Единовременный взнос для бизнеса в России: как будет работать и чем лучше налога на прибыль?
17:59 13/02/2023
В России планируют ввести добровольный однократный взнос в бюджет для крупного бизнеса. С такой инициативой выступил первый вице-премьер Андрей Белоусов, выступая перед правлением Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП). Он подчеркнул, что речь идет именно о предприятиях со сверхприбылью, у которых «финансовые результаты прошлого года были очень хорошие». По информации издания РБК, за счет разового взноса власти рассчитывают получить порядка 200-250 миллиардов рублей. Помощи казне ожидают в первую очередь от четырех отраслей: угольной, фармацевтической, металлургической, а также отрасли удобрений.
Впервые идея добровольного единовременного взноса в бюджет для бизнеса со сверхприбылью была высказана Белоусовым еще в 2018 году. Правда, тогда он предлагал собрать не менее 500 миллиардов рублей с металлургических предприятий и производителей удобрений. В итоге в 2021 году государство изъяло сверхдоходы у металлургических компаний путем временного увеличения экспортных пошлин. А с 2022 года были введены акцизы на сталь и повышены ставки НДПИ на металлургическое сырье и сырье для удобрений.
Получится ли у властей и в этот раз собрать деньги с крупного бизнеса, по каким критериям будут определять компании со сверхприбылью и что такое «доходы, принесенные ветром»? Об этом в интервью MIR24.TV рассказали эксперты.
«Представители сферы commodity»: кто будет платить взнос?
«Кабинет министров в лице первого вице-премьера Андрея Белоусова в настоящее время пытается, что называется, по-хорошему договориться с российским бизнесом и уговорить его добровольно перечислить часть прибыли в российский бюджет, – комментирует эксперт НИФИ Минфина России Мария Иваткина. – Речь идет о разовом платеже в 200-250 миллиардов рублей. Какие компании будут участвовать финансово, РСПП как крупнейшему бизнес-объединению предстоит решить самостоятельно.
Однако речь идет в первую очередь о тех представителях российского бизнеса, кто в 2022 году получил сверхприбыли в результате удачной рыночной конъюнктуры. Это представители так называемой сферы commodity (в пер. с англ. «биржевой товар» – прим. ред.): нефте- и газодобытчики и переработчики, металлурги, нефтехимики, производители удобрений и др. В минувшем году цены на сырье в результате волатильности на рынках, повышенных рисков и санкций, введенных ЕС против нашей страны, «улетели в стратосферу», что конвертировалось для сырьевиков в хорошие финансовые результаты. И как раз с них правительство планирует получить дополнительный «бонус» в виде разового перечисления в российский бюджет».
Единовременный взнос для бизнеса как экстренная мера поддержки дефицитного бюджета вполне имеет право на существование наряду с более традиционными мерами, такими как повышение налогов для добывающих отраслей и экспортных пошлин, отмечает декан факультета «Цифровая экономика и массовые коммуникации» МТУСИ Сергей Гатауллин. Однако, как и в случае с любой инициативой, нашлись те, кто ее не поддержал. «Скорее всего, фигурировавшая сумма 200-250 миллиардов рублей будет распределена между экспортерами углеводородов, предприятиями угольной, металлургической и химической отраслей, производителями удобрений», – говорит Гатауллин. По его словам, некоторые инвесторы негативно отреагировали на идею «точечного изъятия сверходходов». Это выразилось прежде всего в снижении котировок компаний вышеуказанных отраслей экономики.
Здесь важно понимать, что представляют собой «сверхдоходы», или «сверхприбыль». «Это когда цена на какой-либо биржевой товар в результате «дуновения ветра», под чем мы понимаем удачную рыночную конъюнктуру, кратно возрастает в результате действия тех или иных факторов, – объясняет Мария Иваткина. – К примеру, цена на газ в марте 2022 года превысила 3800 долларов за тысячу кубометров. Всплеск был зафиксирован и в августе: тогда котировки на этот товар ушли выше 3500 долларов за тысячу кубометров. Для сравнения, в августе 2021 года газ торговался ниже 600 долларов, примерно столько же он стоит и сейчас. Мы видим примерно шестикратную разницу в цене! Она в 2022 году вылилась в колоссальные прибыли для газовых компаний – они стали главными бенефициарами. Это и есть сверхприбыль, которой правительство велит делиться».
