От «Телевизионного кафе» до «Утренней почты»: легендарные музыкальные передачи СССР

«Голубой огонек», «Песня года», «Утренняя почта», «Музыкальный ринг» – эти названия в программе передач обводил красным карандашом практически каждый гражданин СССР. Начало 1980-х, Москва, Государственный дом радиовещания и звукозаписи – именно здесь рождалась музыка, которая потом попадала на телевидение и делала исполнителей настоящими звездами. Об этом рассказывает новый выпуск программы «Рожденные в СССР» на телеканале «МИР».

«Тогда существовало понятие телевизионный артист или не телевизионный артист. И, чтобы стать телевизионным артистом, должно было случиться что-то невероятное», – вспоминает певец Андрей Билль.

«Мы просто считали, что ты попадешь на экран – это у тебя касса!» – продолжает лидер группы «Ариэль» Валерий Ярушин.

Громоздкие «Рекорды», «Темпы» и «Рубины» собирали вокруг себя целые семьи, друзей и соседей. А уж если выход музыкальной передачи совпал с застольем – это просто праздник! «Телевидение», это слово завораживало советского человека еще с конца 1940-х, когда на редких в те годы крошечных телевизорах КВН с помощью увеличительной линзы зрители могли увидеть чудо.

«Мы и поколение старше нас очень трепетно относились к телевидению, потому что думали, что это эталон!» – отмечает Ярушин.

Контролировал телеискусство Государственный комитет СССР по радиовещанию и телевидению. Вскоре в этом названии радио и телевидение поменялись местами. Появилось легендарное Гостелерадио – монополист, который решал все.

«Союзные республики имели свое телевидение, оно тоже подчинялось Гостелерадио. Потом шли крупные студии, например, любимая моя Свердловская студия телевидения, а потом совсем маленькие шли по категориям. Они все финансировались только от Гостелерадио», – объясняет диктор Центрального телевидения СССР, телеведущий Владимир Березин.

1957 год. На улицах Москвы – сотни иностранцев, непривычные советским гражданам лица, незнакомые звуки, удивительные мелодии. На Всемирном фестивале молодежи и студентов было много музыки: джаз, рок-н-ролл, румба, а на телевидении – множество музыкальных программ. Именно тогда и появилась новая полноценная музыкальная редакция. В ее составе было всего 22 человека.

Эти звездные застолья поначалу так и назывались – «Телевизионное кафе», потом «На огонек» и наконец «Голубой огонек». Так обыграли голубоватое свечение новинки тех лет – телевизора «Рекорд». И только новогодний «Огонек» стал легендой музыкального телевидения, причем выходил он в прямом эфире!

«Голубой огонек» смотрела вся страна! Это был высококачественный продукт, который создавался так же при помощи художественного совета», – рассказывает доктор искусствоведения, профессор кафедры истории русской музыки Московской консерватории Екатерина Власова.

Тогда же на телевидении открылся «Музыкальный киоск» с Элеонорой Беляевой, как приложение к «Огоньку» – ведущая рассказывала о новинках грамзаписи и новости из мира музыки.

Сотрудники музыкальной редакции старались не только развлекать, но и просвещать. Регулярно показывали классические концерты, оперы и при этом не забывали про модную музыку из-за рубежа. Правда, большей частью из стран социалистического блока.

«Просветительство – это концепция советского государства, с самых начальных лет его существования, – объясняет Власова. – Потому что при образовании нового советского государства три четверти населения нашей страны не умели ни читать, ни писать. В 1930-е годы сложилась такая структура, когда музыкант – это звучало гордо. Сейчас спортсмен, на них делается акцент. Это, так сказать, символ нации, а тогда музыкант».

1 октября 1967 года. В витринах больших универмагов Москвы были установлены цветные телевизоры. Перед ними толпились удивленные зрители, вглядываясь в «радужную» программу – дома ни у кого не было цветных приемников. День открытия цветного телевидения получил название «Радуга, зажгись!». Премьеру новой музыкальной передачи «Песни года» многие увидели уже в цвете. А сама программа превратилась в светское шоу для советских людей.

«С нами, музыкальной редакцией, работали, пожалуй, самые лучшие операторы, потому что художественное вещание должно быть, наверное, более красивым, – говорит редактор Главной редакции музыкальных программ Центрального телевидения СССР Наталия Грешищева. – Технику не жалели, денег не жалели. Для «Огоньков» вообще была зеленая улица. Обязательно делали оформление для «Огоньков» и «Песни года» – это были две главные программы центрального отдела и вообще музыкальной редакции».

