и осталось ощущение, что он изгой». Как защитить детей от травли?

Мир взрослых полон проблем и трудностей, но вспомните себя в детстве – в этот, казалось бы, светлый и безоблачный период жизни нам тоже не удавалось избежать конфликтов. Практически каждый ребенок хоть раз сталкивался с обидами со стороны сверстников и старших, конфликтовал с воспитателем/учителем/директором или просто взрослым, который был недоволен его поведением. Конечно, у большинства родителей в таких ситуациях тут же включается инстинкт – защитить, найти обидчика и разобраться с ним, чтобы неповадно было обижать твое драгоценное чадо. Но всегда ли такой подход правильный? Да и ситуации бывают разные: одно дело, когда у ребенка конфликт с одним конкретным одноклассником, и другое дело – когда на него ополчился весь класс. А как быть, если к нему постоянно придирается учитель? Или посторонние люди делают ему замечание при вас?

По случаю Международного дня защиты детей мы пообщались с родителями, психологами и другими экспертами, чтобы узнать, как правильно помогать ребенку справляться с конфликтами.

«Дети травили его, но он продолжал с ними общаться»

Травля или, как часто говорят, буллинг – одна из самых распространенных проблем, с которой может столкнуться ребенок. Чаще всего мы наблюдаем издевки со стороны сверстников: они могут настигнуть ребенка в детском саду, школе, спортивной секции – иными словами, в любом коллективе.

Евгения – многодетная мама, и недавно она узнала о том, что у ее сына проблемы в школе. Славе сейчас 13 лет, в этом году он окончил 7 класс. В последние месяцы женщина стала замечать, что сын стал замкнутым и агрессивным. Оказалось, причиной всему была жестокая травля со стороны одноклассников.

«Я, наверно, не очень хорошо делала – отслеживала, чем занимается мой ребенок в социальных сетях, – рассказывает Евгения. – Я время от времени проверяла его переписку, дабы исключить попадание во всякие неприятные ситуации. И в его переписках со сверстниками (некоторые из них – одноклассники, некоторые из бывшего класса, а кто-то просто из той же школы, но на год старше) я отметила некую агрессию по отношению к моему ребенку. Там были оскорбления и прочие фразы, принижающие его достоинство».

Постоянные насмешки и унижения превратили и без того скромного Славу в нервного и угрюмого ребенка. Не сумев дать отпор обидчикам, он стал вымещать злобу на младших братьев, чего за ним раньше не замечали. Кроме того, у мальчика начались проблемы с учебой.

«Он стал эмоционально нестабилен: мог и заплакать, и грубо ответить. И усугубилось наше заикание, с которым мы много лет боремся», – вздыхает мама Славы. Она не стала сразу же устраивать скандал и сперва заняла позицию наблюдателя. Однако со временем ситуация только усугубилась: обидчики Славы не ограничились оскорблениями в переписке и создали в одной из социальных сетей целую группу, посвященную травле школьника.

«Они выставляли там фотографии, оставляли подписи и комментарии, унижающие его достоинство. Он это все видел, читал, но ничего с этим сделать не мог. И что больше всего меня удивляло – он продолжал с этими обидчиками общаться, так как у них была общая точка соприкосновения. Мой ребенок очень любит футбол и ходит в школьную секцию; туда же ходили все эти ребята. Меня, конечно, поражало, что, получая обиду и негатив, он все равно к ним тянулся, но ничего с этим не делал», – рассказывает женщина.

Оказалось, что травили Славу не только потому что он «слабак», как считали его так называемые «друзья», но и из-за достатка его семьи.

«Мы – многодетная семья среднего достатка, и в принципе можем позволить себе многое. Дети имеют все: хорошую обувь, одежду, телефоны. Слава занимается футболом, все необходимое для этого есть. Но ребята его гнобили из-за того, что считали его нищим. Если одному ребенку родители могли позволить купить брендовые бутсы для футбола за 8-9 тысяч, то я считала нецелесообразным покупать такую дорогую брендовую обувь для своего ребенка, так как, во-первых, у него быстро растет нога, а во-вторых, он не очень аккуратно носит обувь, и она просто убьется за два-три месяца. Поэтому мы покупали обувь более дешевых брендов или подделки под известные марки. А это, видимо, у молодежи не приветствуется, и дети считают, что это дает им право гнобить и унижать человека», – говорит Евгения.

