«Каскадер должен быть абсолютно непьющим человеком»: как в СССР появилась школа каскадеров?

Таурус – крылатый бык из древних мифов и название зодиакального созвездия Телец. А еще так называется премия, которую Мировая академия каскадеров вручает за лучшие трюки в кино – «Таурус» считается каскадерским «Оскаром», отличающим лучших каскадеров, постановщиков трюков и режиссеров экшн-сцен. Статуэтки в виде быка ежегодно вручают в Лос-Анджелесе на студии «Парамаунт», а в числе лауреатов и номинантов нередко оказываются представители бывших советских республик – еще бы, советская школа каскадеров была одной из лучших в мире.

«Даже когда кино стало российским, сохранялись традиции советского времени. Каскадеры тогда работали просто на разрыв аорты. Я смотрю советские фильмы и понимаю, что никаких таких технологий, которыми мы сейчас обладаем, не было. Они делали совершенно сумасшедшие вещи», – говорит вице-президент Гильдии каскадеров при Союзе кинематографистов России, постановщик трюков Варвара Никитина.

Премьеру фильма «Смелые люди» в 1950 году посмотрели больше 40 млн человек – картина стала лидером проката. Фильм поразил неприхотливых зрителей: диверсии, погони, трюки с лошадьми... Тогда впервые на экране появились каскадеры – конники осетины Кантемировы. После просмотра «Смелых людей» так же лихо скакать, падать и кувыркаться решил научиться Саша Иншаков – ныне Заслуженный артист России, президент Ассоциации каскадеров России и президент Гильдии каскадеров при Союзе кинематографистов. Молодой человек занимался гимнастикой, потом борьбой и еще не знал, что станет самым узнаваемым каскадером СССР.

Многие годы такой профессии, как каскадер, в Советском Союзе не было. Исполнителей трюков называли дублерами. Нередко рисковали жизнью и здоровьем сами артисты. Так, в фильме «Весна» режиссер Григорий Александров не пожалел Фаину Раневскую: ей пришлось скатиться по лестнице. Впервые именно на Мосфильме сформировали «группу трюковых артистов» под руководством Глеба Рождественского. Они должны были уметь джигитовать, фехтовать и прыгать с пятиметровой высоты. Постепенно выработались особые требования к каскадерам, поначалу набирали как минимум мастеров спорта.

«Каскадер должен быть абсолютно непьющим человеком, который не употребляет ни капельки алкоголя, – говорит каскадер, президент Национальной ассоциации каскадеров Армении Армен Петросян. – Я сам такой. Кого поймаю – ноги переломаю. И он должен иметь чувство страха, мне не нужны бесстрашные. Неосознанный страх рождает панику, а осознанный страх рождает осторожность. А в нашем искусстве осторожность плюс профессионализм – получается класс».

В конце 1960-х Саша Иншаков закончил училище при заводе ЗИЛ и устроился работать в механосборочный цех. Но больше его привлекал спорт. Сначала Иншаков вел любительские секции по гимнастике и дзюдо, а потом полностью ушел в тренерскую работу. Зарплата была небольшой, большинство каскадеров подрабатывали где могли: грузили бочки с апельсинами на вокзалах, работали натурщиками в художественных вузах, подрабатывали в массовке на Мосфильме, на студии Горького. В 1970-х уже ввели в действие «Правила по технике безопасности, пожарной безопасности и производственной санитарии на киностудиях СССР». Но по сути каскадеров никто не защищал, а работать часто приходилось без страховки, на свой страх и риск. «Мы всегда подписывали договор с директором и все, что ни случилось – брали на себя ответственность», – вспоминает Иншаков.

Специализированных каскадерских школ в СССР не было. Энтузиасты набирали любительские группы и обучали их сами. Одним из самых опытных был Константин Кищук. В 1985 году он первым из советских артистов получил приз международного фестиваля каскадеров кино во Франции.

«Я боюсь высоты, всегда боялась, но всегда работала на высоте, – рассказывает Варвара Никитина. – В этом случае надеваются специальные системы, жилеты. И у меня была старая бабушкина машинка Zinger, я на ней прошивала десять раз эти стропы. Сейчас ты поехал, купил, все это просто. Сейчас, когда горение, есть специальный охлаждающий гель, чтоб не обгореть. Все равно опасно, но мы такого даже не мыслили. Я помню, ты делаешь трюк, потом берешь щетку и вычесываешь сгоревшие волосы».

Профессиональные каскадеры с их опытом и знаниями редко получали тяжелые травмы. Но их было чуть больше сотни на весь Советский Союз: слишком мало для огромной киноиндустрии. Артисты выполняли трюки сами, и это порой заканчивалось трагически. В 1961 году трагедия произошла на съемках фильма «Цветок на камне». По сценарию актриса Инна Бурдученко должна была забежать в горящий барак. Два первых дубля не понравились режиссеру. Инна согласилась на третий, и горящая конструкция обвалилась на нее прямо в кадре. Министр культуры Екатерина Фурцева приказала сделать все возможное, чтобы спасти актрису. Люди сдавали кровь и даже кусочки кожи. Но Инна умерла, ей было всего 23 года.

