В сталинке в центре Минска время, кажется, замерло: здесь по-прежнему царит дух той – советской – эпохи. Его не спутаешь ни с чем. Мебель, фарфоровые статуэтки и, конечно, книги. Море книг с потертыми от времени корешками. Здесь витают особые воспоминания. Тонкие пальцы моей собеседницы Эвелины Барыкиной дрожат – женщина бережно извлекает из потрепанного конверта старые пожелтевшие фотографии. На них – длиннобородый молодой мужчина.
«Папу обязали партизаны, что он будет ходить с бородой до тех пор, пока Гомель не освободят», – говорит она.
Эвелине Емельяновне – 91 год. Она – дочь Героя Советского Союза Емельяна Барыкина. И свидетель войны. Вспоминает: отец родом с Брянщины. В Гомель попал незадолго до начала Великой Отечественной. С первых же дней вторжения начал организовывать гомельское подполье и собирать партизанский отряд.
«Отец сразу начал тщательно отбирать людей, с которыми будет работать. Он был очень внимателен к этому. И поэтому все, кого он отбирал, впоследствии проявили себя именно так, как папа и рассчитывал», – вспоминает дочь подпольщика и партизана.
Гитлеровцы взяли Гомель в ночь с 19-го на 20-е августа 41-го. С первых же дней оккупации начались расправы над евреями.
«Все граждане еврейской национальности должны были нашить желтые лоскуты на верхней одежде – на спине и на груди, – рассказывает заместитель директора Гомельского областного музея военной славы Константин Мищенко, – Если обнаруживали без нашивок, сразу же расстреливали. Прямо на месте. Всех поместили в четыре гетто, а уже через полтора месяца расстреляли. Четыре тысячи человек. Никто не уцелел».
В городе были организованы лагеря: принудительного содержания для гражданских и пересыльный для военнопленных – ДУЛАГ-121. Только по приблизительным оценкам историков, в нем погибло от 110 до 150 тысяч узников. Кроме этого, в Гомеле действовало шесть немецких спецслужб и тайная полиция ГФП. Вблизи города – в Чонковском лесу – разместили стационарный расстрельный пункт. Останки погибших находят до сих пор.
«По данным прокуратуры, это были не только мирные гомельчане и жители окрестных деревень. Это были и жители Украины, России и, возможно, жители Восточной Европы. Большинство – представители еврейской диаспоры. Пока найдено около тысячи человек. Их перезахоронили», – рассказывает заместитель директора Гомельского областного музея военной славы Константин Мищенко.
Наметить явочные квартиры, продумать систему связи, обеспечить диверсионные группы толом, минами и оружием. Задача перед Емельяном Барыкиным стояла сложная.
«Отец лично контролировал каждый этап: добывал медикаменты, взрывчатку. Связывал между собой стихийно возникающие подпольные и партизанские группы, тем самым объединяя их в более мощную силу», – вспоминает дочь Барыкина.
В условиях вражеской блокады подпольщикам и партизанам приходилось действовать крайне осторожно. Но не всегда удавалось. Партизанский отряд «Большевик», которым руководил Емельян Барыкин, действовал в Новобелицком лесу. Во время одного из заданий попал в окружение. Чтобы вырваться из кольца, нужно было перебраться через полноводную реку. А плавать умели не все.
«Тогда отец встал посреди реки в самом глубоком месте и сказал: «Братцы, не бойтесь! Я устою, – рассказывает Эвелина Барыкина. – И вот по очереди те, кто не умел плавать, доскребались до папы. Он подхватывал человека и переносил на другой берег. Простоял до последнего, пока не перевел всех своих людей через эту реку».
Противник превратил Гомель в мощный пункт своей обороны. Советское командование понимало: взять город нахрапом не получится. Решили действовать внезапно.
«Даже до командующих армий не было доведено, где конкретно и у кого будет главный удар, – рассказывает главный хранитель фондов Гомельского областного музея военной славы Игорь Хоришко. – Все делалось для того, чтобы немцы подумали: удар советские войска нанесут севернее Гомеля. А наши ударили с Лоевского плацдарма».
Еще одним неожиданным и, казалось бы, малосовместимым тактическим ходом стало взаимодействие танков и кавалерии.
«Танки взламывали оборону, уничтожали технику. В прорыв вводились кавалерийские подразделения, которые не давали немецкой пехоте закрепиться, и вступали в бой. То есть, они не шли на пулеметы, а уничтожали отступающего противника. А уже стрелковые части зачищали тех, кто уцелел после кавалеристов», – говорит главный хранитель фондов Гомельского областного музея военной славы Игорь Хоришко.
Севернее Гомеля ситуация была тяжелее: противник переходил в контратаки, завязывались рукопашные бои, танки в упор сталкивались друг с другом. Но тактика советского командования сработала: кольцо вокруг врага постепенно стягивалось, и гитлеровцы начали выводить свои войска из города.
Оставляя Гомель, враг минировал дома, дворы и подворотни. 80% центра превратилось в руины. Уцелело всего три здания.
«Уже после освобождения города отец лично участвовал в разборе завалов. Это была тяжелейшая работа», – вспоминает Эвелина Барыкина.
Дороги, ведущие из города, были забиты немецкой техникой и пехотой. Но уйти просто так им не дали: с неба отступающие части противника уничтожала 16-я воздушная армия. Чтобы хоть как-то защититься от советской авиации, немцы загоняли в свои колонны местных жителей. Чуть позже, когда Гомель освободят, первое, что сделают – проведут перепись населения. Результаты повергнут в ужас.
«Если до войны в городе проживало 147 тысяч человек, то после переписи выяснится: осталось всего около 15 тысяч. Погибли порядка 56 тысяч гомельчан. Из них почти 35 тысяч были расстреляны во время оккупации», – констатирует заместитель директора Гомельского областного музея военной славы Константин Мищенко.
Оккупация Гомеля длилась более 800 дней. 26 ноября 1943-го над городом взвилось алое знамя, а в Москве в честь первого освобожденного областного центра Беларуси дали салют из 224 орудий.
Именем Героя Советского Союза Емельяна Барыкина названа улица в Гомеле, установлена мемориальная доска, а один из домов украшает тридцатиметровый мурал с изображением легендарного подпольщика и партизана.
В освобождении Гомеля участвовали писатель Александр Солженицын, будущий кардиохирург Николай Амосов, поэт Евгений Долматовский. Его стихи впоследствии станут знаменитой песней «Дорога на Берлин», где прозвучат слова: «С боем взяли город Гомель».
Подробнее в сюжете: Мировой сюжет