Поговорив с сыном, женщина была поражена: Слава не только продолжал общаться с детьми, которые каждый день измывались над ним, но к тому же был уверен, что они правы. Он искренне считал себя никчемным изгоем и старался переводить все это в шутку: мол, ничего не поделаешь!

«Он такого плана человек, который все держит в себе, никогда ни на кого не жаловался, и из него очень тяжело что-то выудить. Я очень переживала. В разговоре со мной он говорил обо всем этом в шуточной форме, а по ночам плакал в подушку. Так продолжалось порядка двух месяцев», – вспоминает Евгения.

Договариваются не дети, а системы воспитания

Что делать родителям, которые оказались в подобной ситуации? Мнения специалистов здесь расходятся. Одни считают, что взрослые непременно должны вмешаться в конфликт, поскольку он травмирует детскую психику (не говоря уже о более трагических случаях, когда дело доходит до применения насилия). Другие, напротив, выступают за то, чтобы ребенок учился сам решать свои проблемы, иначе он будет всю жизнь убегать от них и вырастет слабым и беззащитным.

«Здесь нужно искать золотую середину, – считает детский психолог, семейный психотерапевт Наталья Наумова. – Иногда ребенка действительно обижают в школе, и ситуация бывает такая, что он самостоятельно справиться с ней ну никак не сможет. Тогда помощь родителей действительно нужна. А иногда бывают ситуации настолько простые, пустяковые, с которыми он должен самостоятельно справиться. Если ребенок воспитывается в совсем тепличных условиях, тогда из него вырастет человек инфантильный, который не умеет справляться с жизненными сложностями. Но бывают действительно такие ситуации, когда родителям просто необходимо вмешаться – когда его делают изгоем, когда к нему предвзятое отношение в связи с тем, что он, например, из малообеспеченной семьи, неуспевающий или с особенностями в развитии. Тогда, конечно, родителям необходимо помочь ребенку».

Всегда следует помнить, что издевательства, пережитые в детском возрасте, так или иначе отразятся на психике ребенка, когда он вырастет, просто у кого-то это проявится в меньшей степени, у кого-то – в большей.

«Я семейный психотерапевт, поэтому работаю не только с детьми, но и со взрослыми. И я часто сталкиваюсь с тем, что, когда человек уже вырастает, в нем сохраняется обида, потому что он не мог сам справится с какой-то ситуацией без помощи взрослых, но взрослые отнеслись к этому легкомысленно (по-детски!) и не смогли ребенку помочь. И потом ребенок всю жизнь понимает, что у него никогда нет поддержки, что он может положиться только на себя, у него нет доверия к обществу», – отмечает Наталья Наумова.

Почти всегда конфликты между детьми произрастают из непонимания, разных взглядов на жизнь, которые, в свою очередь, формируются внутри каждой семьи. Поэтому любые конфликты между детьми должны решать именно взрослые, считает имидж- и этикет-инструктор, специалист в вопросах светского и делового позиционирования Ксения Ферзь.

«Договариваться между собой должны две семьи, потому что, в сущности, договариваются не дети, а две системы воспитания. И когда вы пытаетесь между детьми уладить эти моменты, не понимая, что стоит за другим ребенком, какие убеждения дома ему внушают, вы никогда не сможете привести это к какой-то гармонии. А если родители договариваются о том, к чему они должны прийти, каждый ребенок уже получает наставления от собственного авторитета, то есть своего родителя – а не от чужого человека.

Если вам пришлось инициировать такой диалог, то вы говорите другому родителю: «Я вынужден (а) обратиться к вам, чтобы уладить конфликт между нашими детьми и избежать его в будущем». Здесь надо выяснить: а родитель вообще понимает, что и как думает его ребенок? Потому что бывают случаи, когда дети находятся вообще не под родительским контролем. То есть вы в этом процессе можете выяснить, какое влияние имеет родитель вашего «обидчика» на своего ребенка. Может быть, он не имеет никакого влияния, и проблему надо решать только через «менеджера» учебного заведения, то есть через завуча или директора. Если его решение вам не подходит, то вы предлагаете свою альтернативу: это может быть либо перевод в другой класс, либо дистанцирование в рассадке, либо какие-то еще решения», – говорит Ксения Ферзь.