В то время не было SMS, зато была советская почта. И каждый день она исправно доставляла в Останкино и на Шаболовку тысячи писем. С их помощью отбирали артистов сначала для «Голубых огоньков», потом на «Песню года». Такой вот рейтинг по-советски. Что за шарфик сегодня на Светлане Моргуновой? Какая укладка у Валентины Леонтьевой? И когда, наконец, поженятся Александр Масляков и Светлана Жильцова?! Телеведущие музыкальных программ – сейчас их назвали бы шоу – стали одними из самых обсуждаемых персон в стране.

«На Маслякова все сбегались, смотрели. Но когда приезжала Леонтьева, то уже к трапу подавали машину с мигалкой. И потом привозили ее в номер, а в номере был полный холодильник всего...» – рассказывал режиссер Центрального телевидения СССР Владимир Акопов.

Дикторы – фасад Центрального телевидения. Но за кадром оставалось множество сотрудников, которые создавали знаменитые передачи: писали тексты, снимали на пленку, обеспечивали эфир.

«Вопрос кадров – это очень важный вопрос, – отмечает Екатерина Власова. – И радио, а потом уже и телевидение в 30-е годы, начинались с профессоров Московского университета, с профессоров консерваторий, с музыкальных критиков, которые были известны на всю страну. И они создавали общую концепцию развития радио и телевидения. Музыкальное радио и телевидение в советские времена – это были престижные, очень высоко стоящие в оценочном уровне социума профессии».

По словам Владимира Акопова, если в кино главное лицо – режиссер, потому что он определяет весь фильм, а редактор на втором плане, то на телевидении может быть наоборот – редактор играет в программе главенствующую роль.

«Всем заправляли редакторы – люди, которых все боялись, которых все знали, перед которыми многие артисты пресмыкались, потому что редактор – это был единственный человек, который мог каким-то образом открыть калитку в телевизионный мир», – говорит Андрей Билль.

Дружба с редактором – последнее испытание перед тем, как попасть под свет телевизионных софитов. Сначала артисты проходили долгий карьерный путь, и в СССР были свои особенности.

«Для того, чтобы попасть на экран, нужно самое главное: обязательно привлечь очень известного композитора. Для того, чтобы заявить о себе, надо песню, чтобы народ не только запел, но и уважительно отнесся к авторам. Нас пригласили в новогодний «Голубой огонек», потому что песня была Богословского на стихи Родионова – «Песенка старого извозчика». Вот только так, со скрипом мы вошли в этот «Голубой огонек», – вспоминает солит группы «Ариэль» Валерий Ярушин.

Песни собственного сочинения не принято было исполнять. Особенно если ты не состоишь в профильной организации. «Вот я написал песню, очень хорошую песню, но «простите, мы не можем вас показать на телеэкране, вы не член Союза композиторов». Тем более если вы слова написали, вы должны быть еще и членом Союза писателей», – продолжает Ярушин. Другим способом попасть на экран были телевизионные фестивали, которые транслировались на государственном телевидении.

Слухи о безжалостной цензуре на советском телевидении преувеличены, но, без сомнения, были и свои правила. Касались они, например, внешнего вида музыкантов.

«Редакторы, которые внимательно на нас смотрели, говорили: «Так, волосы убрать за уши», – смеется лидер группы «Ариэль». – Уши торчали. Никаких блестящих костюмов, скромные рубашки. Единственное – нам позволяли русские народные костюмы надевать».

Долгое время техника была примитивная: громоздкие камеры, которые невозможно было развернуть, микрофоны на «журавлях». Потому так долго держали крупный или общий план и не успевали за резкими движениями артистов.

«Мы, как солдаты, должны были стоять и не двигаться около микрофонов, – рассказывает Ярушин. – У нас жанр такой, не как сейчас рок-группы – один мечется на сцене, как кузнечик, с радиомикрофоном, остальные играют. А вокально-инструментальный, это пошло от The Beatles».

1984 год, Казахстан. ВИА «Ариэль» сдавал худсовету новую программу. «Потом должны быть какие-то отзывы. Надо было «Ариэль» за что-то укусить, крамолу найти, хотя мы все были прилизаны, костюмчики были нормальные. Вот нам прислали, мы до сих пор смеемся. Во-первых, «кривлялись на сцене». А как кривляться, когда мы привязаны все к микрофонам? Вторая строчка: «Ходили с гитарами наперевес». Мы долго расшифровывали. Как фашисты, что ли, с автоматами? Маразма много».

