Зарплата, полкило хлеба и собственный бассейн: как жили и трудились пленные немцы в Советском Союзе?

До конца Великой Отечественной войны было еще целых десять месяцев, а Москва уже закружилась в вальсе. В «Большом вальсе» – так называлась советская информационно-идеологическая операция. 17 июля 1944 года по улицам столицы прошли почти 58 тысяч пленных солдат, офицеров и генералов немецкой армии. Шествие побежденных стало сюрпризом для всех. О мероприятии горожане узнали по радио за три часа до парада. Все готовилось в строжайшей секретности «на самом верху».

Считается, что название операции придумал Лаврентий Берия. В те годы в СССР был очень популярен американский музыкальный фильм «Большой вальс». Такие «парады побежденных» не были в новинку. В начале Первой мировой армия генерала Самсонова была разгромлена в Восточной Пруссии. Большинство русских пленных солдат немцы провели по улицам Кёнигсберга. В 44-ом году операция «Большой вальс» должна была показать всему миру, что советская военная машина набрала обороты. И под ее колесами непобедимая армия Третьего Рейха трещит по швам.

«Тогда Советское правительство решило показать этих немцев миру: вот они вполне сытые, здоровые, не изнеможённые, имеют совершенно полноценный здоровый вид. Были корреспонденты крупнейших западных газет, все снимали на кинопленку. Все знали, что пленных много в Советском Союзе», – рассказывает доктор философских наук Андрей Буровский.

Летом 1944 года советские войска освободили территорию Белоруссии, восточной Польши и часть Прибалтики. Некогда самая мощная группа армий «Центр» была разгромлена. Около 150 тысяч человек сдались Красной армии. Для Сталина пленные были не только военными трофеями. Еще в ноябре 43-го на Тегеранской конференции руководитель СССР заявил, что стране нужен «замещающий элемент». По его мнению, четыре миллиона германских граждан должны были восстанавливать города и промышленность Союза.

«Это люди, которые могли заменить ушедших на фронт мужчин. С 1943 по 1944 годы мужчины почти поголовно были на фронте и работали только на очень важных военных объектах, где их просто физически невозможно заменить. Например, чтобы сцеплять вагоны, требовалась большая физическая сила. Женщины просто физически не могли там работать», – комментирует Буровский.

К пленным генералам и высшим офицерам отношение было особым – их не обременяли слишком тяжелым физическим трудом. Они нужны были для других целей – агитационных. По истине «золотая рыбка» попалась в сети наших бойцов 30 августа 1942 года. Самолет двадцатилетнего лейтенанта Генриха фон Эйзенделя был сбит под Сталинградом. Как же ликовали красноармейцы в штабе, когда узнали, что перед ними правнук самого Бисмарка, первого канцлера Германской империи.

«Когда его сбил наш летчик, Эйзендель упал, вылез из кабины, но руки вверх не поднимал. Рядом был танк, из которого выскочил командир Иван Синчук. Синчук увидел сбитый мессер. Вдруг летчик достал гигантский парабеллум и начал стрелять. У Синчука был ТТ, но он не мог его даже поднять, шоковая ситуация. Немец выстрелил, но ни одна пуля не попала. Тогда Синчук говорит: «Я озверел, подбежал к нему, и вдруг понял, что я не убийца, а офицер, поэтому не могу в безоружного стрелять, я взял его под конвой», – рассказывает писатель Александр Мясников.

После нескольких допросов потомку «железного» канцлера предложили написать листовку для своих земляков, которые воюют на Восточном фронте. В ней Эйзендель заявил, что Германия проиграет войну, и даже упомянул предупреждение деда: не ходить войной на Россию. Лейтенант люфтваффе изменил свои нацистские взгляды и вступил в антифашистскую организацию «Свободная Германия». Она вместе с «Союзом германских офицеров» была создана советскими спецслужбами на территории лагерей для военнопленных. Члены этих организаций нередко выезжали на передовую. Там по громкоговорителю призывали своих земляков сдаваться. Бывало и так, что военнопленных посылали в действующие немецкие войска. За линией фронта они вели пропагандистскую работу. Как ни странно, узники не только возвращались, но и приводили с собой немецких солдат и офицеров. Антифашисты вели работу и среди заключенных: предлагали вступать в «Свободную Германию». Пленным работникам идеологического фронта полагалась повышенная норма питания – 700 граммов хлеба в сутки.

