«Левые не показали, что у них есть формула прихода к власти»: что ждет Францию после парламентских выборов?

Во Франции подвели итоги парламентских выборов. Коалиция действующего президента Эммануэля Макрона «Вместе!» («Ensemble!») лидировала во втором туре, набрав 38,63% голосов избирателей. Второе место занял альянс левых сил NUPES («Новый народный экологический и социальный союз») во главе с Жан-Люком Меланшоном – у него 32,64% голосов. Правые заметно уступили в выборной гонке: «Национальное объединение» Марин Ле Пен заручилось поддержкой 17,3% избирателей, а Республиканцы набрали всего 7,27% голосов.

Таким образом, разрешилась главная политическая интрига последних месяцев: несмотря на неожиданный триумф в первом туре, Меланшону и его союзникам не удалось отобрать у правящего блока большинство.

Но и для Макрона ситуация складывается не лучшим образом: его блок получил 245 мест в Национальном собрании, потеряв около сотни голосов, и не смог сохранить полный контроль над нижней палатой.

О том, какое будущее ждет Францию с такой расстановкой политических сил, может ли Макрон распустить Национальное собрание и как поведут себя левые под руководством Меланшона – об этом и многом другом мы поговорили с экспертами.

Один из главных вопросов, который сейчас волнует политологов и простых жителей Франции: пойдет ли Макрон на союз с оппозицией, и главным образом – со своими основными противниками – левыми?

Политолог, эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер уверен: сотрудничество между президентом и левым блоком невозможно. Но и то, что Макрон распустит нижнюю палату парламента, маловероятно, считает он. По мнению Брутера, сейчас главная задача для правящих сил Франции – сформировать правительство большинства. В связи с этим эксперт не исключает проведение повторных выборов.

В противном случае Макрону и его сторонникам придется усиленно искать поддержки у других партий по каждому конкретному вопросу. Причем если в политическом плане сделать это будет проще, то «по экономическим вопросам большинство противников оппонируют Макрону».

При этом результаты президентской коалиции на прошедших выборах Брутер оценил достаточно высоко. «Если бы три основные оппозиционные партии договаривались между собой в округах, результат был бы гораздо хуже», – считает политолог.

Но не одни лишь противоречия между оппозиционными силами помогли макроновцам победить. Одной из ключевых причин этого Брутер видит в том, что левые (главные конкуренты президента) не смогли заручиться поддержкой электората и четко сформулировать методы, с помощью которых они планировали проводить свои реформы.

«Между экологистами, социалистами и коммунистами (они формируют коалицию NUPES, возглавляемую Меланшоном – прим. ред.) есть большие разногласия. Они должны быть недовольны результатами второго тура, ведь они не показали большой прирост голосов. Но левым трудно получать «правые» голоса: даже там, где шли вровень с лепеновцами, они часто проигрывали, потому что голоса макроновцев часто уходили совсем направо.

Но не совсем ясно, какая у них перспектив. Они не показали, что у них есть формула собственного прихода к власти. Левому блоку необходимо время, чтобы показать что он претендует на власть в стране. Они должны в политических боях доказать, что они – политическая сила», – считает Брутер.

Президенту же не помешает обратить внимание на свой рейтинг в бывших французских колониях, добавил политолог. «Очень плохой результат» Макрона в департаментах Франции (Французская Гвиана, Французская Полинезия, Гваделупа и др.) ярко демонстрирует, в какую сторону качнулось общественное мнение за последние годы его управления страной.

«Раньше на развитие этих департаментов выделялись большие деньги, сейчас денег нет. Люди недовольны тем, как развивается ситуация. Политика во Франции построена так, что на национальных окраинах много собственных политических раскладов, и они вовсе не обязательно повторяют французские», – утверждает политолог. По его мнению, если ничего не изменится, есть риск, что бывшие колонии начнут требовать независимости. «Для Макрона это станет очень большой проблемой», – уверен Владимир Брутер.

Международный эксперт по геополитике, французский политический эксперт Ирина Шазот уверяет: риска того, что французский парламент будет распущен, нет.

«Для этого нет никаких предпосылок. Каких-то особенных протестов в ближайшее время также не ожидается, потому что сейчас будет лето, это время отпусков. В последнее время происходило очень много дискуссий: сначала дебаты, выборы президента, потом выборы во французский парламент. И люди начинают немножко уставать от этого, тем более когда такая сложная геополитическая обстановка.

У Макрона, конечно, нет абсолютного большинства, но есть относительное. При этом есть еще 7% голосов у центристов (имеется в виду союз правоцентристской партии Республиканцы (Les Républicainsб, LR) и Союз демократов и независимых (Union des démocrates et indépendants (UDI), – прим. ред.). Центристы, конечно, в большей степени поддерживают правительство, которое тоже является центристским», – говорит она.

Если правительство сможет договориться с партией центристов, оно сможет и дальше продолжать выбранный Макроном курс, утверждает Ирина Шазот.

«Больше всего ждут пенсионную реформу, которую уже анонсировал господин Макрон. Именно по поводу этой реформы ожидается самое большое сопротивление французского общества. Ранее французы уже отложили принятие этой реформы: они блокировали поезда, были постоянные забастовки, большое количество экономических сфер было блокировано. То есть они смогли уже однажды дать отпор французскому правительству. Возможно, они и дальше будут продолжать это делать, поскольку социальные привилегии французов достаточно высоки, если сравнивать с другими государствами, и они, естественно, не хотят от этого отказываться», – говорит эксперт.

По ее словам, сенсации на выборах не произошло, хотя социалисты считали, что они смогут набрать гораздо большее число голосов, и Меланшон уже видел себя премьер-министром. «Если бы его союзу удалось собрать абсолютное большинство, тогда Макрон вынужден был бы назначить его премьер-министром, и повторилось бы, как французы называют это, cohabitation, то есть «сожительство» – когда ориентация президента не соответствует политической ориентации премьер-министра и правительства. Это очень осложняет проведение каких-либо реформ и затрудняет принятие решений», – поясняет эксперт.

Теперь все будет зависеть от того, сумеет ли Макрон договориться с центристами, считает Шазот. «Возможно, при грамотной работе он сможет рекрутировать какое-то количество людей, которые, например, вошли в союз левых, но которые относятся к зеленым, и таким образом расширить базу своей поддержки в парламенте. Как показала практика, Макрон достаточно неплохо работает с парламентариями, и до нынешнего созыва ему всегда удавалось очень грамотно находить людей и грамотно выстраивать свою работу.

Как таковая оппозиция Макрону не сильно возможна, потому что социалисты и «Национальный фронт» (старое название «Национального объединения» – прим. ред.) – это два противоположных политических крыла: одно ультралевое, другое – ультраправое. Поэтому, естественно, центристски настроенные люди более тяготеют к Макрону, а крайне левому и крайне правому крылу очень сложном между собой договориться. У националистов база программы – это борьба с коммунистами, а у коммунистов, соответсттвенно – борьба с националистами».

Но, конечно, в сложившихся обстоятельствах все равно придется искать компромиссы, которые бы устроили как можно большее число народных представителей, заключила политолог.