Приходил с улицы весь мокрый, от него несло «химией»

Конечно, часто родителям сложно добиться от ребенка правды. Многие дети (особенно мальчики) не хотят жаловаться на нападки в школе, поскольку боятся заработать репутацию «маменькиных сынков». Так было и с сыном Евгении: когда она предложила помочь ему разобраться с обидчиками, мальчик воспринял это в штыки.

«Он сказал: «Не лезь, не вмешивайся, я сам разберусь». Я думаю, он просто боялся огласки, потому что считал, что тогда его будут считать совсем слабаком. Но я не стала идти у него на поводу и взяла ситуацию в свои руки, потому что те посты и фотографии, которые стали выставляться ежедневно, носили уже очень жесткий характер. По фотографиям и описаниям этих фотографий я стала понимать, что на ребенка уже идет физическое воздействие: его обливают водой и опрыскивают какими-то химическими средствами. И были моменты, когда он приходил с улицы, от него несло какой-то «химией» и он был весь мокрый. Он, конечно же, отшучивался. Но ребенок ходит в очках, у него серьезный диагноз – очень высокая дальнозоркость. И сами представьте мое состояние: на ребенка брызгают какой-то «химией», и не дай бог, какая-то травма будет нанесена глазам...», – с содроганием вспоминает Евгения.

Кроме того, женщина боялась, что психика ребенка не выдержит, и он, решив отомстить обидчикам, совершит какие-то плохие поступки. От таких мыслей у любой матери, естественно, мороз по коже.

«Вы знаете, ребенок может так постоять за себя, что родителю придется уже разбираться с судебными исками, – соглашается Ксения Ферзь. – Поэтому я рекомендую все-таки в превентивной манере это решать. Ведь, вы знаете, это нередкая история, когда дети, понимая, что они не хотят иметь славу «маменькиных сыночков», пытаются решить проблему своими силами, и делают это почти криминальными методами. Лучше до этого не доводить. Одно дело, когда ребенок в принципе не рассказывает о конфликте – это его выбор, вы не можете из него изъять эту информацию. А если ребенок все-таки жалуется дома, мы не можем его отправить с этой проблемой назад, чтобы он искал решение сам».

Защита ребенка от всех внешних нападок – это прямая функция родителя, подтверждает психолог, психотерапевт Елена Лосева.

«Если доверие между родителем и ребенком сохраняется, то безусловный рефлекс родителя – защитить ребенка. Но после этой первичной реакции, которая опирается на безусловную любовь и привязанность к ребенку, ситуацию нужно разобрать. Причем разобрать со стороны всех участников конфликта. Как правило, кого-то безусловно неправого и безусловно правого в конфликте нет: все стороны так или иначе задействованы, принимали участие и виновны в конфликте. Здесь важно помнить, что каждая ситуация индивидуальна. У нас есть неадекватные учителя, неадекватные дети, неадекватные родители, и в каждой конкретной ситуации набор участников и их характеристики будут уникальны, поэтому какого-то единого рецепта здесь нет. Важно сохранять трезвый ум, выслушать все стороны и только потом обдуманно принимать какое-либо решение и выстраивать свою линию поведения. Не рубить сгоряча – это правило для любого конфликта», – считает Лосева.

Видя, что у ребенка не складываются отношения с коллективом, многие родители находят единственный выход в смене учебного заведения. Но всегда ли перевод в другую школу решает проблему? Не стоит поддаваться этой иллюзии, считает Елена Лосева.

«Травля может не иметь под собой каких-либо объективных оснований, и перевод в другую школу и смена детского коллектива во многих случаях действительно может решить проблему. Но здесь очень важно разобрать поведение самого ребенка. Мне недавно рассказали такой случай из практики, когда девочку защищали и мама, и учитель, и директор, а она сама задирала одноклассников в духе: «Ты мне ничего не сделаешь, ты получишь от моей мамы и от директора!». Здесь проблема в поведении ребенка, и речь идет уже не столько о воспитании, сколько о коррекции поведения и формировании социально одобряемых стилей поведения. То есть каких-то в случаях жертва действительно бывает сама виновата – зачинщиком конфликтом иногда становится сам ребенок. Поэтому здесь, опять же, требуется разбор каждой конкретной ситуации», – отмечает психотерапевт.