«Вальтер фон Зейдлиц-Курцбах – это любопытная фигура, он стал одним из лидеров Союза немецких офицеров. Человек яростно пытался сагитировать своих вчерашних однополчан не то чтобы сдаваться в плен, а поворачивать оружия против Гитлера. Это такая идея гражданской войны в Германии, когда армия переходит на сторону другой политической силы и свергает существующее правительство. Для военного человека было очевидно, если Советский Союз побеждает, значит правда на его стороне. К тому же, немцы могли увидеть много общего в коммунистических и национал-социалистических взглядах», – говорит Буровский.

После битвы за Сталинград в плен попали десятки тысяч немецких солдат. Среди них был и командующий 6-ой армией – Фридрих Паулюс. Его считали личным пленником Сталина. Он добровольно сдался в плен 31 января 1943 года. В плену Паулюса поселили недалеко от города Иваново в бывшем санатории вместе с другими генералами. У вип-заключенного был персональный повар, адъютант и врач. Ему привозили майоран и эстрагон, эти травы улучшали пищеварение фельдмаршала. На досуге невольник писал мемуары. Несмотря на такое гостеприимство, бывший командующий 6-ой армией напрочь отказывался сотрудничать с антифашистскими организациями. И лишь после казни его друга – Эрвина фон Вицлебена, который принимал участие в покушении на Гитлера, Паулюс изменил свою позицию.

«Паулюс после этого подписал все бумаги и вошел в Свободную Германию. Это был уже совершенно другой Паулюс, он работал полностью на Советский Союз и Красную армию. Выступал с заявлениями, призывающими перестать сражаться с Россией. На Нюрнбергском процессе у Гиммлера и Геринга была истерика, когда они увидели Паулюса в качестве обвинителя. Ему разрешили месяц побыть в Тюрингии, чтобы пообщаться с родственниками и женой», – добавляет Мясников.

Не всем повезло трудиться на идеологическом фронте, большинство пленных дружными рядами отправились поднимать из руин советскую экономику. Разрушенную промышленность восстанавливали не только граждане Германии, но и венгры, итальянцы, испанцы, румыны – все те, кто воевал на стороне Гитлера. Строительство электростанций, предприятий черной и цветной металлургии, производство стройматериалов, работа в шахтах и на заготовке древесины – по подсчетам историков, приблизительно каждый четвертый рабочий в этих сферах был пленным.

«Конечно, многие считали, что пока всё не отстроят, они должны у нас находиться. Немцы работали очень напряжённо, интенсивно проявляли недюжинную инженерную хватку, сообразительность. Я 50 лет назад был в Тбилиси впервые на «Черепаховом озере», но там не было ни одной черепахи. Местные жители сказали, что после войны немцы всех черепах съели», – рассказывает доктор исторических наук Владимир Фортунатов.

Высокообразованные специалисты были на особом счету. В подмосковном Красногорске здание архива кинофотодокументов спроектировал пленный архитектор Пауль Шпигель. Возводили его тоже немецкие заключенные. Труд бывших гитлеровцев в СССР позже оброс мифами. Двух-трехэтажные дома в Москве и Ленинграде стали называть «немецкими». Они до сих пор считаются невероятно комфортными и теплыми. Ведь, как уверены многие, немцы строили на совесть. Правда есть нюансы. Здания возводились по проектам советских архитекторов и из материалов не самого хорошего качества. Других после войны просто не было. Но сами пленные всеми правдами и неправдами стремились попасть на стройку. Там и паек был побольше, и режим содержания не очень строгий. Поэтому даже те, кто никогда не работали каменщиками, штукатурами, кровельщиками, уверяли, что они мастерски владеют профессией.

«Всегда хвалят, что вот немцы умеют строить и строили хорошо. После войны мои родители работали в Ленинграде, и рядом с ними немцы строили дома. Отец мне рассказывал, что он был потрясён немецкой работой. Они приходили ровно в 9:00, ровно в 13:00 у них был обед. Они уходили в 18:00, и заставить их убрать или доделать что-то после, было невозможно. Это сказки, что они развивали у нас промышленность. Они все делали аккуратно, не торопясь, но бревно, которое могут тащить два мужика, тащили восемь», – комментирует Мясников.

