«Каменные бои», любовь под «Руки вверх!» и хлеб в носках: истории из жизни в пионерлагере

Детский лагерь – это отдельная Вселенная со своими законами, устоями и обычаями, а каждая смена – жизнь в миниатюре. Это подтвердит любой, кто хоть раз играл в «Зарницу», трубил на рассвете в горн, отмечал День Нептуна, воровал хлеб из столовой, пел со всем отрядом песни у костра и впервые влюблялся на вечерней дискотеке. Именно в пионерлагерях наши родители, бабушки с дедушками, да и многие из нас самих впервые познавали мир и становились на путь взросления, набираясь опыта и ярких впечатлений, которые остались с нами навсегда.

Жизни в пионерских лагерях посвящено множество книг и фильмов. Один из самых известных и любимых – конечно же, «Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен!». Комедию о приключениях пионера Кости Иночкина, который, попав на запретную территорию, оказывается исключен из лагеря и вынужден скрываться, чтобы бабушка не узнала о его проступке, в 1964 году посмотрели более 13 миллионов человек. Фильм быстро разлетелся на цитаты и стал для многих взрослых пропуском назад в детство. Залогом успеха стало стечение многих факторов: сыграли свою роль и живописные пейзажи Тульской области и Краснодарского края, где проходили съемки, и рвение режиссера Элема Климова, который спас картину от закрытия и закончил на полгода раньше срока, а также самоотверженность юных актеров, которым приходилось прямо на съемках учиться плавать и мерзнуть на ноябрьском студеном ветру в тонких летних рубашках, и, конечно, блестящая игра Евгения Евстигнеева, Ильи Рутберга, Лидии Смирновой, Алексея Смирнова и других.

Мы попросили наших читателей поделиться историями из жизни в пионерском лагере. Самые захватывающие опыты первой любви, непримиримой вражды и настоящей дружбы, безумные приключения и байки мы собрали в этом материале.

Елена Синицына
30 лет, врач-терапевт, г. Одинцово

Предательский борщевик, порванные джинсы и первая любовь

В детские лагеря мама меня начала отправлять с восьми лет. Поскольку у нас не было дачи, да и денег особо не было, чтобы куда-то поехать, это было единственной возможностью провести лето не в душной и загазованной Москве. Помню, когда впервые мама привезла меня в лагерь, у корпуса стояли две хамоватые девочки. Я посмотрела на них, а они мне в ответ: «Че зыришь, в штаны напузыришь!» Помню, я расплакалась и побежала к маме с просьбой забрать меня. Но моя вожатая успокоила меня, сказала, что эти девочки из другого отряда, они детдомовские, и чтобы я не обращала на них внимание.

В свой первый год в летнем лагере я научилась лепить из глины, жонглировать, прятать черный хлеб с солью под матрас (поскольку кормили нас не очень), впервые побывала на дискотеке и потанцевала под «Руки вверх!». А когда пришло время уезжать домой, плакала, обнималась с девочками и не хотела уезжать. Прекрасно помню, как ждала маму и все время поглядывала в открытое окно. А когда ее увидела, то закричала на весь лагерь: «Мама! Я такая голодная! Давай скорее в магазин поедем!» Мама не ожидала от меня это услышать. В итоге мы пошли в магазин, накупили булочек, сметану, сырков. Я вмиг все съела. А когда пришла домой, за обе щеки уплела четыре голубца. Такой был мой первый опыт в детском лагере.

И каждый год, когда я уезжала из лагеря, мы с девочками обменивались телефонами и адресами, со многими долгое время продолжали дружить, общаться, встречаться. Но лагерная жизнь – это другое. Конечно, именно в лагере произошла моя первая влюбленность. Да такая, что я несколько лет больше ни на кого и смотреть не могла.

