«Стабилизация случится, вопрос – с каким счетом»: иммунологи – о ковиде у детей, ревакцинации и «суперволне» заболевания

Коронавирус в России продолжает ставить трагические рекорды: за последние сутки более 36,3 тысячи человек заразились, 1036 скончались. В Москве было выявлено 7 897 случаев заражения коронавирусом за сутки, это максимум с 26 июня. В связи со сложной эпидемиологической обстановкой в стране введен режим «нерабочих дней» с 30 октября по 7 ноября. Соответствующее распоряжение подписал президент страны Владимир Путин. При этом он добавил, что в регионах с наиболее сложной эпидобстановкой ограничения могут быть введены раньше. При необходимости «нерабочие дни» можно будет продлить и после 7 ноября, подчеркнул Путин.

Сегодня, 21 октября, мэр Москвы Сергей Собянин объявил в столице режим «нерабочих дней» с 28 октября по 7 ноября. Кроме того, в каждом Москве была введен так называемый «домашний» режим для лиц старше 60 лет и граждан, страдающих хроническими заболеваниями. Он будет действовать с 25 октября до 25 февраля 2022 года. Также с 8 ноября вновь вводятся обязательные QR-коды при проведении концертных, развлекательных, спортивных и прочих мероприятий с одновременным присутствием более 500 человек. Вернулась и «удаленка»: не менее 30% сотрудников компаний вновь должны перейти на дистанционный режим работы.

Одной из главных причин очередного всплеска заболеваемости ученые и врачи называют новый штамм «дельта». Впрочем, как показывают последние исследования, он уже далеко не новый – совсем недавно были обнаружены новые штаммы коронавируса, которые грозят сделать болезнь еще более заразной, а ее течение – еще более тяжелым.

Как мы видим, даже несмотря на появление нескольких видов вакцин, COVID-19 продолжает наступать и сдавать позиции явно не собирается. Более того, его новой мишенью стали дети, которые, как многие говорили в начале пандемии, почти не подвержены вирусу либо переносят заболевание в очень легкой форме. Тревогу вызывает и тот факт, что весомый процент заболевших составляют вакцинированные, причем далеко не все переносят ковид легко. Значит ли это, что вакцина бесполезна? Почему вдруг стало болеть так много детей? Не опасна ли многократная вакцинация так же, как перенесенный коронавирус? И, конечно, главный вопрос, который так гложет всех нас: когда наконец закончится пандемия? Корреспондент mir24.tv поговорила с вирусологами и подробно расспросила их о ситуации с ковидом в России и мире.

Почему вакцины не останавливают пандемию?

Вакцины не способны самостоятельно контролировать ход пандемии на ее нынешнем этапе, объясняет иммунолог, кандидат медицинских наук Николай Крючков. «Это будет возможно, когда будет достигнут коллективный иммунитет – по нашим прикидкам, это где-то 85% населения. Сейчас у нас вакцинировано 30 с небольшим процентов населения (35,19% – прим. ред.). При этом не забываем, что там есть доля поддельных справок, и часть этого количества – это те люди, которые уже потеряли иммунитет, а еще часть – те, кто привились вакцинами с неподтвержденной эффективностью», – говорит он.

При этом он подчеркнул, что, даже если больше людей получат иммунитет (скажем, 55-60%), этого все равно будет недостаточно для прерывания цепочки передачи вируса. В первую очередь – из-за несоблюдения санитарно-эпидемиологических норм.

«На нынешнем этапе пандемии очень важно эффективно внедрять централизованные противоэпидемические меры. Не декларировать их внедрение, а реально внедрять – это очень важное уточнение. Мы можем сколько угодно говорить, что у нас масочный режим в общественных местах, но можно выйти и посмотреть, какой у нас масочный режим. И мы можем сколько угодно потом рассказывать, что маски не работают. А как они могут работать, если их никто не носит?» – говорит иммунолог.

Кроме того, как считает Крючков, нужно было уже давно начать «разгружать транспортные потоки, а это значит, что часть людей должна была уходить на «дистанционку», ученики и студенты – тоже». По мнению иммунолога, принятые сейчас меры сильно запоздали – их нужно было принимать еще в начале осени.

Почему болеет столько вакцинированных?

В последнее время мы все чаще видим, что даже полный курс вакцины не дает стопроцентной гарантии, что человек не заболеет. А в некоторых случаях люди, сделавшие прививку, переносят коронавирус в довольно тяжелой форме. Значит ли это, что вирус адаптировался практически ко всем существующим вакцинам?

«Дело не в этом, – говорит ведущий научный сотрудник Института клинической и экспериментальной медицины Сибирского отделения РАН, доктор биологических наук, профессор-вирусолог Александр Чепурнов. – Во-первых, иммунитет у разных людей разный, поэтому кто-то выдерживает ту [инфицирующую] дозу, которую он получает, будучи вакцинированным или переболевшим, а кто-то не выдерживает. Важным моментом является и то, что пришел другой вариант коронавируса, который называется «дельта», или индийский штамм. Среди его мутаций есть одна очень неприятная особенность – это способность лучше присоединяться к рецептору, с помощью которого вирус входит в клетку. Благодаря этому коронавирус стал заражать тех, кого раньше не заражал – это прежде всего дети и молодежь».

Также за счет этой способности вирус сейчас заражает тех людей, которые вакцинированы и переболели, объясняет вирусолог. При этом, по данным медиков, у вакцинированных в большинстве случаев болезнь все-таки протекает легче. И если после вакцинации человек легко переболевает, то таким образом он получает дополнительный иммунитет – даже против дельта-штамма.

Николай Крючков рассматривает проблему растущего числа заболевших после вакцинации с другой стороны. По его словам, в России существует проблема с предоставлением открытого доступа к официальной статистике, из-за чего порой трудно определить, какой процент людей действительно заразился, сколько среди них привитых и т.д.

«Например, простой вопрос: какая у нас по неделям динамика выявления заболевания (плюс госпитализация и реанимация) у людей вакцинированных и невакцинированных? Должна быть такая статистика, и летальные исходы в случае заболевания также должны фиксироваться. Более того, эта информация собирается. Но, к сожалению, мы, как общество, не имеем к ней полного доступа. Исходя из той информации, которая озвучивалась официальными лицами, назывались небольшие проценты людей, которые попадали в больницы с ковидом. Вначале их было 2%, потом до 10% от всех поступающих в больницы – это именно те, кто привиты, все остальные не вакцинированы. Но, конечно, это не значит, что [у привитых людей] по умолчанию в десять раз снижается вероятность попасть в больницу. Мы должны обязательно учитывать, какой процент населения в данном регионе к данному моменту вакцинирован.

Одно дело, когда вакцинировано 10%, другое – когда 60% населения. Если привито 60%, то, естественно, даже при прочих равных условиях значительно увеличивается вероятность поступления в больницу вакцинированных – просто потому, что их становится гораздо больше, и нет стопроцентной гарантии, что человек не заразится», – объяснил Крючков.

Как часто нужно ревакцинироваться?

Совсем скоро мы будем «отмечать» два года жизни с вирусом SARS-CoV-2. За это время ученым удалось создать несколько эффективных вакцин, и многим уже пришла пора делать вторую прививку. Но в рекомендациях врачей немудрено запутаться. Так, глава российского Минздрава Михаил Мурашко неоднократно заявлял, что в период подъема эпидемии ревакцинироваться как переболевшим, так и ранее привитым необходимо раз в полгода. В то же время вице-премьер Татьяна Голикова рекомендовала проводить ревакцинацию не ранее чем через год. Более того, в каждой стране установлены свои сроки повторной вакцинации – где-то это полгода, где-то восемь месяцев, а где-то пять и меньше.