«Сегодня мы можем сказать, что плюсы в этом были, потому что в худсоветах очень часто сидели люди знающие, люди с широким кругозором, и какие-то вещи они, конечно, же подсказывали, отсекали лишнее, – считает Александр Билль. – В тот момент времени я не знаю ни одного артиста, который бы любил худсовет. Нам казалось, что они рубят нашу волю, не дают свободно дышать».

Сентябрь 1970 года, по всей Москве расклеены объявления о наборе детей от имени Всесоюзного радио и телевидения. На прослушивании в одной из столичных школ отобрали 200 юных певцов, и уже через полгода Большой детский хор Центрального телевидения и Всесоюзного радио дал первый отчетный концерт.

«Детский хор занимался тем, что принимал участие во всех «Песнях года». Плюс Центральное телевидение записывало музыкальные праздничные концерты, в которых принимал участие хор, – говорит оперный певец Дмитрий Галихин. – БДХ был самым известным детским коллективом страны. Все знали, что он ездит в самые лучшие зарубежные гастроли. Что такое для советского мальчика – попасть в зарубежные гастроли? Это мечта. И поэтому вся наша элита, все наше руководство, все наши народные заслуженные артисты – все пытались своих детей пристроить в этот коллектив».

Зрители регулярно писали в музыкальную редакцию письма: почему дети чуть ли не живут на телевидении, почему днем не в школе? А еще – почему из года в год Иосиф Кобзон, Эдита Пьеха и Муслим Магомаев проводят новогоднюю ночь в студии? А как же семьи? После прямых эфиров первых музыкальных программ зрители долго не понимали, что используется запись. По словам Дмитрия Галихина, прежде всего в концертной студии Останкино все пели под фонограмму, живьем никто не пел.

Ценность фонограммы музыканты поняли, когда советская эстрада понемногу начала превращаться в шоу-бизнес. В 1974 году заработала «Утренняя почта» с ее почти что настоящими клипами, телевизионными экспериментами и новыми кумирами, которые гораздо свободнее вели себя перед камерами.

Начиналась передача как самая простенькая программа: чтение в эфире писем от телезрителей и музыкальные номера по заявкам. Но скоро ведущий Юрий Николаев обнаружил, что в этих рамках есть простор для фантазии.

«Была очень дифференцированная подача материала для разных групп слушателей. Учитывались они все! В той же «Утренней почте» звучали крайне интересные, неожиданные для широкого слушателя новые продукты», – рассказывает профессор кафедры истории русской музыки Московской консерватории Екатерина Власова.

Фактически это были первые на советском телевидении клипы. Тогда они назывались «музыкальные номера» и снимались своими силами, телевизионной техникой с применением только появившихся монтажных эффектов. Сегодня эти псевдоклипы кажутся устаревшими, но в 1980-х они выглядели очень актуально.

Музыкальный хит-парад появился в газете «Московский комсомолец» еще в 1977 году, его составляли по итогам подсчета писем читателей. А после перестройки уже зрители, а не худсоветы влияли на выбор артистов для музыкальных передач.

1986 год, впервые после НЭПа советским гражданам разрешили заниматься частным предпринимательством. И сразу же у «Песен года», «Огоньков» и музыкальных конкурсов появились первые спонсоры. Комбинат «Алые паруса», фирма «Турист», фабрика «Дзинтарс» – все они вручали участникам призы имени себя. А на сцене появлялось все больше новых лиц. Начесы, мини-юбки, огромные клипсы – натуральное варьете. Валерий Леонтьев с его блестками и лосинами – больше не провокация, но стандарт.

«Музыкальная редакция того времени была уникальной редакцией! Мало того, что она была очень большой, как бы ни самой большой. Там больше 300 человек трудилось», – отмечает редактор Главной редакции музыкальных программ Центрального телевидения СССР Наталия Грешищева.

После распада Советского Союза эстрада окончательно трансформировалась в шоу-бизнес. На музыкальном телевидении появились новые форматы, западные клипы с свободном доступе. Главная редакция музыкальных программ прекратила свое существование, как и, казалось бы, непотопляемое Гостелерадио. Но все, рожденные в СССР, до сих пор скучают по тем теплым и душевным передачам из прошлого, названия которых каждую неделю обводили красным карандашом.