При этом механизм определения компаний, которые будут платить единовременный взнос, пока «совершенно не ясен», считает кандидат экономических наук, эксперт аналитического центра Университета «Синергия» Екатерина Федюкович.
«В прессе фигурирует официально не подтвержденная цифра единовременного налога в 250 миллиардов рублей. В этом случае в список попадут компании, чья прибыль и, соответственно, налог на нее выражаются в миллиардах и которые значительно улучшили свои финансовые результаты по результатам прошлого года. Однако понять, кто же относится к таковым, можно будет только после 25 марта, то есть после того, как закончится срок сдачи налоговых деклараций. Сейчас назвать конкретные компании сложно, поскольку большая часть крупного бизнеса попала под западные санкции и понесла в связи с этим убытки. Одновременно многие компании, показавшие прирост прибыли в первой половине 2022 года по сравнению с аналогичным периодом 2021-го, уже к третьему кварталу вышли на «стандартные» для себя показатели», – объясняет Федюкович.
Налог не вводится на один год, взнос же может иметь характер единовременности, объясняет научный руководитель Департамента налогов и налогового администрирования Факультета налогов, аудита и бизнес-анализа Финансового университета Любовь Гончаренко. «Сверхдоходы по итогам 2022 года получили ограниченное количество предприятий (главным образом связанные с газодобычей и нефтедобычей, в том числе транспортировка). Большинство сфер предпринимательства и отраслей промышленности получили если и не убытки, то относительно небольшие суммы прибыли. Отсюда представляется сложность в «справедливом» определении величины взноса, тем более если вспомнить, что налоги не могут носить индивидуальный характер», – напоминает она.
«Доходы, принесенные ветром»: что такое windfall tax и как он помог Британии?
Введение подобных единовременных взносов для бизнеса практикуется уже давно, однако об их эффективности эксперты спорят до сих пор. Самый известный прецедент, к которому чаще всего обращаются экономисты, это введение в 1997 году в Великобритании так называемого windfall tax (о нем, в частности, упоминал Андрей Белоусов). О том, что это такое, мы узнали у Марии Иваткиной.
«Windfall tax дословно переводится, как налог на «доходы, принесенные ветром». Его авторы – британский премьер Тони Блэр и его правительство. Тогда налог касался владельцев госкомпаний (British Gas, British Telecom и др.), которые крайне выгодно были в свое время приватизированы. Практика windfall tax применяется по всему миру. Так, премьер-министр Великобритании Риши Сунак обложил налогом сверхприбыль нефтяников. Президент США Джо Байден также заявлял о необходимости введения налога на сверхдоходы нефтяных и газовых компаний. Так что предложение Андрея Белоусова не уникально», – объясняет эксперт Минфина.
Стоит отметить, что в результате введения Блэром windfall tax британская казна обогатилась на 5,2 миллиарда фунтов стерлингов (8 миллиардов долларов). А в США этот налог применялся задолго до Байдена – еще в 80-х годах под него попали нефтяники, получившие сверхдоходы в результате нефтяного кризиса, отмечает Сергей Гатауллин. В большинстве развитых стран можно отыскать примеры применения такого налога.
«Однако сказать о приемлемости такой меры без острой необходимости вряд ли возможно, – подчеркивает эксперт, – ввиду негативной оценки не только владельцами бизнеса, но и миноритарными акционерами. Из аргументов в пользу предлагаемого инструмента пополнения бюджета можно отметить, что далеко не все компании в прошлом году получили сверхприбыли, поэтому избирательность добровольного единовременного взноса может стать преимуществом перед повышением налогов для всех компаний».
Как отмечает Любовь Гончаренко, в развитых странах с рыночной экономикой подобного налога/взноса нет, так как там «чаще всего изначально имеют место прогрессивные шкалы налоговых ставок по подоходным налогам как юридических, так и физических лиц». «Вместе с тем есть пример применения паушального налога, как налога на богатство. Например, Швейцария, Франция с национальной спецификой исчисления и фактора возникновения обязательства по его уплате», – добавляет Гончаренко.
Почему добровольный взнос лучше, чем выпуск ОФЗ и повышение налога на прибыль?
Теперь вернемся в Россию и попытаемся с помощью конкретных цифр разобраться, как единовременный взнос бизнеса поможет госбюджету.
