«Земля Санникова» и загадочная Арктика: как Советский Союз покорил Крайний Север?
18:28 01/06/2022
Ради чего так стремились покорить бескрайний Крайний Север? США не осваивали Аляску, Канада – Арктический архипелаг, Дания – Гренландию. А Советский Союз даже в самые трудные предвоенные и послевоенные годы находил силы и средства на освоение Крайнего Севера. Отправлял лучших людей. И результаты были впечатляющими: страна получила уголь и руду, цветные металлы, в том числе золото. Проложили бесценный Северный морской путь. А главное – закрепили свое присутствие в этом стратегически важном месте.
«Было сто полярных станций, и каждое утро поднимался флаг России, играл гимн и было построение. Это был серьезный форпост России в Арктике. Сегодня мы идем к тому, что все возвращается. И наше военное присутствие, связанное с охраной госграницы, и святое дело наших национальных интересов», – комментирует ученый-океанолог, исследователь Арктики и Антарктики, член-корреспондент РАН Артур Чилингаров.
31 августа 1933 года. В полшестого утра у супругов Васильевых родилась девочка. Не в роддоме, не в теплой квартире, а среди бескрайних льдов Чукотского моря, на теплоходе «Челюскин».
«Капитан Воронин, который командовал «Челюскиным», сделал в бортовом журнале запись, что в таких-то координатах родилась девочка у семьи Васильевых. Ее назвали Кариной. Долго думали, как описывают свидетели. Решили, что созвучно с названием Карского моря», – объясняет вице-президент «Ассоциации полярников Санкт-Петербурга» Платон Староверов.
«Челюскин» по заказу советского правительства построили в Дании в 1933 году, и уже скоро корабль отправился в свою первую полярную экспедицию. Перед ним стояла задача, отработать схему доставки грузов по Северному морскому пути лишь за одну летнюю навигацию. По сути, «Челюскин» – вовсе не ледокол. Уже в Чукотском море судно намертво зажало льдами. Четыре месяца дрейфа – со всей командой, с женщинами и даже детьми на борту.
Герой Советского Союза – самое почетное звание в стране. Как ни удивительно, первыми героями стали люди мирной профессии в невоенное время. В 1934-м году звания удостоились семеро советских летчиков. Именно они в тяжелейших условиях сняли со льдины сто четыре пассажира парохода «Челюскин».
«Любая экспедиция считается успешной, если все живы. Это очень важно. Это принцип, которого я всегда придерживался: безопасность – прежде всего», – говорит Чилингаров.
О безопасности и думали прежде всего те, кто отправлял людей в экспедиции. История «Челюскина» стала уроком для властей. С последствиями этой драмы и пришлось бороться Дмитрию Шпаро и его соратникам. Начало семидесятых. Молодой преподаватель Института стали и сплавов собрал группу единомышленников. Тогда была главная мечта – дойти пешком до мыса Челюскин.
«Это самая северная точка огромного евроазиатского материка. Когда мы стояли на мысе Челюскин, то мы как-то видели далеко на севере ледяные просторы, и чувствовалось, что с мыса Челюскин можно двигаться дальше», – рассказывает полярник Дмитрий Шпаро.
Именно тогда впервые появилась мысль: а не дойти ли на лыжах до Северного полюса? Идея безумная. Но ее поддержала одна из самых влиятельных в стране газет – «Комсомольская правда».
«И они нас приютили. Напечатали мои дневники – я был страшно горд этим. И образовалась полярная экспедиция КП», – добавляет Шпаро.
До самого Северного полюса на лыжах?! А случись что – кто будет спасать? Отрывать полярных летчиков от плановых работ?! Дмитрию Шпаро категорически отказали. И предложили маршрут попроще.
«Мы поняли, что можем стать первыми людьми, которые дошли до Северного полюса, оттолкнувших от земли не в западном полушарии, а в восточном. Отсюда ни одна экспедиция по Северному полюсу не заходила», – комментирует Шпаро.
Каждый советский школьник знал в подробностях, как Папанин дрейфовал на льдине, как спасали пассажиров парохода «Челюскин», как Чкалов перелетел через Северный полюс и чем атомный ледокол «Ленин» лучше одноименного ледокольного парохода. Арктика – не безжизненная пустыня, а край романтиков, суровых полярников и бесстрашных летчиков. Советский север. Настоящая фабрика героев.
Сначала северная тайга, потом лесотундра, далее тундра и наконец арктическая ледяная пустыня. Многокилометровая полоса от Мурманска до мыса Дежнев. Карельская и Коми АССР, Архангельск и Тюмень, Красноярский край и Якутия, Магадан и Камчатка. Одним словом, Крайний Север.
