«В течение месяца ситуация резко переломится»: грозит ли России и миру эпидемия обезьяньей оспы?

В этом году обезьянья оспа была выявлена более чем в 50 странах, заразились порядка 7,5 тысячи человек. Это говорит о необычном характере вспышки, поскольку данное заболевание, как правило, локализуется в пределах Западной и Центральной Африки. В связи со стремительным распространением заболевания ВОЗ в субботу, 23 июля, признала оспу обезьян чрезвычайной ситуацией в области здравоохранения, имеющей международное значение.

Ранее в мае Mir24.tv беседовал с иммунологом Николаем Крючковым об основных симптомах обезьяньей оспы, способах ее передачи от человека к человеку и методах лечения. Полную версию интервью можно прочитать здесь. Спустя три месяца мы вновь связались с ученым, чтобы узнать, как за это время изменилась ситуация, есть ли риск, что заразность и летальность инфекции будут постепенно расти и грозит ли миру новая страшная пандемия.

– Николай, во время нашего последнего разговора вы были настроены довольно оптимистично и говорили, что сдержать распространение оспы обезьян будет гораздо легче, чем тот же COVID-19. В принципе, все сложилось так, как вы и предсказывали: общее число случаев в мире выросло, но летальность осталась примерно на том же уровне. Однако мы видим, что инфекция продолжает неумолимо расползаться – уже выявлен первый случай заболевания в России...

– Да, я еще тогда говорил, что ожидаю в конце июня – июле первый выявленный случай завоза [оспы обезьян в Россию] и где-то в августе – распространение внутри сообщества. И я не меняю этот прогноз: думаю, что в следующем месяце у нас будет официально подтвержден случай заражения внутри страны. Я думаю, что процесс запущен и уже идет – первые случаи выявлены. А далее, соответственно, будет разрастание вспышки. Где-то ее удастся локализовать, но в основном – не удастся.

Но все равно нужно стараться замедлять процесс распространения, это можно сделать без проблем. Нужно информировать население, объяснять симптомы, объяснять важность изоляции и т.д. Конечно, никаким коронавирусом в ближайшее время обезьянья оспа не станет (если вообще станет, в чем есть большие сомнения). Эпидемия уровня коронавирусной нам, дай бог, не грозит. Но что очень важно: вероятность того, что вирус мутирует и станет более заразным, очень высока. Вопрос только в том, каков горизонт планирования – этого никто не знает.

– Оптимизм в отношении обезьяньей оспы чаще всего продиктован ее низким уровнем заразности. Вы также упоминали в нашем разговоре, что заразиться этим вирусом гораздо сложнее, чем тем же COVID-19. Но что, если со временем это изменится? Может ли вирус обезьяньей оспы эволюционировать и стать более заразным?

– Обезьянья оспа – это родственник натуральной оспы. Понятно, что не супер-близкий, но все равно родственник. И мы помним, насколько это была заразная инфекция. Это косвенно означает, что у обезьяньей оспы тоже есть потенциал к наращиванию заразности. Понятно, не такой, как у натуральной оспы, но он есть. Проблема в том, что чем больше людей заражается (даже если умирает мало), тем больше у вируса возможностей мутировать в эволюционно правильном для него направлении. А главная эволюционная направленность [вирусов] – это обход специфического иммунитета и заразность.

А когда происходят изменения при такой вспышке заразности, это очень быстро сказывается на количестве случаев [заражения], госпитализаций и смертей. То есть до этого момента все будет идти вяло, а потом резко, в течение месяца, ситуация переломится. Это будет очень заметно. Как раз поэтому нужно стараться, чтобы люди не заболевали.

– Уже стоит готовиться к массовой вакцинации? В России есть для этого необходимые препараты?

Я считаю, что нужна не всеобщая вакцинация, а только определенных групп риска. Но есть относительная проблема с вакцинами. Сейчас для натуральной оспы есть только ослабленные живые вакцины – так называемые аттенуированные. Они бывают в таблетированной форме и в виде внутрикожных инъекций. И они довольно реактогенны. Потому что, по сути, это мини-инфекция. Конечно, там содержится не натуральная оспа, а коровья, но все равно она вызывает высокую температуру и другие побочные эффекты. И гораздо чаще вызывает, чем те же антиковидные вакцины. Там есть немало противопоказаний.