Александр Чепурнов утверждает, что полгода – это «усредненная цифра», а ревакцинация сама по себе – «вещь очень индивидуальная», и дата повторной прививки зависит от многих факторов.

«Полгода в международной практике – действительно общепринятая цифра. Это связано с тем, что так называемые «зеленые паспорта» (документы о вакцинации или переболевании, которые выдаются в некоторых европейских странах) считаются действительными в течение полугода. Они [ученые] сделали такой вывод, основываясь на усреднении того, что происходит с людьми в различные сроки после переболевания или после вакцинации, потому что индивидуальный разброс действительно колоссальный», – говорит вирусолог.

Сам он рассказал, что уже переболел коронавирусом дважды: после первого раза антитела исчезли через три месяца, а после второго – остаются на высоком уровне уже более десяти месяцев.

Тревожные настроения вокруг повторной вакцинации спровоцировало и исследование, опубликованное в журнале The Lancet. Авторы статьи доказали, что ревакцинация некоторыми вакцинами приводит к неприятным последствиям.

«Исследователи обнаружили, что мРНК-вакцины (это Moderna и Pfizer) в части случаев вызывают миокардиты (воспаление сердечной мышцы, миокарда – прим. ред.) у тех, кто ими ревакцинировался. А у так называемых векторных вакцин (AstraZeneca, Johnson & Johnson и «Спутник») тоже обнаружили побочный эффект – синдром Гийена-Барре, который связан с воспалительным процессом нервных тканей и приводит к очень неприятным последствиям. Этот вопрос, на мой взгляд, должен хорошо изучаться», – говорит Александр Чепурнов.

Как отмечает Николай Крючков, каждая страна ориентируется на свою внутреннюю статистику заболеваемости. Поэтому в США ревакцинация показана через восемь месяцев, в Европе – через шесть, а в Израиле повторно привиться можно уже на пятый месяц после предыдущего введения вакцины.

«Увидеть все закономерности внутри этого процесса не так просто. Это примерно как идти с фонарем в темноте по дороге. Да, мы видим ближайший путь, так как мы его освещаем (аналитические инструменты у нас все-таки есть), но фонарь не работает на очень длинную дистанцию. Понятно, что мы ориентируемся на свой предыдущий опыт: вряд ли, если мы идем по ровной дороге, там вдруг возникнет гора или озеро. Но всякое может быть», – приводит аналогию ученый.

«Исходя из того, что мы сейчас видим по вакцинации, даже с учетом дельта-линии (и, кстати, лямбда- и гамма-линий тоже), мы понимаем, что в тех странах, где очень высокий процент провакцинированных и уже коллективный иммунитет близок к достижению, там соотношение умерших к заболевшим резко падает. Где-то в два с лишним раза, где-то в три раза, где-то в десять раз, как, например, в Британии. Чем это определяется? В первую очередь, конечно, той вакциной, которая используется, и темпами вакцинации. И, кроме того, это объясняется параллельным продолжением эффективных противоэпидемических мер. В тех странах, где все «расслабились» (вроде провакцинировали много людей, и все стало хорошо), – там начинается всплеск», – констатирует Николай Крючков.

Каким препаратом ревакцинироваться?

Еще один вопрос, который многих ставит в тупик. Стоит ли выбирать для повторной вакцинации тот же препарат, что и в первый раз? И есть ли риск, применив два разных препарата, получить «смертоносное» сочетание? Оба эксперта отвечают единогласно: нет, опасаться этого не стоит. И, напротив, правильнее будет повторно привиться другим препаратом.

«При ревакцинации я бы посоветовал менять вакцину. Это в любом случае даст более широкий круг антител, – объясняет Александр Чепурнов. – Сейчас у нас всего две вакцины, причем вторая довольно слабая – я имею в виду «КовиВак». Но для ревакцинации, так же как для вакцинации переболевших, она вполне подходит. Тем более что она почти не вызывает побочных проявлений».