Что же привлекало руководителей молодого советского государства на Крайнем Севере? Алмазы и золото, никель и олово, уголь и природный газ. И, несомненно, Северный морской путь, чтобы все эти богатства доставить на обжитые земли.
Земля Санникова – мечта всех покорителей севера. Якобы среди безжизненных льдов есть оазис, где тепло, растут деревья и даже можно выращивать хлеб. В 1810 году купец Яков Санников с острова Котельный увидел очертания таинственной земли. А в начале XX века барон Эдуард Толль, вдохновленный этой историей, на шхуне «Заря» отправился искать чудесную «Арктиду».
«Это мог быть ледяной остров, кусок материка, отколовшийся от ледника. И такие острова бывают покрыты слоем земли, то есть издалека он кажется темным, как будто это земля», – рассказывает директор Музея Арктики и Антарктики Мария Дукальская.
Экспедиция барона Толля пропала без вести. Но земля Санникова и ее предполагаемые богатства не давали людям покоя. До революции Арктику исследовали редкие энтузиасты. Например, Георгий Седов: в 1914-м году с двумя спутниками, на собачьих упряжках он пытался добраться до Северного полюса, но погиб в пути. С двадцатых годов изучение Арктики велось уже планомерно: работал Плавморнин – плавучий морской научный институт, Северная научно-промысловая экспедиция, а также полярная и якутская комиссии.
Эта типичная «сталинка» – легендарный Дом полярников. Жилой дом Главного управления Северного морского пути. Здесь жил один из главных исследователей Арктики Георгий Ушаков.
Врангель и Геральд – на эти острова претендовали Британия, Канада и США. Стратегически важное расположение, уникальная природа – их еще называли «родильным домом» белых медведей. Но именно Георгий Ушаков первым практически закрепил острова за Советским Союзом. Он же создал первую детальную карту берегов, собрал научный материал об экономических возможностях, об условиях навигации в районе.
В 1979 году, после пяти долгих лет ожидания, Дмитрию Шпаро и его соратникам, наконец, ответили: идти на лыжах в Северному полюсу можно!
«Снаряжение сначала было отвратительное. Когда мы шли на мыс Челюскин, у нас были ватники, лыжи были разные. Все было крайне плохое. Специально для экстремального туризма никто снаряжение не разрабатывал, у нас промышленность на это не была заточена. А костюмы, которые делали космонавтам, нам не годились, у нас были совсем другие требования», – вспоминает Шпаро.
Костюмы полярников должны спасать не только от холода, но и от сильного ветра. Они должны быть очень плотными. Иметь в составе мех – для вентиляции, и непременно ветрозащитный верхний покров. Вес рюкзака члена экспедиции – 51 килограмм. Причем продуктов – самый минимум, иначе вес стал бы вообще неподъемным.
21 мая 1937 года. На лед вблизи Северного полюса высадилась экспедиция. Цель – не только научная. Нужно было разведать и возможности транспортных перемещений по льдам Северного Ледовитого океана. Возглавил экспедицию Иван Папанин – диверсант и чекист времен Гражданской войны, человек беспокойный, авантюрного склада. А также талантливый организатор. С середины 30-х Папанин – начальник полярных станций, а потом и руководитель первой в мире дрейфующей станции «Северный полюс». 247 дней четверо полярников провели на льдине, изучая Северный Ледовитый океан. Чтобы скрасить жизнь товарищей, хозяйственный Папанин захватил с собой печатную машинку, шахматы и даже пса по кличке Веселый.
«Экспедицию готовила страна, как это часто бывало, вся страна принимала участие. И московские, и ленинградские предприятия активно работали и готовили продуктовые запасы. Разрабатывались и домики, и палатки, которые впоследствии были развернуты на льду», – объясняет начальник высокоширотной арктической экспедиции Арктического и антарктического НИИ Владимир Соколов.
К началу 40-х мечта дореволюционных исследователей Арктики стала реальностью: из Европы на Дальний Восток, через Ледовитый океан проложили мощную трассу Северного морского пути, оснастили ее передовой современной техникой. Но главная проблема все та же: нехватка рабочих рук в шахтах и на рудниках. Советские власти нашли своеобразный выход из ситуации.
«В 1919 году внутри НКВД появилось главное управление принудительных работ. Именно тогда появился принцип, что заключенные в лагерях должны не просто отсиживать свой срок, а приносить пользу. Выйти на самоокупаемость, потому что тогда экономика страны была довольно слабой и денег на содержание тюрем и лагерей не было», – объясняет старший научный сотрудник Музея истории ГУЛАГа Илья Удовенко.