– Но как же этими вакцинами прививали раньше?

– В то время, когда шли иммунизационные программы, на это многие закрывали глаза. Конечно, было небольшое количество неудачных случаев, но популяционный эффект понятен: победили натуральную оспу. Сейчас, с учетом нынешней ситуации в России и не только, я думаю, провести массовую вакцинационную кампанию (даже если бы она была целесообразна) пока просто не удастся. Сейчас опять начнется: «я не буду», «у меня противопоказание» (которого на самом деле нет), «я не хочу колоть себе живые вирусы», «я боюсь геномодификаций», «если я заражусь, то все равно не умру» и так далее. То есть общество на самом деле настроено атомизированно и эгоистично.

Нужно разрабатывать новые вакцины, а производство уже существующих наращивать в больших объемах. Потому что наращивать мы начнем сейчас, а реально эти препараты будут зарегистрированы только через пять-шесть месяцев. То есть мы такими мерами планируем ситуацию на полгода вперед. Я знаю, что новые вакцины от натуральной оспы (соответственно, подходящие для оспы обезьян) делает центр «Вектор». Они уже давно разрабатывают эти препараты. И, как я понял, ФМБА (Федеральное медико-биологическое агентство России – прим. ред.) сейчас начало доклинические исследования еще одной вакцины, якобы уже прицельно против обезьяньей оспы. Но до регистрации препаратов там еще далеко. Даже если вспышку обезьяньей оспы экстренно признают такой же пандемией, как ковид, все равно это займет много времени.

– Вы сказали, что прививать следует в первую очередь «группы риска». Кто туда входит? Это в первую очередь люди с ослабленным иммунитетом?

Насколько высок риск распространения обезьяньей оспы в странах СНГ?

– Да, но не все, а определенные. Если человек полностью лишен иммунитета, то его прививать бессмысленно (как людей, которые получают химиотерапию, долго «сидят» на гормонах или у которых диагностированы вторичные иммунодефициты). Кроме того, необходимо вакцинировать по профессиональному признаку. К этой категории относятся медицинские работники, пограничники, таможенники – словом, те, кто контактирует с большим количеством людей. Также я бы выделил группу риска по сексуальной ориентации – это лица, которые практикуют рискованный секс, например, мужчины, практикующие секс с мужчинами. Разумеется, это все должно быть по желанию, силком на вакцинацию никого не затаскивают. Но в принципе, такая возможность должна быть. Вакцина должна быть доступна. Но перегибать палку здесь нельзя, надо смотреть на противопоказания конкретных вакцин и т.д. Тестирование также должно быть доступно и масштабировано – во всех городах и райцентрах.

– Как проводятся тесты на наличие обезьяньей оспы?

– Есть несколько способов. Но, по сути, все так же, как и с COVID-19 – делают ПЦР, смотрят наличие антител. Есть и более сложные методы, при которых вирус выделяют, изолируют и выращивают. Но это уже скорее область научных исследований.

– Какие меры, на ваш взгляд, нужно принимать с точки зрения изоляции? Грозят ли нам массовые локдауны и карантины?

– Первое, что нужно делать – это трейсинг цепочек. В первое время это точно возможно будет сделать. Нужно отслеживать, кто с кем контактировал, и сразу проводить изоляцию ближайших контактов [зараженного]. Срок изоляции – три недели. Есть различные критерии, которые определяют, надо изолироваться или ждать до появления первых симптомов.

Но вы в любом случае должны знать: если вы плотно контактировали с человеком, у которого потом появилась сыпь или был поставлен диагноз оспа, и если в ближайшие три недели у вас поднялась температура, то это уже с высокой вероятностью обезьянья оспа и вы должны немедленно изолироваться и вызвать на дом врача!

Важно, чтобы люди это понимали, потому что от них зависит очень многое в этой ситуации. Особенно это касается малозаразных инфекций, таких как оспа обезьян. В общем, это заболевание теперь будет периодически встречаться у врачей в клинической практике, поэтому они должны о нем знать.