В России впервые использовать труд военнопленных начали в начале XVIII века – в Северную войну. Тогда Петр Первый решил, что нечего захваченных противников отсылать обратно на родину – пусть трудятся на благо победившего государства. И они трудились. Шведы принимали участие в строительстве Невского проспекта в Петербурге. Особое отношение тогда было к мастерам: литейщикам, оружейникам, каменщикам. После Отечественной войны 1812 года, благодаря пленным французам, в русском языке появилось слово «шаромыжник» – жулик или пройдоха. Нередко солдаты разбитой армии Наполеона просили русских пустить их на постой или дать что-нибудь поесть. В таких случаях они вежливо обращались “cher ami” – «милый друг». Крестьяне это обращение переделали на свой лад.

Первые полтора года Великой Отечественной войны в плен к красноармейцам попало совсем немного солдат и офицеров противника – чуть более девяти тысяч человек. Все изменилось после Сталинградского котла. Тогда сложили оружие девяносто тысяч человек. Но большого толку от сталинградских узников не было. От силы четверть из них можно было привлечь к общественно-полезному труду.

«Сдавались после боёв, как правило, ранеными, с огромными лишениями, с воспалением легких. То, что часть из них уцелела – слава советской медицине. Военнопленные тоже ее очень высоко оценивали. Как правило, начальником госпиталя был мужчина, но почти все врачи были женщинами, и конечно же, медсестры. Немцы к этому не привыкли, они считали медицину мужским занятием», – поясняет Буровский.

Полкило хлеба и сто двадцать граммов рыбы – рацион немецкого военнопленного с лета 1943 года. По некоторым данным, в Киргизской ССР в городе Кызыл-Кия в лагере для гитлеровцев был даже бассейн, где бывшие нацисты плавали после работы. Сталин заявил, что ни один из немецких военнопленных не должен больше умереть. Для сравнения в немецких лагерях погибло 57% наших солдат и офицеров, из Советского Союза не вернулись на родину лишь 16% пленных.

«Немцы не только работали, но и получали денежное пособие за свою работу. Циркуляр НКВД6 от 25 августа 1942 года предписывал выдавать пленным денежное довольствие: 7 руб – рядовым, 10 – офицерам, 15 – полковникам 30 – генералам. Была премия за ударную работу – 50 руб в месяц. Интересно, что пленные на территории Советского Союза могли даже получать письма и денежные переводы с родины. Им выдавали мыло и одежду», – добавил Фортунатов.

Конечно, условия содержания и в СССР были далеки от санаторных. Исследователи утверждают, что в лагерях встречались случаи каннибализма. Зэки отнимали друг у друга еду, выбивали золотые зубы. Эти трофеи можно было обменять на сигареты. В январе 45-ого в лагере под Минском случилось крупное восстание. Пленные были недовольны скудным питанием, они забаррикадировались в бараке и взяли охранников в заложники. В результате погибли более ста заключенных – здание пришлось брать штурмом.

«Капуста», «каша», «скоро домой» – эти русские слова привезли из плена немцы к себе на родину. Возвращение домой растянулось на десять лет. В 50-ые годы военнопленные стали предметом политического торга. СССР хотел установить дипломатические отношения с ФРГ. Правительство Западной Германии требовало в обмен на это освободить всех бывших солдат и офицеров Третьего Рейха. Осенью 55-ого последние пленные немцы покинули Советский Союз.

«Немецкие пленные действительно много построили. По данным НКВД, на начало 1950 года они выработали больше миллиарда трудодней в колхозе. Они заработали примерно 16 млн рублей и произвели материальных ценностей примерно на 50 млрд тогдашних рублей. Некоторые города, например, Минск на 60% отстроен немецкими военнопленными. В Киеве они тоже очень много строили. Их вклад не был решающим, но был заметным», – заключил Андрей Буровский.

Смотрите программу «Секретные материалы» по субботам в 7:20 на телеканале «МИР».