Эти люди совершили настоящие трудовые подвиги. Беломорский канал, Норильский горно-металлургический комбинат, Трансполярная магистраль. Казалось бы, в самых неблагоприятных для проживания условиях появились красивые и комфортные города.
Где на самом деле находится Северный полюс? Там ли, где стоит памятный знак? Об этом можно спорить бесконечно.
«Точка, которой достигают многие путешественники и сейчас туристы, она держится несколько минут, сам полюс – на дне. Вот я его видел на дне океана, 4,5 километра подо льдом. И кто хочет завоевать Северный полюс, должен, во всяком случае, побывать на дне Ледовитого океана», – говорит Артур Чилингаров.
Несколько раз над экспедицией Дмитрия Шпаро пролетали самолеты. Но это был своего рода медицинский и психологический эксперимент: летчикам запрещали садиться и общаться с членами экспедиции. 76 дней – полная автономия.
«Но все-таки самым трудным в этом путешествии оказались взаимоотношения между людьми. Мы ссорились, днями не разговаривали друг с другом, и это было ужасно, потому что дополнительно изматывало», – рассказывает Шпаро.
Норильский никель, чукотское золото – после войны добыча этих ценных ископаемых увеличилась. Задача – перевезти огромные объемы на большую землю. Когда-то навигация длилась всего два месяца в году. Но уже к концу семидесятых корабли начали ходить круглый год: атомные ледоколы, гордость страны. А полярники стали постоянными обитателями обжитых земель.
«Условия в период моей зимовки на станции СП-8 были весьма спартанские: пресную воду мы могли брать изо льда или снега, а снега там нет. Лед тоже соленый, когда ты ешь суп или второе – особо не замечаешь, но чай пить уже было некомфортно. И особенно проблема была помыться. В то время моющих средств в морской воде не было в продаже, но у меня уже богатый морской опыт. С собой я всегда брал несколько пачек порошка «Новость». Им мыл голову и сам намыливался. Тепла в доме особого не было» – комментирует главный специалист центра Север, Арктического и антарктического НИИ Владимир Евсеев.
Главные условия выживания – тепло и питание. В день полярнику нужно потреблять в три раза больше калорий, чем обычному человеку
Условия жизни на Крайнем Севере – от дискомфортных до экстремальных. Но в советское время для поселенцев существовали различные льготы – например, полярные прибавки к зарплате.
«Разлука с родственниками – это, пожалуй, самая большая трудность. Остальное – дело поправимое. Связь была только односторонняя. Я мог только телеграммой ответить. А письмо получить только через полгода», – заметил Евсеев.
От старта до финиша – полторы тысячи километров. Семеро московских лыжников во главе с Дмитрием Шпаро преодолели их за два с половиной месяца.
«Когда мы возвращались на самолете и в Тикси была первая пресс-конференция, один из журналистов спросил, с чем можно сравнить день, когда мы вышли на Северный полюс. Это был 79-й год, у меня уже было две детей. Поэтому я ответил, что это можно сравнить с рождением сына», – вспоминает Шпаро.
Семеро лыжников стали почетными полярниками и даже попали в Книгу Рекордов Гиннеса, тогда еще мало кому известную в СССР.
Красота и романтика Крайнего Севера – в советские годы его восхваляли, про него снимали кино, пели песни. Регион кардинально преобразился. На побережье – множество полярных станций, судоверфи, порты, маяки. На материке – хорошо развитые города, современные промышленные предприятия.
«Папа сказал такую фразу в последние дни: я бы хотел быть там, где самое большое дело моей жизни было. А всем было известно, все полярники и весь дом знал, что это северная земля», – рассказывает дочь исследователя Арктики Георгия Ушакова Маола Ушакова.
Георгий Ушаков завещал похоронить себя на Северной Земле, которой посвятил много лет жизни. Его последнюю волю выполнили: урну с прахом первооткрывателя доставили на остров Домашний и замуровали в бетонную пирамиду.
Значение советских экспедиций было огромным: сейчас Крайний Север – не только вотчина военных и засекреченное место. Он снова стал тем, чем был в двадцатые годы – площадкой для новых открытий, подвигов и приключений.
Мечта обычного московского преподавателя Дмитрия Шпаро – увидеть северный полюс – исполнилась. Но север не отпустит никогда. Легендарная земля Санникова все еще манит за собой. А в северных землях все еще лежат клады барона Толля – продукты, которые путешественник закопал на своем пути.
«Мы начали исследование продуктов в 1974 году, и в этом году мы едем на мыс Депо, чтобы продолжать эксперимент. Не заканчивать. Продукты Толля там лежат до 2050 года, и еще несколько баночек консервов на неопределенное время», – говорит Шпаро.
Читайте также:
