«Все выше стремим мы полет наших птиц»: неизвестные герои восстания в Собиборе

80 лет назад группа советских военнопленных подняла восстание в нацистском лагере Собибор, живым откуда никто не возвращался. Это единственный в мировой истории случай, когда бунт узников фашистского лагеря смерти завершился победным прорывом. О неизвестных героях того восстания – в материале политического обозревателя «МИР 24» Анны Деркач.

«Завели песню «Все выше, выше полет наших птиц». Это был условный знак, что если поют эту песню, то с немцами там покончено», – рассказывал участник восстания в Собиборе Семен Розенфельд.

Из всех участников восстания в Собиборе Семен Розенфельд ушел последним, но и в 96 ясно помнил все, что случилось 14 октября 43-го, когда группа узников во главе с советским офицером Александром Печерским вырвалась за ограждение и повела за собой остальных. Это было единственное в истории успешное восстание в лагере смерти.

Александр Печерский родился в Кременчуге на Полтавщине. В шесть лет переехал с родителями в Ростов-на-Дону. Закончил семилетку и музыкальную школу. Руководил театральными и музыкальными кружками самодеятельности. С первых дней войны – в рядах советской армии. В октябре 41-го после тяжелых боев под Вязьмой попал в плен и оказался в Минском трудовом лагере.

«Построили их и сказали, что они поедут на работу в Германию. А при медосмотре выяснилось, что он еврей, естественно, и отправили уже в Собибор», – рассказал дочь А. Печерского Элеонора Гриневич.

Собибор – небольшая деревушка на юго-востоке Польши в малонаселенной лесистой местности. Рядом конечная станция железнодорожной ветки. Идеальное место для строительства третьего секретного лагеря операции «Рейнхард» – программы по уничтожению европейского еврейства.

«Выхожу, смотрю вокруг и не могу поверить. С виду хорошая, чистая деревня. По левую сторону маленькие виллы. Все было аккуратно, красиво, цветы. И там был немец Карл Френцель. Он начал кричать: «Мужчины в одну сторону, женщины в другую». Я стоял с мамой и сказал: «Прощай». И я сказал это таким тоном, который убивает меня до сих пор», – поделился бывший узник Собибора Томас Блатт.

Там, на платформе, Томас Блатт в последний раз видел всю свою семью. В 15 лет он стал чистильщиком обуви руководства лагеря.

Собибор занимал всего четыре квадратных километра и состоял из трех подлагерей. В первом находились мастерские и бараки для узников, обслуживающих лагерь. Во втором – парикмахерская и склады с одеждой. В третьем – так называемая «баня», куда вновь прибывших евреев, в основном женщин, детей и стариков, отправляли после долгой, утомительной дороги.

«Малыши не так быстро умирали, как хотели нацисты»

Воспоминания о детях – узниках концлагерей

«Многие люди до сих пор говорят: «Это невозможно убивать людей так быстро». Это возможно! Я расскажу вам механику убийства 3000 евреев из Голландии. Они оставляли багаж на платформе. Им говорили, что они получат его позже. Затем эсэсовец в белой форме, якобы врач, извинялся за трудный трехдневный путь. Пожалуйста, раздевайтесь и идите в душ. Люди раздевались. Иногда они хлопали в ладоши. Они попадали в переулок Химмельфартштрассе – дорога в рай. Когда в бане через душевую лейку вместо воды шел газ, они, наверное, думали, что это какая-то неисправность. Но для них было уже поздно! Через 20 минут они были мертвы, и их повезли сжигать. 3000 человек были убиты за минуты. Без всякого шума. Без ничего», – рассказал Томас Блатт.

22 сентября 1943 года в Собибор прибыл первый поезд из Советского Союза. После селекции на платформе Печерского и еще несколько красноармейцев отобрали для работы в лагере. Во время заготовки дров недалеко от третьего «смертного» сектора Печерский понял, куда ежедневно пропадает тысяча людей из прибывающих эшелонов.

«Я услышал крик, детский крик. Когда уже пустили газ: «Мама!». На любом языке «мама» звучит одинаково. Потом я услышал женский крик. Это было, конечно, ужасно. Тут не боязнь за свою жизнь, а боязнь за свое бессилие. И вот тогда зародился план этот», – поделился в интервью Александр Печерский.

«Печерский позвал меня и говорит мне: «Ты топором убить человека сможешь?». Я ему: «Если нужно для дела, смогу». Он улыбнулся красиво. Он очень красивый человек был, Печерский. И говорит мне: «В четыре часа Френцель должен прийти принять вот этот шкаф», – рассказал Семен Розенфельд.

План Печерского был такой: Томас Блатт приглашает нацистов по одному на склад и в мастерские. Там их ждут несколько узников. Один отвлекает, другой убивает, труп прячут там же. В эту боевую команду вошли Семен Мазуркевич из Минска, Семен Розенфельд и Аркадий Вайспапир с Украины, Александр Шубаев из Дагестана, житель Донбасса Борис Цибульский и несколько евреев под руководством сына польского раввина Леона Фельдгендлера. Наум Плотницкий и Алексей Вайцен должны захватить склад с оружием, а Борис Табаринский и Ефим Литвиновский перерезать колючую проволоку. На все про все у восставших меньше часа.

Собибором командовали 30 унтер-офицеров СС с большим опытом работы по программе эвтаназии в Германии. Настоящие профессиональные убийцы. Смрад от сжигаемых трупов не мешал им устраивать посиделки, свидания и фотосессии. Полноценной хроники лагерей смерти не существовало. И только благодаря страсти заместителя коменданта лагеря к фотографии мир узнал, как выглядел Собибор. Кстати, Йоханнеса Ноймана во время восстания убьют первым.