Эта влюбленность, самая первая, была, конечно, очень сильной. И расставание после окончания смены было очень болезненным. Я долгое время не могла прийти в себя. Только звонки и переписка с девочками с моей смены как-то меня держали на плаву. Я думала, что больше никогда в жизни не смогу ни в кого влюбиться. Мы с ним еще какое-то время созванивались, но так и не встретились ни разу после этого. Я до сих пор, кстати, иногда просматриваю его соцсети, он уже второй раз женился, от первого брака у него есть ребенок. А эта история навсегда останется в моей памяти. Но, может быть, даже и хорошо, что мы не продолжили общаться. Потому что в памяти сохранились приятные и добрые воспоминания. А так бы неизвестно, чем все закончилось.

Кстати, каждая моя поездка в детский лагерь сопровождалась очередной влюбленностью. Правда, таких сильных чувств я уже никогда больше не испытывала.

В общем, в лагерь я ездила каждое лето. Сначала сопротивлялась, не хотела, а потом умоляла-просила маму отправить меня еще на одну смену. И надо сказать, что жизнь в детском лагере – это вообще отдельная жизнь. Со своими законами, со своими правилами. Зато сейчас есть что вспомнить. Детство у меня было бурное.

Роман Покидько
47 лет, сотрудник агентства недвижимости, г. Пушкин (Санкт-Петербург)

Танцы под звездами, хлеб в носках и огненный прощальный салют

Что бы сегодня не говорили о жизни в Советском Союзе, искренне считаю, что всем нам, выросшим в СССР, можно смело гордиться и благодарить судьбу за самое счастливое, а главное – интересное и дающее много ценного опыта для взрослой жизни детство.

Мне посчастливилось родиться в одном из красивейших мест Советского Союза – в Киргизской ССР. Горный край с неповторимыми природными заповедниками. С мая по сентябрь, начиная с пяти лет, я начал осваивать настоящую пионерскую жизнь в лагере. Моя бабушка была старшей детской медсестрой в нашей поликлинике, и на каждый сезон ее отправляли в подшефный лагерь старшим медработником, и она брала меня и трех моих сестер с собой.

Нас «пристраивали» в самый младший отряд, где мы прекрасно проводили время. Ночные костры с песнями перед отбоем, немного позже – интересные, сложные и закаляющие юного пионера походы по горным тропам – это сложно передать, это надо пройти!

Отдельная тема – питание. Кормили хорошо, но растущему организму не хватало калорий, а выносить еду из столовой категорически запрещалось, поэтому мы прятали длинные ломтики хлеба в носках, оставляли в корпусах, а потом украдкой «пировали». Иногда вечером на дискотеке хватало храбрости угостить девушку.

Как активный пионер, я посещал Дворец пионеров, где обучился искусству горниста-барабанщика, и в старших отрядах будил утренним горном лагерь, а вечером – провожал на отбой.

Очень хорошо помню моменты, когда по громкоговорителю вдруг объявляли: «Роман, отряд такой-то... К вам приехали родители. Пройдите к главному входу в лагерь». Папа с мамой всегда привозили много всего вкусного и сладкого – как правило, на весь отряд. Еще одно яркое воспоминание: к концу потока всегда готовили большой пионерский костер, как минимум на 1/4 футбольного поля лагеря. Мы с ребятами в ночь перед костром убегали из отрядов, находили большие куски шифера и, если сильно везло – патроны от дюбельного пистолета, и «фаршировали» завтрашний костер. Мы знали: зрители располагаются довольно-таки далеко, за безопасностью следили... Костер сопровождался салютом, а далее – расследованием директора лагеря! Что характерно: ни разу ни один пионер не признался, и не было ни одного раскрытия виновных.

Сегодня я – любящий муж и счастливый отец четверых детей, которым передаю весь опыт дальних походов и жизни на дикой природе. Могу смело сказать, что детство и юность у меня были очень интересными. Если вспомнить все, думаю, неплохая книга получится!