В настоящее время в России ведется активная работа над новыми вакцинами, одна из них – рекомбинантная. Для производства таких вакцин применяют методы генной инженерии: генетический материал вируса встраивают в дрожжевые клетки, продуцирующие антиген. После культивирования дрожжей из них выделяют нужный антиген, очищают и готовят вакцину. Ярким примером рекомбинантной вакцины служит вакцина против гепатита В, а также вакцина против вируса папилломы человека (ВПЧ). По мнению Чепурнова, на эти препараты сейчас возлагаются большие надежды.

«Нам понадобятся еще вакцины. Сейчас начали испытания рекомбинантной вакцины, «посаженной» на носитель. Нам нужны полноценные, хорошие вакцины, желательно – еще лучше, чем «Спутник». Лучше – это значит еще более активные и еще менее реактогенные», – говорит ученый.

Сколько антител нужно, чтобы не заболеть?

До недавнего времени в России и в мире существовала большая неразбериха с интерпретацией уровня антител после перенесенного коронавируса. Как правило, у каждой лаборатории, которая проводит тест на наличие антител к COVID-19, есть своя тест-система. Наверняка, вы встречали названия Abbott II Quant, Diasorin Liaison S1/S2 и другие сложные сочетания – все это системы измерения уровня антител. Из-за такого разброса сложно было понять, какой уровень антител можно считать достаточным для того, чтобы не заболеть. К счастью, решение было найдено.

«Сейчас существует международный стандарт, который называется BAU (binding antibody units, в пер. с англ. «единицы связывающих антител» – прим. ред.). Сейчас его вводят очень многие производители тест-систем, и это очень важно, потому что до недавнего времени существовала большая путаница. У нас несколько сотен тест-систем выпускаются и покупаются за рубежом, и все они указывают разный КП (коэффициент позитивности) антител. Теперь его усредняют через показатель BAU. Считается, что если у вас есть хотя бы несколько десятков BAU/мл, то иммунитет у вас есть», – говорит Александр Чепурнов.

Другое дело, какую инфицирующую дозу выдержит ваш иммунитет – здесь все зависит от ситуации.

«Предположим, если оказаться с сильно больным или только что заболевшим человеком в одном автомобиле, то можно получить очень высокую дозу, с которой ваша иммунная система не справится», – подчеркивает профессор.

Опасно ли вакцинироваться при наличии антител?

Предыдущий пункт логичным образом подводит нас к этому вопросу. Что будет, если человек с высоким уровнем антител сделает прививку от коронавируса? Опасно это или, напротив, хорошо?

«На «Векторе» я работал с различными возбудителями инфекций, и приходилось вакцинироваться по многу раз. Я не увидел никакого ущерба своему здоровью. Будет справедливым сказать, что это – тренировка иммунитета. Меня сегодня из всех вакцин больше всего интересует универсальная вакцина – та, которая создает так называемый «тренированный иммунитет», – отмечает Александр Чепурнов.

По сути, «тренировкой» иммунитета можно назвать как вакцинацию, так и перенесенную болезнь. Только вот последствия будут совсем разные.

«Если говорить о рисках того и другого, конечно, риски вакцинации несоизмеримо меньше, – говорит Николай Крючков. – Но они есть. Всех рисков мы не знаем, особенно при многократной ревакцинации и особенно агрессивными вакцинами типа аденовирусных. Но, исходя из того что мы знаем сейчас, мы понимаем, что как минимум первая ревакцинация вполне нормально переносится, никаких дополнительных побочных эффектов она не дает. Что будет, когда мы второй, или третий, или пятый раз ревакцинируемся этой вакциной – этого никто не знает».

При этом нужно понимать, что вакцины не ограничиваются одним «Спутником», добавляет иммунолог. Как минимум еще три российских вакцины находятся на клинических исследованиях. «Среди них есть и мягкие вакцины, которые не вызывают таких побочных эффектов, есть вообще интраназальные вакцины. То есть будет выбор», – успокаивает Крючков.