«В результате снижения нефтегазовых доходов и роста расходов дефицит федерального бюджета в январе 2023 года составил 1,76 триллиона рублей. Это в 14 раз больше, чем в январе 2022 года – тогда мы получили профицит в 125 миллиардов рублей. Лишь за один месяц мы исчерпали 60% от планового дефицита на весь 2023 год – бюджет на 2023-й предусматривает, что он составит 2,93 триллиона. Однако очевидно, что этот показатель в ближайшее время будет пересмотрен Минфином в большую сторону.
Попытка договориться с бизнесом о дополнительном платеже направлена на то, чтобы профинансировать дефицит бюджета. Это логично: правительство ищет источники для увеличения доходной части. Конечно, 200–250 миллиардов рублей, о которых идет речь, – это не так много – 1/12 дефицита, который планируется на этот год. Однако, как известно, копейка рубль бережет. Для того чтобы правительству в середине года не пришлось резать расходы и, возможно, пересматривать налоги в сторону повышения, необходимо сейчас подумать над дополнительными источниками наполнения «казны», – говорит эксперт НИФИ Минфина России Мария Иваткина.
Эффективность единоразового платежа для сокращения бюджетного дефицита прослеживается в краткосрочной перспективе, считает кандидат экономических наук, эксперт аналитического центра Университета «Синергия» Екатерина Федюкович. «Это легальный, относительно простой и быстрый способ пополнения бюджета. Но он несет существенные риски, особенно для фондового рынка, и так пережившего тяжелый удар в прошлом году. Часть прибыли, переданная государству, приведет к сокращению дивидендов. Это, в свою очередь, повлияет на снижение стоимости акций, а сокращение капитализации грозит компаниям проблемами в будущих периодах. Одновременно можно вспомнить и кейнсианскую теорию, а именно действие кейнсианского мультипликатора, заключающегося в том, что рост расходов (инвестиций) ведет к пропорционально большему росту ВВП. Лишение бизнеса части его прибыли приведет к обратной ситуации – к сокращению национального дохода в долгосрочной перспективе. Тут, конечно, все зависит от масштабов и направления перераспределения полученных доходов, тем не менее, с точки зрения экономической теории, такой процесс нельзя назвать оздоравливающим экономику страны», – полагает Федюкович.
Член наблюдательного совета Гильдии финансовых аналитиков и риск-менеджеров Александр Разуваев в свою очередь считает, что даже 250 миллиардов рублей, полученные от бизнеса, «принципиально ситуацию с бюджетом не изменят». «Налоги на бизнес и так серьезно повышены, но у нас же средний класс держит деньги в акциях – больше 20 миллионов частных брокерских счетов. То есть если [вводить] такие взносы, то дивидендов не будет – это плохо. Поэтому я считаю, что было бы правильно, если бы крупный бизнес объявил дивиденды, а вот основные акционеры свои дивиденды пожертвовали бы бюджету. У нас госдолг к ВВП – 16,9%, Минфин собирается до 20% в ближайшие годы удерживать. Так что можно и выпускать новые ОФЗ (облигации федерального займа – прим. ред.), и делать приватизацию: можно вывести на биржу «РЖД», «Росатом», «Газпром нефть», – предлагает экономист.
Также от некоторых предпринимателей звучат предложения вместо введения добровольного разового взноса поднять налог на прибыль. Экономист Александр Разуваев предложил еще одну идею: «Обложить налогом не доходы, а собственность от 100 миллионов долларов – например, 0,5%. Это коснется действительно крупных собственников». Однако и здесь есть свои подводные камни.
«Разговор правительства и бизнеса ведется за закрытыми дверями, однако до нас все равно доносятся недовольства предпринимательского сообщества. Это объяснимо: задача любого бизнеса – зарабатывать деньги, и он не сильно горит желанием делиться, – говорит Мария Иваткина. – Отсюда мы видим альтернативные предложения – к примеру, повышение налога на прибыль для всех. Я категорически против такого варианта.