– С вакциной все понятно, но что делать, если ты уже заразился и болеешь? Как и чем лечить оспу обезьян? Что для этого есть (или, возможно, скоро появится) в России?

– Здесь очень важную роль играет вакцина. Мы говорили про профилактику, а ведь вакцины могут применяться еще и для постконтактной профилактики. К примеру, у нас существует постконтактная профилактика для ВИЧ-инфекции. Если есть подозрение на контакт с человеком, зараженным ВИЧ, нужно сразу пропить 28-дневный курс препаратов, и тогда резко снижается вероятность развития ВИЧ-инфекции. В данном случае есть то же самое, только не препарат, а вакцина. В зависимости от того, что это за вакцина, рекомендуется сделать 1-2 укола. Если успеть в первые пять дней [с момента заражения], то, даже если человек заразился, вероятность развития заболевания крайне низкая. В результате человек и сам для себя рисков не несет, и становится тупиковой ветвью для вируса. Но эффект будет, даже если привиться в течение первых двух недель после контакта. В этом случае риск развития заболевания высокий, но риск его перехода в какую-то осложненную форму резко падает.

– Многие люди переживают по поводу последствий, которые несет с собой обезьянья оспа. Одна из главных «страшилок» – уродливые отметины, которые остаются на коже переболевшего. Правда ли, что это грозит тем, кто заразится?

– Следы не такие, как при натуральной оспе, но, конечно, высок процент людей, у которых остаются косметические дефекты. Обычно сыпь проходит в течение трех недель, но если присоединяется вторичная инфекция (бактериальная, например), то, конечно, есть высокая вероятность появления косметических дефектов. Скорее всего, в отдельных местах, не на всех участках тела. Но высыпания – это еще полбеды. Там ведь есть другие проблемы – сепсис, пневмония... И, кстати, если болезнь поразит глаза, то можно и ослепнуть. Это крайне редкие случаи, но они бывают, например, у детей.

– В последние дни в России и других странах активно растет заболеваемость ковидом – похоже, наш «старый друг» возвращается... А что будет, если одновременно заразиться коронавирусом и обезьяньей оспой? В США уже был один такой пример – это нечто уникальное, или надо быть готовым и к такому сценарию?

Здоровье на проверку

Какие обследования организма не стоит откладывать на потом?

– Вообще, вероятность такая есть, что у отдельного человека одномоментно будет и ковид, и обезьянья оспа. Но она очень небольшая, потому что у обезьяньей оспы пока низкая распространенность. Шанс заразиться хотя бы одной инфекцией в каждый конкретный промежуток времени очень низкий, а чтобы они потом друг на друга наложились – это же еще одно произведение вероятностей. То есть шансы уменьшаются кратно. Одно из событий (заразиться ковидом) – умеренно вероятно, другое (заразиться оспой обезьян, тем более в России) – крайне маловероятно. Когда эти вероятности совмещаются, общая вероятность крайне низкая. Но и такое, конечно, бывает – в США такой случай уже зарегистрирован. Но надо понимать, что в России нет такой отлаженной системы мониторинга и фармаконадзора. У нас все начинают выявлять, когда случаи заражения становятся не единичными.

Вирусы обезьяньей оспы и COVID-19 на уровне размножения между собой не взаимодействуют, но если у человека действительно две инфекции будут накладываться друг на друга, то ничего хорошего не будет. Потому что обе болезни имеют серьезные симптомы и могут осложняться.

– Изменились ли за это время данные по смертности?

– Нет, данные все те же: в Африке летальность составляет от 2 до 4%. Дело в том, что нет четких популяционных данных, лишь выборочные исследовательские данные. Но стоит отметить, что в странах Африки тем, кто заразился, получить помощь крайне сложно, накладываются другие инфекции и так далее. В Европе, Америке и России, согласно моему изначальному прогнозу, уровень летальности должен составить до 0,5%. Скорее всего, в первое время будет еще меньше. Но это не значит, что у болезни нет потенциала. Потому что если будут возникать мощные вспышки и будут затронуты какие-то отдаленные регионы, то там летальность может быть выше. Но, скорее всего, для наших регионов граница – это где-то до 0,5% от всех зараженных. В ближайшие месяцы пока будет меньше.