«Существующие вакцины совмещать можно. Очень мала вероятность, что будет какое-то плохое сочетание, какая-то неожиданная комбинация, которая будет давать особые побочки», – заверяет ученый.

Почему переболеть с прививкой лучше, чем без нее?

Даже если вы привились, а потом заболели коронавирусом, есть большой повод для радости. Имя ему – гибридный иммунитет. Это относительно новый термин, который означает, что организм сначала «знакомится» с инфекцией в процессе заболевания, а потом приобретает иммунитет в результате вакцинации.

«Гибридный иммунитет приобретается при многих заболеваниях, для которых существует вакцина. Вначале человек, например, может заболеть, а потом вакцинироваться, или наоборот. В результате происходит смешение поствакцинного и естественного иммунитета», – объясняет Николай Крючков.

Получить гибридный иммунитет гораздо лучше, чем просто переболеть ковидом или сделав прививку. «Дело в том, что заболевание дает хотя и широкий, но расфокусированный иммунитет. Вакцина же позволяет сфокусироваться на наиболее значимых антигенных участках и усилить иммунитет в нужных направлениях, активизировать его. Поэтому вакцинация даже неполным курсом того же «Спутника» или мРНК-вакциной после заболевания резко «пуширует» (усиливает – прим. ред.) иммунитет в нужном направлении», – говорит иммунолог.

Почему стали чаще заболевать дети и чем это грозит?

В последнее время «мишенями» вируса все чаще становятся дети и подростки – то есть мы видим, что ковид в процессе своей эволюции «молодеет». Почему это происходит? Объяснение оказалось простым.

«На популяционном уровне однозначно стало заболевать больше детей. Особенно в тех странах, где очень высокий процент иммунных среди взрослых и людей старшего поколения. Это неудивительно, ведь инфекции надо куда-то распространяться. Взрослые теперь более защищенные – они либо переболели, либо вакцинировались, и, понятное дело, вирус перескакивает на детей», – объясняет Николай Крючков.

Но нельзя сказать, что дети болеют тяжелее, чем болели пожилые в начале пандемии, добавляет иммунолог.

«Бóльшее количество детей заражается – бóльшее количество случаев вы видите. Детей в принципе стало болеть больше, и доля тяжело больных среди них тоже увеличилась, но не кардинально. Нельзя сказать, что это какой-то скачкообразный рост, – говорит Крючков. – Дети и раньше заражались. Высказывания некоторых специалистов про то, что дети якобы не болеют коронавирусом, изначально выглядели, как сказки».

По данным главного педиатра ЦФО России Ирины Захаровой, в одной только Москве на сегодня из 6308 госпитализированных пациентов примерно десять процентов – дети, из них 45% – от семи до четырнадцати лет, 19 – от 15 до 17, остальные – дошкольного возраста. Статистика крайне неутешительная. Но вопрос детской вакцинации многих родителей пугает еще больше. Хотя во многих странах она уже давно является обязательной, да и в России детей в возрасте от 12 до 17 лет уже начали прививать – правда, пока в экспериментальном порядке.

«Есть страны, в которых уже с пяти лет вакцинируют детей, во многих странах – с 12 лет. Россия сейчас только начинает это делать. Но вряд ли принудительная вакцинация детей от коронавируса в России возможна. Скорее всего, они будут болеть и распространять инфекцию», – считает Николай Крючков.

Стоит отметить, что в ходе клинических испытаний несовершеннолетним вводится лишь одна десятая взрослой дозы вакцины. Многие ученые считают эту практику малоэффективной.

«Меня это, честно говоря, сильно смутило. При этом сюда включены подростки 17 лет: то есть, когда человеку становится 18 лет, он уже может принять дозу в десять раз больше. Мне кажется, это не слишком эффективно. Какая, по большому счету, разница – 17 или 18 лет? Там и масса тела, и остальные параметры почти совпадают», – признается Николай Крючков.