Заставил выйти к доске и проговаривать слово «рефрижератор»

Мы привыкли видеть в учителях блюстителей дисциплины в классе, и именно у педагога школьник может искать защиты, если его третируют одноклассники. Но, как это ни парадоксально, во многих случаях учителя поддерживают издевательства в классе и даже сами становятся зачинщиками травли.

Об одном из таких случаев нам рассказал ученик 7 класса Саша. Он занимается в подростковой театральной студии, и недавно ее художественный руководитель предложил ребятам поставить спектакль, посвященный теме буллинга. Чтобы собрать материал для постановки, школьники решили пройтись по району и расспросить случайных прохожих о том, приходилось ли им сталкиваться с травлей. Кто-то отвечал отрицательно, многие, очевидно, стеснялись рассказывать о подобных вещах, но некоторые все же поделились своими историями.

«Были истории из разряда: кто-то с кем-то поссорился, и человека решили облить кислотой из кабинета химии. Слава богу, там обошлось. Были истории о том, как сами преподаватели издевались над учениками. Например, была история о том, как девочка, у которой была картавость, терпела унижения со стороны учителя, который заставил ее выйти к доске и проговаривать слово «рефрижератор» до того момента, пока она не выговорит его идеально. Она, соответственно, дико нервничала, плакала, а учитель вместе с учениками над ней насмехался».

Когда к вашему ребенку придирается (или откровенно издевается, как в данном случае) сам учитель, то тут уже всякие сомнения отпадают: родителям необходимо действовать. Ксения Ферзь советует сначала поговорить с самим педагогом и выяснить, что послужило причиной конфликта: возможно, ребенок сам своим поведением спровоцировал преподавателя.

«Здесь, опять же, начинаем с локальных методов – пробуем в какой-то определенной форме поставить этого человека на место, – советует Ксения. – Если родитель должен объясниться с учителем, он говорит так: «Могу я попросить вас в случае, если мой ребенок ведет себя как-то, на ваш взгляд, не так, сразу сообщить мне причину вашего негодования, не применяя воспитательных мер на месте происшествия, в том числе публично?».

То есть человеку надо объяснить, что публичное поругание – это не норма. Это «дедовская» система воспитания, которая в цивилизованном мире неприемлема. И мы учителю должны сказать: «Не могли бы вы через меня это решать? Я потребую от своего ребенка объяснений или извинений перед вами. Это будет и менее стрессово для нас всех, и более эффективно». Когда учитель понимает, что за ребенком стоит родитель – это очень важно».

Если же договориться с педагогом напрямую не получается, и он не может вам толком объяснить, что именно в поведении ребенка вывело его/ее из себя, то проблему необходимо решать через завучей, директора, говорит Ферзь. Если и этот метод оказывается неэффективным, то стоит обращаться в более высокие инстанции.

В последние годы на помощь родителям пришли так называемые службы школьной медиации, рассказывает Елена Лосева. Служба школьной медиации – это служба, созданная внутри школы и состоящая из учителей, учащихся и их родителей, главной целью которой является урегулирование конфликтов. Пару лет назад такие службы стали появляться в Москве и Подмосковье, а также в некоторых других регионах в рамках развития психологического сопровождения школ, объясняет Лосева.

«Деятельность службы медиации направлена на урегулирование конфликтов между детьми, родителями и учителями. Представители служб медиации выезжают в школы и разбирают конфликты. И на самом деле запросов у них очень много. Также сейчас активно ведется обучение школьных медиаторов. В обучении принимают участие главным образом психологи школы и учителя, но и для школьников проводятся своеобразные мастер-классы по школьной медиации, чтобы учить детей решать конфликты.

Очень радует, что эта система развивается, положительные тенденции есть. Здесь большой толчок дало освещение в СМИ различных случаев буллинга. Сейчас можно встретить множество историй, в том числе тех, которые публикуют родители – о том, как они по большому счету победили школу и систему, обращались в полицию и прочее. Это как раз случаи, когда директор закрывал глаза, а учитель поддерживал травлю», – говорит психолог.

«У ребенка осталось ощущение, что он изгой»

Травля со стороны сверстников и даже педагогов – это тяжелый удар для ребенка, но в данной ситуации родителям хотя бы примерно понятно, как действовать и к кому обращаться. А что делать, если вашему ребенку делает замечание посторонний человек? Такие вещи – далеко не редкость, и степень агрессии незнакомцев может быть разной. Одно дело, когда сосед мягко указал вам на то, что ваш ребенок ведет себя некорректно, и вы быстро уладили проблему, и совсем другое – когда незнакомец начинает при вас (или, что еще страшнее, когда вас нет рядом) кричать на ребенка, отчитывая его и всячески унижая.

«Важно реагировать правильно, спокойно, чтобы ребенок, глядя на вас, не вырос хамом и скандалистом, – подчеркивает Ксения Ферзь. – Если мы понимаем, что ребенок действительно неправ, и это наше упущение, что замечание ему сделали не мы, а кто-то посторонний, но все-таки надо держать лицо и не распалить этот конфликт, то здесь лучше «парировать» контакт, как в колл-центре: «Благодарю вас за отзыв, сделаем все возможное, чтобы это не повторилось». После чего берем ребенка за руку, разворачиваемся и идем в другую сторону. Это, скорее всего, исчерпает назревающий конфликт, потому что вы таким образом ставите точку, и человеку нечего на это ответить. В то же время вы приняли его реплику к сведению. Это даст вам возможность уйти красиво из этого конфликта».

Очень часто в роли взрослого-антагониста выступает и знакомый ребенку человек – например, родитель одноклассника. Подобная история произошла с практикующим судебным экспертом Кристиной Авериной. Она сама является профессиональным медиатором и помогает разрешать семейные конфликты, защищая права детей. Недавно ей пришлось отстаивать права ее собственной дочери.

«Мне позвонила моя десятилетняя дочь и, рыдая, рассказала о том, что только что на нее накинулась с угрозами и криками мама ее одноклассницы. К сожалению, наши дети абсолютно не защищены в подобных ситуациях, они не могут рассчитывать на поддержку со стороны взрослых, которые в такой момент были рядом или в силу своих профессиональных обязанностей должны оказать содействие. Наша история закончилась благополучно, но не сразу… К сожалению, взрослые люди, невольные свидетели той неприемлемой ситуации, даже не пытались помочь моему ребенку. Мне пришлось самой разбираться с темпераментной мамой. Удача была в том, что именно в тот день, когда все случилось, было плановое родительское собрание, на котором я озвучила произошедшее, призвав родителей, не забывая о недопустимости эмоционального воздействия на детей, сначала выходить на разговор с родителями», – рассказала Кристина.

К счастью, после ее выступления на собрании администрация школы постаралась вникнуть в случившееся. Но сколько еще таких проблем так и остались (и останутся) нерешенными!

«Самое главное – это то, что я уберегла своего ребенка от попадания в ситуацию неуспеха. Являясь профессиональным медиатором, уверена, что во всех этих конфликтных историях с участием детей, дети – заложники ситуации. Решение проблемы – в развитии навыков поведения в конфликте, чему необходимо учить и детей, и родителей, и педагогов! Этим необходимо заниматься системно, используя методологию и подходы школьной медиации. Школьная медиация это не еще одна должностная обуза для педагогов, а приносящая реальные результаты образовательная технология, обучающая достойно выходить из ситуации конфликта и помогающая защитить ребенка от произвола взрослых», – считает Кристина.

А вот маме семиклассника Славы повезло меньше. Она также попросила помощи у администрации школы, написала заявление. Но на этом все и закончилось.