В 2022 году российский бизнес ощущал себя по-разному. Кто-то, как нефтяники и металлурги, чувствовал себя хорошо, другие – например, автодилеры (продажи машин снизились) – терпели колоссальные убытки. Повышение налога на прибыль может добить те компании, которые и без того еле выжили. Выпуск облигаций федерального займа (ОФЗ) – тоже не панацея, поскольку это ведет к разгону инфляции, так как их должен кто-то покупать, и это не только и не столько население. Это тот самый «печатный станок», о котором так много говорят. Схема выглядит так: ЦБ одалживает банкам деньги, банки выкупают ОФЗ, Минфин за счет этих средств финансирует дефицит федерального бюджета. На мой взгляд, предложение Андрея Белоусова наиболее предпочтительно в сравнении с другими вариантами. Это то самое партнерство государство и бизнеса: последний должен не только набивать собственные карманы, но также нести социальную ответственность. Особенно сейчас, когда страна переживает непростые времена и государству нужна помощь. Тем более что деньги действительно есть».
Почему добровольный взнос не ввели еще в 2018-м и зачем «дожимать» бизнес?
Как отмечает преподаватель Финансового университета Любовь Гончаренко, прежде чем устанавливать единовременный взнос для бизнеса, необходимо четко определить его цели. «Введение дополнительных взносов обычно сопровождается какой-либо конкретной целью, а не в целом «дефицита бюджета», – говорит она.
«При введении нового налога должны быть определены все элементы: объект, налоговая база, налоговая ставка, порядок исчисления и сроки уплаты. Об этом в анонсированном варианте ничего не говорится. Поэтому, скорее всего, если остро встанет вопрос об изъятии сверхдоходов, формой изъятия может стать дополнение к имеющему место налогу, например, налогу на прибыль организаций или налогу на добычу полезных ископаемых через повышенную ставку, начиная с границы установленной средней рентабельности по отрасли. Либо это может быть анонсированный взнос. Сам формат взноса – единовременный», – говорит Гончаренко.
Как мы говорили выше, инициатива ввести однократный взнос в бюджет от крупных компаний с высокой рентабельностью уже звучала в 2018 году в виде мысли собрать налог на сверхприбыль. Но тогда правительство не решилось на этот шаг и вместо этого предприняло донастройку налоговой системы, в частности через НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых – прим. ред.) и таможенные пошлины.
«Донастройка налоговой системы для целей увеличения доходов и снижения дефицита также может иметь место, и она уже имеет место, например, через акцизы: вводятся новые подакцизные товары (например, жидкости для электронных систем доставки никотина, газированные сладкие напитки), повышение ставок акцизов практически по всем подакцизным товарам (в том чисел на газ, спирт и т.п.), повышение тарифов таможенных платежей (например, по зерну)», – говорит Любовь Гончаренко.
По словам Марии Иваткиной, пять лет назад предложение о единовременном взносе было воспринято в штыки бизнесом – представителями все тех же отраслей российской экономики. «И в результате было принято решение отложить идею в долгий ящик. Андрею Белоусову не удалось тогда уговорить бизнес в силу того, что его авторитет и влияние в 2018 году были куда ниже – тогда он был в должности помощника президента. Однако сейчас Белоусов – первый вице-премьер, и в 2023 году его слово куда весомее. Хочется верить, что ему по-хорошему удастся «дожать» бизнес, который, как и пять лет назад, не хочет делиться», – признается Иваткина.
Ну и, конечно, было бы несправедливо не дать слово собственно бизнесу. Вот что говорит об инициативе Андрея Белоусова управляющий партнер юридической компании Freeviser Михаил Паюшин:
«Весь предыдущий год представители бизнеса не раз высказывали желание «не оставаться в стороне» и оказать финансовую помощь государству. В настоящий момент законодательство не предусматривает ни механизма, ни возможности подобного. Ключевое в данной инициативе – это добровольный характер. То есть компании самостоятельно будут решать, будут ли они принимать участие и в каком размере. В связи с тем, что данная помощь носит безвозмездный характер, данную инициативу нельзя сравнивать с уже существующими ОФЗ, которые предусматривают привлечение государством денежных средств на возмездной и возвратной основе. Нельзя сравнивать подобные платежи и с налоговыми, так как налоги должны быть обязательны для всех. По сути, предлагается установить своего рода добровольную «обратную субсидию». Изначально проект был адресован крупному бизнесу, однако неравнодушных будет достаточно, будут и представители малого и среднего бизнеса», – уверен предприниматель.
Подробнее в сюжете: Экономика