Новые штаммы коронавируса еще более опасны?

Стоит привыкнуть к одному штамму, как тут же появляется другой: кажется, коронавирус нацелился на все буквы греческого алфавита. Еще недавно все дрожали от одно упоминания «дельты», как на арену вышел новый герой – штамм «мю». В этом выходце из Колумбии ученые обнаружили мутации, которые потенциально могут сделать его страшнее индийской «дельты». А сейчас все внимание переключилось на Великобританию: там выявили штамм под названием AY.4.2, который оказался «потомком» «дельты». И хотя этот вариант был обнаружен недавно, сейчас на него приходится около 10-15% всех новых случаев заражения в Соединенном Королевстве.

Предварительные исследования показали, что британский штамм на 10-15% процентов заразнее своего предшественника. Это значит, что скоро AY.4.2 может стать самым заразным типом COVID-19 за всю его историю. Но вирусологи призывают не бить тревогу раньше времени. Так, Николай Крючков уверяет: сильно хуже, чем сейчас, ситуация с коронавирусом вряд ли станет – ему попросту некуда разрастаться.

«Возможностей для эффективной эволюции у вируса все меньше и меньше. Допустим, сейчас, с появлением штамма «дельта», произошел огромный скачок заразности – с 3 до 8 по базовому репродуктивному числу (базовое репродуктивное число показывает то количество человек, которых может заразить вокруг себя один заболевший; например, для гриппа оно равно 1-2, для кори – 12-18 и т.д. – прим. ред.). Но он не может еще в два раза произойти – нет у коронавируса таких прецедентов, даже близко! Максимум, заразность может дойти до десятки, но не будет более сильных скачков», – объясняет ученый.

При этом у ковида пока есть возможность адаптации к поствакцинному и естественному иммунитету. «Это происходит и там есть еще ресурсы, но, опять-таки, они тоже ограничены. С одной стороны, вирусу надо так измениться, чтобы его перестала узнавать иммунная система ранее переболевших и вакцинированных. А с другой стороны, если такие сильные изменения происходят, вирус теряет патогенность – он уже заражать не может, потому что перестает подходить клетке», – говорит Николай Крючков.

Он не исключает, что в будущем коронавирус продолжит адаптироваться к вакцинам и поствакцинному иммунитету. «Но это не будет радикально, так что вдруг эффективность вакцины неожиданно уйдет в 0%. У вируса тоже есть пределы», – уверяет иммунолог.

Что такое «суперволна коронавируса» и сколько она продлится?

При этом расслабляться не стоит: вероятнее всего, нынешняя четвертая волна ковида в России плавно перетечет в так называемую «суперволну», которая продлится до весны следующего года.

«Вряд ли рост [заболеваемости] будет прямо до января, это совершенно нехарактерно. Нас ждет, скорее всего, «суперволна» – будут всплески и снижения заболеваемости, но снижение не будет очень глубоким. Все равно очень высокие значения будут фиксироваться, потом будет плато, потом опять будет идти вверх. То есть это такой стабильно тяжелый процесс», – прогнозирует Крючков.

Но по оценкам ученых, ситуация в любом случае «развивается в сторону окончания пандемии», добавил он.

«Коллективный иммунитет все-таки нарабатывается очень активно – к сожалению, в первую очередь за счет переболевания. И все равно мы, скорее всего, к стабильному состоянию придем с учетом этого. Ориентировочный срок – это конец весны, ближе к маю следующего года. Тогда мы фундаментально стабилизируемся. Но коллективный иммунитет внутри этого периода вряд ли будет достигнут – не те темпы. А все противоэпидемические условия будут [действовать] весь этот сезон. Стабилизация все равно случится, вопрос – с каким счетом», – заключил эксперт.