Начать приводить план в действие Печерский доверил Александру Шубаеву. То, что у горского еврея из Хасавюрта рука не дрогнет, Печерский был уверен на 100%.

«Убитого они спрятали, замыли полы, забрали у него пистолет, и Александру Печерскому он потом отдал этот пистолет со словами: «Задание я выполнил», – рассказал родственник участника восстания в Собиборе А. Шубаева Рафик Шубаев.

Красноармеец Аркадий Вайспапир до плена успел набраться опыта в боях за оборону Киева. Но при встрече с начальником третьего «смертного» лагеря переволновался.

«Мы били острием, а не обухом. Острием били, и просто остался обрубок. Голову разрубили полностью», – поделился Аркадий Вайспапир.

Впрочем, не все задуманное пошло по плану. Карл Френцель, которого планировали убить Печерский и Розенфельд, в мастерскую не пришел. Именно он помешает захватить склад с оружием Алексею Ангеловичу Вайцену, который часа расплаты с мучителями ждал дольше всех.

«Он пробыл там полтора года. Я говорю: «Дед, там же столько не держали людей вообще. Ты в натуре ангел, от ангела рожден», – поделился внук А. Вайцена Александр Вайцен.

Меньше чем за час без всякого шума восставшие уничтожили 11 нацистов и обесточили колючее заграждение. Из примерно 550 узников за лагерный забор вырвались 350. Остальных покосили пулеметы с вышек. Почти сотня потом подорвалась на минах по периметру лагеря. Еще 170 поймали и казнили немцы. 92 человека погибли на территории Польши от рук местного населения.

Лишь 53 узника Собибора дожили до конца войны. Александр Шубаев из Дагестана погиб в боях в немецком тылу. Минчанин Семен Мазуркевич отдал свою жизнь в боях за освобождение Данцигского коридора. Его судьба для жены и детей вплоть до 90-х оставалась неизвестной.

«Мама говорила: «Я буду ждать, и дети ждут». Долго ждали. Мама так и не вышла замуж. Не было такого, как отец», – рассказала дочь участника восстания в Собиборе С. Мазуркевича Лариса Подрецкая.

После восстания «собиборовцы» еще успели повоевать с нацистами. Семен Розенфельд дошел до Германии, оставил на стене Рейхстага надпись: «Барановичи – Собибор – Берлин». На пенсии переехал в Израиль и всю оставшуюся жизнь, до самой смерти в 2019 году, посвятил памяти о Собиборе.

«Он всегда просил: «Люди, берегите мир. Дороже мира ничего нет». В Собиборе до их восстания погибло 250 тысяч евреев. Если бы этого не случилось, неизвестно, сколько бы еще погибло людей. Он всегда любил сидеть во главе стола. Я уже заодно тоже с ним попью чаю. Мысленно: «Видишь, у тебя уже такие внучки есть. Вернее, это уже правнучки. А ты недавно стал генералиссимусом – прапрапрадедушкой», – рассказал сын Семена Розенфельда Михаил Розенфельд.

Александр Печерский, Аркадий Вайспапир, Алексей Вайцен жили в разных частях Советского Союза, никаких наград за восстание при жизни они не получили. К бывшим пленным в СССР относились настороженно. Даже к тем, кто остановил конвейер смерти практически голыми руками, став символом несокрушимости человеческого духа в борьбе со злом. За годы Холокоста нацисты убили шесть миллионов евреев, половину именно в лагерях уничтожения. После восстания Собибор перестал существовать. Нацисты сравняли лагерь с землей.

«Однажды я разговаривал со своим приятелем. Он говорит: «Слушай, а ты знаешь, что у вас в Рязани живет Вайцен? Это человек, который участвовал в восстании в Собиборе». Я, к своему великому сожалению, не знал, что был такой лагерь, было такое восстание. Но нигде особо не писалось», – отметил ветеран следственных органов Дмитрий Плоткин.

Заключенные облизывали пол, пытаясь добыть воду:

боль и ужасные эксперименты в концлагере Дахау

Алексей Вайцен работал на заводе, играл в футбол и судил матчи, совершил 998 прыжков с парашютом. Был активным участником дела против охранника Ивана Демьянюка до его смерти в 2012 году. Сам Вайцен ушел тремя годами позже. По словам родных, с чувством выполненного долга.

«Вайцен тогда сказал такую фразу: «Жертвы, те, кто выжил, должны жить дольше своих палачей. И запомни: я его переживу!» И действительно», – рассказал Дмитрий Плоткин.

Жизнь самого Печерского после войны оказалась непростой. Он долго не мог найти работу, а когда устроился администратором в театр, получил условный срок за махинацию с билетами. Нужен был повод исключить бывшего военнопленного из партии. Печерскому мешали общаться с бывшими узниками за границей и не выпускали за рубеж.

«Его приглашали как одного из важных свидетелей, когда Эйхмана судили, потому что он и в Собиборе был. И тем не менее папа даже не знал. Просто отвечали, видимо, отписками», – сказала дочь А. Печерского Элеонора Гриневич.

Несколько раз «собиборовцы» приезжали к Печерскому на годовщину восстания. 14 октября каждый из этих людей считал своим вторым днем рождения, и каждый раз они пели ту самую песню, что в 1943-м стала для пяти сотен обреченных символом свободы.