Ольга Алабина
47 лет, главный бухгалтер, г. Подольск

Гонки в честь Нептуна, заветное письмо и непреданное знамя

Сейчас я с умилением вспоминаю то время. Меня, домашнюю девочку, которая никогда не ходила в садик, в десять лет отправили бесплатно – от работы папы – в Евпаторию. Одна на поезде, так далеко, да еще и на море! Сначала абсолютно не понимала, как 6-11 девочек могут спать в одной комнате. Зачем меня туда отправили родители? Видно, я им не очень-то и дорога, думала я. Ужасно тосковала и писала домой письма. Сотовых телефонов тогда не было, так как это был далекий 1984 год. И вот к концу смены к нам пришла вожатая и спросила: «Кто здесь Романова?» Я тут же откликнулась. «Ой, извини, девочка», – услышала в ответ. – «Это не тебе. Тут написано: Ольге Михайловне, а ты просто Оля». Меня это так возмутило – почему не мне? Я и есть Ольга Михайловна, меня так бабушка называет… И после долгих переговоров и объяснений письмо было у меня. Я уже не помню, что в нем было, но то, что я смогла убедить взрослого человека в своей значимости и получить долгожданную весточку от дорогого человека, меня очень закалило.

Распорядок дня был идеальным. Строем ходили в столовую, фотографировались, играли, вечером дискотека… Красота! Но самая вишенка на торте – это мои воспоминания о «Зарнице». Помню, как нас ночью, часа в три или четыре, подняли по тревоге. Темно. Мы понять ничего не могли, это было без предупреждения. И сказали, что надо найти какую-то важную карту. Вдоль моря, полусонные, мы двигались до рассвета. Адреналин зашкаливал!

А самое важное: у каждого отряда был свой флаг, которой нельзя было потерять или отдать другому отряду, потому что тогда весь отряд считался убитым. И вот днем, когда все ушли купаться, меня оставили дежурной у входа в наше крыло, где мы жили, вместе с флагом. Покидать пост было нельзя, пока не придет другой дежурный и не сменит тебя. Я уже начала уставать, очень хотелось прилечь, но вдруг с верхних этажей я услышала голоса: «Слушайте, там на втором этаже девчонка стоит одна, давайте флаг у нее отнимем – и мы выиграли». Каково же было мое удивление, когда я увидела троих ребят 15-16 лет, в два раза выше меня и сильнее.

А вечером на построении, перед всем лагерем вожатый сказал: «Романова Ольга, выйти из строя, два шага вперед! За проявленную смелость, за то, что смогла отстоять честь отряда и знамя, выносится благодарность!» И до сих пор я вспоминаю это, и улыбка на лице и тепло в душе – всегда со мной.

Иван Гончаров
33 года, журналист, г. Челябинск

«Каменные бои» и жестокий футбол

В детские лагеря я ездил где-то с 13 до 16 лет, проводил там каждое лето. Но сейчас мне вспоминается совсем не летняя история. Однажды я поехал в необычный лагерь, который находился не за городом, а в черте города – в моем родном Челябинске. И вдобавок ко всему – зимой. Меня отправили туда вместе с младшим братом: мне было 14, а ему около 12. И так как лагерь располагался не где-нибудь на юге, у моря, а в пределах города, а на улице стояла зима, то и времяпрепровождение было совсем другим.

Его, естественно, быстро отвели к воспитательнице, вызвали родителей, они его увезли домой. И потом, спустя какое-то время, он вернулся обратно в этот лагерь. Помню, я был в шоке, когда увидел его: у него на лбу была огромная железная скоба, которая, видимо, удерживала его кожу, чтобы она лучше срасталась. И он как ни в чем не бывало провел в лагере еще две недели. Правда, в «каменных битвах» уже не участвовал. Но остальные участвовали! Нас это не остановило – камни летели дальше! Руководство лагеря, кажется, пыталось что-то предпринять, но безуспешно.

С моим братом в лагерях тоже происходили всякие истории. Помню, как-то раз он играл с ребятами в футбол, прыгнул и влетел лицом в крестовину – он стоял на воротах... У него все лицо опухло, глаз очень сильно опух, он толком ничего не видел и поначалу даже говорил с трудом. Его положили в больницу, а тогда как раз был финал Чемпионата мира-2006. Мы с ним оба с детства заядлые болельщики, и для него это, конечно, была трагедия. В итоге он смотрел все матчи в больнице, с опухшим глазом, на каком-то допотопном телевизоре. Мы до сих пор это вспоминаем.