Несмотря на строжайший запрет, многие актеры продолжали выполнять трюки самостоятельно. В фильме «Невероятные приключения итальянцев в России» Андрей Миронов категорически отказался от дублеров. Итальянские актеры приходили в ужас, видя, что выделывает этот «сумасшедший русский». Но через несколько лет на съемках фильма «Человек с бульвара Капуцинов» у Миронова уже не было горячего желания рисковать. Дело было в начале 1960-х, когда студент Щукинского театрального училища Андрей Миронов на занятиях по сценическому движению отрабатывал с партнером движения драки. «Вроде все шло нормально, хорошо. А во время экзамена у того лампочка замкнула, и он ударил Андрея со всей дури. Андрей попал в больницу», – объясняет Александр Иншаков. Поэтому во время съемок советского вестерна «Человек с бульвара Капуцинов» актер страшно нервничал – он боялся сниматься в сцене ночной драки. Каскадеры показали ему целое представление, и после такой демонстрации мастерства и возможностей Миронов успокоился.

Иосиф Виссарионович Сталин очень любил голливудское кино. Во время просмотра очередного вестерна он с досадой воскликнул: «Почему наши режиссеры не снимают такие картины?» Возможно, это очередная байка, но уже в 1940-е годы в советском кино появились конные трюки. Одним из первых советских «истернов» стали «Неуловимые мстители». Для фильма поставили больше 40 конных трюков.

В основном с лошадьми работали представители центрально-азиатских и кавказских народов: казахи, киргизы, осетины. За многие поколения они идеально овладели навыками джигитовки.

«Я делал трюк «завал со свечи» – это когда полностью тебя накрывает лошадь, падает назад. Для меня это было сложно, потому что первый раз сразу исполнял и первый раз не понимал, куда лошадь упадет. Там нужны доли секунды реакции, лошадь падает, остается 50 см до земли, и ты знаешь, ровно ли лошадь на тебя упадет, вправо или влево. В это время надо быстро уйти», – говорит Жайдарбек Кунгужинов, каскадер, заслуженный деятель Республики Казахстан.

Трюки, связанные с техникой и лошадьми, считаются одними из самых сложных и опасных. Однажды Иншаков чуть не лишился жизни, не успев выбраться из-под лошади – это произошло на съемках фильма Сергея Бондарчука «Борис Годунов».

«Во время съемки одной из сцен я падал с лошади, ко мне подбегал неприятель и закалывал меня копьем. Сделали дубль, вроде нормально. В это время режиссер: «Саш, на пару метров в стороночку можно?» Я говорю: «Не вопрос». И я забыл предупредить своих ребят, что исходная точка там, где падение. Работаю, падаю, ко мне подбегает мой товарищ с копьем, и вдруг, смотрю, у него глаза квадратные. Я не успел среагировать, в это время меня накрыла лошадь. А лошадка такая с полтонны весом, из Алабино, из артиллерийского обоза, тяжелая. Мне повезло, был очень глубокий снег», – вспоминает каскадер.

Почти все конные дублеры были артистами цирка, киностудии заключали с ними разовые контракты. После распада СССР им пришлось особенно трудно. Каскадерам из республик во многом пришлось начинать все с начала. Но у них уже было главное – опыт.

«Я работал в Союзгосцирке с братьями в Москве, – рассказывает Жайдарбек Кунгужинов. – После развала Союза у нас забрали всех лошадей, потому что они принадлежали цирку, а нас отправили по республикам. Мы приехали без лошадей, без ничего в то время, когда там был хаос, не понимали, кто будет кормить лошадей в цирке. И наши лошади были в очень плачевном состоянии. Мы собирали деньги, чтобы выкупить этих лошадей и реквизит».

В одном из эпизодов фильма «Место встречи изменить нельзя» за преступником Фоксом бежит женщина-милиционер...

«И вот мы видим – она бежит, как женщина, и тормозит, дальше сбивание, и покатились мускулистые ноги... Ясно, что дублировал каскадер-мужчина. Это очень часто заметно. Помимо самого трюка есть вход в трюк. Даже если мужчина побреет ноги, с женской пластикой и грацией мужчине сложно справиться», – считает Никитина.

В 10 лет Варвара заявила родителям, что станет каскадером. Никто не отнесся к этому серьезно – женщин-каскадеров в то время вообще не было. Зачастую к съемкам привлекали жен каскадеров. Как только Варвара закончила школу – на удачу поехала на студию Мосфильм...

«Пропускная система, перелезла через забор, нашла трюковой отдел. Я тогда была очень скромная и тихонечко зашла, там сидели дядечки за сорок. И я им начала очень тихо говорить, что я мастер спорта по художественной гимнастике и я хочу стать каскадером. Они в голос поржали надо мной и сказали, что это профессия мужская и женщине нет в ней места. И все, я поступила в институт, чтобы не расстраивать родителей».

В 1989 году в газете напечатали маленькое объявление: набор на каскадерские курсы. Желающих оказалось полторы тысячи, а взяли несколько десятков, в том числе Варвару. Она стала первой профессиональной женщиной-каскадером.

«На сегодняшний день я считаю, что женская каскадерская школа у нас великолепна, – считает она. – Помимо того, что все красавицы, они настолько круты и делают серьезные жесткие вещи. Недавно мы приехали на съемку, и нам говорят: «Так, балет вот в эту гримерку». – «Мы не балет». – «А кто вы?» – «Мы каскадерши». – «Вы каскадерши?!» Обычно считают, что женщина-каскадер – это гора мышц. Вообще нет. Мы же дублируем актрис, а среднестатистическая актриса – это 44 размер одежды, это стройность».

«Люди, которые попадают в нашу профессию, не все остаются в ней. Но те, кто попал и остался, – это уже пожизненно, это диагноз и это не вылечить и не поправить годами», –говорит Иншаков.