«Заявление у меня приняли, но ничего не сделали. Я была несколько раз на встречах с директором, психологом и классным руководителем, я предоставила скриншоты всех этих постов и переписок в качестве доказательств того, что происходит самая настоящая травля моего сына. Администрация все это приняла к сведению, мне сказали, что будут проведены разговоры с детьми и их родителями, и обо всем мне будут докладывать. Ну и на этом все. Никто из родителей мне не позвонил, никто из администрации школы со мной ни о чем не разговаривал, не донес до меня ход разбирательств и их итог. Потом, конечно, случилась вся эта пандемия, но это не означает, что мой ребенок не заслуживал хотя бы извинений и уважительного отношения хотя бы со стороны нас, взрослых.

Единственным человеком, который мне позвонил, была мама одного из обидчиков, его бывшего одноклассника, с которой мы очень хорошо общались. Узнав обо всей этой ситуации, она была в шоке от своего ребенка и извинилась за него. И потом даже сам этот мальчик нашел Славу, поговорил с ним, извинился и сказал, что перегнул – поддался стадному чувству. Но на этом все сошло на нет, и я очень из-за этого расстроена, потому что, как итог, ребенок так и остался с этой травмой, с этим ощущением, что он изгой и какой-то недоделанный. У меня остался осадок именно оттого, что мы, взрослые, не помогли ребенку», – вздыхает мама школьника.

Впрочем, пока страсти поутихли, и Евгения надеется, что в следующем году издевательства над ее сыном не продолжатся. Слава, кажется, тоже настроен оптимистично и не намерен бросать любимый футбол: часами играет в FIFA на смартфоне и ждет, когда ему купят новые обещанные бутсы на следующий сезон. Только вот заикание отказывается пропадать, и глазами он стал моргать чаще, чем обычно.

«Теперь я смотрю на травлю со стороны пострадавшего»

«Девочка, судя по всему, нравилась мальчику, который пытался обратить на себя ее внимание, как-то издеваясь над ней. В какой-то момент она со своей компанией сидела на задней парте, и он решил сунуть ей таракана за шиворот. У нее с тех пор большая боязнь насекомых в целом и тараканов в особенности», – пересказывает Саша очередную историю из тех, что услышал от прохожих на улице.

Он и его друзья опросили несколько десятков человек, не устанавливая строгих рамок по возрасту: среди рассказчиков были и 14-летние подростки, и люди предпенсионного возраста. Истории про девочку и таракана уже 20 с лишним лет – казалось бы, такой невинный и в чем-то даже анекдотический случай. Но далеко не всегда насмешки оказываются безобидными.

«К счастью, были люди, которые сообщали, что в принципе серьезного впечатления на них это не произвело, но были и тяжелые истории, которые некоторые рассказывали о своих знакомых», – произносит Саша, и в разговоре повисает тяжелая пауза.

Часть людей, с которыми ему довелось пообщаться, призналась, что издевательства в школе вынудили их обратиться к психологам, кто-то находил утешение в обществе друзей, но «в основном это оставляло довольно серьезный след на психике».

«Когда ты лично убеждаешься во всей серьезности последствий травли, ты вообще перестаешь задумываться о том, чтобы самому принимать в этом участие. Был момент, когда я становился частью таких мероприятий и сам давил на людей, но сейчас мне сильно стыдно за такие вещи. Теперь я смотрю на это с совершенно другой стороны – со стороны пострадавшего», – признается Саша.

Спектакль, которые поставили ребята, произвел на зрителей сильное впечатление. Саша и его друзья видели, как менялись лица людей, сидевших в зале: было видно, что у многих в душе всколыхнулось что-то тяжелое и неприятное, о чем хотелось бы навсегда забыть.

«Мы поставили достаточно антиутопичный спектакль: все было в темных тонах, в том числе мы сами, и некоторые зрители испытали довольно серьезное расстройство, потому что, судя по всему, у многих есть связанный с этим отрицательный опыт. Спектакль и вообще открытие этой темы производит довольно большое впечатление на смотрящих. Мы не подводили никакого итога, мы просто сообщали миру, что такая проблема есть и ее нужно решать. Она не будет решена до тех пор, пока ей не займется серьезная часть людей», – убежден Саша.

Он и сам когда-то был изгоем среди сверстников: в детском саду с ним никто не дружил, большую часть времени он был предоставлен сам себе. Со временем воспоминания стерлись, но теперь Саша точно знает: унижения, издевательства, насмешки – все это, может, и пройдет для человека относительно легко, но бесследно – никогда.