Катерина Горелова
34 года, писатель, г. Москва

Сюрприз в шкафу, чудесное спасение и уроки дружбы

Лагерная жизнь – одна из самых ярких. Чего в ней только не было: коварство и любовь, воровство и поддержка, драки мальчишек, предательство девочек и настоящая дружба. Моя подруга как-то посадила в наш шкаф девочку из соседней комнаты, с которой у нас шла вражда, и, когда я зашла, долго и странно выпытывала у меня все, что я о ней думаю. Естественно, на момент вражды и подстрекаемая ей, ничего приятного о человеке я сказать не могла. Пока неожиданно шестое чувство не заставило меня подойти и открыть дверцу шкафа, откуда вылетела разъяренная десятилетняя девочка и вцепилась мне в волосы. Что заставило мою подругу так коварно поступить со мной, я не поняла. На следующий день мы продолжили дружбу, но осадок остался. С тех пор я предпочитаю не говорить гадости о людях, так как меня подсознательно не покидает мысль, что меня могут услышать.

Моя лагерная жизнь (в то время лагеря уже из пионерских были переименованы в спортивные) была сродни битве на выживание, жизни на необитаемом острове и чудесной сказке одновременно. Отчасти это было потому, что ездила я по социальной путевке, выдаваемой многодетным семьям. Лагеря были самые обычные, располагались то в Клинской области, то в Московской, с самыми обычными названиями – «Салют», «Сказка» и так далее. Мало кто из детей был из благополучных и обеспеченных семей. Мы были жестокие, это правда. Но мы не были злыми. Жестокость компенсировалась отзывчивостью. Травля была, но всегда имела свой конец, где рождала дружбу и учила нас сочувствию и стойкости. Уезжая в лагерь, мы вырывались из наших больших семей и исследовали мир сами, пробовали его на вкус. Чаще всего, чтобы попробовать, приходилось что-то разрушить, разбить или поджечь. Но если вдруг ты попадал в беду, никто тебя не бросал.

На моих трусах красовалось пять огромных дырок. Она так сильно вцепилась в них, что пальцами прорвала ткань купальника. Я помню ее большие карие глаза, живо глядевшие на меня. Слов было не надо. Страшно не было. Просто купальник у меня был фирменный – жалко было. Нам обеим.

Татьяна Карпачева
50 лет, педагог, г. Сыктывкар

Конкурсы живых картин, танцы «русалок» и разбитое сердце вожатого

Я три года подряд ездила в пионерский лагерь в Керчь. Это выглядело так: вся школа из глухого поселка в Коми в июне перебиралась в школу в Керчи. Классы там уже были превращены в спальни, недостающие спальни устраивались в спортзале (представляете масштаб?), и все жили в мире и дружбе. Все же друг друга знали! Оплачивала все это удовольствие Печорская лесобаза – главное предприятие поселка в Коми. И это были прекрасные годы.

Еще каждый год проводился День Нептуна. Девочки были русалками и исполняли русалочий танец на берегу моря в купальниках и венках. А мальчишки были морскими чертями и мазались лечебной грязью, которую сами же копали на Азове (туда совершалась предварительная экспедиция за грязью). «Черти» по велению Нептуна гнались по берегу за начальником лагеря и лагерными врачами. А поймав, вели на суд Нептуна и в наказание за прегрешения окунали их в море.

А какие были поездки! Каждый отряд раз в неделю выезжал на экскурсию. Мы объездили весь Крым! Аджимушкайские каменоломни, Севастополь, Никитский сад, Массандровский, Ливадийский, Бахчисарайский дворцы... А какие были ночевки в палатках на Азове! В общем, когда я после этого лагеря попала вдруг в «Артек», о котором все тогда мечтали, то он показался мне ужасно неинтересным, и я еле дождалась конца смены!